Негодяи, способные убить человека походя, между прочим, мало устрашались перспективой выговора, строгого выговора и даже пометок в личном деле. Денежное взыскание имело сиюминутный, недейственный эффект. Ослушнику, преступившему Правила, грозило бичевание или избиение битами. Крайняя мера, увольнение, применялась очень редко.
Покинуть группировку просто так (по собственному желанию, по несоответствию должности и т.п.), будучи в здравом рассудке и более-менее здоровом теле, было невозможно. Увольнение из «черепов» подразумевало одно из трех:
1) тронуться умом;
2) стать инвалидом (беднягам, получившим увечья «при исполнении», выплачивали пенсию);
3) покончить жизнь самоубийством. Вот и все. Никаких вариантов.
Взыщут из платы, думал Курт. В крайнем случае, хлыст…
Черный, грозный, длинноствольный ТТ покачивался из стороны в сторону, удобно охваченный рукой Черепа. Плотоядная тварь, снаряженная дюжиной смертей…
Волк покачал головой.
— Нет, — сказал он наконец. — Все было именно так. Я приказал парню прибавить газу. Не оставалось времени на беседы и сомнения. Мы рискнули — и победили.
Бандит огляделся. Трупы, смятый «БМВ», горящая «тойота».
— Пожалуй, — улыбнулся Череп (зловещая вспышка под провалами очков). — Что ж, ты принял решение и, не колеблясь, принялся за реализацию. Окажись у твоей затеи другой исход, я бы тебе этого не спустил. Однако… победителей не судят. — Глава Ордена во мгновение ока сменил выражение лица, интонации голоса, всю манеру поведения: от прозорливой заинтересованности до непринужденной раскованности. Отлично сработано, малыш. Сей подвиг тебе зачтется, не беспокойся.
Кивнув, Курт нашарил взглядом злополучного безволосого. Лицо того приобрело обиженно-недоуменное выражение. Точно у ребенка, присутствовавшего на получасовой презентации роскошной конфетки, которую коварные взрослые тут же упрятали в шкаф. Парень едва не расплакался. Курт был на девяносто процентов уверен, что не позже сегодняшнего вечера безволосый поведает за кружкой пива другим «черепам», как «…тот карьерист-метаморф вырвал у меня премию из-под самого носа!».
Череп направился к телам «всадников апокалипсиса». Трупы лежали плечо к плечу. Карминные брызги на асфальте. Трое составили первую «партию». Три танкиста, три веселых трупа. Мимо двоих гангстер прошел с безучастным лицом человека, привыкшего видеть мертвецов часто, вблизи и воочию. Почти не глядя, но не брезгливо. Разве шеф-повар морщится при виде мертвой рыбы? Нет, у него рождаются идеи.
Интерес Черепа провоцировал бородатый великан.
Остановившись, бандит пригляделся, наклонился, зачем-то пнул тело под ребра.
Кивнул «штатному киллеру».
Курту не хотелось никуда идти, общаться с Черепом и еще меньше — рассматривать трупы собственного производства. Хотелось ждать, стоя на месте, если уж нет другого выбора, а потом отправиться спать. И постараться скормить свежие, кровоточащие грехи собственной ненависти (лелея, взращивая ее наподобие того, как откармливают бычков на убой. Наращивать мускулы, оттачивать клыки внутренних монстров, готовясь когда-нибудь спустить их с цепей… Если, конечно, демоны не загрызут его прежде). Этим планам следовало немного подождать.
Волк двинулся к мертвецам и Черепу, пламенно желая, чтобы гангстер сам стал трупом.
Бог не услышал этих молитв. Глава Ордена непоколебимо возвышался на крепких ногах. Гигант с татуировкой «stainless steel» и глинобитным самомнением…
— Знаешь, кто это? — Череп поднял руку и стволом ТТ указал на бородатое лицо.
Курт покачал головой.
Саймон С. Смит. Прозвище — Снежный барс. Собственной персоной. — Череп в недоверии качал головой. — Возглавлял силовое подразделение «Всадников».
Что значит «С»? — спросил Волк.
СУКА, Каких Мало, — ответил бандит, осклабившись. — Впрочем, следует отдать ему должное: он был отличным профессионалом. Потрепал в свое время мне нервы… — В устах главы Ордена это звучало высочайшим дифирамбом. — Я назначил за него и уже отчаялся увидеть этого ублюдка в покойниках…
Курт посмотрел на Саймона С. (СУКА, Каких Мало) Смита Снежного барса.
Выпученные глаза. Приоткрытый рот. На дне — влажный язык. Моллюск в раковине. Глаза отражали силуэты убийц. Не потому, что сетчатка сфотографировала волчий образ. Глаза мертвецов сверкают, словно бриллианты на могилах вампиров.
Прикрытый волосами разъем нейрошунта. Кусок электричества в теплом теле.
