Коринна быстро обняла меня и вышла следом.
Я, пошатываясь, подошла к постели и упала на нее. Я была слишком измучена. Силы оставили меня. Я погрузилась в глубокий сон без сновидений.
Но проспала я недолго; должно быть, не больше часа. Я села на постели, спустила ноги, позвонила.
Поспешно вошла Нэн. Может быть, ждала за дверью?
– Ну что, что? – она кинулась ко мне.
– Все кончено, Нэн. Лорд Карлтон навсегда остается супругом леди Коринны. Мне уже больше ничего не нужно в этой жизни.
Нэн ахнула.
– Как же все это вышло? – несмотря на все свое сочувствие ко мне, она не в силах была подавить любопытство.
Я рассказала ей все.
– Пойдем к детям, – заключила я свой рассказ. – Это единственное, что у меня осталось.
– Погодите, я одену и причешу вас, – напомнила Нэн.
Я отдала себя в ее умелые ловкие руки.
– Здесь ваши платья, – продолжила Нэн, легко водя гребнем по моим волосам. – Что вы хотите надеть?
– Что-нибудь попроще и поскромнее. Здесь мне вовсе не следует рядиться. Достань из шкафа серое. Волосы убери в сетку.
– Напрасно вы так отчаиваетесь, – Нэн все еще занималась моими густыми волосами. Не так-то просто было сделать мне даже самую простую прическу, настолько густы и длинны они были.
– Я не отчаиваюсь, Нэн, – спокойно ответила я. – Мне уже не так уж мало лет. Я не безоглядно влюбленная девчонка.
– Вот и славно! Да может, вы только теперь и начнете жить.
– Нэн, не говори глупостей.
– Вовсе это не глупости! – с жаром возразила Нэн. – Прежде у вас только и свету в окошке было, что лорд Карлтон. Даже его величество короля вы так не любили, как Брюса Карлтона.
– Он – мой первый мужчина, Нэн, мой первый муж и первый возлюбленный. Не забывай хоть этого.
– Первый! Ну и что с того! Разве первый всегда означает лучший? И что это вы там толкуете о своем возрасте? Перед вами вся жизнь. И я не я буду, если не увижу вас счастливой и безумно влюбленной!
Она выговорила это с такой уверенностью, что я невольно коротко рассмеялась.
– Идем к детям, Нэн. Ты все-таки помни, что, какая бы красавица я ни была, я прежде всего мать троих детей.
Мы вышли из каюты и по удобной лестнице поднялись на верхнюю палубу.
Погода стояла теплая. Волны легко перекатывались за кормой. На палубе я встретила много людей. Чарльз и Сьюзен весело играли с Мелиндой, старшей дочуркой Коринны. Девочка была немного моложе Чарльза и очень походила на мать. Кормилица вынесла и маленького Джона, младшего сына четы Карлтон. Я еще не видела его. Это оказался прелестный здоровый младенец, который легко переносил плавание. Мой старший сын Брюс стоял с отцом и смотрел на волны.
Коринна улыбнулась мне смущенно. Дети, увидев меня, подбежали ко мне. Младшие наперебой рассказывали о своем переселении на новый корабль.
– Мама! – ко мне приблизился мой старший сын. – Как хорошо, что ты все-таки надумала отправиться в Америку. Вот увидишь, как там интересно!
Я обняла мальчика и повела к борту. Там, внизу, виднелись черные лоснящиеся спинки дельфинов.
Я не заметила, как лорд Карлтон ушел с палубы. Коринна заговорила со мной. Мы поговорили о детях. Мы беседовали спокойно, ничего недосказанного между нами не осталось. Мы уже не были соперницами, не враждовали друг с другом.
Дальше мы плыли без приключений. Иногда я обменивалась несколькими фразами с лордом Карлтоном. Я почувствовала, что и с ним теперь могу говорить спокойно.
Глава двадцать пятая
Становилось все жарче. Волны светлели. Множество рыб теперь сопровождало корабль. Я даже видела рыб, которые вспархивали над волнами, словно птицы. Их так и называли «летучими рыбами».
Скоро мы должны были пристать к острову Ямайка, где жили родители Коринны. Оттуда по широкой реке корабль Брюса должен был спуститься вниз, где находились их плантации и большое поместье.
Я все же решила не возвращаться в Англию, но купить плантацию. Коринна много рассказывала мне о жизни плантаторов, о прекрасной природе, о многолюдных пикниках, о прогулках по широкой полноводной реке.
Меня все больше увлекала идея пожить в Америке. Порою мне и вправду казалось, что я начинаю какую-то совсем новую жизнь. И кто знает, вдруг в этой моей новой жизни будет совсем новая любовь…
Наконец мы доплыли до Ямайки. Корабль встал на якорь. Это действительно была совсем новая жизнь. Я привыкла к английским пейзажам и городам, к спокойной зелени полей и лугов. А теперь меня окружало буйство красок. Повсюду росли высокие деревья, раскрывавшие на самой макушке зонтики огромных ярко-зеленых листьев. Летали пестрые птицы. Впервые я увидела на свободе пестрых попугаев, которых так модно было держать в Лондоне в золоченых клетках. И постройки здесь были совсем другие. Высокие белые дома с округлыми галереями, с высокими белыми стенами, за которыми прятались зеленые внутренние дворы. Коринна объяснила мне, что многие жители острова – выходцы из Испании и этот стиль напоминает им родину. Впрочем, здесь было много и английских аристократов, покинувших страну во время гражданской войны, диктатуры Кромвеля и даже совсем недавно. Однако испанский стиль, кажется, предпочитали все. Он шел к этому буйному цветению, к этой жаркой яркой природе.
И местные жители не походили на англичан. Многие мужчины носили темные плащи и шляпы с перьями по испанской моде. Женщины накидывали на волосы кружевные накидки. Яркие смуглые лица, черные усы, брови, волосы и глаза с длинными черными ресницами – все это настраивало на праздничный лад.
Я увидела множество темнокожих. Здесь были самые разные негры. Одни казались угольно-черными, другие были кофейного оттенка, в третьих негритянская кровь была едва приметна и проявлялась лишь в легком темном оттенке светлой кожи, в чуть выпяченных губах и вьющихся волосах. Я уже знала, что кроме квартеронов встречаются и мулаты, рожденные от близости негров и белых. Молодые негры и мулаты показались мне очень красивыми, стройные, высокие; их девушки и молодые женщины носили пеструю развевающуюся одежду и пестрые тюрбаны на головах. Кожа их виделась гладкой, словно черное эбеновое дерево, сильные руки были украшены браслетами.
С первого взгляда Ямайка показалась мне счастливым краем. В порту я услышала местную разновидность гитары; это еще более настроило меня на праздничный лад.
Мы сошли на берег. Черные носильщики и грузчики носили тюки и ящики по мосткам. Внезапно я увидела человека с хлыстом. Он ударил одного из носильщиков, крича ему, чтобы тот двигался быстрее. Носильщик покорно ускорил шаг, сгибаясь под тяжестью вьюка. Это поразило меня. И в Англии бедные люди были во многом беззащитны, но никто бы не позволил себе так издеваться над рабочими в порту.
– Что это? – спросила я Коринну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123