Это была хитрая уловка новорожденного - первая, но далеко не последняя.
- Папа! Папочка! - испуганным детским голоском продолжал звать биомех, даже когда Рассольников был всего в трех шагах.
- Привет, - сказал археолог. - Ну, чего ты кричишь?
- Я тебя зову, зову, а ты не идешь, - с обидой в голосе ответил кораблик.
Платон опешил: «Так, значит, это я - папочка! Я, а не покойный „Оболтус“, которого ищет механический малыш. Нет, так дело не пойдет».
- Ты ошибся, голубчик, - объявил он. - Я не твой папа, я - твой капитан.
- Мне не страшен океан, реки и моря. Моя папа-капитан. Кря, кря, кря, - дурашливым голосом пропел биомех.
Кнутсен расхохотался. Оказывается, он уже стоял у Рассольникова за спиной.
- Ты можешь только дурачиться или еще умеешь и летать? - буркнул Платон.
- Я знаю все, что знала моя мама, которую ты ласково называл «Оболтусом». Я помню все, что было между вами, - многозначительным тоном произнес кораблик.
Это был удар ниже пояса. Хорошо хоть, спецагент не знает, о чем речь. Впрочем, не трудно догадаться.
- Как тебя зовут? - чтобы сменить тему, не подумав, спросил Платон. Он сам должен был дать своему кораблю имя.
- Сынок, - с готовностью ответил биомех. Вот так новорожденный кораблик сам себе придумал имя.
- Надо спешить, - подавив ухмылку, объявил Кнутсен. - Твое рождение уже засекли. На пустырь наверняка прибудут гости.
- Грузите багаж, - сказал «Сынок» и образовал в своем боку грузовой люк. - Я готов.
- Ты уверен? - с сомнением произнес Рассольников. - Тебе нужно топливо, а нам - вода и сублимированные продукты.
- Все уже на борту. Из здешнего краснозема получилась отличная горючка, - усмехнулся кораблик. - А питаться вы будете корнями манговишни.
Археолог со спецагентом начали перетаскивать в трюм кораблика тюки и коробки с экспедиционным имуществом. Время от времени микрочип в голове Платона объявлял роковым голосом, сколько времени прошло после вылупленшг. Только зря «гнал волну» - Рассольников и без того носился взад-вперед как угорелый.
Наступил рассвет. Погрузка была закончена. Гиперпрыгун зарастил люк и оторвался от земли. «Неужели пронесло? - подумал Рассольников, вытирая со лба пот. И тут на дальнем конце пустыря, который образовался в ходе боя, над руинами кирпичного дома блеснула голубая капля глайдера - и тотчас озарилась вспышками двух лазерных пушек.
Не успевшие добраться до командной рубки археолог и спецагент могли уповать только на врожденные навыки биомеха. Если «Оболтус» действительно сумел заложить в гены своего детища корабельное искусство, то у беглецов есть смутная надежда на спасение.
Пустив в ход стартовый ускорители, «Сынок» на антиграве скакнул над трехэтажной церковью на противоположном краю пустыря и завис позади нее.
Спецагент влетел в рубку, мгновенно оценил обстановку и отдал приказ:
- Открой люк - я выберусь на крышу! Кораблик его прекрасно слышал, но люк не открыл - с какой стати ему выполнять команду чужака?
- Что скажешь, папа? - раздалось в узком коридоре, которым Платон пробирался к рубке.
- Открывай! - крикнул Рассольников. - Он знает, что делает!
И Серый Лис выбралс'я на карниз. Оттуда через выбитое окно он перебрался на верхний этаж и через заваленные мусором и обломками комнаты проскользнул к окнам противоположной стены. Спецагент выбрал позицию и залег…
Глайдер медленно приближался, пересекая заросший бурьяном пустырь.
- Дистанция - четыреста, - сообщил кораблик своему папе-капитану, который наконец-то добрался до рубки. - У них гравищит.
Лазерные лучи, пущенные с глайдера, срезали с крыши остатки обрушившейся колокольни, печные трубы, часть балок и перекрытий. Грохота и пыли было много, но для кораблика опасности никакой - что-то вроде психической атаки. Зато Кнутсена едва не раздавило рухнувшим бревном. Ответить на вражий огонь «Сынку» было нечем - при рождении кораблик безоружен, а Серый Лис не спешил выдать себя, хотя щит целую секунду был отключен.
- Триста пятьдесят.
- Эй, на корабле! - передали по тахионной связи на хорошем космолингве. - Сдавайтесь! Сопротивление бесполезно!
