Его ручки цеплялись за воздух.
– Он задохнется через несколько секунд. Потом я займусь тобой, а из тебя боец, как из говна пуля.
Лауру обуревала ярость. Большая рука женщины крепко сжимала рот и нос Дэвида. Лаура видела его широко раскрытые в смертном ужасе глаза. Диди не могла шевельнуться – ее собственное горло было перехвачено локтем Мэри.
Эдвард попытался сказать: «Эй, постойте, погодите», – но кому адресовалось это бормотание, было непонятно.
– Палец с курка, – повторила Мэри жутко спокойным голосом. – Опусти пистолет.
У Лауры не было выбора. Она подчинилась.
– Возьми пистолет, Эдвард. – Он медлил. – Эдвард'. – Голос Мэри ударил, как хлыст. – Возьми пистолет!
Он шагнул вперед, взялся за пистолет, и рука Лауры его выпустила. Их глаза встретились.
– Вы меня простите, – сказал он. – Я не знал…
– Заткнись, Эдвард. – Мэри убрала руку с лица ребенка, и он судорожно вдохнул широко раскрытым ртом, и вылетевший оттуда вопль почти начисто смел остатки здравого рассудка Лауры.
– Отдай мне пистолет, – сказала Мэри.
– Послушай! Нам не надо…
– ОТДАЙ ЕГО МНЕ!
– О'кей, о'кей!
Он вложил пистолет в руку Мэри, и она приставила дуло к рыжеволосой голове Диди, а свободной рукой взяла у нее ребенка. Вопль не смолкал. Мэри отступила от Диди и направила пистолет на Лауру.
– Кто еще с тобой?
Лаура чуть было не ответила «полиция». Нет, нет. Тогда Мэри наверняка убьет Дэвида.
– Никого.
– Врешь! Свиньи там, снаружи?
– А была бы я тогда здесь?
Лаура больше не боялась. Страх испарился. Нет времени бояться, надо думать, как выручить Дэвида. Мэри сказала:
– Встань у стены. И ты, Диди, тоже. Пошевеливайся, сука! Диди встала рядом с Лаурой, опустив лицо. По щекам бежали слезы. Она ждала карающей пули. Лаура не отрывала взгляд от Мэри Террор. Она пристально смотрела на женщину, навеки запоминая это зверское лицо с тяжелыми челюстями.
– Эдвард, ступай в дом и возьми мою сумку и детскую корзинку. Отнеси их в фургон. Мы смываемся.
Эдвард пошел выполнять приказание. Ребенок продолжал плакать, но внимание Мэри было устремлено на двух женщин.
– Будь ты проклята! – сказала она Диди. – Ты предала меня.
– Мэри , послушай меня, пожалуйста. – После тисков Мэри голос Диди был сиплым. – Отдай ребенка. Он ведь не твои…
– Он мой! Мой и Джека! – На щеках Мэри проступили красные пятна, глаза ее полыхали. – Я тебе верила'. Ты была моей сестрой!
– Я не та, кем была прежде Я хочу помочь тебе, Мэри. Пожалуйста, оставь Дэвида здесь.
– ЕГО ЗОВУТ БАРАБАНЩИК! – завопила Мэри. Пистолет, сжимаемый твердой рукой, смотрел куда-то между Лаурой и Диди.
– Его зовут Дэвид, – сказала Лаура. – Дэвид Клейборн. Как бы ты его ни звала, ты знаешь его настоящее имя Мэри внезапно улыбнулась. Зверской улыбкой. Она, крадучись, прошла через мастерскую и остановилась, когда пистолет почти уперся в нос Лауры. Лауре потребовалось собрать всю силу воли, чтобы не протянуть руки за Дэвидом, но она удержала их опущенными, не отводя взгляда от Мэри.
– Храбрая, – сказала Мэри. – Храбрый кусок говна. А я спущу тебя в унитаз и солью воду. Нырнешь прямо в черную дыру. Как ты думаешь, тебе это понравится?
– Как я думаю? Я думаю, что ты – одна сплошная ложь. Ты взяла ребенка, который не твой Ты ищешь мужчину, который давно про тебя забыл. – Лаура увидела, как вспыхнул от ненависти взгляд Мэри – как взрыв напалма.
