Киберкрысы ныряли в глубины киберпространства, где обитали наиболее злые, крупные хищники. Не чешуйчатые гады, вырабатывающие мертвый фосфоресцирующий свет, а сетевые мутанты, питающиеся слабыми, беззащитными жертвами… Киберспейс, как и реальность вовне, кишел негодяями всех мастей. Для них ничего не стоило ограбить одинокую матрицу — деньги on-line, номера кредитных карт, банковский счет. Все, чем можно поживиться. Данный сектор обладал печальной репутацией. Что, впрочем, неудивительно — географически он принадлежал Мегаполису. Сеть, как в кривом зеркале, отражала реальность.
Глава Ордена нырнул следом. Курт помедлил, приноравливаясь к виртуальной матрице. Двигаться и маневрировать было, ничуть не проблематичнее, нежели снаружи. Вначале Волк представлял то, что он желал делать и куда направиться. Остальное — дело техники. Судя по всему, во время этих манипуляций мозг продолжал использовать узлы, ответственные за телодвижения. Кибердеки перехватывали импульсы в полете и переадресовывали непосредственно в Сеть — виртуальному «телу». В противном случае, если бы для передвижений матрицы было достаточно мысли, пользователи киберпространства вертелись бы, что твои волчки.
«Черепа» продолжали погружение. Глубже, глубже; стремительными, резкими рывками. Киберкрысы на доли секунд выпадали из обзора, дабы объявиться снова, но уже в другом месте. Больше всего это напоминало телепортацию… Перемещение в пространстве посредством усилия мысли. Операторы чувствовали себя, что называется, как рыбы в воде. Уследить за ними представлялось весьма нелегкой задачей. По сравнению с ними Череп и «штатный киллер» плелись черепахами далеко позади. Тем не менее хакеры о них не забывали. Проведя рекогносцировку, кто-нибудь «телепортировался» обратно, тревожась о начальстве.
Мимо плыли массивы — разноцветные дирижабли, воплощенные, вопреки всем законам аэродинамики, в причудливой угловатой форме. И здесь реклама правила бал. На блестящих зеркальных поверхностях, заключенных в безупречные геометрические формы (прямые являлись воистину прямыми, лишенными мало-мальски заметной погрешности), появлялись и исчезали названия фирм, рекламные слоганы («GEMINY» — ЛАПША БЫСТРОГО ПРИГОТОВЛЕНИЯ! ПОДКРЕПИЛИСЬ — И ПРОЧЬ ИЗ РЕАЛЬНОСТИ!»; «VERTO» — ЛУЧШИЙ СОФТ В МИРЕ!»; «ЭЛЕКТРОДЫ „GICO“ — ПОЧУВСТВУЙТЕ РАЗНИЦУ!» и т.п.), сменялись изображения — от миловидных девиц, с улыбками поглощающих картонного вида лапшу, до Белого дома и Французской Ривьеры. Внимательно изучив изнаночную сторону некоторых массивов, потенциальный посетитель мог бы вынести более-менее правдоподобное суждение о том, что находится внутри: исчерпывающее описание марок «картонной» лапши или иллюзии Ривьеры (увы, несуществующей в реальности). Свинцовые дирижабли, расцвеченные в умопомрачительные цвета и оттенки, неторопливо плыли мимо…
Наконец киберкрысы притормозили. Впрочем, остановку как таковую это напоминало отдаленно. Лишь по вертикали. По горизонтали же операторы суетились, мельтешили, прыгали туда-сюда, привычно скрываясь в складках и потайных «карманах» киберспейса. Судя по хаотичным перемещениям хакеров, виртуальность пестрела тайными ходами, словно сыр. Стороннему наблюдателю могло показаться, что траектории киберкрыс неоднократно пересекались, а сами операторы чудом не сталкивались. Но — лишь казалось. Это было не так. Хакеры доподлинно знали, что делают. Сетевые мартышки, прыгающие с пальмы на…
…киберпальму.
Курт остановился. Матрица некоторое время покачивалась, точь-в-точь поплавок, пока не обрела покой. Волк огляделся. Выделить искомый массив было не просто: операторы оказались заправскими конспираторами, действуя в лучших традициях жанра. Интересовались всем чем можно, не считая истинного объекта устремлений. Поэтому Волк воспользовался методом исключения. Киберкрысы кружились беззаботными мотыльками, облетая стороной один-единственный массив.
Само собой, он был черным. Черным, как сердце корыстолюбивого адвоката. Адвоката-негра, застрявшего в Арктике холодной длинной ночью.
