Рано или поздно что-то порвется.
Нити или сам Курт.
«Анализ, сопоставление:
1) вирусоподобный продукт А: 96%;
2) вирусоподобный продукт В: 2%…
Что-что, а буквы и цифры Волк видел отчетливо. И мог сделать определенные выводы. Во-первых, вряд ли стоило опасаться «вирусоподобного продукта А» — он уже не жилец. Во-вторых, основную опасность представлял «вирусоподобный продукт В». Или он добьет Курта, или… Впрочем, сделать что-то с резидентом защитные системы уже не успеют… Все, что Волк мог, это бежать…
Он бежал так быстро и яростно, как только мог. Как не бежал, наверное, ни разу в жизни. Та ночь, когда он нес сестру-волчицу на плече — не в счет. Пол сотрясался под ногами; очертания мебели размывались на глазах — то ли скоростью, то ли сбоем софта, передававшего импульсы на оптические нервы, — наподобие того, как свежая акварель размывается тугой водной струей.
Невзирая на помехи, одно «штатный киллер» видел по-прежнему четко: потрясающий указатель. Слишком велик, чтобы помехи могли затмить очертания; слишком зеленый, чтобы спутать с чем-либо другим. Это была единственная броская… вещь во всем конструкте. Не считая, естественно, «портала».
Однако его-то как раз метаморф и не видел. И не считал нужным раздумывать — отчего.
Вдруг он понял, что кто-то бежит рядом. Практически плечом к плечу. Череп. Гангстер перепрыгивал невысокие преграды, огибал массивные и так же, как Курт, зажимал руками раны. Те продолжали «кровоточить». Синяя отрава густо сочилась между пальцев. Курту казалось, что он мог бы просунуть в собственный бок целую лапу — по локоть. Но ничего поделать нельзя…
… А далеко позади, между стеллажей, растворялось чудовищное тело Старика.
Убийцы бежали прочь. Словно псы войны, потрепанные в очередной бойне: спотыкаясь, шатаясь на негнущихся ногах, теряя координацию, задевая предметы обстановки… Ситуация обострялась с каждым быстротечным мгновением.
Перескакивая через невысокий диванчик, не представлявший ничего необычного, Курт споткнулся о спинку. И — кубарем полетел на пол. Что называется, не взял высоту. Окружающее, и без того размытое «снегом» помех, взвихрилось волчком. Курт лежал на полу, пытаясь поднять себя непослушными руками, под кожу которых, казалось, набили клочья ваты. Деревянные ноги бессильно скребли по паркету, изрядно уступая ему в подвижности.
Время уходило и никого, по обыкновению, не собиралось дожидаться.
Волк трепыхался на паркете, точно выброшенная на берег рыба. Он почти смирился с тем, что останется здесь (подохнет в гребаном конструкте, на виртуальном паркете! — ярость бурлила и клокотала, не находя выхода), когда… почувствовал, что его поднимают и ставят на ноги. Размытая помехами, мимо проплыла физиономия Черепа. С этой стороны «штатный киллер» ждал помощи менее всего. Вообще не надеялся, что такое может случиться.
Невероятно, но факт.
Гангстер пришел на помощь. Курту не оставалось ничего иного, кроме как принять эту помощь. В подобной ситуации, конечно, он пришел бы на выручку боссу. Это его долг и, как ни крути, жизненно важная необходимость: как только Череп отдаст концы, крохотная бомба в голове Курта сделает харакири.
Однако… над бандитом эта угроза не нависала. Он мог оставить Волка в ловушке и бежать к «порталу», не рискуя ни собственной жизнью, ни смертью заклятого врага. Вместо этого Череп предпочел потерять драгоценное время.
Курт этого не понимал… Не принимал. Он ненавидел гангстера до глубины своей волчьей души. Курт был вынужден работать на Черепа и, тихо его презирая, дожидался своего часа. Чтобы выпустить кишки. Не в конструкте, а по-настоящему. То, что глава Ордена сделал, не вписывалось в эту стройную картину. Совершенно не вписывалось. Получалось, что гангстер спас Волку жизнь. По неизвестным причинам. Когда мог бы оставить на произвол судьбы. И теперь, нужно полагать, Курт должен быть ему благодарен.
Но вместо этого он возненавидел Черепа еще больше. Никогда узник не будет благодарен тюремщикам. И «стокгольмский синдром» здесь ни при чем.
Остановившись на этом, Волк для собственного удобства придумал бандиту «оправдание»: тот вытащил его лишь потому, что и ему, главе Ордена, могла понадобиться помощь. До того, как они покинут конструкт… и после.
