- А ты кто такой?
Неудачливый убийца приподнялся на двух парах задних ног и, надувая пергаментные щеки, стремительно откинул назад удлиненную, шипастую голову. Щеки превратились в туго натянутые шары - словно у запевшей лягушки-быка.
Платон сообразил, что дело дрянь, начал вскидывать руку с бамбуковой тростью. Не успеть - сейчас плюнет! В тот же миг из уцелевшего переднего манипулятора чичипаты вырвался лазерный луч и срезал кожистому башку. Взмах трости безнадежно запоздал - если бы не Пустельга, вечная память графу Рассольникову.
- Кто это был? - справившись с, дыханием, осведомился Платон.
- Боец, выращенный в биочане из бахчисарайского богомола. Тысячу лет назад их использовали в качестве наемных убийц-берсерков. Потом научились создавать искусственных воинов и о богомолах-переростках забыли.
Отказавшись от помощи Рассольникова, чичипата уволокла мертвое тело в свою каюту. Потоптавшись на пороге салона, Платон ушел к себе.
И только тут публика очнулась и обнаружила, что помещение разгромлено. Все зашумели, закричали. Погасшая виртуальная звезда упала в обморок. Ухажеры подняли ее и стали приводить в чувство. Когда появился корабельный врач, она уже пришла в себя. Эту сценку археолог наблюдал на стенном экране - каждый пассажир, оставаясь в каюте, может следить за тем, что происходит в салоне.
Во время схватки камеры наблюдения показывали запись вчерашнего вечера - поэтому на трансгале не знали о схватке. Едва Платон и «тюлениха» покинули поле боя, камеры дали текущую картинку. Дежурный офицер тотчас объявил тревогу на восьмой палубе и связался с капитаном «Лунгта».
Рассольников краем глаза следил за возникшей в салоне суетой. Примчавшиеся на место боя корабельные чины поставили охранников по стойке «смирно» и устроили им «веселую жизнь». Офицеры ползали по полу - искали вещдоки. Стюарды поили пассажиров валерьянкой и разводили по каютам. Позже допросят каждого по отдельности.
И вдруг Платон заметил в салоне новое лицо. Прекрасное лицо. Встрепенулся, едва не расплескав рюмку с текилой, которая помогала ему обрести душевный покой. Это была молодая женщина. Женщина, о которой он мечтал всю свою жизнь. Непокорные бронзовые кудри, нежная, как лепесток лотоса, кожа, профиль греческой богини и глаза-изумруды. Но в отличие от Алисы Кораблевой все прелести ее были настоящие. Незнакомку закрыла широкая спина в белом кителе. Рассольников тщетно искал ее взглядом: на глаза попадались только члены экипажа. Наверняка женщину привело в салон чистое любопытство. Теперь ее постараются выпроводить обратно в каюту, и Платон даже не узнает, где ее искать. Ведь экипаж справок о пассажирах не дает.
Не долго думая, археолог кинулся к люку. С разбегу он налетел на титанитовую плиту и ушиб колено. Ч-черт! Люк был заблокирован, путь в коридор перекрыт.
- Экипаж приносит свои извинения за причиненное беспокойство, - зазвучал из динамика ласковый женский голос. - В связи с объявлением боевой тревоги на восьмой палубе перемещение по кораблю временно прервано. Об отмене запрета мы вам немедленно сообщим. - Эту запись крутили сейчас для всех кают палубы.
Платон решил не сдаваться и нажал кнопку, утопленную в косяке. Он еще не знал, что именно скажет, но был готов импровизировать. Над кнопкой зажглась красная лампочка, и в каюте раздался мужской голос:
- Дежурный слушает.
- Меня не пускают в салон, и я не могу увидеться со своей старой знакомой. Она первый раз вышла на люди. Я рискую больше никогда ее не увидеть.
- Это ваши проблемы.
- А скоро станут и вашими! - злобно прошипел Рассольников. - Вы не даете нам дышать, снова и снова нарушая Кодекс звездоплавания. По возвращении на Старую Землю я подам в суд на вашего капитана. - Археолог брал дежурного на понт.
- Как ее имя? - после паузы ворчливо осведомился тот. Дежурному были не нужны лишние неприятности. На восьмой палубе и без того сейчас полетят головы.
- Мы давно не виделись. Она вышла замуж за крупного чиновника и сменила не только фамилию, но и имя. Хорошо хоть, уцелела внешность. - Рассольников сочинял на ходу. - Эти шишки лепят своих жен, как пластилиновых кукол.
У чиновников Старой Земли и Аламагордо действительно вошло в привычку время от времени изменять законных супруг - в соответствии с модой или служебным положением. Каждому посту соответствует свой тип жены - от модели туфелек до имени. Закон неписаный, но нарушая его, карьеру не сделаешь.
- Что хотят, то и творят…- дежурный был вполне солидарен с пассажиром. - И как мне прикажете ее искать?
- Ее только что показывала камера. Шикарная блондинка с белоснежным лицом и изумрудными глазами. Высокая, в строгом сером костюме из настоящей шерсти.
- Еще и запись крутить…- бурчал себе под нос дежурный, но, как видно, крутил. - Других дел у меня нет… Мелисса Фонтейн, - наконец объявил он. - Каюта 815. Теперь вы довольны? Ур-ра!!!
- Огромное вам спасибо, сэр. Заходите ко мне в каюту. Выпьем по рюмочке…
- Не положено, - с явным сожалением вздохнул дежурный. Красная лампочка на косяке погасла.
«815… Совсем близко, - думал Рассольников, в радостном возбуждении кружась вокруг стола, привинченного к полу по старинной морской традиции.-Хотя какая разница? Сейчас я ей позвоню». У него даже в мыслях не было, что леди Фонтейн может лететь вместе с мужем или кем-то вроде.
Платон трижды крутанул тугой диск стилизованного под глубокую старину видеофона. На стенном экране возник черный квадрат с белой надписью на космо-лингве: «ЧТО ВАМ УГОДНО?»
«Ой, . как страшно! - мысленно усмехнулся Платон. - Суровая дамочка, однако».
- Я хочу поговорить с Мелиссой Фонтейн, - деловым тоном произнес археолог.
«КТО ВЫ ТАКОЙ?» - Хозяйка каюты по-прежнему не хотела разговаривать с Рассольниковым лично.
- Граф Платон Рассольников со Старой Земли. - Он слегка поклонился, уверенный, что Мелисса на него смотрит. И пусть смотрит. Платон еще не успел снять выходной костюм и выглядел вполне презентабельно. - Археолог. Направляюсь в экспедицию на Бочасту-Ро-ки-Шиа.
- Я что-то слышала о вас. - Экран мигнул, и вместе с голосом из динамика на нем возникло завораживающе прекрасное лицо гранд-дамы. По старым временам, самое меньшее - герцогини. А по нынешним… Где теперь сыщешь такую? - Вы добыли… - Она собрала трогательные морщинки у переносицы - действительно пыталась вспомнить. - …золотой горшок, кажется.
- Пришлось тогда покувыркаться на Тиугальбе. Было ради чего стараться, - скрыв радость, ровным голосом произнес Рассольников.
Разговор - как утлая лодчонка на бурной реке - проскочил самый опасный порог. Мелисса не стала допытываться, с какой стати он потревожил ее покой. Слава богу, ведь Платон, не придумав ничего оригинального, собирался дурочку валять - дескать, старую знакомую узнал, вот и решил звякнуть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93