получено какое-то важное задание. Все заметили, что теперь не только по вечерам, но и днем Дегтярев часами простаивал у верстака, что-то отлаживая, подгоняя; иногда фрезеровал или оттачивал на станках какие-то детали. Однажды, после воскресенья, которое Дегтярев провел в мастерской, рабочие узнали наконец то, о чем смутно догадывались. Спустившийся из конструкторского бюро Федоров собрал всех и объявил:
– Товарищи, Василий Алексеевич сделал макет нового ручного пулемета совершенно оригинальной конструкции.
Тут же из стола был извлечен макет дегтяревского пулемета. Рабочие сгрудились вокруг. Шпагин стоял у самого верстака, но ничего не мог понять.
Макет этот был сделан вчерне, многие части еще не отделаны, многие детали не отработаны. И хотя все рабочие были опытными оружейниками, едва ли кто из них мог по беглому осмотру макета оценить достоинства этого изобретения. Федоров, заметив их любопытство, подошел к верстаку:
– Прошу обратить внимание на затворную раму. Видите, она задумана удивительно просто и надежно, а это – основа пулемета. Я уверен, что перед нами замечательное изобретение, и, хотя у нас нет никаких ассигнований на эту машину, мы должны ее сделать во что бы то ни стало. Мы должны дать армии наш, русский пулемет, который превзошел бы все иностранные системы.
Слова Федорова взволновали рабочих. Каждый из них был готов работать во внеурочное время, лишь бы помочь Василию Алексеевичу завершить его изобретение.
Шпагин, Симонов, Горюнов и другие слесаря несколько дней присматривались к макету, обменивались мнениями. У них не было твердой уверенности, что из него можно сделать хороший пулемет, но они верили Федорову. Федоров не мог обмануться. Он поручил чертежникам и расчетчикам отложить все работы и заняться спешной разработкой схем, чертежей и расчетов по пулемету Дегтярева.
По мере того как появлялись рабочие чертежи, Шпагин и другие слесаря получали задания, и постепенно весь коллектив мастерской включился в изготовление первого образца. Глубокой осенью новый пулемет опробовали на заводском стрельбище, и Дегтярев сам повез его в Москву на комиссионное испытание.
Рабочие провожали его весело, желая успехов. Ведь каждый из них вложил в этот пулемет немало труда, и каждому хотелось, чтобы их творение было принято к производству. Но Дегтярев вернулся из Москвы грустный, задумчивый. Пулемет был снят с испытания из-за поломки бойка.
Василия Алексеевича утешали всем коллективом. Особенно горячо убеждал его Федоров, доказывая, что изобретение удачно, что поломка бойка – случайность, что из-за такого пустяка не следует падать духом.
Наконец Дегтярев успокоился. Решено было сделать еще два образца, в которых устранить все замеченные на испытаниях недостатки. Один из этих образцов Дегтярев решил делать сам до мельчайших деталей, как делал он первые образцы винтовок и автоматов Федорова. Над другим образцом трудились лучшие слесаря мастерской, в том числе и Шпагин.
Работая над изготовлением отдельных частей пулемета Дегтярева, Шпагин понял, что Дегтярев действительно превзошел всех изобретателей Запада. Его пулемет был очень прост по конструкции, легок, удобен в обращении и грозен в бою. Именно о таком пулемете мечтали в армии. Шпагин твердо верил, что изобретение его учителя будет оценено и признано. Так и случилось. Примерно через год Дегтярев снова выехал на испытания в Москву. Его пулемет в поединке с пулеметом Токарева – Максима и немецким «драйзе» показал полное преимущество и был принят на вооружение Красной Армии. И хотя работа над усовершенствованием его продолжалась еще около двух лет, принятие пулемета Дегтярева к серийному производству рабочие считали большой победой всего коллектива.
Эти два года доработки, усовершенствования и отладки пулемета ДП (Дегтярев – пехотный) явились замечательной школой для молодых конструкторов. В этой школе прошел трудный курс изобретатель из рабочих Георгий Шпагин. Он возмужал, творчески окреп и начал подумывать о самостоятельной изобретательской работе.
23
Ручной пулемет Дегтярева сразу же завоевал в армии всеобщее признание. С налаживанием его производства стали сниматься с вооружения устаревшие иностранные системы Льюиса, Шоша, Кольта. Возникла необходимость снабдить этим замечательным оружием не только пехоту, но и другие рода войск. По инициативе Федорова в конструкторском бюро вновь развернулись работы по унификации. На основе ДП создавался новый тип авиационного пулемета.
