Умирать тоже пока нельзя. Сначала я просто обязана вытащить его из беды. Если только они уже не расправились с ним. Необходимость заставила собрать воедино всю мою волю и осколки моего «я». Склеилось паршиво, но что делать.
Со всем доступным мне спокойствием я ответила:
– Да. Все в порядке. Просто я – сама не своя.
Пат развязал узел смирительной рубашки и стянул ее с меня. Он хотел взять меня за руку, помочь подняться, но я отпрянула со словами: «Пожалуйста, не прикасайся ко мне». Он кивнул, но я поняла, что он встревожен – то, как я, вероятно, выглядела, встревожило бы кого угодно. Бойцы, стоявшие вокруг меня, заметно напряглись, готовые вмешаться, как только что-то пойдет не так.
Я медленно обернулась – я была сама не своя – и поискала глазами Кона. По-видимому, он сдался без сопротивления. Он стоял и смотрел на меня. Он был в наручниках. Наручниках. На вампиров наручники не надевают – ну, есть, конечно, специальные наручники для вампиров, но это были обычные. И насколько я видела, никаких сковывающих оберегов на них тоже не было. Любой вампир разорвет обычные наручники так же легко, как мы разламываем пирожок.
Я вообще-то плохой лжец. Все мои мысли можно прочесть на моем лице. Надеюсь, сейчас на моем лице не было написано: «Недоумки, вы надели наручники на вампира». Надеюсь, я просто выглядела, как девушка в состоянии шока. А я ведь и была в состоянии шока.
– Ты в порядке? – поинтересовалась я.
Кон кивнул. Видок у него был еще тот, но ведь сегодня был еще тот денек… – Твой друг? – безучастно спросил Пат.
Я кивнула. Они, должно быть, видели, что мы бежали вместе.
Я повернулась, чтобы посмотреть на… на то место, откуда мы бежали. Мы были в He-Городе. Точнее в том, что осталось от этой части Не-Города. Казалось, что большая часть окружающей действительности валялась вокруг в виде осколков. Двери, через которые мы выбежали, принадлежали зданию, оканчивающемуся высоким косым гребнем полуразрушенной стены, даже в самом низком месте она возвышалась над дверьми не менее чем на восемь футов; крыши не было. На соседних зданиях крыш тоже не наблюдалось. В одном из них, правда, все еще стояла передняя стена, высотой примерно в мой рост; в другом сохранилась часть боковой стены. Не очень большая часть.
Я снова обернулась к Пату:
– Что произошло? Он почти улыбнулся:
– Я надеялся, что, может быть, ты мне ответишь на этот вопрос. Раз уж мы встретили тебя здесь. Мы получили сообщение, что в He-Городе с неба сыплются… э… останки.
Сообщение от тех уродов, что зависают в клубах. Мы послали туда машину, и получили просьбу выслать подкрепление еще до того, как они добрались до места. Когда мы сюда прибыли, сыпались уже не только части тел, но целые дома. И еще больше частей тел. И эти… э… останки были вампирскими. Ну, то есть, того, что раньше было вампирами. По крайней мере, те из них, которые нам удалось рассмотреть вблизи.
Я кивнула. Снова взглянула на Кона. Мозги мало-помалу опять начинали работать. Я поняла, что у Кона странный вид, потому что он замаскировался. Не спрашивайте, как он это сделал. Но оодовцы приняли его за человека.
– Я освобожу твоего друга от наручников, если ты уверена, что знаешь его, – сказал Пат даже слишком безучастно. – Он был явно расстроен, видя, как ты… э…
– Буянила, – подсказала я. – Прости.
Пат смотрел на меня. В моем взгляде он, вероятно, читал легкое раздражение. Он отвел взгляд, кивнул – кто-то шагнул вперед и снял наручники с Кона. Тот присоединился ко мне и Пату. Бойцы вокруг нас ненавязчиво перестроились таким образом, чтобы контролировать уже двоих. На всякий случай. Пат выступал в роли укротителя львов, которому попались сразу двое, причем совершенно диких. В движениях Кона сквозила усталость, как у всякого человека, пережившего такую ночь. Или как у вампира, изображающего человека.
Он выглядел намного лучше, чем в тот вечер, когда нам нужно было возвращаться с озера. Он не выглядел как человек, которого хочется пригласить домой, чтобы познакомить с родителями, но и на чокнутого наркомана не походил. И на вампира тоже. Если уж на то пошло, то и я не выглядела как человек, которого хочется познакомить с родителями. Мы оба были избиты, перемазаны грязью и кровью, и хотя мой нос был так же сбит с толку, как и я сама, могу предположить, что от нас воняло. Черная рубашка Кона закрывала рану на груди. Если там еще была рана. Моя собственная грудь отзывалась жгучей болью, но если кровотечение и не остановилось еще, то во всяком случае уменьшилось.