Лед блестел, непоколебимый и прочный. Будто приглашал: «Ну-ка, рискни!» На бритвах-гранях переливались радужные блики. Курту не понравилась эта картина. От массива повеяло чем-то нехорошим и злым… Дело, очевидно, заключалось не в защите, даже принимая во внимание ее смертоносную природу. То, что скрывалось внутри массива, казалось много страшнее. В сравнении с этим самый черный лед (черный-пречерный, чернее негра, уснувшего в сугробах) казался акварелью в пастельных тонах. Защита — самая обычная ширма.
Курт и сам не понял, откуда взялось такое… предчувствие (да, это оно — чувство, вплотную соприкасающееся с пророческим даром). Окажись у матрицы голова, «штатный киллер» ею бы непременно тряхнул.
В последнее время Курта редко посещало предвидение. Вероятно, поэтому ощущение угрозы оказалось столь сильно и стабильно — массив лучился зловещей энергией. Темные волны накатывали одна за другой. Во всем этом чувствовалось что-то мистическое. Однако, не считая Курта, никто не замечал ничего необычного. Во всяком случае, поведение хакеров свидетельствовало — эти парни обнаружили то, что и ожидали.
С другой стороны, сомнения могли оказаться глупостью. Плодом воображения,
Волк был готов списать предчувствие на усталость и хроническое недосыпание, если бы… заставил себя в это поверить. Слишком часто осуществлялись наихудшие его ожидания. Отмахиваться от них значило отвернуться от самого себя, отвергнуть помощь, исходящую из глубин души. Помощь, которую, возможно, он не заслуживал. Одно из поверий Волчьего племени говорило о том, что в каждом из Волков жива генетическая память поколений-предшественников. А равно мудрость четвероногих.
Впрочем, речь не об этом.
Курт вновь вгляделся в массив, стараясь, насколько возможно, избежать предвзятости. Заурядный (если не считать черного льда), ничем не примечательный информационный портал. Скромные размеры не позволяли претендовать на что-то грандиозное. С другой стороны, количество данных ничуть — не влияло на качество. Внутри могло храниться все что угодно… Ледяная поверхность отражала назойливые взоры не хуже солнцезащитных очков. Единственное, что могло привлечь внимание сетевых зевак (опять-таки, не считая льда, что априори защищал что-то ценное), это форма массива — не столь редкая, но непопулярная. Лед сковал сложный многогранник, имевший, по самым небрежным подсчетам, около трех десятков углов. Это говорило о высочайшем уровне защиты. Чем больше у информационного массива углов, тем выше оперативная мощь и объем антивирусных баз. Массив «Всадников» — если, разумеется, это действительно был он — представлял собой отменную иллюстрацию к книге «Киберпространственный взлом для „чайников“, снабженную пояснением:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
Глава Ордена нырнул следом. Курт помедлил, приноравливаясь к виртуальной матрице. Двигаться и маневрировать было, ничуть не проблематичнее, нежели снаружи. Вначале Волк представлял то, что он желал делать и куда направиться. Остальное — дело техники. Судя по всему, во время этих манипуляций мозг продолжал использовать узлы, ответственные за телодвижения. Кибердеки перехватывали импульсы в полете и переадресовывали непосредственно в Сеть — виртуальному «телу». В противном случае, если бы для передвижений матрицы было достаточно мысли, пользователи киберпространства вертелись бы, что твои волчки.
«Черепа» продолжали погружение. Глубже, глубже; стремительными, резкими рывками. Киберкрысы на доли секунд выпадали из обзора, дабы объявиться снова, но уже в другом месте. Больше всего это напоминало телепортацию… Перемещение в пространстве посредством усилия мысли. Операторы чувствовали себя, что называется, как рыбы в воде. Уследить за ними представлялось весьма нелегкой задачей. По сравнению с ними Череп и «штатный киллер» плелись черепахами далеко позади. Тем не менее хакеры о них не забывали. Проведя рекогносцировку, кто-нибудь «телепортировался» обратно, тревожась о начальстве.
