Ты в порядке? Грант?
Вопросы. Он и представить себе не мог, насколько хорошо они
вписывались в ситуацию. Обычно складывался рисунок. Эти должны быть
связаны с доверием. Таковы правила игры.
- Грант, черт побери! - Джастин слегка похлопал рукой по его щеке. -
Давай, открывай глаза. Открывай глаза.
Он сопротивлялся. Так, он знал, будет лучше. Он сделал несколько
вдохов, спину и плечи пронзила страшная боль. Ему угрожала опасность...
потому что он думал, что иллюзия становится реальностью. Или потому, что
он перестает их различать.
- Ну, открой глаза, черт побери!
Он осторожно приоткрыл глаза. Увидел испуганное лицо Джастина.
- Ты - дома. В больнице. Ты понимаешь? Ари разнесла их к чертям и
вытащила тебя.
(Кровь, запачкавшая стены. Запах дыма.)
Это было похоже на больницу. И Джастин похож. Не было способа
проверить это, даже если ему позволят пройтись. Только время могло это
сделать, время, длящееся дольше любой ленточной иллюзии.
- Ну, Грант. Скажи мне, что у тебя все в порядке.
- У меня все в порядке, - он сделал вдох, от которого заболела спина
и понял, что может совершать поступки, выпадающие из этой иллюзии. - Моя
спина замучила меня. Мои руки болят. Ты можешь что-нибудь сделать с
кроватью?
- Я заставлю их.
- Не думаю, что они сделают это. Но мне бы хотелось принять другую
позу. Там... - Поверхность под ним изогнулась, как живая, и сдвинулась
вверх, приподняв ему голову. Вся поверхность заходила волнами, приводя в
движение мышцы и суставы. - О, так лучше!
Джастин снова сел на край, внося асимметрию в колебания.
- Ари проследила тебя до Крюгера. Крюгера шантажировали. Он передал
тебя аболиционистам. Мне пришлось пойти к Ари. Она отправила кого-то - я
не знаю кого - за тобой. Она сказала, что они тайпировали тебя.
К этому времени у него все спуталось. "Здесь" и "там" слились. Он
очень осторожно исследовал ситуацию.
- Как долго?
- Два дня.
Возможно.
- Ты уже два дня находишься здесь, - продолжал Джастин. - Они
позволили Джордану и мне прийти сюда сразу, как тебя привезли. Теперь,
говорят они, я могу навещать тебя.
Это испугало его. Эту иллюзию, против которой защитные силы весьма
ограничены, они намеревались применять постоянно. Он погибал. Он сидел и
плакал, чувствуя, как слезы текут по его лицу.
- Грант.
- Хорошо, - он почти прохрипел. - Но если я попрошу тебя уйти, ты
уйдешь?
- Грант, это не лента. Ты дома, черт побери, - Джастин стиснул руку
до кости. - Соберись. Посмотри на меня. Хорошо?
Он посмотрел.
- Если я скажу тебе уйти...
- Я пойду. Хорошо. Ты хочешь, чтобы я ушел?
- Не делай этого со мной. Ради бога...
- Я позову Иванова. Черт бы их побрал. Черт бы их побрал.
Джастин начал было вставать. Грант схватил его за руку, удерживая.
Удерживал и держал цепко; и Джастин снова сел и крепко его обнял.
- У-ух. - Это причиняло боль. Как настоящую. Джастин мог бы вытащить
его обратно. Джастин знал, что делает, знал, что с ним случилось, знал,
почему он боится. Джастин был его союзником. Или ему конец. - На это
потребуется время.
- Через неделю можно будет забрать тебя отсюда. Так говорит Ари.
Он вспомнил, как у других проходили кризисы. Он поглядел на Джастина,
когда тот снова сел. Вспомнил, почему отправился вниз по реке.
- Она к тебе пристает?
- У меня все в порядке.
Ложь. Все ближе и ближе к реальности. Лента была лучше, чем это.
Спустя некоторое время Джастин уйдет, и он вспомнит, что поверил обману и
ему станет страшно. Между тем его охватил страх по другой, более серьезной
причине. Перевод Джордана, Джастин отсылает его - эти фрагменты
предполагали чувство времени. Время существовало снова. Реальный мир нес
свои ловушки, связанные с Ари; Джастин пытался сделать его свободным, но
он дома, а Джастин в беде.
Нет. Внимание.
Внимание.
- Что она сделала, когда обнаружила, что я исчез?
- Я расскажу тебе позже.
Проклятье, ему нет нужды беспокоиться о том, расстроится ли он. Это
похоже на домашнюю обстановку. Секреты, Ари и беда. И еще - все, что ему
дорого. Он медленно и глубоко вздохнул.
- Я держусь, - сказал он, зная, что Джастин поймет. - Я не хочу
больше лент. Я больше не хочу успокоительных. Мне надо оставаться
бодрствующим. Я хочу, чтобы они оставляли свет включенным все время. И
хочу, чтобы эту проклятую трубку вынули из моей руки.