Я оперла локти о колени и свесила руки так, чтобы они не касались тела. Случившееся уже подернулось туманом, но я смутно помнила, что с моими руками не все хорошо.
Странно, где это Кон научился притворяться человеком за последние месяцы? Может, я сама дала ему эту способность, в ту ночь, когда он передал мне темное зрение? Или он каким-то образом копировал поведение людей, взявших нас в плен? Хотя никто пока не сказал, что это плен. Пока. Мне не хотелось задавать вопросы типа «Можно нам теперь идти домой?» чтобы не убеждаться в этом. Кроме того, не знаю, хотела ли я пойти домой. Не знаю, чего я вообще хотела. Каждый удар моего сердца отдавался сильной пульсацией в руках.
В чьей-то рации забубнил голос – в рации Пата. Его лицо помрачнело, хотя и до этого было не слишком веселым. «Да. Хорошо. Нет, я думаю, все успокоится. Да, я оставлю здесь несколько человек для подстраховки, а ты пришли сюда какую-нибудь команду уборщиков, если найдешь. Да». Он посмотрел на меня.
– Замдиректора Джайн хочет задать тебе пару вопросов. Мое сердце застыло. Богиня Боли. Ты ведь не допрашиваешь гражданских?
– Тебе и мистеру… – Пат вежливо кивнул Кону.
– Коннор, – ответил тот.
– Мистер Коннор, вы и Светлячок поедете в моей машине, пусть она пока расскажет вам о нашей Джайн.
Я почти заставила себя удивиться. Вмешательство Богини сделало Пата нашим союзником. Думаю, там он нам пригодится. Попытка удивиться провалилась, оставив только холодное бессилие.
Пат делал для нас все возможное. Вряд ли Богиня собиралась ждать, пока мы примем душ, поедим и отоспимся (хотя я бы не прочь увидеть Кона, одетого в костюм цвета хаки). Пат передал что-то по рации, и Тео с Джоном встретили нас с чаем и одеялами. Нам также дали возможность сходить в туалет. Какое великодушие. Я воспользовалась предложением. Кон отказался. Вампиры что, не ходят в уборную? Когда мы шли с ним от озера, он до того сидел на скудном пайке, этой потребности у него не было. Ладно, а пищеварительная система у них вообще есть? Может быть, все проходит прямо в… да не важно. По крайней мере, можно было помыть руки, хотя по тем местам, которые мне особенно хотелось очистить, мыло просто скользило. Лицо я вытерла бумажной салфеткой, так чтобы руки касались только бумаги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122
Со всем доступным мне спокойствием я ответила:
– Да. Все в порядке. Просто я – сама не своя.
Пат развязал узел смирительной рубашки и стянул ее с меня. Он хотел взять меня за руку, помочь подняться, но я отпрянула со словами: «Пожалуйста, не прикасайся ко мне». Он кивнул, но я поняла, что он встревожен – то, как я, вероятно, выглядела, встревожило бы кого угодно. Бойцы, стоявшие вокруг меня, заметно напряглись, готовые вмешаться, как только что-то пойдет не так.
Я медленно обернулась – я была сама не своя – и поискала глазами Кона. По-видимому, он сдался без сопротивления. Он стоял и смотрел на меня. Он был в наручниках. Наручниках. На вампиров наручники не надевают – ну, есть, конечно, специальные наручники для вампиров, но это были обычные. И насколько я видела, никаких сковывающих оберегов на них тоже не было. Любой вампир разорвет обычные наручники так же легко, как мы разламываем пирожок.
Я вообще-то плохой лжец. Все мои мысли можно прочесть на моем лице. Надеюсь, сейчас на моем лице не было написано: «Недоумки, вы надели наручники на вампира». Надеюсь, я просто выглядела, как девушка в состоянии шока. А я ведь и была в состоянии шока.
– Ты в порядке? – поинтересовалась я.
Кон кивнул. Видок у него был еще тот, но ведь сегодня был еще тот денек… – Твой друг? – безучастно спросил Пат.
Я кивнула. Они, должно быть, видели, что мы бежали вместе.
Я повернулась, чтобы посмотреть на… на то место, откуда мы бежали. Мы были в He-Городе. Точнее в том, что осталось от этой части Не-Города. Казалось, что большая часть окружающей действительности валялась вокруг в виде осколков. Двери, через которые мы выбежали, принадлежали зданию, оканчивающемуся высоким косым гребнем полуразрушенной стены, даже в самом низком месте она возвышалась над дверьми не менее чем на восемь футов; крыши не было. На соседних зданиях крыш тоже не наблюдалось. В одном из них, правда, все еще стояла передняя стена, высотой примерно в мой рост; в другом сохранилась часть боковой стены. Не очень большая часть.
