Самолет остановился у подвижного рукава, поэтому не было необходимости мерзнуть в автобусе.
Очередь двигалась очень медленно. Девушки чрезвычайно внимательно изучали паспорта прилетевших туристов. Улыбки на их лицах отсутствовали по определению. Не шутить же вы прилетели. Перед вами серьезная страна! Лидер по продажам голубого топлива. Это вам не Европы! Отсутствие железного занавеса еще не означает, что все граждане страны стали людьми. Люди в очереди, те, кто летал ни один раз, к таким встречам привыкли. Они готовы к таким встречам и стараются не обращать на это свое внимание и не тратить нервы. Те, кто впервые пересек рубежи великой родины, удивляются, а некоторые даже невольно, напевают песню Шевчука «Родина, еду я на Родину». По такому признаку новичков видно издалека. Именно поэтому при возвращении домой, я всегда сдаю свои вещи в багаж и стараюсь не иметь ручной клади. Стоять и ждать удобнее налегке.
Приблизительно только через час я прошел паспортный контроль и теперь стал ждать появления своего багажа. Торопиться мне было некуда. Выходной день. Пробок нет. Доеду быстро.
На удивление через десять минут я получил свои вещи и направился к выходу из здания аэропорта. Миновав таможенников, я вошел в зал прилета. Здесь как всегда стояла толпа таксистов и наперебой предлагала недорогую поезду до центра города.
- Такси.
-Нет, спасибо!
- Такси! Недорого!
- Такси! – проникновенно предлагали свои услуги трудящиеся владельцы авто.
- Куда ехать?
- Поедем? Есть два места!
Мотая отрицательно головой я, наконец, прошел через глубокий фронт встречающих все рейсы тружеников, и, оказавшись на свободе, глубоко вдохнул дым отечества. Мне он не понравился и, конечно, не стал более дорог, чем раньше. Десятки дымящихся сигарет не улучшали запах родины.
Пройдя подальше от здания аэропорта, я остановился возле шлагбаумов, перекрывающих въезд на автостоянку и выезд с нее. Здесь ко мне никто не приставал. Людей не было, и только машины проезжали мимо меня, оставляя позади впечатления от отдыха, работы и перелетов.
Морозец схватил меня за щеки. После зимнего тепла Европы он показался довольно злым. Хотя погода стояла дивная! Мороз и солнце, день чудесный! Огромные сугробы лежали на обочинах и никого не волновали. Набрав номер своего встречающего, я сообщил ему, что вышел и жду его.
Вот я и дома, после разлуки длинной в жизнь. Чью жизнь? Жизнь мою? Жизнь многих. Нет! Жизнь и мою и моей любимой. Разлука длинной в жизнь! А разве жизнь длинна? Разве она не самое короткое событие, которое только может быть у человека? Разлука. Что это? Долго не видеть что-то? Хотеть быть рядом, но находиться далеко? Или просто физическое отсутствие в течение определенного времени в определенном месте? Разлукой можно назвать только вынужденное разъединение с дорогим человеком, возможно, местом. Дорого ли мне это место? Дом всегда дорог! Дом. Дома! А дома ли я? Где мой дом? Место, где родился и вырос? Или место где живу большую часть года? Явно здесь не то место где комфортно и хорошо! Здесь я работаю. Но работать можно и в другом месте. Но по профессии только здесь! Да, по профессии. Нужна ли мне эта профессия? Пока, да. Я устал! Я хочу домой! Где ты, мой дом, моя крепость?! Где то место, где я буду счастлив?!
Внезапно сначала робко, потом смелее сверху посыпался и заискрился мелкий как пудра снег. Переливаясь всеми цветами радуги, он заслонил солнце. Стало немного темнее. И совсем стало неожиданностью, когда прямо из голубого неба пошел крупный, большими хлопьями снег. Подул маленький ветерок, и чудо природы, возникшее и преображенное из самого простого и многочисленного на земле, закружилось, завертелось в веселом танце. Снежинки с порывами ветерка то поднимались вверх, то, как кленовые вертолетики опускались, кружа и закручивая штопоры.
Я поднял к небу лицо и снежинки, теплые, ласковые, стали игриво целовать меня в глаза, щеки, нос, щекотать в ушах и за шиворотом, стали таять горячими поцелуями на моих губах. «Здравствуй, мы соскучились!» - шумели и кричали они. «Мы любим тебя!» - слышал я в их танце и порывах ветра. «Мы пришли к тебе, как и обещали!»
- Здравствуй, моя родная! Ты здесь?! Ты со мной! «…та зелень, что в почках таилась недавно — минувшей ночью».
Salvatore Quasimodo
* * *
VII. «Тот, кто откроет найденный склеп и сразу же не закроет его, к тому придет горе, и ничего не сможет доказать, даже если будет Королем Бретонским или Нормандским». * * *
Вот и пришло долгожданное утро. Забрезжил рассвет, сначала робко посеребрив потолок мира, а потом все смелей и смелей. Он, вернувшись в мир, разогнал темные краски и, малюя по небу светлыми тонами акварели, нарисовал утреннюю зарю. Утро. Это новый день, новые надежды, новый шанс все изменить. Шанс исправить допущенные ошибки, устранить неточности, объяснить непонятное, понять недосказанное. Ночь как морская волна, пенно нахлынула, шумно перекатывая гальку, и принесла с собой мусор страхов и раздумий. Отхлынув, она оставила их на берегу, пугать своими неясными мерцающими формами. А с приходом утреннего света эти страхи исчезли. Они приобрели ясные очертания и превратились всего лишь в отточенные цветные стеклышки, о которые невозможно даже порезаться.