А она шла все дальше в огонь. – Тебе нечего защищать, тебе не во что верить. А самая худшая ложь – это та, которую ты сама себе внушила: что когда ты привезешь ребенка Джеку Гардинеру, ты опять станешь молодой.
Мэри не могла вытерпеть, чтобы имя Джека раздавалось из пасти этой бабы. Мелькнула ее рука, и ствол пистолета обрушился на лицо Лауры. Что-то хрустнуло, и Лаура упала на колени с пульсирующей от дикой боли головой. Кровь брызнула на пол из почти сломанного носа, а на щеке появился рубец с синими краями. Лаура не издала ни звука, темные пятна плясали перед ее глазами.
– Подними ее, – сказала Мэри Диди. – У нас есть дело, которое нужно кончить.
Подталкивая пистолетом, Мэри погнала их из мастерской. Лаура спотыкалась, и Диди ее поддерживала. Эдвард ждал их у фургона. Мэри отдала ему автоматический пистолет и вынула из-под сиденья свой кольт.
– Прогуляемся в лес, – сказала Мэри, одной рукой покачивая Барабанщика. – Подальше от дороги. Вперед!
– Может, их можно было бы просто запереть, – сказал Эдвард по дороге. – Понимаешь? Запереть и смыться.
Мэри не ответила. Они шли дальше, мимо дубов и сосен, и под ногами хрустели ветки и листья.
– Их совсем не обязательно убивать, – опять попробовал Эдвард. Из его рта вырывались облачка пара. – Мэри, ты слышишь меня?
Она слышала, но не отвечала. Когда они отошли на сотню ярдов от коттеджа, Мэри сказала:
– Стой.
Ее глаза уже привыкли к темноте. Она сорвала сумочку с плеча Лауры, собираясь поискать деньги и забрать кредитные карточки.
– Лицом ко мне, – сказала она двум женщинам и отступила на несколько шагов.
– Прошу тебя.., не надо! – взмолилась Диди. Щелк. Мэри отвела ударник «кольта». Ребенок молчал, маленькие облачка вырывались из его ноздрей.
– Мэри, не надо, – сказал Эдвард, становясь рядом с ней, – не надо, о'кей?
– Последние слова будут? – спросила Мэри.
Лаура с распухшей щекой произнесла:
– Чтоб тебе гнить в аду!
– Хорошее последнее слово, – сказала Мэри, навела пистолет на голову Лауры, держа палец на спуске. Два раза нажать, и в этом мире двумя продажными суками будет меньше.
Она надавила на спуск.
Послышался выстрел: «хлоп!», разнесшийся эхом по лесу.
Эдвард врезался в Мэри, толкнув ее под руку, и «кольт» выстрелил, послав пулю в деревья над головой Лауры. Что-то теплое и влажное брызнуло в лицо Мэри, облив ее плечо и ребенка. Белое одеяльце покрылось темными пятнами. Бросив взгляд на Эдварда, она увидела, что у него разворочена голова и от сочащихся мозгов поднимается пар.
– Ox! – выдохнул Эдвард, его лицо представляло собой сплошную кровавую массу. – Свет глаза режет.
Прозвучал второй выстрел. Мэри увидела вспышку справа. Пуля врезалась в ствол дерева рядом с Мэри, и отлетевшие щепки обожгли голову.
Эдвард цеплялся за ее руку.
– Мама? Мама? – Из его рта вырвался всхлип. – Эдди хороший мальчик.
Мэри отпихнула его в сторону. В этот момент третья пуля пробила Эдварду грудь, вылетел горячий фонтан, и пуля на излете зацепила свитер Мэри. Эдвард сполз на землю, булькая, как переполненная раковина. Мэри бросила сумочку Лауры и сделала два выстрела по направлению вспышек огня, грохотом «кольта» заставив Барабанщика снова заплакать.
«Мощная винтовка», – подумала она. Оружие легавых. Значит, не меньше одного снайпера. Она отвернулась от Лауры и Диди и побежала в сторону коттеджа, прижав к себе ребенка, и лицо ее было вымазано кровью и мозгами Эдварда Фордайса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125
– Он задохнется через несколько секунд. Потом я займусь тобой, а из тебя боец, как из говна пуля.