Действительно, вряд ли им удалось бы выбраться из лаборатории поодиночке. Вирус пустил корни, врос в виртуальное нутро. Отказывали то руки, то ноги, то координация… Видимость опустилась до считанных килобайт/секунд.
Красные строки — единственное постоянство в окружающем хаосе — с непоколебимым усердием оповещали о проделанной работе. «Вирусоподобный продукт А: 98%… Вирусоподобный продукт В: 4%…» Трудовых подвигов, само собой, ожидать не приходилось. Надеяться можно было только на то, что «продукты» не соберутся с силами и не разорвут матрицы одним ударом…
Опираясь друг на друга, убийцы бежали по лаборатории к выходу и спасительному зеленому указателю, горевшему подобно маяку в ночи. То один, то другой оступался, спотыкался или оскальзывался, но плечо соседа оказывалось рядом. Когда отнимались ноги, Курт буквально волочил шефа за собой. И — наоборот… Определенно, поодиночке сквозь этот хаос не прошел бы ни один.
Старик преподал им последний урок.
Впрочем… не последний.
Указатель подступал все ближе. Нависал над беглецами зеленой студенистой колонной: жуткий пришелец из иного мира, где обитают рыбоподобные гуманоиды, а мирозданием правят колоссальные Древние… В такой Вселенной (где-то ведь она существовала! — затерялась в необъятности космоса) такие столпы встречались сплошь и рядом. То ли строения, то ли деревья…
Подступив почти вплотную, Курт убедился, насколько же он необъятен. Верхушка его касалась потолка, а тот простирался на грандиозной высоте (что, конечно, было иллюзией), где вполне уместны облака. Казалось, на упомянутой верхушке мог бы уместиться средних размеров стадион.
Нефтяной танкер, поставленный на корму.
Вне сомнений, кто-то из киберкрыс страдал запущенной формой гигантомании. На Курта это творение (предназначенное, в сущности, для одной-единственной цели: указывать EXIT, так как «портал» должен находиться на достижимой высоте) произвело неизгладимое впечатление. До такой степени, что, заглядевшись, он едва не упустил из внимания сам «портал»… Именно на него в первую очередь следовало обращать внимание. Ни на что другое.
Дверь находилась непосредственно перед Волком. Огромная клякса белого света, по поверхности которой струились разноцветные пятна. Они завораживали, гипнотизировали своей хаотичной красотой… Безумие, заключенное в условные рамки. Всякое безумие притягательно, особенно такое, что ведет к спасению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
Нити или сам Курт.
«Анализ, сопоставление:
1) вирусоподобный продукт А: 96%;
2) вирусоподобный продукт В: 2%…
Что-что, а буквы и цифры Волк видел отчетливо. И мог сделать определенные выводы. Во-первых, вряд ли стоило опасаться «вирусоподобного продукта А» — он уже не жилец. Во-вторых, основную опасность представлял «вирусоподобный продукт В». Или он добьет Курта, или… Впрочем, сделать что-то с резидентом защитные системы уже не успеют… Все, что Волк мог, это бежать…
Он бежал так быстро и яростно, как только мог. Как не бежал, наверное, ни разу в жизни. Та ночь, когда он нес сестру-волчицу на плече — не в счет. Пол сотрясался под ногами; очертания мебели размывались на глазах — то ли скоростью, то ли сбоем софта, передававшего импульсы на оптические нервы, — наподобие того, как свежая акварель размывается тугой водной струей.
Невзирая на помехи, одно «штатный киллер» видел по-прежнему четко: потрясающий указатель. Слишком велик, чтобы помехи могли затмить очертания; слишком зеленый, чтобы спутать с чем-либо другим. Это была единственная броская… вещь во всем конструкте. Не считая, естественно, «портала».
Однако его-то как раз метаморф и не видел. И не считал нужным раздумывать — отчего.
Вдруг он понял, что кто-то бежит рядом. Практически плечом к плечу. Череп. Гангстер перепрыгивал невысокие преграды, огибал массивные и так же, как Курт, зажимал руками раны. Те продолжали «кровоточить». Синяя отрава густо сочилась между пальцев. Курту казалось, что он мог бы просунуть в собственный бок целую лапу — по локоть. Но ничего поделать нельзя…
… А далеко позади, между стеллажей, растворялось чудовищное тело Старика.
Убийцы бежали прочь. Словно псы войны, потрепанные в очередной бойне: спотыкаясь, шатаясь на негнущихся ногах, теряя координацию, задевая предметы обстановки… Ситуация обострялась с каждым быстротечным мгновением.
Перескакивая через невысокий диванчик, не представлявший ничего необычного, Курт споткнулся о спинку. И — кубарем полетел на пол. Что называется, не взял высоту. Окружающее, и без того размытое «снегом» помех, взвихрилось волчком. Курт лежал на полу, пытаясь поднять себя непослушными руками, под кожу которых, казалось, набили клочья ваты. Деревянные ноги бессильно скребли по паркету, изрядно уступая ему в подвижности.