Вдруг Курту показалось, что грудь Смита приподнялась.
Кровь; черные потеки на черной безрукавке. Какой-то жалкий литр. Мало для трупа таких размеров. Вряд ли гигантское тело приберегало бесценную жидкость для внутренних, «целевых» нужд — кровь мертвецам ни к чему. Сердце, ответственное за циркуляцию, прекратило биться. Живот, грудь, шея. Зияющие раны. «Галил», опознав свои труды, вздрогнул в лапе Курта. Литр крови. Не много.
Возможно, живой…
ТТ рявкнул. Волчье сердце от неожиданности пропустило удар. Секундой позже, когда эхо первого еще не успело затихнуть, выстрел повторился. Гангстер спускал курок — невозмутимая ухмылка, черные стекла на бледном лице, — ничем не выказывая своих намерений. Тульский Токарева покорно выплюнул желтый огонь.
Пули изуродовали бородатую физиономию. Одна продырявила лоб, другая — правую щеку. Разбили мертвую фарфоровую маску. Из круглых отверстий выглянули тонкие струйки (юные, подвижные гадюки возмутительного красного цвета, нюхающие воздух, прежде чем устремиться дальше). Каждая избрала свой путь. Вниз, к бороде, где запуталась в густых черных зарослях. Пробилась сквозь бровь, чтобы свиться кольцом на самом дне глазницы. Глаза оставались широко открыты.
Черные силуэты, отраженные роговицей мертвого глаза, медленно топило в крови.
Курт огляделся. Зрителей, вырванных из стылых кроватей-гробов, из объятий липкого сна, оторванных от мониторов, проекторов, синтетических наркотиков… этого сброда наблюдалось предостаточно. Свидетелей того, как бандит стрелял в мертвеца, который на поверку мог оказаться вовсе не трупом. Очевидцев того, как «штатный киллер», притормозив субъективное время, на несколько секунд стал расплывчатой молнией, за какие-то мгновения (ограниченные лишь скорострельностью «Галила») убил шестерых стрелков, а затем поверг в позорное бегство остальных. Голову Волка скрывал капюшон, но была, наверное, пара моментов, когда жители Мертвой Гавани разглядели оскаленную морду с пылающими глазами. И кто, если рассудить, мог обладать столь выдающимися физическими данными?
Безволосые выстроились за «оцеплением». Рассматривали существо, беседующее с Черепом, известным бандитом («… Такой приятный молодой человек! У него дивные пироги — знаете, с вишневым конфитюром, хрустящей корочкой и взбитыми сливками… Что вы говорите?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
Покинуть группировку просто так (по собственному желанию, по несоответствию должности и т.п.), будучи в здравом рассудке и более-менее здоровом теле, было невозможно. Увольнение из «черепов» подразумевало одно из трех:
1) тронуться умом;
2) стать инвалидом (беднягам, получившим увечья «при исполнении», выплачивали пенсию);
3) покончить жизнь самоубийством. Вот и все. Никаких вариантов.
Взыщут из платы, думал Курт. В крайнем случае, хлыст…
Черный, грозный, длинноствольный ТТ покачивался из стороны в сторону, удобно охваченный рукой Черепа. Плотоядная тварь, снаряженная дюжиной смертей…
Волк покачал головой.
— Нет, — сказал он наконец. — Все было именно так. Я приказал парню прибавить газу. Не оставалось времени на беседы и сомнения. Мы рискнули — и победили.
Бандит огляделся. Трупы, смятый «БМВ», горящая «тойота».
— Пожалуй, — улыбнулся Череп (зловещая вспышка под провалами очков). — Что ж, ты принял решение и, не колеблясь, принялся за реализацию. Окажись у твоей затеи другой исход, я бы тебе этого не спустил. Однако… победителей не судят. — Глава Ордена во мгновение ока сменил выражение лица, интонации голоса, всю манеру поведения: от прозорливой заинтересованности до непринужденной раскованности. Отлично сработано, малыш. Сей подвиг тебе зачтется, не беспокойся.
Кивнув, Курт нашарил взглядом злополучного безволосого. Лицо того приобрело обиженно-недоуменное выражение. Точно у ребенка, присутствовавшего на получасовой презентации роскошной конфетки, которую коварные взрослые тут же упрятали в шкаф. Парень едва не расплакался. Курт был на девяносто процентов уверен, что не позже сегодняшнего вечера безволосый поведает за кружкой пива другим «черепам», как «…тот карьерист-метаморф вырвал у меня премию из-под самого носа!».
Череп направился к телам «всадников апокалипсиса». Трупы лежали плечо к плечу. Карминные брызги на асфальте. Трое составили первую «партию». Три танкиста, три веселых трупа. Мимо двоих гангстер прошел с безучастным лицом человека, привыкшего видеть мертвецов часто, вблизи и воочию. Почти не глядя, но не брезгливо. Разве шеф-повар морщится при виде мертвой рыбы? Нет, у него рождаются идеи.