Лауру обуревала ярость. Большая рука женщины крепко сжимала рот и нос Дэвида. Лаура видела его широко раскрытые в смертном ужасе глаза. Диди не могла шевельнуться – ее собственное горло было перехвачено локтем Мэри.
Эдвард попытался сказать: «Эй, постойте, погодите», – но кому адресовалось это бормотание, было непонятно.
– Палец с курка, – повторила Мэри жутко спокойным голосом. – Опусти пистолет.
У Лауры не было выбора. Она подчинилась.
– Возьми пистолет, Эдвард. – Он медлил. – Эдвард'. – Голос Мэри ударил, как хлыст. – Возьми пистолет!
Он шагнул вперед, взялся за пистолет, и рука Лауры его выпустила. Их глаза встретились.
– Вы меня простите, – сказал он. – Я не знал…
– Заткнись, Эдвард. – Мэри убрала руку с лица ребенка, и он судорожно вдохнул широко раскрытым ртом, и вылетевший оттуда вопль почти начисто смел остатки здравого рассудка Лауры.
– Отдай мне пистолет, – сказала Мэри.
– Послушай! Нам не надо…
– ОТДАЙ ЕГО МНЕ!
– О'кей, о'кей!
Он вложил пистолет в руку Мэри, и она приставила дуло к рыжеволосой голове Диди, а свободной рукой взяла у нее ребенка. Вопль не смолкал. Мэри отступила от Диди и направила пистолет на Лауру.
– Кто еще с тобой?
Лаура чуть было не ответила «полиция». Нет, нет. Тогда Мэри наверняка убьет Дэвида.
– Никого.
– Врешь! Свиньи там, снаружи?
– А была бы я тогда здесь?
Лаура больше не боялась. Страх испарился. Нет времени бояться, надо думать, как выручить Дэвида. Мэри сказала:
– Встань у стены. И ты, Диди, тоже. Пошевеливайся, сука! Диди встала рядом с Лаурой, опустив лицо. По щекам бежали слезы. Она ждала карающей пули. Лаура не отрывала взгляд от Мэри Террор. Она пристально смотрела на женщину, навеки запоминая это зверское лицо с тяжелыми челюстями.
– Эдвард, ступай в дом и возьми мою сумку и детскую корзинку. Отнеси их в фургон. Мы смываемся.
Эдвард пошел выполнять приказание. Ребенок продолжал плакать, но внимание Мэри было устремлено на двух женщин.
– Будь ты проклята! – сказала она Диди. – Ты предала меня.
– Мэри , послушай меня, пожалуйста. – После тисков Мэри голос Диди был сиплым. – Отдай ребенка. Он ведь не твои…
– Он мой! Мой и Джека! – На щеках Мэри проступили красные пятна, глаза ее полыхали. – Я тебе верила'. Ты была моей сестрой!
– Я не та, кем была прежде Я хочу помочь тебе, Мэри. Пожалуйста, оставь Дэвида здесь.
– ЕГО ЗОВУТ БАРАБАНЩИК! – завопила Мэри. Пистолет, сжимаемый твердой рукой, смотрел куда-то между Лаурой и Диди.
– Его зовут Дэвид, – сказала Лаура. – Дэвид Клейборн. Как бы ты его ни звала, ты знаешь его настоящее имя Мэри внезапно улыбнулась. Зверской улыбкой. Она, крадучись, прошла через мастерскую и остановилась, когда пистолет почти уперся в нос Лауры. Лауре потребовалось собрать всю силу воли, чтобы не протянуть руки за Дэвидом, но она удержала их опущенными, не отводя взгляда от Мэри.
– Храбрая, – сказала Мэри. – Храбрый кусок говна. А я спущу тебя в унитаз и солью воду. Нырнешь прямо в черную дыру. Как ты думаешь, тебе это понравится?
– Как я думаю? Я думаю, что ты – одна сплошная ложь. Ты взяла ребенка, который не твой Ты ищешь мужчину, который давно про тебя забыл. – Лаура увидела, как вспыхнул от ненависти взгляд Мэри – как взрыв напалма.