Мимо плыли массивы — разноцветные дирижабли, воплощенные, вопреки всем законам аэродинамики, в причудливой угловатой форме. И здесь реклама правила бал. На блестящих зеркальных поверхностях, заключенных в безупречные геометрические формы (прямые являлись воистину прямыми, лишенными мало-мальски заметной погрешности), появлялись и исчезали названия фирм, рекламные слоганы («GEMINY» — ЛАПША БЫСТРОГО ПРИГОТОВЛЕНИЯ! ПОДКРЕПИЛИСЬ — И ПРОЧЬ ИЗ РЕАЛЬНОСТИ!»; «VERTO» — ЛУЧШИЙ СОФТ В МИРЕ!»; «ЭЛЕКТРОДЫ „GICO“ — ПОЧУВСТВУЙТЕ РАЗНИЦУ!» и т.п.), сменялись изображения — от миловидных девиц, с улыбками поглощающих картонного вида лапшу, до Белого дома и Французской Ривьеры. Внимательно изучив изнаночную сторону некоторых массивов, потенциальный посетитель мог бы вынести более-менее правдоподобное суждение о том, что находится внутри: исчерпывающее описание марок «картонной» лапши или иллюзии Ривьеры (увы, несуществующей в реальности). Свинцовые дирижабли, расцвеченные в умопомрачительные цвета и оттенки, неторопливо плыли мимо…
Наконец киберкрысы притормозили. Впрочем, остановку как таковую это напоминало отдаленно. Лишь по вертикали. По горизонтали же операторы суетились, мельтешили, прыгали туда-сюда, привычно скрываясь в складках и потайных «карманах» киберспейса. Судя по хаотичным перемещениям хакеров, виртуальность пестрела тайными ходами, словно сыр. Стороннему наблюдателю могло показаться, что траектории киберкрыс неоднократно пересекались, а сами операторы чудом не сталкивались. Но — лишь казалось. Это было не так. Хакеры доподлинно знали, что делают. Сетевые мартышки, прыгающие с пальмы на…
…киберпальму.
Курт остановился. Матрица некоторое время покачивалась, точь-в-точь поплавок, пока не обрела покой. Волк огляделся. Выделить искомый массив было не просто: операторы оказались заправскими конспираторами, действуя в лучших традициях жанра. Интересовались всем чем можно, не считая истинного объекта устремлений. Поэтому Волк воспользовался методом исключения. Киберкрысы кружились беззаботными мотыльками, облетая стороной один-единственный массив.
Само собой, он был черным. Черным, как сердце корыстолюбивого адвоката. Адвоката-негра, застрявшего в Арктике холодной длинной ночью.
Лед блестел, непоколебимый и прочный. Будто приглашал: «Ну-ка, рискни!» На бритвах-гранях переливались радужные блики. Курту не понравилась эта картина. От массива повеяло чем-то нехорошим и злым… Дело, очевидно, заключалось не в защите, даже принимая во внимание ее смертоносную природу. То, что скрывалось внутри массива, казалось много страшнее. В сравнении с этим самый черный лед (черный-пречерный, чернее негра, уснувшего в сугробах) казался акварелью в пастельных тонах. Защита — самая обычная ширма.
Курт и сам не понял, откуда взялось такое… предчувствие (да, это оно — чувство, вплотную соприкасающееся с пророческим даром). Окажись у матрицы голова, «штатный киллер» ею бы непременно тряхнул.
В последнее время Курта редко посещало предвидение. Вероятно, поэтому ощущение угрозы оказалось столь сильно и стабильно — массив лучился зловещей энергией. Темные волны накатывали одна за другой. Во всем этом чувствовалось что-то мистическое. Однако, не считая Курта, никто не замечал ничего необычного. Во всяком случае, поведение хакеров свидетельствовало — эти парни обнаружили то, что и ожидали.
С другой стороны, сомнения могли оказаться глупостью. Плодом воображения,
Волк был готов списать предчувствие на усталость и хроническое недосыпание, если бы… заставил себя в это поверить. Слишком часто осуществлялись наихудшие его ожидания. Отмахиваться от них значило отвернуться от самого себя, отвергнуть помощь, исходящую из глубин души. Помощь, которую, возможно, он не заслуживал. Одно из поверий Волчьего племени говорило о том, что в каждом из Волков жива генетическая память поколений-предшественников. А равно мудрость четвероногих.
Впрочем, речь не об этом.
Курт вновь вгляделся в массив, стараясь, насколько возможно, избежать предвзятости. Заурядный (если не считать черного льда), ничем не примечательный информационный портал. Скромные размеры не позволяли претендовать на что-то грандиозное. С другой стороны, количество данных ничуть — не влияло на качество. Внутри могло храниться все что угодно… Ледяная поверхность отражала назойливые взоры не хуже солнцезащитных очков. Единственное, что могло привлечь внимание сетевых зевак (опять-таки, не считая льда, что априори защищал что-то ценное), это форма массива — не столь редкая, но непопулярная. Лед сковал сложный многогранник, имевший, по самым небрежным подсчетам, около трех десятков углов. Это говорило о высочайшем уровне защиты. Чем больше у информационного массива углов, тем выше оперативная мощь и объем антивирусных баз. Массив «Всадников» — если, разумеется, это действительно был он — представлял собой отменную иллюстрацию к книге «Киберпространственный взлом для „чайников“, снабженную пояснением:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108