00, возвращаясь обратно, не
увидела бы ту же картину. Заподозрив неладное, она остановилась, слегка
толкнула дверь, осторожно вошла и на кухне обнаружила труп Паукова.
Милиция, сразу же прибывшая на место происшествия, обратила внимание на
спёртый воздух в помещении, пропитанный густым запахом спиртного перегара и
давно немытой посуды. Медицинская экспертиза установила, что накануне
смерти Пауков потребил изрядную дозу алкоголя и был сильно пьян. Смерть
наступила где-то около 14.00. Опрос свидетелей начали с ближайшего соседа
Паукова - Мокроносова. И тут же всплыло одно неожиданное обстоятельство:
незадолго до убийства Мокроносов находился в квартире Паукова, где они
вдвоём успешно выпили две бутылки водки. Затем, по словам Мокроносова, он
покинул соседа, вернулся к себе и завалился спать. Разбудил его уже приход
милиции. Майор Пронин, взявшийся за это дело, справедливо полагал, что
Пауков был убит своим соседом во время попойки, когда между ними, возможно,
вспыхнула ссора. Отпечатки пальцев на осколках разбитой бутылки укрепили
следователя в его версии: их, действительно, оставил Мокроносов. Но тот
категорически отрицал свою причастность к убийству, заявив, что покинул
Паукова, когда тот был в полном здравии и лишь слегка "поддамши". Тем не
менее следователь решил задержать Мокроносова по подозрению в убийстве, но
с тех пор следствие не продвинулось ни на шаг.
Я отложил папку в сторону. Следователь оторвался от подоконника, на
котором только что удобно сидел, и с надеждой взглянул на меня.
- Ну как?
- Есть вопрос, - ответил я. - Когда Мокроносов покинул квартиру
Паукова?
- В 13.30, там же написано. Но это с его собственных слов.
Я кивнул. Честно говоря, сыскное дело меня никогда не прельщало,
поэтому сейчас, сидя в сыром кабинете этого пухлого майора, особого рвения
к раскрытию преступления я не испытывал. Единственное, что мне хотелось -
это "прощупать" мозг Мокроносова и установить, действительно ли он виновен,
или это просто случайное стечение обстоятельств, крайне неблагоприятное для
подследственного.
Ввели Мокроносова. Это оказался щуплый, худосочный, немолодой уже
мужчина с характерным лицом хроника, измученным видом и печальными, без
тени надежды, глазами.
- Вот он, голубчик, - впился в него взглядом следователь, и я вдруг
понял, что этот добродушный с виду майор может быть жестоким.
- Зачем вызывали, гражданин начальник? - глухо спросил Мокроносов.
- Тебя привели. Вызывают оттуда, - Пронин ткнул жирным пальцем в
зарешёченное окно, - с воли.
Мне уже было ясно, что Мокроносов ни в чём не виноват, более того, он
вообще ничего не знал и не ведал, и как я ни пытался отыскать в его памяти
хотя бы тень убийцы, случайно виденного им или, может быть, слышанного -
всё было напрасно. А раз Мокроносов к делу непричастен, решил я, то убийца
мог проникнуть в квартиру Паукова только в те полчаса, когда тот оставался
один, то есть с 13.30 до 14.00. Мне вдруг пришло на ум, что теперь, когда я
убедился в невиновности сидевшего передо мной человека, на мне лежит
ответственность за его судьбу, за его полное очищение от нависшего над ним
страшного обвинения. Потому что только я знал о его невиновности, хотя и не
мог пока этого доказать. И пусть он мне глубоко несимпатичен, этот запойный
алкаш с многолетним стажем, но разве дело в моём личном отношении к нему?
Важно установить объективную истину, ибо истина выше наших симпатий и
антипатий.
- Ну как типчик? - спросил меня майор Пронин, кивая на сникшего
Мокроносова.
- Товарищ майор, - официально заявил я, вставая из-за стола и в упор
глядя на него, - пойдя вам навстречу, я согласился помочь в расследовании
этого дела, прибегнув к способу, известному одному лишь мне. Поэтому не
требуйте от меня ни фактов, ни улик, ни доказательств того, что я сейчас
скажу. Этот человек, - я кивнул на Мокроносова, - к убийству Паукова не
имеет никакого отношения.
- Вот как? - вскинул брови следователь и нахмурился. - Вы уверены?
"Зря я с ним связался, - прочёл я его мысли. - Эх, зря! Так всё
гладко шло, а теперь выкрутись попробуй".
- Абсолютно, - ответил я.
Мокроносов взирал на меня с удивлением и любопытством.
- Гражданин начальник, - просипел он возбуждённо и взглянул мне в
глаза с внезапно вспыхнувшей надеждой, - вы что же, действительно думаете,
что я не убивал Паукова? Или снова ваньку валяете, как вот этот?.. - он
кивнул в сторону майора Пронина.
- Молчать! - взревел майор, багровея буквально на глазах и вызывая у
меня весьма серьёзные опасения, что его вот-вот хватит кондратий. Но до
кондратия дело не дошло: вспышка гнева постепенно улеглась. Нет, этот
недостойный тёзка легендарного сыщика всё больше переставал мне нравиться.
Хотя, надо сказать, он на меня с самого начала произвёл впечатление не
самое благоприятное.
Следователь взял себя в руки, хотя и с большим трудом. Ему было
неловко передо мной как за своё собственное поведение, так и за слова
внезапно осмелевшего подследственного.
- Вы что же думаете, гражданин Мокроносов, - сказал он, яростно
вращая глазами и сопя, словно компрессор, - ваши оскорбительные слова
останутся безнаказанными? Это я-то здесь ваньку валяю? - Он бросил на меня
неприязненный взгляд и ледяным тоном произнёс: - Если ваше утверждение,
товарищ Нерусский, окончательно, то, по-моему, дальнейшее присутствие здесь
подследственного Мокроносова необязательно. Необязательно и нежелательно. У
вас есть к нему вопросы?
- Нет.
Следователь холодно кивнул и взялся за телефон. Когда несчастного
Мокроносова увели и мы остались одни, майор Пронин долгое время молчал,
искоса кидая на меня колкие взгляды, и старательно мерил шагами мрачный
кабинет. Но вот он наконец остановился и произнёс:
- Вы допустили ошибку, Николай Николаевич. Вы допустили две ошибки.
Во-первых, вы объявили подследственному, что он невиновен, а этого делать
нельзя было ни под каким предлогом. Подобные утверждения вправе делать
только суд. Во-вторых, вы вообще были не правы, заявляя о его невиновности.
Он виновен, я в этом уверен, и хотя прямых доказательств его вины у меня
пока нет - но они будут, ручаюсь вам. Повторяю, он виновен. Он должен быть
виновен.
Последние слова следователя Пронина окончательно рассеяли мои иллюзии
по поводу личности и моральных устоев пухлого майора. Он был предубеждён
против этого несчастного, этого невезучего алкаша, которому-то и крыть
нечем в своё оправдание. Он заранее был убеждён в его виновности. Что это -
недобросовестность, тупость или злой умысел? Впечатления разумного,
вдумчивого человека майор не производил, добросовестностью тоже, по-моему,
не отличался, что же касается злого умысла, то что общего может быть между
следователем по особо опасным делам и хроническим алкоголиком?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43