Время уходило и никого, по обыкновению, не собиралось дожидаться.
Волк трепыхался на паркете, точно выброшенная на берег рыба. Он почти смирился с тем, что останется здесь (подохнет в гребаном конструкте, на виртуальном паркете! — ярость бурлила и клокотала, не находя выхода), когда… почувствовал, что его поднимают и ставят на ноги. Размытая помехами, мимо проплыла физиономия Черепа. С этой стороны «штатный киллер» ждал помощи менее всего. Вообще не надеялся, что такое может случиться.
Невероятно, но факт.
Гангстер пришел на помощь. Курту не оставалось ничего иного, кроме как принять эту помощь. В подобной ситуации, конечно, он пришел бы на выручку боссу. Это его долг и, как ни крути, жизненно важная необходимость: как только Череп отдаст концы, крохотная бомба в голове Курта сделает харакири.
Однако… над бандитом эта угроза не нависала. Он мог оставить Волка в ловушке и бежать к «порталу», не рискуя ни собственной жизнью, ни смертью заклятого врага. Вместо этого Череп предпочел потерять драгоценное время.
Курт этого не понимал… Не принимал. Он ненавидел гангстера до глубины своей волчьей души. Курт был вынужден работать на Черепа и, тихо его презирая, дожидался своего часа. Чтобы выпустить кишки. Не в конструкте, а по-настоящему. То, что глава Ордена сделал, не вписывалось в эту стройную картину. Совершенно не вписывалось. Получалось, что гангстер спас Волку жизнь. По неизвестным причинам. Когда мог бы оставить на произвол судьбы. И теперь, нужно полагать, Курт должен быть ему благодарен.
Но вместо этого он возненавидел Черепа еще больше. Никогда узник не будет благодарен тюремщикам. И «стокгольмский синдром» здесь ни при чем.
Остановившись на этом, Волк для собственного удобства придумал бандиту «оправдание»: тот вытащил его лишь потому, что и ему, главе Ордена, могла понадобиться помощь. До того, как они покинут конструкт… и после.
Действительно, вряд ли им удалось бы выбраться из лаборатории поодиночке. Вирус пустил корни, врос в виртуальное нутро. Отказывали то руки, то ноги, то координация… Видимость опустилась до считанных килобайт/секунд.
Красные строки — единственное постоянство в окружающем хаосе — с непоколебимым усердием оповещали о проделанной работе. «Вирусоподобный продукт А: 98%… Вирусоподобный продукт В: 4%…» Трудовых подвигов, само собой, ожидать не приходилось. Надеяться можно было только на то, что «продукты» не соберутся с силами и не разорвут матрицы одним ударом…
Опираясь друг на друга, убийцы бежали по лаборатории к выходу и спасительному зеленому указателю, горевшему подобно маяку в ночи. То один, то другой оступался, спотыкался или оскальзывался, но плечо соседа оказывалось рядом. Когда отнимались ноги, Курт буквально волочил шефа за собой. И — наоборот… Определенно, поодиночке сквозь этот хаос не прошел бы ни один.
Старик преподал им последний урок.
Впрочем… не последний.
Указатель подступал все ближе. Нависал над беглецами зеленой студенистой колонной: жуткий пришелец из иного мира, где обитают рыбоподобные гуманоиды, а мирозданием правят колоссальные Древние… В такой Вселенной (где-то ведь она существовала! — затерялась в необъятности космоса) такие столпы встречались сплошь и рядом. То ли строения, то ли деревья…
Подступив почти вплотную, Курт убедился, насколько же он необъятен. Верхушка его касалась потолка, а тот простирался на грандиозной высоте (что, конечно, было иллюзией), где вполне уместны облака. Казалось, на упомянутой верхушке мог бы уместиться средних размеров стадион.
Нефтяной танкер, поставленный на корму.
Вне сомнений, кто-то из киберкрыс страдал запущенной формой гигантомании. На Курта это творение (предназначенное, в сущности, для одной-единственной цели: указывать EXIT, так как «портал» должен находиться на достижимой высоте) произвело неизгладимое впечатление. До такой степени, что, заглядевшись, он едва не упустил из внимания сам «портал»… Именно на него в первую очередь следовало обращать внимание. Ни на что другое.
Дверь находилась непосредственно перед Волком. Огромная клякса белого света, по поверхности которой струились разноцветные пятна. Они завораживали, гипнотизировали своей хаотичной красотой… Безумие, заключенное в условные рамки. Всякое безумие притягательно, особенно такое, что ведет к спасению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108