Отшельник обучил его грамоте, открыл ему путь к Богу. В деревне собрали деньги, чтобы Курро мог учиться в Саламанке. Он учился прилежно и нимало не походил на тех студентов, которые интересуются продажными женщинами и азартными играми куда более, нежели учеными книгами. Когда юноша был рукоположен в священники, он вернулся в далекую горную деревню. Умный, проницательный, снисходительный и строгий, он способствовал процветанию цыганского селения.
На рассвете Мигель уже стоял у ворот домика, где ночевали девушки. Они проснулись раньше него.
– Мигель! – Ана бросилась к любимому и поведала ему все, что узнала от старой цыганки.
Юноша нежно коснулся губами кончиков ее пальцев.
– О, Ана, когда я вернусь, я буду целовать тебя иначе. Мы станем мужем и женой.
Ана взглянула на него открытым счастливым взглядом.
Анхелита передала Мигелю заранее написанные ею и Аной письма. Священник благословил юношу. Тот сел на коня и отправился в нелегкий и опасный путь.
Ожидая возвращения Мигеля, девушки жили затворницами. Они не выходили из дома старой цыганки, проводили время в молитвах. Вечерами с площади доносились веселые гитарные переборы, пение и смех. Молодежь танцевала. Но девушек не привлекало это веселье. Стоя на коленях перед изображением мадонны, они переживали удивительные мгновения. Души их воспаряли. Покаяние очищало их.
Наконец вернулся Мигель. Ему удалось незаметно подбросить письма в беседку, где обычно отдыхала маркиза. И он не хотел пускаться в обратный путь до тех пор, пока не убедился, что письма получены.
Девушек уже искали, но поиски ни к чему не привели. Мигель узнал и о том, что и его собственное исчезновение не осталось тайной. Хосе де Монтойя, старший брат Аны, обратил внимание на сплетни по поводу внезапного исчезновения молодого цыгана. Он не преминул сказать об этом отцу. Они долго говорили наедине. Странно, но после этого разговора всякие поиски Аны были прекращены. Однако нашлись и еще умные головы, сопоставившие исчезновение дочери маркиза с исчезновением цыганского музыканта. Вскоре обрушилась лавина сплетен. Маркиз и его супруга никого не принимали. Нашлись литераторы, которым давно был не по душе маркиз Андрес де Монтойя. Его давние враги: обиженный издатель и граф Хайме Кристобаль, распространили едкую сатирическую поэму, в которой не последнее место занимали намеки на то, что спесивые маркизы де Монтойя – всего лишь потомки содержанки и кузнечного подмастерья, да к тому же и цыгане. Маркиз заболел.
Полученные письма несколько успокоили матерей обеих девушек, хотя они по-прежнему продолжали тосковать о дочерях. Но старший брат Аны воспылал к сестре настоящей ненавистью. Ведь его знатная супруга постоянно устраивала ему сцены, всячески подчеркивая, что она снизошла до него. Молодой маркиз вдруг начал ощущать, как просыпаются в его душе странные чувства, как все более охватывает его буйное озлобление. Однажды во время очередного семейного скандала, когда его супруга, желая побольнее уязвить его, бросила ему презрительно:
– Цыган!
Хосе до Монтойя внезапным резким движением схватил ее, вскинул в воздух и швырнул на ковер.
– Да, я цыган! – в бешенстве вопил он. – И я убью тебя, если захочу, как убивают своих жен цыгане!
Женщина не открывала глаз. Хосе испугался. Он уже раскаивался в своей несдержанности. Ведь они с женой, несмотря ни на что, любили друг друга. Он принес бокал воды. Опустился на колени, умолял жену очнуться и простить его. Наконец молодая женщина открыла глаза.
– Хосе… – прошептала она и потянулась к нему.
Они сжали друг друга в объятиях. Но это примирение могло иметь для юной Аны самые дурные последствия. Ведь Хосе и его жена твердо решили, что во всех их бедах повинна распутная Ана. Хосе возненавидел сестру еще сильнее.
Но жизнь предусмотрительно развела их. Хосе оставался мадридским жителем, маркизом де Монтойя; Ана готовилась к свадьбе в далекой горной деревушке.
В то утро местные девушки пришли помочь ей одеться к венцу.
– Что это? – в изумлении воскликнула юная невеста, увидев нарядное подвенечное платье и целый ворох драгоценностей.
– Теперь ты – дитя нашей деревни, – сказала старая цыганка, в доме которой жили Ана и Анхелита. – Сегодня мы выдаем замуж правнучку нашей красавицы Маританы!
Принесли наряды и для Анхелиты. Под большими лужеными котлами пылал жаркий огонь. Варился сладкий рис, жарились на вертелах барашки, громоздились горы фруктов. Столы застилались белыми накрахмаленными скатертями.
Ана была уже готова, когда с улицы раздались радостные крики:
– Солнце! Где Солнце? Выходи, Солнце! Окруженная молодыми цыганками, в сопровождении верной Анхелиты, счастливо смущенная Ана вышла из дома. Над ее головкой, покрытой белым кружевным покрывалом, растянули бархатный свадебный балдахин. Солнце рассыпало по нарядной ткани яркие отсветы. С пением и танцами невесту повели к церкви.
Между тем из дома священника вышла такая же процессия. Это юноши вели навстречу невесте нарядного жениха. Обе процессии встретились, слились; и жених, и невеста зашагали рядом.
В нарядно украшенной церкви, в присутствии всего селения, отец Курро обвенчал Ану и Мигеля. Анхелита чувствовала, что искренне радуется их счастью. Она видела вокруг счастливые, улыбающиеся лица. Все желали счастья молодым. Со стены над алтарем смотрела на них цыганская Святая Сара Кали. Анхелита уже знала историю этой Святой. Когда Святая Магдалина, спутница Христа, решила удалиться в пустыню и замолить свои грехи, ее изгнанничество добровольно разделила девочка-служанка Сара Кали. В пустыне цыганочка скончалась. После открылось, что ее мощи творят чудеса. Она покровительствует цыганам и радуется их добрым делам.
Свадебный пир завершился веселыми песнями и танцами. Затем молодые удалились в отведенный им дом. Ночь покрыла своим темным покровом селение. Для Аны и Мигеля эта ночь была полна восторгов и блаженства.
Они уговаривали Анхелиту поселиться с ними. Но она твердо решила остаться в доме старой цыганки. Та была молчалива и не докучала девушке излишними разговорами.
– Молодой паре лучше побыть в одиночестве, – сказала Анхелита.
Ночью она долго молилась перед распятием. Но это не удовлетворило ее. Она тихо вышла на улицу. Улочка была узкая, гористая. Легкими шагами она спустилась и направилась к площади. Взошла луна. Яркий, круглый, ровный диск, казалось, плыл над мирным селением. Полнолуние. В посветлевшем небе Анхелита четко различала контуры горных темных вершин.
Девушка вышла на площадь и приблизилась к церкви. Еще издали она заметила в церкви свет. Не колеблясь, Анхелита вошла.
Перед большим распятием, молитвенно сложив руки, застыл на коленях священник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123