Физиология не
та. Но как, черт их побери, они про мою девочку узнали?
- Как ни печально.. Суворов, но мы обязаны такие вещи знать. Мы обязаны о
тебе все знать. Такая у нас работа. Изучая тебя, мы делаем заключения, и в
своем большинстве это положительные заключения. Больше всего нам нравится
прогресс, с которым ты освобождаешься от своих недостатков. Ты почти не
боишься теперь высоты, закрытых помещений. Крови ты не боишься, и это
исключительно важно в нашей работе. Тебя не пугает неизбежность смерти. С
собачками у тебя хорошие отношения. Поднатаскать тебя, конечно, в этом
вопросе следует. Но вот с лягушками и со змеями у тебя совсем плохо.
Боишься?
- Боюсь, - признался я. - А вы как узнали?
- Это не твоя проблема. Твоя проблема научиться змей не бояться. Чего их
бояться? Видишь, у меня змеюги даже на петлицах сидят. А некоторые люди
лягушек даже едят.
- Китайцы?
- Не только. Французы тоже.
- В голодный год я, товарищ полковник, лучше бы людей ел...
- Они не от голода. Это деликатес. Не веришь?
Ну, конечно же, я этому не верю. Пропаганда. Мол, плохая жизнь во
Франции. Если он настаивать будет, я, конечно, соглашусь, что плохо
пролетариату во Франции живется. Но это только вслух. А про себя я останусь
при прежнем мнении. Жизнь во Франции хорошая, и пролетариат лягушек не ест.
Но не обманешь Марчука. Сомнение в моих глазах он разглядел без труда.
- Иди сюда. - В кинозал зовет, где нам фильмы секретные про супостата
крутят. Марчук кнопку нажимает, и на экране замелькала кухня, повара,
лягушки, кастрюли, красный зал, официанты, посетители ресторана. На
фокусников посетители не похожи, но лапки съели.
- Ну, что?
А что тут скажешь? Крыть вроде нечем. Но вот фильм недавно показывали
"Освобождение", и Гитлер там. Но ведь это не Гитлер совсем, а артист из
ГДР. Диц его имя. Вот если бы ты, полковник, сам лягушку съел, тут бы я
тебе поверил, а в кино что угодно показать можно, даже Гитлера, не то что
лягушек.
- Ну, что? - повторяет он.
Что ему скажешь? Скажи, что поверил, он тут же и прицепится, да как же
ты, разведчик, такой чепухе поверил? "Я тебе всякую чушь показываю, а ты
веришь? Да как же ты, офицер информации, сможешь отличать ценные документы
от сфабрикованных?
- Нет, - говорю, - этому фильму я поверить не могу. Подделка. Дешевка.
Если людям есть нечего, то они в крайнем случае могут съесть кота или
собаку. Зачем же лягушек? - Мне ясно совершенно, что фильм учебный.
Сообразительность проверяют. Вон у дамы какой пудель пушистый был. Тут меня
проверяют, заметил я пуделя или нет. Ну, конечно, я его заметил. И вывод
делаю, которого вы явно от меня добиваетесь: не станет нормальный человек
лягушку есть, если у него в запасе есть пудель. Не логично это. А Марчук
уже сердится:
- Лягушки денег стоят - и немалых.
Я молчу. В полемику не ввязываюсь. Каждому ясно, что не могут быть
лягушки дорогими. Но с полковником соглашаюсь дипломатично, неопределенно,
оставляя лазейку для отхода:
- С жиру бесятся. Буржуазное разложение.
- Ну вот. Наконец поверил. Я тебе фильм вот зачем показал: люди их едят,
а ты даже в руки их взять боишься. Откровенно говоря, лягушку или змею я и
сам в руку взять не могу, но мне это и не надо. А ты, Виктор, начинающий
молодой перспективный офицер разведки, тебе это надо.
Внутри холодеет все: неужели и есть заставят? Марчук психолог. Он мои
мысли, как в книге, читает:
- Не бойся, есть мы тебя лягушек не заставим. Змей - может быть, а
лягушек - нет.
4.
Солдатик совсем маленький. Личико детское. Ресницы длинные, как у
девочки. Диверсант. Спецназовец. Четыре батальона диверсионной бригады
огромными солдатами укомплектованы. Идут по городку, как стая медведей. Но
одна рота в бригаде укомплектована разнокалиберными солдатиками, совсем
маленькими иногда. Это особая профессиональная рота. Она опаснее, чем все
четыре батальона медведей, вместе взятых.
Тоненькая шейка у солдатика. Фамилия не русская у него - Кипа. Однако в
особой роте он не зря. Значит, он специалист в какой-то особой области
убийств. Видел я однажды, как он отбивал атаку четырех, одетых в защитные
доспехи, вооруженных длинными шестами. Отбивался он от шестов обычной
саперной лопаткой. Не было злости в нем, а умение было. Такой бой всегда
привлекает внимание. Куда бы диверсант ни спешил, а если видит, что на
центральной площадке бой идет, обязательно остановится посмотреть. Ах,
какой хороший бой был! И вот солдатик этот передо мной. Чему-то он меня
обучать будет?
Вот достает он из ведра маленькую зеленую лягушку и объясняет, что лучше
всего привыкать к ней, играя. С лягушкой можно сделать удивительные вещи.
Можно, например, вставить соломинку и надуть ее. Тогда она на поверхности
плавать будет, но не сможет нырнуть, и это очень смешно. Можно раздеть
лягушку: стриптиз сотворить. Солдатик достает маленький ножичек и
показывает, как это нужно делать. Он делает небольшие надрезы на уголках
рта и одним движением снимает с нее кожу. Кожа, оказывается, с нее
снимается так же легко, как перчатка с руки. Раздетую лягушку Кипа пускает
на пол. Видны все ее мышцы, косточки и сосуды. Лягушка прыгает по полу.
Квакает. Такое впечатление, что ей и не больно совсем. Солдатик запускает
руку в ведро, достает еще одну лягушку, снимает с нее кожу, как шкуру
банана, и пускает ее на пол. Теперь вдвоем прыгайте, чтоб не скучали.
- Товарищ старший лейтенант, полковник Марчук приказал мне показать вам
все мое хозяйство и немного вас к этим зверюшкам приучить.
- Ты и со змеями так же легко обращаешься?
- С ними-то я и обращаюсь. А лягушки в моем хозяйстве - только чтобы
змеюшек кормить.
- Ты и этих к змеям отправишь?
- Раздетых? Ага. Зачем добру пропадать?
Он берет двух голых лягушек и ведет меня в змеиный питомник. Тут влажно и
душно.
Он открывает крышку и опускает двух лягушек в большой стеклянный ящик,
где застыла в углу серая отвратительная гадина.
- Ты с какими змеями работаешь?
- С гадюками, с эфами. В разведке Туркестанского округа мы кобру просили,
но она еще не прибыла. Такая чепуха, но дорога перевозка. Ее в пути греть
нужно, кормить, поить. Существо нежное, нарушишь режим - непременно
окочурится.
- Тебя кто этому ремеслу обучал?
- Самоучка я. Любитель. С детства увлекался.
- Любишь их?
- Люблю. - Сказал он это буднично и совсем нетеатрально. И понял я - не
врет солдатик. Любитель худев со своими змеями!
В этот момент обе голые лягушки пронзительно закричали. Это толстая
ленивая гадина наконец удостоила их своим вниманием.
- Садитесь, товарищ старший лейтенант. - Глянул я на стул. Убедился, что
не свернулась на нем прохладная скользкая гадина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94