Их не нужно запоминать. Но их нужно узнавать. Аналитический
ум тут не поможет. Нужен автоматический рефлекс. И его вырабатывают, как у
собаки, по методу профессора Павлова. Ошибка и - шок. Ошибка и - шок.
Но номера машин могут быстро менять, поэтому нужно узнавать машины не
только по номерам, а просто по их виду. А в современном городе миллионы
машин, и наш мозг не способен запомнить даже сотни машин, тем более что
столько их одинаковых. И тут вновь разведчика выручает рефлекс. Наш мозг
способен фиксировать миллионы деталей, но мы просто не можем пользоваться
этой колоссальной информацией. Не беспокойтесь. Аквариум вас научит. Через
пять лет у вас будут соответствующие рефлексы!
7.
Мы офицеры Генерального штаба. Нас возят на Гоголевский бульвар. Нас учат
принимать решения в ходе грандиозных операций. На огромных картах и на
бескрайних полях Широколановского полигона мы сначала робко и неуверенно,
сначала только на бумаге, а потом на практике пробуем управлять огромными
массами войск в современной войне. Возможно, это нам не придется никогда
делать, но однажды, передвинув даже на карте 5-ю и 7-ю гвардейские танковые
Армии из Белоруссии в Польшу, вдруг понимаешь, какое количество и какой
именно информации нужно Генеральному штабу, чтобы сделать это в реальной
войне.
8.
Мы рыщем по городу. Мы учимся безошибочно выявлять слежку. Перед
операцией офицер разведки должен совершенно четко ответить самому себе:
есть слежка или ее нет, да или нет. В настоящей тайной войне, к которой он
готовится, ему никто не сможет помочь и никто не будет делить
ответственности за допущенную ошибку.
Да или нет? По заранее подготовленному маршруту я петлял по Москве четыре
часа. Я менял такси, автобусы, трамваи. Из огромной толпы уходил в
безлюдные места и снова бросался в толпу, как в океан. КГБ тоже учится. Для
КГБ очень важно знать свои собственные ошибки в слежке. Тут интересы ГРУ и
КГБ совпадают. Тут осуществляется кооперация между двумя враждебными
организациями. Слон знает, что сегодня я тренируюсь в городе. Что моя
тренировка начинается ровно в 15.00 от отеля "Метрополь", который сейчас
является как бы советским посольством во враждебной стране. Я выхожу из
"посольства", а дальше дело Слона: позвонить в КГБ или нет. Итак, да или
нет. Раз в неделю каждого из нас Слон гоняет по разным маршрутам, которые
каждый готовит для себя. Прошлый раз слежка была точно. В прошлый раз я был
в этом совершенно уверен. А сегодня? Да или нет? Я не знаю, я не уверен.
Если так, то нужно возвратиться в "посольство" и доложить Слону, что я не
уверен. И тогда он вновь пошлет меня кружить по Москве, и завтра утром я
буду обязан дать окончательный ответ. Итак, да или нет?
9.
Язык - оружие разведчика. Глаза - оружие разведчика. Аквариум делает все
возможное, чтобы заставить своих офицеров владеть иностранными языками. За
знание одного западного языка платят на 10% больше. За каждый восточный
язык - 20%. Выучи пять восточных языков и будешь получать вдвое больше. Но
не проценты меня гонят: не выучишь два языка - выгонят на космодром в
Плесецк. Мне на космодром совсем не хочется. Поэтому я учу. Иностранный
язык для меня проблема - нет во мне музыкальности. Чувствительность
слухового аппарата танковыми пушками понижена. Я стараюсь. Я тянусь. Но по
языкам я самый худший в группе. Были хуже меня, но их уже выгнали. Я на
очереди следующий. Сдохну, черт побери. Пусть произношение дубовое, я в
других областях наверстаю.
- У меня та же проблема была, - ободряет Слон.- Учи целые страницы
наизусть. Тогда беглость появится. Тогда у тебя для устной речи и для
написания будут всегда в запасе стандартные обороты, фразы, целые куски.
Я учу страницами. Я их зубрю наизусть. А затем пишу их. Пишу и
переписываю, Я переписываю эти страницы по памяти по тридцать раз,
добиваясь, чтобы не было ошибок.
С глазами у меня хуже, чем с языком. У меня есть опыт из Спецназа
смотреть в глаза собакам. Но тут этого недостаточно. Нас тренируют с
зеркалом: смотри в глаза, не моргай. Не отводи взгляд. Если хочешь
завербовать человека, ты должен прежде всего выдержать взгляд. Дружба
начинается с улыбки, вербовка - со взгляда. Если ты не выдержал первый
тяжелый взгляд своего собеседника-то и не пытайся потом его вербовать:
психически он сильнее. Он не поддастся.