Я снова обернулась к Пату:
– Что произошло? Он почти улыбнулся:
– Я надеялся, что, может быть, ты мне ответишь на этот вопрос. Раз уж мы встретили тебя здесь. Мы получили сообщение, что в He-Городе с неба сыплются… э… останки.
Сообщение от тех уродов, что зависают в клубах. Мы послали туда машину, и получили просьбу выслать подкрепление еще до того, как они добрались до места. Когда мы сюда прибыли, сыпались уже не только части тел, но целые дома. И еще больше частей тел. И эти… э… останки были вампирскими. Ну, то есть, того, что раньше было вампирами. По крайней мере, те из них, которые нам удалось рассмотреть вблизи.
Я кивнула. Снова взглянула на Кона. Мозги мало-помалу опять начинали работать. Я поняла, что у Кона странный вид, потому что он замаскировался. Не спрашивайте, как он это сделал. Но оодовцы приняли его за человека.
– Я освобожу твоего друга от наручников, если ты уверена, что знаешь его, – сказал Пат даже слишком безучастно. – Он был явно расстроен, видя, как ты… э…
– Буянила, – подсказала я. – Прости.
Пат смотрел на меня. В моем взгляде он, вероятно, читал легкое раздражение. Он отвел взгляд, кивнул – кто-то шагнул вперед и снял наручники с Кона. Тот присоединился ко мне и Пату. Бойцы вокруг нас ненавязчиво перестроились таким образом, чтобы контролировать уже двоих. На всякий случай. Пат выступал в роли укротителя львов, которому попались сразу двое, причем совершенно диких. В движениях Кона сквозила усталость, как у всякого человека, пережившего такую ночь. Или как у вампира, изображающего человека.
Он выглядел намного лучше, чем в тот вечер, когда нам нужно было возвращаться с озера. Он не выглядел как человек, которого хочется пригласить домой, чтобы познакомить с родителями, но и на чокнутого наркомана не походил. И на вампира тоже. Если уж на то пошло, то и я не выглядела как человек, которого хочется познакомить с родителями. Мы оба были избиты, перемазаны грязью и кровью, и хотя мой нос был так же сбит с толку, как и я сама, могу предположить, что от нас воняло. Черная рубашка Кона закрывала рану на груди. Если там еще была рана. Моя собственная грудь отзывалась жгучей болью, но если кровотечение и не остановилось еще, то во всяком случае уменьшилось.
Я оперла локти о колени и свесила руки так, чтобы они не касались тела. Случившееся уже подернулось туманом, но я смутно помнила, что с моими руками не все хорошо.
Странно, где это Кон научился притворяться человеком за последние месяцы? Может, я сама дала ему эту способность, в ту ночь, когда он передал мне темное зрение? Или он каким-то образом копировал поведение людей, взявших нас в плен? Хотя никто пока не сказал, что это плен. Пока. Мне не хотелось задавать вопросы типа «Можно нам теперь идти домой?» чтобы не убеждаться в этом. Кроме того, не знаю, хотела ли я пойти домой. Не знаю, чего я вообще хотела. Каждый удар моего сердца отдавался сильной пульсацией в руках.
В чьей-то рации забубнил голос – в рации Пата. Его лицо помрачнело, хотя и до этого было не слишком веселым. «Да. Хорошо. Нет, я думаю, все успокоится. Да, я оставлю здесь несколько человек для подстраховки, а ты пришли сюда какую-нибудь команду уборщиков, если найдешь. Да». Он посмотрел на меня.
– Замдиректора Джайн хочет задать тебе пару вопросов. Мое сердце застыло. Богиня Боли. Ты ведь не допрашиваешь гражданских?
– Тебе и мистеру… – Пат вежливо кивнул Кону.
– Коннор, – ответил тот.
– Мистер Коннор, вы и Светлячок поедете в моей машине, пусть она пока расскажет вам о нашей Джайн.
Я почти заставила себя удивиться. Вмешательство Богини сделало Пата нашим союзником. Думаю, там он нам пригодится. Попытка удивиться провалилась, оставив только холодное бессилие.
Пат делал для нас все возможное. Вряд ли Богиня собиралась ждать, пока мы примем душ, поедим и отоспимся (хотя я бы не прочь увидеть Кона, одетого в костюм цвета хаки). Пат передал что-то по рации, и Тео с Джоном встретили нас с чаем и одеялами. Нам также дали возможность сходить в туалет. Какое великодушие. Я воспользовалась предложением. Кон отказался. Вампиры что, не ходят в уборную? Когда мы шли с ним от озера, он до того сидел на скудном пайке, этой потребности у него не было. Ладно, а пищеварительная система у них вообще есть? Может быть, все проходит прямо в… да не важно. По крайней мере, можно было помыть руки, хотя по тем местам, которые мне особенно хотелось очистить, мыло просто скользило. Лицо я вытерла бумажной салфеткой, так чтобы руки касались только бумаги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122