Доктор кивнул:
— Да, разумеется.
— А поподробнее? — обеспокоился Дюран.
— Можно нечаянно повредить зрительный нерв.
— То есть он ослепнет?
— Очень, очень маловероятно. Я бы скорее опасался истечения ЦСЖ.
— Простите, как вы сказали? — спросила Эйдриен.
— ЦСЖ — цереброспинальная жидкость, которой мозг отделен от черепной коробки. При операциях такого рода… — Шоу не окончил предложения и лишь неопределенно пожал плечами.
— Жуть какая, — пробормотал Дюран.
— В любом случае вероятность летального исхода менее одного процента.
Комментариев не последовало.
— Разумеется, — продолжил психиатр, — пока инородное тело находится в мозгу, всегда присутствует опасность осложнений. Например, оно может вызвать какую-нибудь локализованную инфекцию или набухание мозга — ликвор. На снимках я заметил область раздражения вокруг предмета. — Шоу порылся в пачке больших цветных распечаток, которые походили на психоделические картинки. На них все так и пылало пурпурным и светло-вишневым, отдельные участки светились сапфиром — одним словом, легко представлялось, будто какой-то шутник разложил на столе образцы расцветок для коллекции модных футболок в стиле ретро.
Доктор поднес снимок к фотографическому увеличителю.
— Вот. Взгляните-ка сюда. Отчетливый ореол, видите?
Дюран с Эйдриен по очереди подходили и рассматривали снимок: на фоне пурпура явственно выделялся крошечный желтый блик.
— Доктор, а вы бы что посоветовали? — в отчаянии махнул рукой пациент.
— Соглашайтесь на пробную операцию. Нужно еще посмотреть, сможем ли мы проникнуть внутрь и выйти, не причинив лишних повреждений. А если это удастся, заодно удалим инородное тело. Неплохо посмотреть, с чем мы столкнулись.
— А оперировать вы будете сами? — поинтересовалась Эйдриен.
Шоу покачал головой:
— Нет, я поищу руки получше. — Он развернулся к картотеке, стоявшей за его спиной, выдвинул ящик, достал папку и отобрал кое-какие листы. Постучал ими по столу, выравнивая в аккуратную стопочку, и скрепил их. — Возьмите. Это формы на согласие. Внимательно прочтите и хорошо выспитесь, а с утра… Позвоните мне, договорились?
Всего в квартале от гостиницы обнаружилась неплохая кубино-китайская забегаловка, где готовили на вынос. Путешественники вернулись в комнату с картонными упаковками риса и блоком из шести банок пива «Цинь-Цуо».
Пока Дюран просматривал формы на согласие, Эйдриен принесла тарелки и стала накрывать столик в углу.
— Я могу ослепнуть, — проговорил Джефф, — или «претерпеть изменение личности». Послушай, вот мое любимое место: «утрата когнитивной функции».
Эйдриен протянула ему банку пива.
— И как это понимать?
— Это значит, что я могу стать идиотом.
— Господи! — проговорила девушка, метнув на него нерешительный взгляд. — Ну, не знаю…
— О чем ты?
Эйдриен покачала головой:
— Я не стану давать тебе советов — не хочу брать на себя ответственность.
Все блюда были настоящим объедением.
— Интересно все-таки придумали — объединить китайскую и кубинскую кухню, — сказала Эйдриен. — Как им такое в голову-то пришло? Я бы не додумалась.
Джеффри пожал плечами и пояснил:
— Ничего удивительного: в Вест-Индии полно китайцев. Во всяком случае, на Ямайке и Гаити точно. Собственно, почему бы им не перебраться и на Кубу тоже?
Собеседница так и застыла, не донеся деревянные палочки до рта.
— Ничего себе, какая осведомленность.
— А чему ты удивляешься?
— Ты что, разве бывал на Ямайке?
Дюран задумался и не очень уверенно проговорил:
— Наверное. На Гаити точно.
— Давай копнем поглубже. Может, что-нибудь вспомнишь.
Джефф со смаком прожевал очередную ложку риса с бобами и прильнул губами к пивной банке. Наконец закрыл глаза и начал:
— Большой белый дом с верандой. Зелень вокруг. — Он остановился на миг: в ушах стоял шум транспорта — глухой однообразный гул. — Поднялся ветер и поворошил кроны растущих вокруг пальм. Только это был не тихий шелест гуляющего в листве ветерка, а настоящий шквал. — Дюран помолчал и продолжил: — В такую погоду садовник всегда забирался на деревья…
— Зачем? — удивилась Эйдриен.
— Срезал кокосы, а то они веранду побьют.
— Продолжай, — подбадривала собеседница, отложив в сторону палочки. — Помнишь, как мы с тобой в шахматы играли, а потом ты стал вспоминать? Ром, зной.
Джефф сидел напротив девушки, его лицо расслабилось — казалось, будто он тихо и мирно спит, только вот веки подрагивали. Вдруг он вскочил на ноги и вытаращил глаза.
— Что с тобой? — вздрогнула Эйдриен.
Дюран тряхнул головой и отвернулся. Сделал пару глубоких вдохов, пытаясь успокоиться, и обратил взгляд на девушку:
— Слушай, я такое увидел… Господи. Такое уже было — и не раз. Ужас какой-то. Когда я вдруг вроде бы начинаю вспоминать прошлое, внезапно возникает та комната… Уф, аж волосы дыбом встали.
— Что за комната?
Он покачал головой и отошел к окну. Выглянул на улицу.
— Я не хочу об этом говорить.
— Придется.
Дюран все смотрел в окно, будто выискивая что-то.
— Я пытался понять, какой там цвет.
— Где?
— В комнате. Не желтый… Охра. И все в крови. — Джефф испустил тяжелый вздох. — Неприятно об этом говорить.
— Тебе же самому это нужно. Давай возьми себя в руки. Попробуй еще вспомнить, может, что-нибудь получится.
— Нет!
— Ну, как знаешь. — Эйдриен взяла палочки, помешала рыжеватый соус и принялась сосредоточенно ловить черный боб.
— Прости, — сказал Дюран. — Просто я не могу. Это все… Не знаю, как тебе объяснить.
— Ладно, забудь, — небрежно бросила его собеседница. — Не важно.
— Послушай…
— Просто мне кажется, что здесь — зацепка. Я подумала, за нее стоит ухватиться.
Джефф некоторое время сидел молча, прижав пальцами упавшую на лоб темную прядь.
— Пойми, я просто не могу дальше продолжать, это невыносимо.
Эйдриен вздохнула и промолчала.
— Я вижу ту комнату и будто теряю сознание, — сказал Дюран. — Мне хочется отключиться и забыть обо всем.
Девушка покачала головой, словно желая таким образом сменить тему разговора.
— Ладно, тебе еще о многом предстоит подумать.
Джефф был озадачен:
— О чем о многом?
— Ну, к примеру, об операции на мозге.
Эйдриен поймала заостренным концом палочки черный боб и проткнула его.
— А ты всегда так делаешь? — уже просветлевшим голосом поинтересовался Дюран.
— Как?
Он указал на горки риса и овощей, которые та соорудила на тарелке:
— Просто у доктора Фрейда есть очень занятная теория на этот счет.
Эйдриен засмеялась:
— А, знаю, игра с едой. — Она соединила все в одну горку и расплющила ее в квадрат. — Мои недоброжелатели считают, что это единственная игра, на которую я способна.
— У тебя есть недоброжелатели?
Девушка провела диагональные дорожки через квадрат пищи, разделив его на четыре треугольника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139