- У меня нет никакой власти. Ты знаешь это. Но я скажу Иванову. Я
всерьез поговорю с ним. И я выну трубку. Сейчас.
Это причинило острую боль.
- Это закапает весь пол.
- Черт с ним. Плевать, - он остановил капельницу. - Они собираются
поставить здесь телефон. И видео.
Его сердце подпрыгнуло. Он вспомнил, почему был важен телефон. Но все
изменилось, он дома. Или ничего и не произошло. Или имелись варианты,
которые он упустил.
- Знаешь ли, я и вправду несколько спятил.
- Вот черт, а я и не заметил.
Он рассмеялся, коротко, автоматически, обрадованный тем, что Джастин
готов шутить с ним; и внезапно осознал, что он уже полностью миновал самое
мрачное. Его удивили в тот момент, когда он ожидал встретить округлое,
профессиональное сочувствие. Это не был веселый смех, но - удивительный
смех.
Едва ли лента смогла бы воссоздать Джастина настолько реальным, чтобы
ему удалось сделать нечто неожиданное для его сознания. Особенно когда
мозг сопротивлялся, а не действует заодно с подсознанием.
Он рассмеялся снова, просто для проверки, и увидел на лице Джастина
такое выражение, будто тот проглотил стекло: но в то же время там
присутствовала и надежда.
- Это вирус, - объяснил он Джастину. И широко улыбнулся, даже еще
шире, когда он увидел проблеск настоящего ужаса на лице Джастина.
- Ты проклятый идиот!
Он расхохотался. Было больно, но приятно. Он попытался задрать ноги
вверх. Оказалось, что зря.
- О, черт. Как ты думаешь, они могут освободить мне ноги?
- Скоро, раз ты знаешь, где находишься.
Он вздохнул и почувствовал, что напряжение покидает его. Он
развалился на эластичной кровати и посмотрел на Джастина с неленточным
спокойствием. Боль по-прежнему сохранялась. Напряжение мышц. Растяжение.
Бог знает, что он сам с собой сделал, или что они сделали с ним.
- Я обманул тебя, угу?
- Если ты хочешь сыграть...
- Я хочу... Я в затруднении. Я думаю, что у меня продолжаются наплывы
видений. Я думаю, что они пройдут. Мне в самом деле будет очень плохо,
если ты не придешь снова. Доктор Иванов руководит всем, так?
- Он заботится о тебе. Ты доверяешь ему, правда?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116
Вопросы. Он и представить себе не мог, насколько хорошо они
вписывались в ситуацию. Обычно складывался рисунок. Эти должны быть
связаны с доверием. Таковы правила игры.
- Грант, черт побери! - Джастин слегка похлопал рукой по его щеке. -
Давай, открывай глаза. Открывай глаза.
Он сопротивлялся. Так, он знал, будет лучше. Он сделал несколько
вдохов, спину и плечи пронзила страшная боль. Ему угрожала опасность...
потому что он думал, что иллюзия становится реальностью. Или потому, что
он перестает их различать.
- Ну, открой глаза, черт побери!
Он осторожно приоткрыл глаза. Увидел испуганное лицо Джастина.
- Ты - дома. В больнице. Ты понимаешь? Ари разнесла их к чертям и
вытащила тебя.
(Кровь, запачкавшая стены. Запах дыма.)
Это было похоже на больницу. И Джастин похож. Не было способа
проверить это, даже если ему позволят пройтись. Только время могло это
сделать, время, длящееся дольше любой ленточной иллюзии.
- Ну, Грант. Скажи мне, что у тебя все в порядке.
- У меня все в порядке, - он сделал вдох, от которого заболела спина
и понял, что может совершать поступки, выпадающие из этой иллюзии. - Моя
спина замучила меня. Мои руки болят. Ты можешь что-нибудь сделать с
кроватью?
- Я заставлю их.
- Не думаю, что они сделают это. Но мне бы хотелось принять другую
позу. Там... - Поверхность под ним изогнулась, как живая, и сдвинулась
вверх, приподняв ему голову. Вся поверхность заходила волнами, приводя в
движение мышцы и суставы. - О, так лучше!
Джастин снова сел на край, внося асимметрию в колебания.
- Ари проследила тебя до Крюгера. Крюгера шантажировали. Он передал
тебя аболиционистам. Мне пришлось пойти к Ари. Она отправила кого-то - я
не знаю кого - за тобой. Она сказала, что они тайпировали тебя.
К этому времени у него все спуталось. "Здесь" и "там" слились. Он
очень осторожно исследовал ситуацию.
- Как долго?
- Два дня.
Возможно.
- Ты уже два дня находишься здесь, - продолжал Джастин. - Они
позволили Джордану и мне прийти сюда сразу, как тебя привезли. Теперь,
говорят они, я могу навещать тебя.