Я выхожу на станции метро "Краснопресненская" и иду в зоопарк. Если у вас
та же проблема, то приходите к закрытию - вам никто не помешает. Я смотрю в
глаза тиграм, леопардам, Я направляю свою волю, я сжимаю челюсти.
Неподвижные желтые глаза хищника расплываются передо мной. Я сильнее сжимаю
кулаки, впиваясь ногтями в ладони. Глаза нужно осторожно сощуривать и вновь
медленно-медленно широко раскрывать, так можно не моргать. Глаза режет,
наворачиваются слезы. Еще мгновение - и я моргнул. Огромная ленивая рыжая
кошка презрительно улыбается мне и отворачивает разочарованно морду: слаб
ты, Суворов, со мной состязаться.
Ничего, кошка. Я настойчивый. Я приду сюда в следующее воскресенье. И в
следующее. И потом еще. Я - настойчивый.
И опять летит серое колесо дней и ночей. Наша программа вполне могла бы
быть десятилетней. Но ее спрессовали в пять лет, и потому не все
выдерживают. А может, это тоже испытание? Может, в этом и заключается
главный смысл нашей подготовки: освободиться от слабых тут, на своей
территории, чтобы не делать этого позже?
10.
В разведке есть совсем простое правило: отрыв запрещен! Если увидел, что
за тобой следят, во-первых, не покажи виду, что ты заметил, не нервничай и
не мечись, ты дипломат, черт побери. Поболтайся по городу, покружи. На
операцию сегодня идти не следует. Они могут прикинуться, что бросили тебя,
а на самом деле они рядом, только больше их стало, только сменили они своих
людей.
В тот день, когда выявил слежку, операция запрещена. Этот закон
нерушимый. А каждая операция во многих вариантах готовится. Слежка сегодня,
значит, завтра повторим операцию, или через неделю, или через месяц. Но не
вздумай отрываться от них! Оторвавшись даже под очень хорошим предлогом, ты
показываешь им, что ты - шпион, а не простой дипломат, что ты можешь видеть
тайную слежку, что тебе надо от нее зачем-то убегать. Если ты им это
покажешь, то от тебя не отстанут. Ты покажешь им, что ты - шпион, и этого
достаточно. Тогда слежка будет преследовать тебя каждый день, тогда не
дадут тебе работать. Один раз от них, конечно, оторвешься, но они тебя
зачислят в разряд опасных, и больше ты никогда от них не оторвешься, за
тобой их будет по тридцать человек по пятам ходить каждый день.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
ум тут не поможет. Нужен автоматический рефлекс. И его вырабатывают, как у
собаки, по методу профессора Павлова. Ошибка и - шок. Ошибка и - шок.
Но номера машин могут быстро менять, поэтому нужно узнавать машины не
только по номерам, а просто по их виду. А в современном городе миллионы
машин, и наш мозг не способен запомнить даже сотни машин, тем более что
столько их одинаковых. И тут вновь разведчика выручает рефлекс. Наш мозг
способен фиксировать миллионы деталей, но мы просто не можем пользоваться
этой колоссальной информацией. Не беспокойтесь. Аквариум вас научит. Через
пять лет у вас будут соответствующие рефлексы!
7.
Мы офицеры Генерального штаба. Нас возят на Гоголевский бульвар. Нас учат
принимать решения в ходе грандиозных операций. На огромных картах и на
бескрайних полях Широколановского полигона мы сначала робко и неуверенно,
сначала только на бумаге, а потом на практике пробуем управлять огромными
массами войск в современной войне. Возможно, это нам не придется никогда
делать, но однажды, передвинув даже на карте 5-ю и 7-ю гвардейские танковые
Армии из Белоруссии в Польшу, вдруг понимаешь, какое количество и какой
именно информации нужно Генеральному штабу, чтобы сделать это в реальной
войне.
8.
Мы рыщем по городу. Мы учимся безошибочно выявлять слежку. Перед
операцией офицер разведки должен совершенно четко ответить самому себе:
есть слежка или ее нет, да или нет. В настоящей тайной войне, к которой он
готовится, ему никто не сможет помочь и никто не будет делить
ответственности за допущенную ошибку.
Да или нет? По заранее подготовленному маршруту я петлял по Москве четыре
часа. Я менял такси, автобусы, трамваи. Из огромной толпы уходил в
безлюдные места и снова бросался в толпу, как в океан. КГБ тоже учится. Для
КГБ очень важно знать свои собственные ошибки в слежке. Тут интересы ГРУ и
КГБ совпадают. Тут осуществляется кооперация между двумя враждебными
организациями. Слон знает, что сегодня я тренируюсь в городе. Что моя
тренировка начинается ровно в 15.00 от отеля "Метрополь", который сейчас
является как бы советским посольством во враждебной стране. Я выхожу из
"посольства", а дальше дело Слона: позвонить в КГБ или нет. Итак, да или
нет. Раз в неделю каждого из нас Слон гоняет по разным маршрутам, которые
каждый готовит для себя. Прошлый раз слежка была точно. В прошлый раз я был
в этом совершенно уверен. А сегодня? Да или нет? Я не знаю, я не уверен.
