о монетаризме, парламентаризме, плюрализме и
харизме; об Алле Пугачевой и ее дочке Кристине -- не путать с Христиной
Адамовной! -- жене Преснякова-младшего, о некоем веселом композиторе, который
назвал одного великого деятеля "грибом", а другого не менее выдающегося
тележурналиста, и вовсе чуть ли не матом, и это не где-нибудь, а все в том же,
некогда почитаемом тобой, Тюхин, "Огоньке"; попутно пришлось просвятить их на
тему контрацепции и СПИДа и тут, господин Хихикалкин, я даже процитировал для
убедительности вашу похабиозную, псевдонародную частушечку:
Опосля Петровой Клахи
все про СПИД отпали страхи!
Опосля Наталии
Отпали гениталии!..
Да-а...
Ну что я тебе могу сказать -- вообщем-то, смеялись. Растерянно, правда, как-то,
с переглядочками, но смех, чего скрывать, был. Так что -- гордись, тебе ведь,
паяцу, только бы поерничать!
Между прочим, тут со мной опять, бляха муха!.. Короче, не давала мне все эти
дни покоя одна плодотворная идейка с антенной. "А что если, -- подумал я, --
зафигачить ее повыше, вон на тот вон тополь у спецхранилища!.." Ты меня, Тюхин,
знаешь: мне ведь ежели что втемяшится -- ни колом не вышибить, ни топором не
вырубить! Одним словом, надел на шею моток провода и опять, опять -- полез.
Ничего такого особенного с высоты, как ты догадываешься, я не увидел: та же
темень, туман, слышно, как в клубе крутят кино -- у нас теперь это удовольствие
каждый день, правда, фильма одна и та же -- "Применение индивидуальных средств
защиты в условиях ядерного, химического и бактериологического нападения".
Слышно еще, как тарахтит движок у КТП, как Филин на плацу орет, как в
"коломбине" храпит мой сменщик Митька Пойманов. И только это я привязал конец
антенны к ветке, слышу -- внизу голоса. Бухает дверь спецхранилища, под лампой
над входом топчутся трое, все те же -- товарищ Хапов, товарищ Кикимонов и
товарищ Копец, три наших последних высших военачальника, три подполковника. И
выходят они, Тюхин, через калитку со спецтерритории -- на калитке, между
прочим, табличка: "Стой! Опасно для жизни!" -- и, подсвечивая себе фонариками,
идут в мою сторону. "Ну, -- думаю, сейчас опять встанут под деревом и закурят!"
Хочешь -- верь, хочешь -- не верь, но так оно и случилось! И вот, что я
услышал, елки, бля, зеленые:
К и к и м о н о в ( волнуясь ). Что делать, что делать?! Просто голова
кругом, ума не приложу!.. Ужас, у-ужас!..
Х а п о в. Говоришь, и сумму назвал?
К и к и м о н о в. Копеечка в копеечку, Афанасий! И то, что я тебе давал, и
эти... ну, помнишь?..
Х а п о в. Помню, голуба, еще как помню...
К и к и м о н о в. Хорошо, хоть кто-то помнит... А ведь я еще жене шубу к
годовщине, инструмент беккеровский, ковер... Что будет, что будет?!
Х а п о в. Да полно тебе, Аркадий, паниковать, может, он тебя, на хрен, на
пушку берет?..
К и к и м о н о в ( чуть не плача ). Но ведь копеечка в копеечку. Откуда
такая точность, а?
Х а п о в. А ты что думаешь, Кузьмич?
К о п е ц ( задумчиво ). Уникальный случай... Субъект с ярко выраженной
патологией: скошенный подбородок, шишки на лбу, речевые дефекты. Вы обратили
внимание, какие у него глаза?
К и к и м о н о в. Он, мерзавец, при мне очков не снимал, а что -- страшные?
К о п е ц. Мертвые, как у покойника!
К и к и м о н о в. Ужас, ужас...
Воцаряется тишина. Хапов снимает фуражку и вытирает розовую лысину платком.
Х а п о в. Слышите, как храпит?