Мужчина проснулся. Пробуждение стало для него спасительным, словно глоток воды для умирающего от жажды в пустыне…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
Очередь двигалась очень медленно. Девушки чрезвычайно внимательно изучали паспорта прилетевших туристов. Улыбки на их лицах отсутствовали по определению. Не шутить же вы прилетели. Перед вами серьезная страна! Лидер по продажам голубого топлива. Это вам не Европы! Отсутствие железного занавеса еще не означает, что все граждане страны стали людьми. Люди в очереди, те, кто летал ни один раз, к таким встречам привыкли. Они готовы к таким встречам и стараются не обращать на это свое внимание и не тратить нервы. Те, кто впервые пересек рубежи великой родины, удивляются, а некоторые даже невольно, напевают песню Шевчука «Родина, еду я на Родину». По такому признаку новичков видно издалека. Именно поэтому при возвращении домой, я всегда сдаю свои вещи в багаж и стараюсь не иметь ручной клади. Стоять и ждать удобнее налегке.
Приблизительно только через час я прошел паспортный контроль и теперь стал ждать появления своего багажа. Торопиться мне было некуда. Выходной день. Пробок нет. Доеду быстро.
На удивление через десять минут я получил свои вещи и направился к выходу из здания аэропорта. Миновав таможенников, я вошел в зал прилета. Здесь как всегда стояла толпа таксистов и наперебой предлагала недорогую поезду до центра города.
- Такси.
-Нет, спасибо!
- Такси! Недорого!
- Такси! – проникновенно предлагали свои услуги трудящиеся владельцы авто.
- Куда ехать?
- Поедем? Есть два места!
Мотая отрицательно головой я, наконец, прошел через глубокий фронт встречающих все рейсы тружеников, и, оказавшись на свободе, глубоко вдохнул дым отечества. Мне он не понравился и, конечно, не стал более дорог, чем раньше. Десятки дымящихся сигарет не улучшали запах родины.
Пройдя подальше от здания аэропорта, я остановился возле шлагбаумов, перекрывающих въезд на автостоянку и выезд с нее. Здесь ко мне никто не приставал. Людей не было, и только машины проезжали мимо меня, оставляя позади впечатления от отдыха, работы и перелетов.
Морозец схватил меня за щеки. После зимнего тепла Европы он показался довольно злым. Хотя погода стояла дивная! Мороз и солнце, день чудесный! Огромные сугробы лежали на обочинах и никого не волновали. Набрав номер своего встречающего, я сообщил ему, что вышел и жду его.
Вот я и дома, после разлуки длинной в жизнь. Чью жизнь? Жизнь мою? Жизнь многих. Нет! Жизнь и мою и моей любимой. Разлука длинной в жизнь! А разве жизнь длинна? Разве она не самое короткое событие, которое только может быть у человека? Разлука. Что это? Долго не видеть что-то? Хотеть быть рядом, но находиться далеко? Или просто физическое отсутствие в течение определенного времени в определенном месте? Разлукой можно назвать только вынужденное разъединение с дорогим человеком, возможно, местом. Дорого ли мне это место? Дом всегда дорог! Дом. Дома! А дома ли я? Где мой дом? Место, где родился и вырос? Или место где живу большую часть года? Явно здесь не то место где комфортно и хорошо! Здесь я работаю. Но работать можно и в другом месте. Но по профессии только здесь! Да, по профессии. Нужна ли мне эта профессия? Пока, да. Я устал! Я хочу домой! Где ты, мой дом, моя крепость?! Где то место, где я буду счастлив?!
Внезапно сначала робко, потом смелее сверху посыпался и заискрился мелкий как пудра снег. Переливаясь всеми цветами радуги, он заслонил солнце. Стало немного темнее. И совсем стало неожиданностью, когда прямо из голубого неба пошел крупный, большими хлопьями снег. Подул маленький ветерок, и чудо природы, возникшее и преображенное из самого простого и многочисленного на земле, закружилось, завертелось в веселом танце. Снежинки с порывами ветерка то поднимались вверх, то, как кленовые вертолетики опускались, кружа и закручивая штопоры.
Я поднял к небу лицо и снежинки, теплые, ласковые, стали игриво целовать меня в глаза, щеки, нос, щекотать в ушах и за шиворотом, стали таять горячими поцелуями на моих губах. «Здравствуй, мы соскучились!» - шумели и кричали они. «Мы любим тебя!» - слышал я в их танце и порывах ветра. «Мы пришли к тебе, как и обещали!»
- Здравствуй, моя родная! Ты здесь?! Ты со мной! «…та зелень, что в почках таилась недавно — минувшей ночью».
Salvatore Quasimodo
* * *
VII. «Тот, кто откроет найденный склеп и сразу же не закроет его, к тому придет горе, и ничего не сможет доказать, даже если будет Королем Бретонским или Нормандским». * * *
Вот и пришло долгожданное утро. Забрезжил рассвет, сначала робко посеребрив потолок мира, а потом все смелей и смелей. Он, вернувшись в мир, разогнал темные краски и, малюя по небу светлыми тонами акварели, нарисовал утреннюю зарю. Утро. Это новый день, новые надежды, новый шанс все изменить. Шанс исправить допущенные ошибки, устранить неточности, объяснить непонятное, понять недосказанное. Ночь как морская волна, пенно нахлынула, шумно перекатывая гальку, и принесла с собой мусор страхов и раздумий. Отхлынув, она оставила их на берегу, пугать своими неясными мерцающими формами. А с приходом утреннего света эти страхи исчезли. Они приобрели ясные очертания и превратились всего лишь в отточенные цветные стеклышки, о которые невозможно даже порезаться.
Мужчина проснулся. Пробуждение стало для него спасительным, словно глоток воды для умирающего от жажды в пустыне…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72