– Кто же говорит об этом, Василий Алексеевич? Просто жаль, что вы будете тратить время и силы на работу, которую могут выполнить ваши помощники.
– Они сделают части такими же, какие они есть, а я их сделаю лучше, я буду стараться в каждую деталь вносить усовершенствование.
– Тогда соглашаюсь и не буду вас беспокоить, – сказал Федоров. – Это очень правильное суждение. Припоминаю, вы и в мою винтовку внесли ряд небольших, но очень ценных улучшений.
– Ну что там, Владимир Григорьевич… Там я не имел права отклоняться от чертежей, а тут я сам себе хозяин. Захотелось – изменю деталь, а то и совсем выброшу, из двух сделаю одну. Тут я буду работать и на ходу думать, улучшать…
Дегтярев приступил к изготовлению своей модели на другой день. Надев просторную темную толстовку, он встал к верстаку и начал опять с затворной рамы – самой главной части пулемета. Работал он не спеша, тщательно отшлифовывая и измеряя каждую грань, каждую выемку в металле. Сделав деталь, внимательно осматривал ее, то приближая, то удаляя от глаз, потом брал лупу и старался определить качество металла: нет ли трещин или маленьких предательских каверн.
Некоторые детали Дегтярев вначале рисовал на кусочке бумажки, потом переносил рисунок на металл и начинал обработку.
Создавая деталь из металла, подобно тому как скульптор высекает из камня какую-нибудь часть будущей скульптуры, он менял ее форму, стремился к тому, чтобы деталь была легче, но в то же время обладала достаточным запасом прочности.
Изготовив несколько деталей, он соединял их вместе, проверяя их спаривание.
Поставив перед собой задачу добиться в новой модели наибольшей простоты в устройстве механизма и легкости его сборки и разборки, Дегтярев стремился к уменьшению числа частей и некоторые мелкие детали объединял в одну, в две.
Иногда он подходил к Шпагину или еще к кому-либо из слесарей и, показывая только что сделанные детали, советовался с ними. Он ощущал большую радость от того, что теперь работал в коллективе и мог не только посоветоваться с любым из мастеров или конструкторов, но и получить от них любую помощь.
Каждый день к его верстаку подходил Федоров: осматривал готовые части, давал советы…
Однажды Владимир Григорьевич пришел и, прежде чем начать разговор о пулемете, строго сказал:
– Василий Алексеевич, на вас поступила жалоба.
– От кого это? – удивился Дегтярев.
– От вашей собственной жены, – рассмеялся Федоров, – говорит, от дому отбились, даже обедать не приходите…
– Это верно, Владимир Григорьевич, как возьмусь с утра за работу, так и не могу бросить. Все на обед идут, а я не могу оторваться. Пошел бы, конечно, кабы поближе… Время жалко.
– Так как же быть прикажете?
– Уж уладил, договорился с женой, чтоб обед сюда носила.
Но как ни старался Дегтярев, изготовление новой модели с многочисленными испытаниями, доделками и переделками продолжалось около двух лет. Лишь к осени 1926 года новый образец, сияющий стальными боками, был готов к комиссионным испытаниям.
Зато теперь Дегтярев не чувствовал прежней робости. Он был твердо уверен в своем пулемете.
Федоров не раз предупреждал его, чтобы он помнил слова Михаила Васильевича Фрунзе о том, что западные конструкторы не остановятся на моделях периода империалистической войны, они их будут совершенствовать, что между советскими конструкторами и конструкторами Запада непрерывно должен идти негласный поединок за лучшее вооружение своих армий боевой техникой.
Дегтярев ни на минуту не забывал об этом, он делал свой пулемет с учетом последних технических достижений, с учетом того, чтобы он мог вступить в соревнование с новейшими образцами автоматического оружия Европы и Америки и одержать в этом соревновании решительную победу.
Когда работа была близка к завершению, ему захотелось вступить в единоборство с конструкторами Запада уже не тайно, а явно – испытать качество своего изобретения на полигоне.
И скоро такой случай представился.
Второе испытание
Осенью 1926 года было получено предписание из Москвы – представить новую модель пулемета Дегтярева на полигонные испытания.
На этот раз к испытаниям подготовились более тщательно: Федоров, выезжавший в Москву вместе с Дегтяревым, приказал взять с собой наиболее ломкие запасные части: бойки, пружины и ящик с инструментами.
– Я больше вас верю в успех предстоящих испытаний, – сказал он Дегтяреву, – но предусмотрительность никогда не мешает…
Федоров еще до испытаний в Москве дал новой модели высокую оценку и прочил ей большое будущее.
– Необходимо отметить, – говорил он сотрудникам мастерской, спрашивавшим, выдержит ли новая модель испытания, – что в пулемете Дегтярева выполнена совершенно оригинальная конструкция механизма с применением всех новых идей, известных как в литературе, так и в последних образцах автоматического оружия.
В чем же преимущества дегтяревской системы?
– Прежде всего, – говорил Федоров, – малый вес, затем простота устройства и, наконец, хорошая кучность пуль.
Действительно, в отношении малого веса пулемета Дегтяреву удалось установить непревзойденный рекорд: его пулемет с сошками весил всего 8,5 килограмма, то есть был почти на 5 килограммов легче английского «льюиса» и чуть ли не вдвое легче немецкого ручного «максима».
Пулемет поражал простотой устройства и удобством в стрельбе.
Было в пулемете Дегтярева и еще одно, чрезвычайно важное достоинство, о котором знали все сотрудники мастерской: он при малом весе обладал удивительной прочностью механизма.
На заводских испытаниях пулемет без единой поломки отбил 10 тысяч выстрелов.
Однако как только Федоров и Дегтярев приехали в Москву, им объявили: новому образцу предстоит соревнование с серьезными «противниками».
На полигоне стояли готовый к испытаниям новый пулемет конструктора Токарева и последняя модель немецкого пулемета системы Драйзе, который должен был испытываться для сравнения.
Как и в прошлые испытания, Дегтяреву указали отведенное для него место в одной линии с другими образцами, и он стал готовиться к «бою».
На этот раз Василий Алексеевич чувствовал себя совсем иначе. Он разговаривал с Федоровым, шутил со стрелками и, казалось, был полон уверенности в победе.
– А как же вы насчет «драйзе»? – спросил Федоров. – Ведь это не старый «максим».
– Побью! – решительно заявил Дегтярев и лег к пулемету.
Федоров никогда не видел в Дегтяреве такой решительности, это ему понравилось.
Члены комиссии осмотрели все пулеметы и приказали приготовиться к стрельбе.
Стрельба началась по команде из всех пулеметов одновременно и велась с маленькими перерывами для перезарядки и смены мишеней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156