К и к и м о н о в ( вздрагивая ). Кто?.. Где?..
Х а п о в. Бром пей, Аркадий!
К о п е ц. Лучше спирт.
Х а п о в. Солдатик храпит на радиостанции. Слышите?.. Между прочим, на войне
бы за такое дело шлепнули, на хрен, без суда и следствия!
К о п е ц. Э-э!.. Связи-то все едино -- нет.
Х а п о в. А дисциплина?! Распустились, понимаешь! Вчера этот, ну который с
дерева стебанулся, подходит и говорит: "Вы, товарищ подполковник, курить лучше
бросьте, а то чего доброго, говорит, -- помрете еще в 78 году, как раз перед
чешскими событиями!" Ну не идиот ли?..
К о п е ц. Травма черепа, нервное потрясение.
К и к и м о н о в. Кошмар, просто кошмар! Денег фактически нет, продовольствие,
кажется, тоже на исходе... Так, Афанасий?
Х а п о в ( мрачно ). Вчера последнего кабанчика прикололи. Картошка,
капуста -- это еще, на хрен, есть, а хлеб -- йек!..
К и к и м о н о в. И что же прикажете делать?!
Х а п о в. Ждать, Аркадий, ждать...
К и к и м о н о в. А если не дождемся?
Х а п о в. Ну а я откуда знаю? Я тебе гадалка, на хрен, что ли?! Ты вон лучше у
этого, у прорицателя у своего спроси. Откуда он, кстати, взялся-то?
К о п е ц. С трубы пищеблока сняли.
Х а п о в. С трубы?! Как он туда попал?
К о п е ц. Говорит, не помнит. Шок. Амнезия, то есть потеря памяти. Весь
какой-то закопченный, обгорелый...
Х а п о в. Черт знает, что такое! Один -- на березе, другой, на хрен, на
трубе!..
К о п е ц. Клиника!
К и к и м о н о в. Поверите, я уже деревьев бояться стал! Даже сейчас вот такое
подлое ощущение, будто подниму голову, а он там, на ветке!
К о п е ц. Кто?
К и к и м о н о в. Да этот...
Ну и, как ты, должно быть, догадываешься, Тюхин, тут дорогой наш товарищ
подполковник Кикимонов, начальник финансовой части бригады, светя фонариком,
задирает повинную головушку и видит на вершине тополя странное человекоподобное
существо с круглыми, как у лемура, глазами!..
Чу! Шуршит бурьян, умело используя для маскировки складки местности, к
"коломбине" подползают мои юные вольнослушатели. Ого, кажется, нашего полку
прибыло!.. Эй ты, ушастенький, попку подбери! Задницу, говорю, подбери,
молодой, необученный, отстрелят!..
Засим -- ГБ энд СК. Твой -- В.М.
Глава шестая
От рядового М. -- члену редколлегии Т., лауреату премий
Письмо третье
Вдруг стало темно, но совсем не так, как от облака, когда оно закрывает солнце.
Дж.Свифт "Путешествие Гулливера"
Сэр!
Вы не поверите, но эпическое повествование, замыслом которого я поделился с
Вами в прошлом письме, претворяется в жизнь ! Да-да, друг мой! --
героически переборов свойственную нам обоим неуверенность в себе -- качество,
кстати сказать, присущее только истинным талантам -- я, с Божьей помощью,
приступил к воплощению задуманного. Ровно пять минут назад, потея от волнения,
я сел за рабочий столик радиооператора и написал первую фразу:
"Давным-давно, так давно, что и перезабылось уже все за давностью, в некотором
царстве, в несуществующем уже государстве, в одной сугубо секретной части
служил солдат-первогодок по имени Витюша Эмский..." Написавши
вышепроцитированное, я впал в такую буйную радость, что пошел вприсядку по
"коломбине", выкидывая коленца и приговаривая: "Ай да рядовой М., ай да поэт,
понимаешь, Пушкин!" Когда первая волна эйфории прошла, я снова сел за стол и,
отложив в сторону тетрадь, предназначенную для эпопеи, принялся писать письмо
Вам, мэтр. К этому меня побудило следующее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
харизме; об Алле Пугачевой и ее дочке Кристине -- не путать с Христиной
Адамовной! -- жене Преснякова-младшего, о некоем веселом композиторе, который
назвал одного великого деятеля "грибом", а другого не менее выдающегося
тележурналиста, и вовсе чуть ли не матом, и это не где-нибудь, а все в том же,
некогда почитаемом тобой, Тюхин, "Огоньке"; попутно пришлось просвятить их на
тему контрацепции и СПИДа и тут, господин Хихикалкин, я даже процитировал для
убедительности вашу похабиозную, псевдонародную частушечку:
Опосля Петровой Клахи
все про СПИД отпали страхи!