А она шла все дальше в огонь. – Тебе нечего защищать, тебе не во что верить. А самая худшая ложь – это та, которую ты сама себе внушила: что когда ты привезешь ребенка Джеку Гардинеру, ты опять станешь молодой.
Мэри не могла вытерпеть, чтобы имя Джека раздавалось из пасти этой бабы. Мелькнула ее рука, и ствол пистолета обрушился на лицо Лауры. Что-то хрустнуло, и Лаура упала на колени с пульсирующей от дикой боли головой. Кровь брызнула на пол из почти сломанного носа, а на щеке появился рубец с синими краями. Лаура не издала ни звука, темные пятна плясали перед ее глазами.
– Подними ее, – сказала Мэри Диди. – У нас есть дело, которое нужно кончить.
Подталкивая пистолетом, Мэри погнала их из мастерской. Лаура спотыкалась, и Диди ее поддерживала. Эдвард ждал их у фургона. Мэри отдала ему автоматический пистолет и вынула из-под сиденья свой кольт.
– Прогуляемся в лес, – сказала Мэри, одной рукой покачивая Барабанщика. – Подальше от дороги. Вперед!
– Может, их можно было бы просто запереть, – сказал Эдвард по дороге. – Понимаешь? Запереть и смыться.
Мэри не ответила. Они шли дальше, мимо дубов и сосен, и под ногами хрустели ветки и листья.
– Их совсем не обязательно убивать, – опять попробовал Эдвард. Из его рта вырывались облачка пара. – Мэри, ты слышишь меня?
Она слышала, но не отвечала. Когда они отошли на сотню ярдов от коттеджа, Мэри сказала:
– Стой.
Ее глаза уже привыкли к темноте. Она сорвала сумочку с плеча Лауры, собираясь поискать деньги и забрать кредитные карточки.
– Лицом ко мне, – сказала она двум женщинам и отступила на несколько шагов.
– Прошу тебя.., не надо! – взмолилась Диди. Щелк. Мэри отвела ударник «кольта». Ребенок молчал, маленькие облачка вырывались из его ноздрей.
– Мэри, не надо, – сказал Эдвард, становясь рядом с ней, – не надо, о'кей?
– Последние слова будут? – спросила Мэри.
Лаура с распухшей щекой произнесла:
– Чтоб тебе гнить в аду!
– Хорошее последнее слово, – сказала Мэри, навела пистолет на голову Лауры, держа палец на спуске. Два раза нажать, и в этом мире двумя продажными суками будет меньше.
Она надавила на спуск.
Послышался выстрел: «хлоп!», разнесшийся эхом по лесу.
Эдвард врезался в Мэри, толкнув ее под руку, и «кольт» выстрелил, послав пулю в деревья над головой Лауры. Что-то теплое и влажное брызнуло в лицо Мэри, облив ее плечо и ребенка. Белое одеяльце покрылось темными пятнами. Бросив взгляд на Эдварда, она увидела, что у него разворочена голова и от сочащихся мозгов поднимается пар.
– Ox! – выдохнул Эдвард, его лицо представляло собой сплошную кровавую массу. – Свет глаза режет.
Прозвучал второй выстрел. Мэри увидела вспышку справа. Пуля врезалась в ствол дерева рядом с Мэри, и отлетевшие щепки обожгли голову.
Эдвард цеплялся за ее руку.
– Мама? Мама? – Из его рта вырвался всхлип. – Эдди хороший мальчик.
Мэри отпихнула его в сторону. В этот момент третья пуля пробила Эдварду грудь, вылетел горячий фонтан, и пуля на излете зацепила свитер Мэри. Эдвард сполз на землю, булькая, как переполненная раковина. Мэри бросила сумочку Лауры и сделала два выстрела по направлению вспышек огня, грохотом «кольта» заставив Барабанщика снова заплакать.
«Мощная винтовка», – подумала она. Оружие легавых. Значит, не меньше одного снайпера. Она отвернулась от Лауры и Диди и побежала в сторону коттеджа, прижав к себе ребенка, и лицо ее было вымазано кровью и мозгами Эдварда Фордайса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125