- Кто? - не поняла с ходу Марина первых слов до того трогательно молчавшего любимого.
- Ну, этот... твой... тогда в машине,- объявил Евгений, восторженно сверкая глазами.
Итак, длинный день все же подходит к концу.
- Хулиган,- противно вскрикивает Галочка и в тот же миг оказывается вместе со стулом на довольно несвежем полу.
- Негодяй,- вступает Татьяна с утерянной ныне фамилией и запускает в голову глумящегося над телом визжащей дочери преподавателя химии Игоря Шубина железную вазочку с остатками мороженого. За что молниеносный Игорь Вальдано наказал ее прямым справа.
- Ты что делаешь? - хватает его за руки несмышленый Сергей Афанасьев и получает ногой по печени. Но тут вмешивается наш блистательный Алеша Бессонов, и поле брани обагряется кровью, брызнувшей из носа потомка конквистадоров.
Итак, швед, русский, колет, рубит, режет, разлетаются откидываемые ногами стулья, из-за соседних столиков выскакивают мальчики и девочки, на крик с третьего этажа сбегает с молотком (для колки льда) в руке бравый Толик, и в двух местах одновременно накручивают женские руки (официантки Наташи Лаптевой у столика администратора и Алешиной подруги Алены Амельянчик в вестибюле) спасительный номер 02.
Каков же итог,- покуда ревущего и вырывающегося, как Маугли, Игорька Шубина общественность ведет, заламывая руки, в объятия правосудия, ловкач Вальдано прячется в женском туалете, которому в этот вечер было суждено лишиться былого интимного ореола. Впрочем, покуда взламывалась дверь, Игорек вылез в квадратное вентиляционное окошко и убежал. Однако, как мы уже знаем, избавив от унижения, от наказания даже эта сверхнаходчивость и сверхловкость его не спасла.
Вот к какому скверному итогу привело отсутствие надлежащей пропорции между мальчиками и девочками. Впрочем. любезный читатель, выпускников спецшколы не избавило от неприятностей даже чудесное соотношение один к одному. Что и говорить, нет в жизни счастья. Хотя... хотя в какой-то момент почти поверилось, есть, даже осязалось. Штучкой по крайней мере.
Когда? Когда наконец после выпитого шампанского, Вадюшкиного шутовства, Риткиной болтовни, старых рваных записей Мара и Штучка наконец остались вдвоем, О чем они говорили? О будущем. Говорила главным образом Мара, разворачивая перед милым картины, одна заманчивее другой.
Итак, вкратце, основная идея, цель и задачи. Мара ушла от мужа, Мара никогда, никогда к нему не вернется, она с ним разведется, а приобретенную (нет худа без добра) московскую прописку распространит на Евгения, Мара заставит бывшего мужа (судом, если будет упираться) разменять его двухкомнатную квартиру в Перовском районе на две однокомнатные, таким образом семейное гнездо ей и Евгению будет обеспечено. Но и это не все, у Мары появились кое-какие знакомства за год в мире популярной музыки, и скоро, очень скоро они с Евгением, исправив все прежние ошибки (молодости?), загладив все былые (детские?) обиды, заживут той счастливой жизнью, о какой мечтали когда-то в школе. Ну, а какова же доля Штучки в немалых будущих заботах? Минимальная, Евгению вменялось раздобыть денег, причем как можно больше, дабы успех во всех намеченных начинаниях был гарантирован. Добычу предстояло начать лишь завтра с утра. а сейчас... сейчас...
Ах, читатель, читатель, ну, конечно, конечно, предстоит обжигающая воображение постельная сцена с участием юных любовников. Что верно, то верно, но до того, как распахнутся зиппера, необходимо все же задать один вопрос и получить на него ответ. Была ли Мара искренна в тот окрыленный шампанским вечер? Да, и это очень важно. Мара так думала в тот момент, свято верила сама себе, и если не могла совершить для доказательства подвиг Сцеволы, то лишь по причинам эстетического свойства и не желая оставить любимому калеку на иждивение. Однако, как видим, Мара не сказала Евгению главного. В самом деле она хотела, но все не могла выбрать момент... Она выбирала, готовилась, готовилась, а тем временем, дабы драгоценные минуты не уходили зря, разоблачалась сама и помогала любимому.
Евгений, как ни прискорбно, увы, тоже проявил малодушие. Он, правда, не врал. не двурушничал, не разменивался на постыдные обещания, он сурово и напряженно молчал. Язык его толстой негнущейся подметкой упирался в сухое шершавое нёбо и бессилен был облечь в пристойную форму деликатного вопроса неуемным воображением не вовремя, в момент прояснения тьмы, чуть мерцающей белизной заповедных трапеций и треугольников, подброшенный намек.
Да, сычиковская образина, опухшая харя непроспавшегося лабуха помутила рассудок нашего героя, и дыхание у него перехватило от внезапного желания узнать, а блюла ли себя любимая вдалеке, смирялась ли только ради будущего, смежив веки, стиснув зубы, с холодом постылого семейного ложа или вот так же, лепеча бессмысленные слова дивными губками, забывала начисто о девичьей гордости и стыдливости?
Короче, "он держал ее,- цитируя знатока подобных положений,- крепко и бережно, ощущая всю длину ее молодого тела",- и мучительно думал, соображал, как выразить, как облегчить словами скверное чувство и гнусное подозрение. Ну, а суетливая Мара поняла одно,- ввиду неизвестных причин (давление? влажность? температура?) ее верный рыцарь оказался в ответственный момент безоружным.
Вооруженным оказался бывший муж Риты Захаровой, Сергей, который в тот самый миг, когда исчезнувшая было надежда на соединение двух сердец забрезжила как будто вновь, влетел в комнату и, заорав в потный мрак:
"Пала!" - пальнул из дедушкиного дробовика в студеную синеву окна.
Значит, так, краткое пояснение,- спустя час после того, как утихла известная нам драка, спустя минут двадцать - двадцать пять после еще одного в высшей степени скандального и нелепого происшествия, о котором речь у нас впереди, когда пол уже был подметен и замыт, а порядок восстановлен, в кафе "Льдинка" забрел свободный (то есть нетрезвый) в этот день от работы (кстати, по неизвестным автору причинам) официант ресторана "Южбасс" Сергей Захаров, муж развратного Притона, пришел жаловаться Толику, бывшему сослуживцу, на жизнь. Однако кажущейся связи Толика Евстигнеева с последующей стрельбой нет. Он молча смешал коллеге напиток, а вот о сегодняшнем визите Притона в кафе рассказал бедняге очень самодовольный малый Андрей Старук, врач санэпидстанции, частенько бывавший здесь, на третьем этаже кафе "Льдинка", исключительно с целью употребления одного-двух бокалов (бесплатного из уважения к положению и чину) яблочного сока. Он-то, голубоглазый, и не упустил возможность поделиться новостью с подопечным, по своему вкусу подав и окрасив. Что оставалось? За дробовиком Сережа заскочил домой, вынес его в спортивной сумке, поймал такси и только комнатой ошибся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121