Опосля Наталии
Отпали гениталии!..
Да-а...
Ну что я тебе могу сказать -- вообщем-то, смеялись. Растерянно, правда, как-то,
с переглядочками, но смех, чего скрывать, был. Так что -- гордись, тебе ведь,
паяцу, только бы поерничать!
Между прочим, тут со мной опять, бляха муха!.. Короче, не давала мне все эти
дни покоя одна плодотворная идейка с антенной. "А что если, -- подумал я, --
зафигачить ее повыше, вон на тот вон тополь у спецхранилища!.." Ты меня, Тюхин,
знаешь: мне ведь ежели что втемяшится -- ни колом не вышибить, ни топором не
вырубить! Одним словом, надел на шею моток провода и опять, опять -- полез.
Ничего такого особенного с высоты, как ты догадываешься, я не увидел: та же
темень, туман, слышно, как в клубе крутят кино -- у нас теперь это удовольствие
каждый день, правда, фильма одна и та же -- "Применение индивидуальных средств
защиты в условиях ядерного, химического и бактериологического нападения".
Слышно еще, как тарахтит движок у КТП, как Филин на плацу орет, как в
"коломбине" храпит мой сменщик Митька Пойманов. И только это я привязал конец
антенны к ветке, слышу -- внизу голоса. Бухает дверь спецхранилища, под лампой
над входом топчутся трое, все те же -- товарищ Хапов, товарищ Кикимонов и
товарищ Копец, три наших последних высших военачальника, три подполковника. И
выходят они, Тюхин, через калитку со спецтерритории -- на калитке, между
прочим, табличка: "Стой! Опасно для жизни!" -- и, подсвечивая себе фонариками,
идут в мою сторону. "Ну, -- думаю, сейчас опять встанут под деревом и закурят!"
Хочешь -- верь, хочешь -- не верь, но так оно и случилось! И вот, что я
услышал, елки, бля, зеленые:
К и к и м о н о в ( волнуясь ). Что делать, что делать?! Просто голова
кругом, ума не приложу!.. Ужас, у-ужас!..
Х а п о в. Говоришь, и сумму назвал?
К и к и м о н о в. Копеечка в копеечку, Афанасий! И то, что я тебе давал, и
эти... ну, помнишь?..
Х а п о в. Помню, голуба, еще как помню...
К и к и м о н о в. Хорошо, хоть кто-то помнит... А ведь я еще жене шубу к
годовщине, инструмент беккеровский, ковер... Что будет, что будет?!
Х а п о в. Да полно тебе, Аркадий, паниковать, может, он тебя, на хрен, на
пушку берет?..
К и к и м о н о в ( чуть не плача ). Но ведь копеечка в копеечку. Откуда
такая точность, а?
Х а п о в. А ты что думаешь, Кузьмич?
К о п е ц ( задумчиво ). Уникальный случай... Субъект с ярко выраженной
патологией: скошенный подбородок, шишки на лбу, речевые дефекты. Вы обратили
внимание, какие у него глаза?
К и к и м о н о в. Он, мерзавец, при мне очков не снимал, а что -- страшные?
К о п е ц. Мертвые, как у покойника!
К и к и м о н о в. Ужас, ужас...
Воцаряется тишина. Хапов снимает фуражку и вытирает розовую лысину платком.
Х а п о в. Слышите, как храпит?
К и к и м о н о в ( вздрагивая ). Кто?.. Где?..
