Дегтярев, опустив на руки седую голову, сидел у длинного, покрытого зеленым сукном стола и думал вместе со всеми.
Все члены бюро пришли к единодушному мнению, что для организации нового производства необходимо построить еще один огромный цех. Но этот цех следовало построить в сроки, каких не знала доселе строительная практика. И пока что не было ни проекта, ни материалов, ни рабочей силы.
Уполномоченный ГКО, могучий черноволосый человек в простом рабочем костюме, говорил уверенно и властно, как бы чеканя слова:
– О материалах не может быть речи. Главные строительные материалы – кирпич, лес, цемент, стекло, железо, гвозди мы получим немедленно, мелочи изыщем на месте.
– А как же быть с механизмами?
– Правильный вопрос. Без механизмов такую махину быстро не построить. Механизмы должны быть, товарищи! Часть из них мы, безусловно, получим, а другую изготовим сами, силы у нас есть!..
В зале послышался шум одобрения.
– Что касается проекта, – продолжал уполномоченный, – то за ним дело не станет – работники ОКСа обязуются его сделать раньше, чем будет расчищена строительная площадка. Остается решить вопрос с рабочей силой. Нам потребуются тысячи рабочих рук!
В кабинете воцарилась тишина.
– Завод не может выделить из кадровых рабочих и сотни человек, – хмуро сказал директор. – Нам должен помочь город.
– У директора короткая память, – послышался твердый голос секретаря горкома, – город уже давно отдал все людские резервы заводу.
– Товарищи, – продолжал уполномоченный ГКО, – город действительно оказал заводу огромную помощь и будет помогать впредь, но вряд ли эта помощь окажется значительной. Мы должны сделать упор на свой мощный коллектив, на его неисчерпаемые силы.
– Трудно, люди устали, работают по десять – одиннадцать часов.
– Это верно, – послышался голос Василия Алексеевича, – но если надо, все согласятся работать по двенадцать!
– Правильно, Василий Алексеевич, – раздался молодой, звонкий голос из дальнего угла. – Слово прошу, товарищи, дайте мне слово!
– Пожалуйста, к столу, товарищ Минин, – сказал уполномоченный.
Молодой, с задорными глазами секретарь комитета комсомола подошел к столу.
– Товарищи, – возбужденно заговорил он, – я уполномочен просить вас это ответственное дело поручить комсомолу.
Собравшиеся насторожились.
– Не бойтесь, – продолжал Минин, – история ленинского комсомола всем известна – он справлялся нес такими делами. Мы мобилизуем всю молодежь завода.
– А кто же будет работать в цехах? – прервал директор.
– Мы будем работать и в цехах и на стройке, – решительно отчеканил Минин. – После работы все будем организованно выходить на стройку и работать по два часа. Кто тут инженер, пусть подсчитает, сколько получится дней, если каждый из молодых рабочих отработает на стройке сотню часов! От лица комитета комсомола заверяю бюро парткома, что мы справимся с этой задачей!
– А что вы умеете делать? – зашумели строители. – Нам нужны каменщики, плотники, арматурщики!
– Спокойно, товарищи, спокойно, – заговорил уполномоченный. – Я считаю, что нашему комсомолу можно доверить это ответственное дело. Я уверен, что комсомол сумеет поднять на подвиг всю молодежь завода, и не только молодежь, но и пожилых рабочих, весь коллектив! И будьте уверены, товарищи строители, что среди тысяч людей окажутся и каменщики, и плотники, и бетонщики. А если их окажется мало, сделаем их инструкторами, и дело пойдет.
Выступившие вслед за уполномоченным парторг ЦК и секретарь горкома ВКП(б) горячо поддержали предложение Минина. Было принято решение – строительство нового цеха начать силами комсомола!
На другой же день прошли бурные комсомольские собрания во всех цехах. Был создан боевой штаб стройки во главе с инженером Агаповым, составлены строительные бригады, назначены их руководители, заготовлен инструмент.
8 мая утром ночная смена торжественно, под звуки оркестра вышла и направилась к строительной площадке. Молодежь была вооружена длинными железными «пиками» с загнутыми концами, которые были сделаны по совету Дегтярева, носилками и лопатами. Эти «пики» предназначались для того, чтобы растаскивать горы металлической стружки, от которой следовало расчистить площадку под строительство.
Стружка сваливалась тут много лет, она переплелась, слежалась… Комсомольцы старались и поодиночке и группами – рвали стружку стальными крючьями, а она пружинила, не поддавалась, до крови царапала руки и лица…
Несколько дней трудились комсомольцы, работали с самозабвением, а дело не шло. Тогда руководители штаба стройки пришли к Дегтяреву и стали его просить помочь им избавиться от стружки.
– Я уж давно думаю об этом, ребята, – сказал Василий Алексеевич, – но пока ничего толкового…
– Так как же быть? Ведь из-за этой проклятой стружки все дело может сорваться.
– Нет, этого допустить нельзя!
Василий Алексеевич положил несколько спиралей стружки в пепельницу и чиркнул спичкой.
– Вот, глядите! – стружка, потрескивая, загорелась.
Обрадованные члены штаба стройки весело зашумели:
– Теперь дело пойдет! Спасибо вам, Василий Алексеевич.
Но против поджога стружки решительно высказались МПВО и пожарные. Стружка могла вспыхнуть ярким пламенем и гореть не один день. Это грозило демаскировать завод. Кроме того, пламя могло распространиться, а рядом находился склад боеприпасов. Что делать? Как быть? Ведь уходило драгоценное время…
Опять состоялось заседание парткома, на которое были приглашены различные специалисты.
Стружку решено было поджечь рано утром с подветренной стороны, а у склада боеприпасов выкопать ров и создать водяную завесу.
Так и сделали. Огромный столб огня взвился на десятки метров и полыхал несколько часов. Фашистская печать и радио раструбили на весь мир, что немцы разбомбили важный военный объект в России…
Огонь превратил стружку в сплошные глыбы расплавленного, перемешанного с мусором и землей металла, похожего на шлак. Они не поддавались не только крючьям, но даже кувалдам.
Опять члены штаба стройки обратились к Дегтяреву.
– Теперь дело пойдет легче, – успокоил их Василий Алексеевич и показал им карандашный набросок.
– Это что за машина?
– Обыкновенный подъемный кран, – пояснил Василий Алексеевич. – На крюке у него на тросе стальная болванка, ее следует поднимать и разом опускать на шлак.
– И что же, расшибет глыбы?
– Надо испытать.
И опять совет Дегтярева помог. Глыбы шлака, разбитые на мелкие куски, без особого труда грузились комсомольцами на машины и платформы. Площадка быстро расчищалась. Видя, что дело идет хорошо, комсомольцы работали со все возрастающим подъемом.
Каждый день после смены тысячи молодых рабочих под звуки оркестров отправлялись к месту работ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156