- Кажется, они пока не хотят его отпускать домой, - сказал Стивен. - Он ранен.
Очевидно, Зейн подошел очень близко к телефону - и к Стивену тоже. Из трубки донесся низкий рычащий голос:
- Он поедет домой, когда я скажу.
В голосе Стивена зазвучала нотка испуга:
- Боюсь, доктора не согласятся.
- Мне на них плевать. С кем это ты треплешься?
Чтобы его голос звучал настолько отчетливо, он должен был прижать Стивена к стене. Угрожать, ничего конкретного не говоря.
Вдруг рычащий голос зазвучал очень ясно. Он забрал у Стивена трубку:
- Кто это?
- Анита Блейк, а вы, наверное, Зейн.
Он хрипло рассмеялся - будто простуженный.
- А, человеческая лупа у волков. Боже мой, как я перепугался!
Лупа - так вервольфы называют подругу вожака. Я была первой женщиной-человеком, удостоенной этой чести. Хотя я даже уже не встречалась с их Ульфриком. Мы расстались, когда он кого-то съел у меня на глазах. В конце концов, должны же быть у девушки принципы.
- Габриэль тоже меня не боялся. Видишь, чем это для него кончилось?
Пару секунд Зейн помолчал. В трубке слышалось его тяжелое, точно собачье, дыхание. Но он дышал так не нарочно, а скорее не мог сдержать волнения.
- Натэниел мой. Держись от него подальше.
- Стивен не твой, - ответила я.
- Твой, что ли? - Послышался шорох материи, и мне это не понравилось. - Он такой краса-авчик! Ты пробовала эти мягкие губы? Эти длинные волосы лежали на твоей подушке?
Мне не надо было видеть, чтобы знать: он трогает Стивена в такт своим словам.
- Зейн, не трогай его.
- Поздно.
Я стиснула трубку и заставила свой голос звучать ровно и спокойно:
- Стивен под моей защитой, Зейн. Ты понимаешь, что это значит?
- И на что ты готова, чтобы защитить своего волчонка, Анита?
- Не стоит проверять, Зейн. Честно, не стоит.
Он понизил голос почти до мучительного шепота:
- И ты готова меня убить, чтобы его избавить?
Вообще-то прежде чем грозить кому-то смертью, я должна его хоть раз увидеть, но придется, кажется, сделать исключение.
- Да.
Он рассмеялся тихо и нервно:
- Понимаю теперь, почему Габриэль на тебя запал. Такая крутая, такая уверенная, такая опа-асная!
- Я слышу неудачное подражание Габриэлю.
Раздался звук, средний между шипением и уханьем.
- Стивену не надо было сюда влезать.
- Натэниел - его друг.
- Я друг Натэниела, и других друзей ему не надо.
- Сомневаюсь.
- Анита, я забираю Натэниела. Если Стивен попытается помешать, ему будет плохо.
- Сделаешь плохо Стивену - я сделаю плохо тебе.
- Значит, так тому и быть. - Он повесил трубку.
Вот блин! Я побежала к джипу. Ехать было минут тридцать, двадцать, - если поспешить. Двадцать минут. Стивен - не доминант, он жертва. Но он верный друг. Если он думает, что Натэниелу не надо ехать с Зейном, он попытается помешать. Драться он не станет, но может встать перед машиной. И я не сомневалась, что Зейн его просто переедет - в лучшем случае. В худшем - он заберет с собой и Стивена, и Натэниела. И если Зейн в поступках так же похож на Габриэля, как на словах, я бы предпочла вариант с автомобилем.
4
Второй приемный покой меньше чем в двух часах езды. Выдающийся день даже для меня. Хорошо, что на этот раз ранена не я. Плохо, что это может измениться. Пусть Зейн не альфа, но он - оборотень. Эти ребята могут поднять в жиме слона средней величины, и я не собиралась заниматься с ним армрестлингом. Он не только положил бы мне руку, он бы ее, вполне возможно, оторвал от плеча и съел. Многие ликантропы пытаются сойти за людей и любят, когда это получается. Но я не думала, что Зейна такие мелочи волнуют.
И все же мне не хотелось убивать Зейна, если не возникнет необходимости. Не из милосердия - от мысли, что это может произойти на людях. В тюрьму мне не хотелось. То, что наказание волнует меня больше преступления, отчасти характеризует мой нравственный облик. Иногда я сомневалась, не становлюсь ли социопатом. Иногда была уверена, что уже стала.
В пистолете у меня всегда были серебряные пули. На людей серебро действует, как и на почти все сверхъестественные существа. Так зачем переходить на обычные пули, которые действуют только на людей и на пару-тройку других существ? Но месяца три назад я схлестнулась с одним фейри, который чуть меня не убил. На них серебро не действует, зато действует обычный свинец. И с тех пор я держу в «бардачке» обойму с обычными патронами.
Вытащив из обоймы два верхних патрона с серебряными пулями, я вставила свинцовые. То есть первые две пули могут сбить с Зейна кураж, и тогда, быть может, не придется убивать его остальными. Проясним сразу: если он, получив две свинцовые пули, от которых чертовски больно, даже если можешь залечить рану, все-таки будет на меня переть, то первая же серебряная пуля будет предназначена не для того, чтобы только ранить.
Только войдя в дверь больницы, я сообразила, что не знаю фамилии Натэниела. Имя Стивена мне тоже не поможет. А, черт!
Вестибюль был набит народом. Женщины с плачущими младенцами, детишки, неизвестно чьи, гоняющиеся друг за другом, перепрыгивая через стулья, человек с обмотанной кровавой тряпкой рукой, люди без видимых повреждений, тупо глядящие в пространство. Стивена видно не было.
Вопли, звон разбиваемых стекол, звяканье упавшего на пол металла. Сестра, бегущая по соседнему коридору.
- Вызовите еще охранников!
Сестра за конторкой нажала на кнопку.
Можете назвать это интуицией, но я поняла, где сейчас 3ейн и Стивен. Махнув перед сестрой удостоверением, я сказала:
- Я из Региональной Группы Расследования Противоестественных Событий. Моя помощь нужна?
Сестра вцепилась в мою руку:
- Вы из полиции?
- Наша группа является подразделением полиции.
В лучшем случае - уклонение от прямого ответа. Если ты штатский. прикрепленный к полицейской группе, приходится этому научиться.
- Слава богу! - Сестра поволокла меня туда, где слышался шум. Я высвободила руку и достала пистолет. Предохранитель снят, ствол в потолок, готовность к выстрелу. С обычными патронами я бы не стала поднимать ствол к потолку, тем более в госпитале, где надо мной полно пациентов, но безопасные патроны Глейзера не зря носят свое название.
Приемное отделение ничем не отличалось от всех приемных отделений, что мне случалось видеть. Занавесы на металлических штангах, чтобы можно было выгородить целые ульи маленьких смотровых кабинок. Кое-где они были закрыты, но пациенты сидели и смотрели на спектакль сквозь щели в занавесках. Однако зал делился пополам стеной почти до caмого коридора, так что смотреть особо было не на что.
Человек в зеленом хирургическом халате вылетел из-за стены, ударился в противоположную, тяжело сполз на пол и остался лежать неподвижно.
Сопровождавшая меня сестра бросилась к нему, и я отпустила ее. Тот, кто был там за стеной, швыряющийся докторами, как куклами, был работой не для медика, а для меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104