Х а п о в. Бром пей, Аркадий!
К о п е ц. Лучше спирт.
Х а п о в. Солдатик храпит на радиостанции. Слышите?.. Между прочим, на войне
бы за такое дело шлепнули, на хрен, без суда и следствия!
К о п е ц. Э-э!.. Связи-то все едино -- нет.
Х а п о в. А дисциплина?! Распустились, понимаешь! Вчера этот, ну который с
дерева стебанулся, подходит и говорит: "Вы, товарищ подполковник, курить лучше
бросьте, а то чего доброго, говорит, -- помрете еще в 78 году, как раз перед
чешскими событиями!" Ну не идиот ли?..
К о п е ц. Травма черепа, нервное потрясение.
К и к и м о н о в. Кошмар, просто кошмар! Денег фактически нет, продовольствие,
кажется, тоже на исходе... Так, Афанасий?
Х а п о в ( мрачно ). Вчера последнего кабанчика прикололи. Картошка,
капуста -- это еще, на хрен, есть, а хлеб -- йек!..
К и к и м о н о в. И что же прикажете делать?!
Х а п о в. Ждать, Аркадий, ждать...
К и к и м о н о в. А если не дождемся?
Х а п о в. Ну а я откуда знаю? Я тебе гадалка, на хрен, что ли?! Ты вон лучше у
этого, у прорицателя у своего спроси. Откуда он, кстати, взялся-то?
К о п е ц. С трубы пищеблока сняли.
Х а п о в. С трубы?! Как он туда попал?
К о п е ц. Говорит, не помнит. Шок. Амнезия, то есть потеря памяти. Весь
какой-то закопченный, обгорелый...
Х а п о в. Черт знает, что такое! Один -- на березе, другой, на хрен, на
трубе!..
К о п е ц. Клиника!
К и к и м о н о в. Поверите, я уже деревьев бояться стал! Даже сейчас вот такое
подлое ощущение, будто подниму голову, а он там, на ветке!
К о п е ц. Кто?
К и к и м о н о в. Да этот...
Ну и, как ты, должно быть, догадываешься, Тюхин, тут дорогой наш товарищ
подполковник Кикимонов, начальник финансовой части бригады, светя фонариком,
задирает повинную головушку и видит на вершине тополя странное человекоподобное
существо с круглыми, как у лемура, глазами!..
Чу! Шуршит бурьян, умело используя для маскировки складки местности, к
"коломбине" подползают мои юные вольнослушатели. Ого, кажется, нашего полку
прибыло!.. Эй ты, ушастенький, попку подбери! Задницу, говорю, подбери,
молодой, необученный, отстрелят!..
Засим -- ГБ энд СК. Твой -- В.М.
Глава шестая
От рядового М. -- члену редколлегии Т., лауреату премий
Письмо третье
Вдруг стало темно, но совсем не так, как от облака, когда оно закрывает солнце.
Дж.Свифт "Путешествие Гулливера"
Сэр!
Вы не поверите, но эпическое повествование, замыслом которого я поделился с
Вами в прошлом письме, претворяется в жизнь ! Да-да, друг мой! --
героически переборов свойственную нам обоим неуверенность в себе -- качество,
кстати сказать, присущее только истинным талантам -- я, с Божьей помощью,
приступил к воплощению задуманного. Ровно пять минут назад, потея от волнения,
я сел за рабочий столик радиооператора и написал первую фразу:
"Давным-давно, так давно, что и перезабылось уже все за давностью, в некотором
царстве, в несуществующем уже государстве, в одной сугубо секретной части
служил солдат-первогодок по имени Витюша Эмский..." Написавши
вышепроцитированное, я впал в такую буйную радость, что пошел вприсядку по
"коломбине", выкидывая коленца и приговаривая: "Ай да рядовой М., ай да поэт,
понимаешь, Пушкин!" Когда первая волна эйфории прошла, я снова сел за стол и,
отложив в сторону тетрадь, предназначенную для эпопеи, принялся писать письмо
Вам, мэтр. К этому меня побудило следующее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53