Над разработкой этого типа оружия трудился сам Дегтярев. Но так как нужда в авиационном оружии была острейшая, он привлек к работе Шпагина и еще нескольких опытных слесарей. Георгий охотно выполнял любое поручение, так как все это было для него ново и интересно. Еще не были окончены работы по авиационному пулемету, как возникла необходимость создания на основе ДП пулемета для танка.
Помня, как успешно Шпагин справился с переоборудованием для танков спаренных автоматов Федорова, Дегтярев решил поручить новое дело ему. Как-то утром, заглянув в станочное отделение, он подошел к Шпагину:
– Пойдем, Семеныч, к Владимиру Григорьевичу – есть важное дело.
Федоров пригласил их поехать в воинскую часть, чтобы на месте ознакомиться с танками. Они захватили с собой и новенький ДП.
Приспособление пехотного пулемета в авиации потребовало много изменений в системе. Дегтярев думал, что в танке для ручного пулемета будет больше места, чем в кабине летчика. Однако и в стальной коробке танка они столкнулись с немалыми трудностями.
– Оказывается, и в танке тесновато, – сказал Дегтярев.
– Да, тут нужно поразмыслить, – согласился Федоров.
– Ничего, я за это дело берусь, – решительно сказал Шпагин. – Сконструирую выдвижной приклад.
– Да, пожалуй, это единственный выход, – одобрил Дегтярев. – Ну что ж, Семеныч, берись за работу. Опыт по вооружению танков у тебя есть. Берись, мы на тебя надеемся!
На другой же день Шпагин получил от Федорова точные чертежи танковой коробки с обозначением места, где должен быть размещен пулемет.
Шпагин понимал, что порученная работа явится для него новым ответственным испытанием, и, прежде чем приступить к ней, он несколько дней прикидывал, как и с чего начать. По габаритам пулемет Дегтярева резко отличался от автомата Федорова, и Шпагин понял, что придется разрабатывать новое гнездное устройство и вносить серьезные изменения в шаровую установку.
Дегтярев, видя, что Шпагин не приступает к работе, по нескольку раз в день подходил к нему, подбадривал:
– Ты не торопись, Семеныч, конструкторское дело спешки не любит.
– Да ведь дело-то срочное, Василий Алексеевич.
– А ты забудь о том, что оно срочное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156
– Товарищи, Василий Алексеевич сделал макет нового ручного пулемета совершенно оригинальной конструкции.
Тут же из стола был извлечен макет дегтяревского пулемета. Рабочие сгрудились вокруг. Шпагин стоял у самого верстака, но ничего не мог понять.
Макет этот был сделан вчерне, многие части еще не отделаны, многие детали не отработаны. И хотя все рабочие были опытными оружейниками, едва ли кто из них мог по беглому осмотру макета оценить достоинства этого изобретения. Федоров, заметив их любопытство, подошел к верстаку:
– Прошу обратить внимание на затворную раму. Видите, она задумана удивительно просто и надежно, а это – основа пулемета. Я уверен, что перед нами замечательное изобретение, и, хотя у нас нет никаких ассигнований на эту машину, мы должны ее сделать во что бы то ни стало. Мы должны дать армии наш, русский пулемет, который превзошел бы все иностранные системы.
Слова Федорова взволновали рабочих. Каждый из них был готов работать во внеурочное время, лишь бы помочь Василию Алексеевичу завершить его изобретение.
Шпагин, Симонов, Горюнов и другие слесаря несколько дней присматривались к макету, обменивались мнениями. У них не было твердой уверенности, что из него можно сделать хороший пулемет, но они верили Федорову. Федоров не мог обмануться. Он поручил чертежникам и расчетчикам отложить все работы и заняться спешной разработкой схем, чертежей и расчетов по пулемету Дегтярева.
По мере того как появлялись рабочие чертежи, Шпагин и другие слесаря получали задания, и постепенно весь коллектив мастерской включился в изготовление первого образца. Глубокой осенью новый пулемет опробовали на заводском стрельбище, и Дегтярев сам повез его в Москву на комиссионное испытание.
Рабочие провожали его весело, желая успехов. Ведь каждый из них вложил в этот пулемет немало труда, и каждому хотелось, чтобы их творение было принято к производству. Но Дегтярев вернулся из Москвы грустный, задумчивый. Пулемет был снят с испытания из-за поломки бойка.