Это испугало его. Эту иллюзию, против которой защитные силы весьма
ограничены, они намеревались применять постоянно. Он погибал. Он сидел и
плакал, чувствуя, как слезы текут по его лицу.
- Грант.
- Хорошо, - он почти прохрипел. - Но если я попрошу тебя уйти, ты
уйдешь?
- Грант, это не лента. Ты дома, черт побери, - Джастин стиснул руку
до кости. - Соберись. Посмотри на меня. Хорошо?
Он посмотрел.
- Если я скажу тебе уйти...
- Я пойду. Хорошо. Ты хочешь, чтобы я ушел?
- Не делай этого со мной. Ради бога...
- Я позову Иванова. Черт бы их побрал. Черт бы их побрал.
Джастин начал было вставать. Грант схватил его за руку, удерживая.
Удерживал и держал цепко; и Джастин снова сел и крепко его обнял.
- У-ух. - Это причиняло боль. Как настоящую. Джастин мог бы вытащить
его обратно. Джастин знал, что делает, знал, что с ним случилось, знал,
почему он боится. Джастин был его союзником. Или ему конец. - На это
потребуется время.
- Через неделю можно будет забрать тебя отсюда. Так говорит Ари.
Он вспомнил, как у других проходили кризисы. Он поглядел на Джастина,
когда тот снова сел. Вспомнил, почему отправился вниз по реке.
- Она к тебе пристает?
- У меня все в порядке.
Ложь. Все ближе и ближе к реальности. Лента была лучше, чем это.
Спустя некоторое время Джастин уйдет, и он вспомнит, что поверил обману и
ему станет страшно. Между тем его охватил страх по другой, более серьезной
причине. Перевод Джордана, Джастин отсылает его - эти фрагменты
предполагали чувство времени. Время существовало снова. Реальный мир нес
свои ловушки, связанные с Ари; Джастин пытался сделать его свободным, но
он дома, а Джастин в беде.
Нет. Внимание.
Внимание.
- Что она сделала, когда обнаружила, что я исчез?
- Я расскажу тебе позже.
Проклятье, ему нет нужды беспокоиться о том, расстроится ли он. Это
похоже на домашнюю обстановку. Секреты, Ари и беда. И еще - все, что ему
дорого. Он медленно и глубоко вздохнул.
- Я держусь, - сказал он, зная, что Джастин поймет. - Я не хочу
больше лент. Я больше не хочу успокоительных. Мне надо оставаться
бодрствующим. Я хочу, чтобы они оставляли свет включенным все время. И
хочу, чтобы эту проклятую трубку вынули из моей руки.
- У меня нет никакой власти. Ты знаешь это. Но я скажу Иванову. Я
всерьез поговорю с ним. И я выну трубку. Сейчас.
Это причинило острую боль.
- Это закапает весь пол.
- Черт с ним. Плевать, - он остановил капельницу. - Они собираются
поставить здесь телефон. И видео.
Его сердце подпрыгнуло. Он вспомнил, почему был важен телефон. Но все
изменилось, он дома. Или ничего и не произошло. Или имелись варианты,
которые он упустил.
- Знаешь ли, я и вправду несколько спятил.
- Вот черт, а я и не заметил.
Он рассмеялся, коротко, автоматически, обрадованный тем, что Джастин
готов шутить с ним; и внезапно осознал, что он уже полностью миновал самое
мрачное. Его удивили в тот момент, когда он ожидал встретить округлое,
профессиональное сочувствие. Это не был веселый смех, но - удивительный
смех.
Едва ли лента смогла бы воссоздать Джастина настолько реальным, чтобы
ему удалось сделать нечто неожиданное для его сознания. Особенно когда
мозг сопротивлялся, а не действует заодно с подсознанием.
Он рассмеялся снова, просто для проверки, и увидел на лице Джастина
такое выражение, будто тот проглотил стекло: но в то же время там
присутствовала и надежда.
- Это вирус, - объяснил он Джастину. И широко улыбнулся, даже еще
шире, когда он увидел проблеск настоящего ужаса на лице Джастина.
- Ты проклятый идиот!
Он расхохотался. Было больно, но приятно. Он попытался задрать ноги
вверх. Оказалось, что зря.
- О, черт. Как ты думаешь, они могут освободить мне ноги?
- Скоро, раз ты знаешь, где находишься.
Он вздохнул и почувствовал, что напряжение покидает его. Он
развалился на эластичной кровати и посмотрел на Джастина с неленточным
спокойствием. Боль по-прежнему сохранялась. Напряжение мышц. Растяжение.
Бог знает, что он сам с собой сделал, или что они сделали с ним.
- Я обманул тебя, угу?
- Если ты хочешь сыграть...
- Я хочу... Я в затруднении. Я думаю, что у меня продолжаются наплывы
видений. Я думаю, что они пройдут. Мне в самом деле будет очень плохо,
если ты не придешь снова. Доктор Иванов руководит всем, так?
- Он заботится о тебе. Ты доверяешь ему, правда?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116