Моя голова вполне соглашалась с такой логикой, но тело ей противилось.
Я пошла на кухню, учуяв запах кофе. Приятная была бы кухня, если бы я когда-нибудь готовила или принимала гостей. Шкафчики темного дерева, а между ними большой остров с крючками для кастрюль и сковород. У меня кухонной утвари и припасов не хватило бы даже на один шкафчик, не то что на все это великолепие. Из всех помещений моего нового дома в этом я более всего чувствовала себя чужой. Очень уж оно было не таким, какое я бы сама выбрала.
Ронни и Луи сидели возле моего двухместного столика. Он стоял на возвышении в эркере. Место было предназначено для полномасштабного обеденного стола, и мой столик там смотрелся как временно исполняющий обязанности. Почти весь стол занимали цветы - еще одно дополнение.
Мне не надо было считать их, я и так знала, что там дюжина белых роз и одна одинокая красная. Белые розы Жан-Клод посылал мне годами, но даже с тех пор, как мы стали любовниками, тринадцатая появилась впервые. Красная, алая, островок страсти в море белой чистоты. Карточка при цветах отсутствовала, поскольку не была нужна.
Джемиль прислонился к стене неподалеку от Ронни и Луи и прихлебывал кофе из чашечки. Когда я вошла, он замолчал, из чего я сделала вывод, что он говорил обо мне. Быть может, и нет, но молчание повисло тяжелое, а Ронни очень тщательно старалась на меня не смотреть. Луи, наоборот, смотрел слишком пристально. Ага, Джемиль уже многое выболтал.
А что выболтал - мне даже знать не хотелось, пока не введу в организм кофеину.
Я налила себе кофе в чашку с надписью: «Минздрав предупреждает: обращаться ко мне, пока я не выпью первую чашку кофе, опасно для вашего здоровья». Чашка эта стояла у меня в офисе, пока мой босс не обвинил меня в устрашении клиентов. Новую я пока не выбрала. На ней должна быть подходящая надпись.
На ящике стояла новая блестящая кофеварка с открыткой. Я пригубила кофе и вскрыла конверт.
«Чтобы согреть твое тело и заполнить эту пустую cuisine». Кухню по-французски. В записках Жан-Клод часто вставлял французские слова, и даже прожив пару сотен лет в этой стране, не всегда правильно строил английские фразы. Говорил он безупречно, но многие говорят на втором языке лучше, чем пишут. Конечно, это мог быть окольный способ учить меня французскому - и получалось. Он пишет записку, а я потом его ищу и спрашиваю, что она значит. Когда тебе шепчут на ухо французские нежности, это класс, но через какое-то время начинаешь задумываться, что они значат. Бывали и другие уроки, но о них я публично рассказывать не собираюсь.
- Приятные цветы, - сказала Ронни.
Голос у нее был совершенно безразличный, но по поводу Жан-Клода она сообщила мне свое мнение без околичностей. Она считала, что он наглый тип. Я с ней была согласна. Она считала, что он олицетворяет зло. С этим я не соглашалась.
Я села на дальнем краю восьмиугольного возвышения, спиной к стене, голова чуть ниже уровня окон.
- Ронни, мне на сегодня хватит нравоучений. О'кей?
Она пожала плечами и отпила кофе:
- Ты уже взрослая девушка, Анита.
- Сама знаю.
Я даже сама услышала, насколько резко ответила.
Автомат я положила рядом на пол, вместе с пальто. Подула на кофе, черный и крепкий. Иногда я добавляю сахар и сливки, но для первой чашки сойдет и черный.
- Джемиль нам рассказал, - произнес Луи. - Вы с Ричардом действительно вызывали силу посреди «Цирка»?
Я отпила кофе и только потом ответила:
- Очевидно.
- У крысолюдов нет эквивалента лупы, но это же не обычная способность - вот так вызывать силу.
Ронни переводила между нами взгляд слегка расширенных глаз. Я ей рассказывала, что творится в моей жизни, и она ошивалась со мной и с монстрами достаточно долго, чтобы встретить Луи, но все же этот мир был для нее чужой и новый. Иногда я думала, что ей бы лучше держаться от монстров подальше, но, как она сама сказала, мы обе взрослые девушки. Иногда она даже пистолет с собой носит. Так что может решать сама за себя.
- Я уже больше десяти лет вервольф, - сказал Джемиль. - Это моя третья стая. И я никогда не слышал, чтобы лупа могла помочь Ульфрику вызвать силу за пределами лупанария - то есть места нашей силы. Обычно лупа и этого не может. Первая на моей памяти, кто умел вызывать силу в лупанарии, была Райна. Она даже без полной луны умела делать штуки, увеличивающие ее силу, но ничего подобного тому, что я сегодня испытал.
- Джемиль говорит, что ты помогла Ричарду вызвать достаточно силы, чтобы его вылечить, - добавил Луи.
Я пожала плечами - осторожно, чтобы не пролить кофе.
- Я помогла Ричарду овладеть его зверем. Это вызвало... что-то. Не знаю что.
- У Ричарда был припадок ярости, и ты помогла ему прийти в себя? - спросил Луи.
Я посмотрела на него.
- Ты видел его припадки?
- Один раз.
Я поежилась.
- Этого вполне достаточно.
- Но ты помогла ему справиться со зверем.
- Так и было, - сказал Джемиль, и вид у него почему-то был довольный.
Луи глянул на него и покачал головой.
- К чему вы все это? - спросила я.
- Я говорил Ричарду, что ему не станет лучше, пока он не вычеркнет тебя из своей жизни. Полностью. Я думал, он должен тебя забыть, чтобы исцелиться.
- А сейчас ты передумал?
- Если ты умеешь помогать Ричарду держать его зверя в узде, тогда ты ему нужна. Мне все равно, как вы договоритесь, Анита. Но если он в ближайшее время чего-нибудь не предпримет, то погибнет. Чтобы этого не случилось, я готов почти на все.
Впервые я поняла, что Луи мне больше не симпатизирует. Он лучший друг Ричарда, так что я его понимаю. Если бы он бросил Ронни так же грубо, как я Ричарда, я бы тоже злилась.
- Даже посоветуешь ему снова со мной видеться? - спросила я.
- Это то, чего ты хочешь?
Я покачала головой, не глядя ему в глаза.
- Не знаю. Мы связаны друг с другом на целую вечность. Слишком долго, чтобы друг на друга злиться.
- Слишком долго, - сказал Ричард, появляясь в дверях, - чтобы наблюдать тебя в его объятиях.
В голосе его не чувствовалось горечи, была только усталость. Густые волосы и мускулистый торс покрывала белая пыль. Даже на джинсах была пыль. Больше всего он походил на персонажа какого-нибудь порнофильма, где мастеровитый мужик утешает одинокую хозяйку дома. Ричард подошел к розам.
- И всегда видеть белые розы с твоим именем. - Он тронул единственную красную, улыбнулся. - Отличная символика.
Рука Ричарда сомкнулась над алым цветком, а когда он раскрыл ладонь, красные лепестки рассыпались по столу. На столешницу упала капля крови - Ричард напоролся на шипы.
Ронни большими глазами смотрела на оборванную розу. Потом глянула на меня, подняв брови, но я не знала даже, каким выражением лица ей ответить.
- Это ребячество, - сказала я.
Ричард повернулся ко мне, протягивая руки.
- Очень жаль, что нашего третьего здесь нет, чтобы слизать эту кровь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104