Василия Алексеевича утешали всем коллективом. Особенно горячо убеждал его Федоров, доказывая, что изобретение удачно, что поломка бойка – случайность, что из-за такого пустяка не следует падать духом.
Наконец Дегтярев успокоился. Решено было сделать еще два образца, в которых устранить все замеченные на испытаниях недостатки. Один из этих образцов Дегтярев решил делать сам до мельчайших деталей, как делал он первые образцы винтовок и автоматов Федорова. Над другим образцом трудились лучшие слесаря мастерской, в том числе и Шпагин.
Работая над изготовлением отдельных частей пулемета Дегтярева, Шпагин понял, что Дегтярев действительно превзошел всех изобретателей Запада. Его пулемет был очень прост по конструкции, легок, удобен в обращении и грозен в бою. Именно о таком пулемете мечтали в армии. Шпагин твердо верил, что изобретение его учителя будет оценено и признано. Так и случилось. Примерно через год Дегтярев снова выехал на испытания в Москву. Его пулемет в поединке с пулеметом Токарева – Максима и немецким «драйзе» показал полное преимущество и был принят на вооружение Красной Армии. И хотя работа над усовершенствованием его продолжалась еще около двух лет, принятие пулемета Дегтярева к серийному производству рабочие считали большой победой всего коллектива.
Эти два года доработки, усовершенствования и отладки пулемета ДП (Дегтярев – пехотный) явились замечательной школой для молодых конструкторов. В этой школе прошел трудный курс изобретатель из рабочих Георгий Шпагин. Он возмужал, творчески окреп и начал подумывать о самостоятельной изобретательской работе.
23
Ручной пулемет Дегтярева сразу же завоевал в армии всеобщее признание. С налаживанием его производства стали сниматься с вооружения устаревшие иностранные системы Льюиса, Шоша, Кольта. Возникла необходимость снабдить этим замечательным оружием не только пехоту, но и другие рода войск. По инициативе Федорова в конструкторском бюро вновь развернулись работы по унификации. На основе ДП создавался новый тип авиационного пулемета.
Над разработкой этого типа оружия трудился сам Дегтярев. Но так как нужда в авиационном оружии была острейшая, он привлек к работе Шпагина и еще нескольких опытных слесарей. Георгий охотно выполнял любое поручение, так как все это было для него ново и интересно. Еще не были окончены работы по авиационному пулемету, как возникла необходимость создания на основе ДП пулемета для танка.
Помня, как успешно Шпагин справился с переоборудованием для танков спаренных автоматов Федорова, Дегтярев решил поручить новое дело ему. Как-то утром, заглянув в станочное отделение, он подошел к Шпагину:
– Пойдем, Семеныч, к Владимиру Григорьевичу – есть важное дело.
Федоров пригласил их поехать в воинскую часть, чтобы на месте ознакомиться с танками. Они захватили с собой и новенький ДП.
Приспособление пехотного пулемета в авиации потребовало много изменений в системе. Дегтярев думал, что в танке для ручного пулемета будет больше места, чем в кабине летчика. Однако и в стальной коробке танка они столкнулись с немалыми трудностями.
– Оказывается, и в танке тесновато, – сказал Дегтярев.
– Да, тут нужно поразмыслить, – согласился Федоров.
– Ничего, я за это дело берусь, – решительно сказал Шпагин. – Сконструирую выдвижной приклад.
– Да, пожалуй, это единственный выход, – одобрил Дегтярев. – Ну что ж, Семеныч, берись за работу. Опыт по вооружению танков у тебя есть. Берись, мы на тебя надеемся!
На другой же день Шпагин получил от Федорова точные чертежи танковой коробки с обозначением места, где должен быть размещен пулемет.
Шпагин понимал, что порученная работа явится для него новым ответственным испытанием, и, прежде чем приступить к ней, он несколько дней прикидывал, как и с чего начать. По габаритам пулемет Дегтярева резко отличался от автомата Федорова, и Шпагин понял, что придется разрабатывать новое гнездное устройство и вносить серьезные изменения в шаровую установку.
Дегтярев, видя, что Шпагин не приступает к работе, по нескольку раз в день подходил к нему, подбадривал:
– Ты не торопись, Семеныч, конструкторское дело спешки не любит.
– Да ведь дело-то срочное, Василий Алексеевич.
– А ты забудь о том, что оно срочное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156