Ду­маю, ей сейчас понадобится пара свободных дней.
– Проследите, чтобы она получила все необхо­димое. Дуайер и Прайс доставлены в Управление и будут содержаться в одиночных камерах без права общения с кем бы то ни было, пока ситуация не раз­решится. Убежище в Олбени мы держим под наблю­дением. Когда вы зачистите все в городе, Дьюкс будет арестован. Мы решили, что его не следует трогать до вашего рейда на сегодняшнее вечернее собрание.
– Да, сэр. Дуайер и Прайс всего лишь солдаты, а Дьюкс – один из генералов. «Командир», – вспомнила Ева характеристику соседки. – Возмож­но, он поддерживает связь с другими руководителя­ми организации. Так что пусть отсиживается, пока мы не сломаем хребет всей шайке. Сэр, поскольку Дуайер подтвердил участие мэра Пичтри, я прошу разрешения на официальный допрос.
– Мэр согласился на временный домашний арест. Все его исходящие и входящие контакты по аппаратам связи отслеживаются. По совету адвоката он признался, что совершал сексуальные… проступ­ки, но продолжает отрицать любую связь с «Искате­лями Чистоты». Все равно на его карьере поставлен крест.
– Только на карьере?
– Да. Я согласен, что этого недостаточно… Как бы то ни было, вечерняя операция важнее допроса мэра. Мы схватим большинство, если не всех ос­тальных членов организации, и практически унич­тожим ее. А это приоритетная задача.
– Если мэрия служит прикрытием для терро­ристов, то разобраться с этим не менее важно, майор!
– Разве закрытие дела зависит от того, допроси­те ли вы Пичтри сегодня или завтра?
Еве хотелось заняться мэром как можно скорее. Она жаждала его крови.
– Может зависеть, если он сообщит дополни­тельную информацию.
– Уверяю вас, что с его армией адвокатов вам понадобится немало времени, чтобы вытянуть из Пичтри что-либо, помимо его имени. А сегодня вы не можете позволить себе тратить время. Пичтри никуда не денется. Даю вам слово, что завтра в де­сять утра он будет в вашем распоряжении.
– Благодарю вас, сэр.
– Вы отлично поработали, несмотря на множе­ство препятствий… – Уитни внимательно посмот­рел на Еву, словно сомневаясь, нужно ли продол­жать. – Мне бы хотелось передать вам сегодняшние слова шефа Тиббла. Он сказал, что вы заслужили капитанские лычки, Даллас.
– Это не имеет значения.
– Бросьте! Мы же с вами говорим наедине. Вы давно заслужили эти лычки, и если бы дело было только в заслугах, то уже носили бы их. Но, к сожа­лению, учитывается еще и возраст. Сколько вам лет, Даллас? Тридцать?
– Тридцать один, сэр.
Уитни усмехнулся:
– У меня, кажется, есть несколько рубашек, ко­торые постарше вас. Правда, мне приходится пря­тать их от жены. Впрочем, в некоторых обстоятель­ствах ваш возраст может оказаться преимуществом.
– Майор Уитни, я прекрасно понимаю, что здесь играет роль моя личная жизнь. Я знаю, что к моему браку с Рорком многие в департаменте отно­сятся с подозрением – за исключением тех случаев, когда он оказывается полезным. Этот брак служит большей помехой для моего повышения в звании, чем использование мэром услуг секс-брокера и тан­цы в женской одежде – для его политического будущего. Шеф Тиббл был прав. Я сама сделала вы­бор.
– Надеюсь, вы так же хорошо понимаете, что в этом кабинете ваш брак не считается помехой.
– Разумеется.
– Если бы это зависело от меня, вы бы уже по­лучили ваши лычки.
– Раньше мне это казалось важным, сэр, а сей­час нет. Боюсь, я не смогла бы соблюдать «правила игры» с той же страстью, какую я вкладываю в ра­боту.
– Когда-нибудь вы измените ваше мнение, Дал­лас. – Майор откинулся назад, и его стул скрип­нул. – Быть может, для этого понадобится несколь­ко лет, но это произойдет. Идите домой, приведите себя в порядок и наберитесь сил. А потом арестуйте этих ублюдков.
* * *
Ева решила в точности следовать указаниям и, придя домой, сразу же пошла в душ. Она жалела лишь о том, что не может смыть досаду и гнев так же легко, как кровь и пот.
Положив ладони на кафельные плитки, Ева под­ставила голову под струи горячей воды, прогоняю­щие тупую боль. Стоя двадцать минут под душем, она позволила себе ни о чем не думать. Потом она шагнула в сушилку, наслаждаясь обдувающим ее го­рячим воздухом, завернулась в полотенце и напра­вилась в спальню. Там она обнаружила Рорка, хотя он, по ее расчетам, должен был в это время присутствовать на каком-то важном совещании.
– Сядь, Ева.
Кровь похолодела у нее в жилах.
– Пибоди?..
– Нет, с ней все в порядке. Она уже на пути сю­да. Тебе просто нужно посидеть.
– Через несколько часов у меня крупная опера­ция. Следственная группа заслужила участие в ней. Их нужно проинструктировать.
– Это может подождать несколько минут.
Не успела она возразить, как он вдруг поднял ее на руки.
– Пусти! У меня нет времени для секса.
– Если бы я думал, что тебе нужен секс, мы бы уже были в постели. – Рорк уложил Еву на кушетку и сел рядом. – Повернись на бок и закрой глаза.
– Послушай, Рорк… – Ее веки затрепетали, когда он начал массировать ей плечи.
– У тебя здесь узлы размером с мой кулак. Я мог бы ввести тебе расслабляющее, но сначала попробу­ем массаж.
– Если ты не прекратишь это через пятнадцать минут, тебе не поздоровится!
Наклонившись, Рорк коснулся губами ее напря­женного плеча.
– Я люблю тебя, Ева, несмотря на твое упрям­ство.
– Дело не в упрямстве. Я… не уверена в себе. Зато этот урод Дуайер не сомневается, что он прав. Хотя всего лишь старается спасти свою шкуру и шкуру своей подружки.
– Многие уверены, что они правы, хотя в дейст­вительности это совсем не так. Нормальному чело­веку свойственно сомневаться.
– Но не до такой степени! Кстати, «Искатели Чистоты» вербовали именно тех, кто начал сомне­ваться абсолютно во всем.
Рорк внимательно посмотрел на нее.
– А в чем сомневаешься ты?
– Сегодня я заключила сделку с Дуайером. Обе­щала свободу дрянному копу за его помощь в за­крытии дела!
– Тебе пришлось выбирать.
Ева стиснула руку Рорка. Он был лучшим выбо­ром всей ее жизни. По крайней мере, в этом она не сомневалась.
– Дуайер сказал, что они собрали деньги для семьи Хэллоуэя. Как будто у них есть на это право! Я слушала его идиотские оправдания и вспоминала, как меня благодарила Коллин Хэллоуэй. А я позво­лила выйти сухим из воды одному из тех, кто пови­нен в смерти ее сына! – Ева резко села на кушетке и уткнулась лицом в колени. – Я видела Ханну Уэйд, лежащую лицом вниз в собственной крови. А Дуай­ер заявил, что это несчастный случай, и маленькая шлюшка получила по заслугам. Мне хотелось из­бить его до потери сознания, а вместо этого я обес­печила ему неприкосновенность, позволив избе­жать ответственности. Что же получается – я дейст­вую в интересах жертв или переступаю через них?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79