Если так, то нужно возвратиться в "посольство" и доложить Слону, что я не
уверен. И тогда он вновь пошлет меня кружить по Москве, и завтра утром я
буду обязан дать окончательный ответ. Итак, да или нет?
9.
Язык - оружие разведчика. Глаза - оружие разведчика. Аквариум делает все
возможное, чтобы заставить своих офицеров владеть иностранными языками. За
знание одного западного языка платят на 10% больше. За каждый восточный
язык - 20%. Выучи пять восточных языков и будешь получать вдвое больше. Но
не проценты меня гонят: не выучишь два языка - выгонят на космодром в
Плесецк. Мне на космодром совсем не хочется. Поэтому я учу. Иностранный
язык для меня проблема - нет во мне музыкальности. Чувствительность
слухового аппарата танковыми пушками понижена. Я стараюсь. Я тянусь. Но по
языкам я самый худший в группе. Были хуже меня, но их уже выгнали. Я на
очереди следующий. Сдохну, черт побери. Пусть произношение дубовое, я в
других областях наверстаю.
- У меня та же проблема была, - ободряет Слон.- Учи целые страницы
наизусть. Тогда беглость появится. Тогда у тебя для устной речи и для
написания будут всегда в запасе стандартные обороты, фразы, целые куски.
Я учу страницами. Я их зубрю наизусть. А затем пишу их. Пишу и
переписываю, Я переписываю эти страницы по памяти по тридцать раз,
добиваясь, чтобы не было ошибок.
С глазами у меня хуже, чем с языком. У меня есть опыт из Спецназа
смотреть в глаза собакам. Но тут этого недостаточно. Нас тренируют с
зеркалом: смотри в глаза, не моргай. Не отводи взгляд. Если хочешь
завербовать человека, ты должен прежде всего выдержать взгляд. Дружба
начинается с улыбки, вербовка - со взгляда. Если ты не выдержал первый
тяжелый взгляд своего собеседника-то и не пытайся потом его вербовать:
психически он сильнее. Он не поддастся.
Я выхожу на станции метро "Краснопресненская" и иду в зоопарк. Если у вас
та же проблема, то приходите к закрытию - вам никто не помешает. Я смотрю в
глаза тиграм, леопардам, Я направляю свою волю, я сжимаю челюсти.
Неподвижные желтые глаза хищника расплываются передо мной. Я сильнее сжимаю
кулаки, впиваясь ногтями в ладони. Глаза нужно осторожно сощуривать и вновь
медленно-медленно широко раскрывать, так можно не моргать. Глаза режет,
наворачиваются слезы. Еще мгновение - и я моргнул. Огромная ленивая рыжая
кошка презрительно улыбается мне и отворачивает разочарованно морду: слаб
ты, Суворов, со мной состязаться.
Ничего, кошка. Я настойчивый. Я приду сюда в следующее воскресенье. И в
следующее. И потом еще. Я - настойчивый.
И опять летит серое колесо дней и ночей. Наша программа вполне могла бы
быть десятилетней. Но ее спрессовали в пять лет, и потому не все
выдерживают. А может, это тоже испытание? Может, в этом и заключается
главный смысл нашей подготовки: освободиться от слабых тут, на своей
территории, чтобы не делать этого позже?
10.
В разведке есть совсем простое правило: отрыв запрещен! Если увидел, что
за тобой следят, во-первых, не покажи виду, что ты заметил, не нервничай и
не мечись, ты дипломат, черт побери. Поболтайся по городу, покружи. На
операцию сегодня идти не следует. Они могут прикинуться, что бросили тебя,
а на самом деле они рядом, только больше их стало, только сменили они своих
людей.
В тот день, когда выявил слежку, операция запрещена. Этот закон
нерушимый. А каждая операция во многих вариантах готовится. Слежка сегодня,
значит, завтра повторим операцию, или через неделю, или через месяц. Но не
вздумай отрываться от них! Оторвавшись даже под очень хорошим предлогом, ты
показываешь им, что ты - шпион, а не простой дипломат, что ты можешь видеть
тайную слежку, что тебе надо от нее зачем-то убегать. Если ты им это
покажешь, то от тебя не отстанут. Ты покажешь им, что ты - шпион, и этого
достаточно. Тогда слежка будет преследовать тебя каждый день, тогда не
дадут тебе работать. Один раз от них, конечно, оторвешься, но они тебя
зачислят в разряд опасных, и больше ты никогда от них не оторвешься, за
тобой их будет по тридцать человек по пятам ходить каждый день.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94