Интерес Черепа провоцировал бородатый великан.
Остановившись, бандит пригляделся, наклонился, зачем-то пнул тело под ребра.
Кивнул «штатному киллеру».
Курту не хотелось никуда идти, общаться с Черепом и еще меньше — рассматривать трупы собственного производства. Хотелось ждать, стоя на месте, если уж нет другого выбора, а потом отправиться спать. И постараться скормить свежие, кровоточащие грехи собственной ненависти (лелея, взращивая ее наподобие того, как откармливают бычков на убой. Наращивать мускулы, оттачивать клыки внутренних монстров, готовясь когда-нибудь спустить их с цепей… Если, конечно, демоны не загрызут его прежде). Этим планам следовало немного подождать.
Волк двинулся к мертвецам и Черепу, пламенно желая, чтобы гангстер сам стал трупом.
Бог не услышал этих молитв. Глава Ордена непоколебимо возвышался на крепких ногах. Гигант с татуировкой «stainless steel» и глинобитным самомнением…
— Знаешь, кто это? — Череп поднял руку и стволом ТТ указал на бородатое лицо.
Курт покачал головой.
Саймон С. Смит. Прозвище — Снежный барс. Собственной персоной. — Череп в недоверии качал головой. — Возглавлял силовое подразделение «Всадников».
Что значит «С»? — спросил Волк.
СУКА, Каких Мало, — ответил бандит, осклабившись. — Впрочем, следует отдать ему должное: он был отличным профессионалом. Потрепал в свое время мне нервы… — В устах главы Ордена это звучало высочайшим дифирамбом. — Я назначил за него и уже отчаялся увидеть этого ублюдка в покойниках…
Курт посмотрел на Саймона С. (СУКА, Каких Мало) Смита Снежного барса.
Выпученные глаза. Приоткрытый рот. На дне — влажный язык. Моллюск в раковине. Глаза отражали силуэты убийц. Не потому, что сетчатка сфотографировала волчий образ. Глаза мертвецов сверкают, словно бриллианты на могилах вампиров.
Прикрытый волосами разъем нейрошунта. Кусок электричества в теплом теле.
Вдруг Курту показалось, что грудь Смита приподнялась.
Кровь; черные потеки на черной безрукавке. Какой-то жалкий литр. Мало для трупа таких размеров. Вряд ли гигантское тело приберегало бесценную жидкость для внутренних, «целевых» нужд — кровь мертвецам ни к чему. Сердце, ответственное за циркуляцию, прекратило биться. Живот, грудь, шея. Зияющие раны. «Галил», опознав свои труды, вздрогнул в лапе Курта. Литр крови. Не много.
Возможно, живой…
ТТ рявкнул. Волчье сердце от неожиданности пропустило удар. Секундой позже, когда эхо первого еще не успело затихнуть, выстрел повторился. Гангстер спускал курок — невозмутимая ухмылка, черные стекла на бледном лице, — ничем не выказывая своих намерений. Тульский Токарева покорно выплюнул желтый огонь.
Пули изуродовали бородатую физиономию. Одна продырявила лоб, другая — правую щеку. Разбили мертвую фарфоровую маску. Из круглых отверстий выглянули тонкие струйки (юные, подвижные гадюки возмутительного красного цвета, нюхающие воздух, прежде чем устремиться дальше). Каждая избрала свой путь. Вниз, к бороде, где запуталась в густых черных зарослях. Пробилась сквозь бровь, чтобы свиться кольцом на самом дне глазницы. Глаза оставались широко открыты.
Черные силуэты, отраженные роговицей мертвого глаза, медленно топило в крови.
Курт огляделся. Зрителей, вырванных из стылых кроватей-гробов, из объятий липкого сна, оторванных от мониторов, проекторов, синтетических наркотиков… этого сброда наблюдалось предостаточно. Свидетелей того, как бандит стрелял в мертвеца, который на поверку мог оказаться вовсе не трупом. Очевидцев того, как «штатный киллер», притормозив субъективное время, на несколько секунд стал расплывчатой молнией, за какие-то мгновения (ограниченные лишь скорострельностью «Галила») убил шестерых стрелков, а затем поверг в позорное бегство остальных. Голову Волка скрывал капюшон, но была, наверное, пара моментов, когда жители Мертвой Гавани разглядели оскаленную морду с пылающими глазами. И кто, если рассудить, мог обладать столь выдающимися физическими данными?
Безволосые выстроились за «оцеплением». Рассматривали существо, беседующее с Черепом, известным бандитом («… Такой приятный молодой человек! У него дивные пироги — знаете, с вишневым конфитюром, хрустящей корочкой и взбитыми сливками… Что вы говорите?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108