- Тяни время, - передал от микрочипа к микрочй-пу спецагент.
- Хорошо, - мысленно ответил археолог, а на глай-дер он передал: - Какой смысл? Нам все равно конец.
- Триста.
- А вдруг ты нам понравишься, и мы тебя пожалеем? - В глайдере засмеялись.
Рассольникову почудилось что-то знакомое в интонациях врага. Никак не сообразить. Впрочем, какая разница, кто именно тебя укокошит?..
- Двести пятьдесят.
- Садись и вырубай движок - или сожжем! - отсмеявшись, рявкнули из глайдера.
- Стой! - заорал в ответ Платон. - Корабль заминирован! Взорву весь поселок!
Глайдер и не думал стопорить ход.
- Двести.
- Я не шучу! - кричал в микрофон археолог, сам начиная верить в свои слова.
- Перестань дурачиться, Платоша, - усмехнулись на глайдере. - Никогда не слышал об археологах-самоубийцах. Вы же выпивохи, чревоугодники и женолюбы. Вы будете цепляться за жизнь руками и ногами…
- Сто пятьдесят.
Лазерные пушки глайдера опять дали залп, напоминая о своем существовании. Они до конца обрушили перекрытия и срезали верхнюю часть стены. «Жив ли агент?» - с тревогой подумал Рассольников.
Серый Лис был жив. На сей раз он выстрелил - и сжег одну из лазерных пушек. Враги не решились снова выключать щит и бить по стрелку из уцелевшей пушки. У них были другие планы.
- Сто.
Кнутсен пальнул из подствольника. От удара грави-щита капсула улетела в небеса, и вырожденное пространство выплеснулось где-то в вышине.
Глайдер был совсем близко. Своим гравищитом он начал утюжить особняк, пытаясь раздавить стрелка - как кусочек паштета размазать по краюхе хлеба. Третий этаж исчез - только бурое облако пыли, затянувшее участок. На кораблик сыпались обломки кирпича, куски шифера, обрезки досок. Он отлетел подальше, оказавшись на открытом месте и в перекрестье прицела.
Платон был уверен, что Серый Лис мертв, и через несколько секунд они вместе с «Сынком» будут зажарены заживо. А прыгать в гиперпространство вблизи такого огромного тяготеющего тела, как Бочаста, - чистое самоубийство. Этот прыжок закончится в ядре планеты.
И вдруг Рассольников сообразил, что можно использовать антигравитационный двигатель кораблика.
- Сумеешь собрать гравиполе в кулак и смять их щит? - спросил он у «Сынка».
- Мама не пробовала. Рискну.
- Мы попытаемся разбить щит, - передал от микрочипа микрочипу Платон.
Он надеялся на чудо, но спецагент не ответил. Кнут-сен вместе с перекрытиями и полом верхнего этажа рухнул на второй этаж, и его завалило обвалившейся стеной. «Мертв», - понял археолог и приказал «Сынку»:
- Бей! Хуже не будет.
Кораблик ударил. Сконцентрированная мощь анти-грава смяла вражеский щит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
- Папа! Папочка! - испуганным детским голоском продолжал звать биомех, даже когда Рассольников был всего в трех шагах.
- Привет, - сказал археолог. - Ну, чего ты кричишь?
- Я тебя зову, зову, а ты не идешь, - с обидой в голосе ответил кораблик.
Платон опешил: «Так, значит, это я - папочка! Я, а не покойный „Оболтус“, которого ищет механический малыш. Нет, так дело не пойдет».
- Ты ошибся, голубчик, - объявил он. - Я не твой папа, я - твой капитан.
- Мне не страшен океан, реки и моря. Моя папа-капитан. Кря, кря, кря, - дурашливым голосом пропел биомех.
Кнутсен расхохотался. Оказывается, он уже стоял у Рассольникова за спиной.
- Ты можешь только дурачиться или еще умеешь и летать? - буркнул Платон.
- Я знаю все, что знала моя мама, которую ты ласково называл «Оболтусом». Я помню все, что было между вами, - многозначительным тоном произнес кораблик.
Это был удар ниже пояса. Хорошо хоть, спецагент не знает, о чем речь. Впрочем, не трудно догадаться.
- Как тебя зовут? - чтобы сменить тему, не подумав, спросил Платон. Он сам должен был дать своему кораблю имя.
- Сынок, - с готовностью ответил биомех. Вот так новорожденный кораблик сам себе придумал имя.
- Надо спешить, - подавив ухмылку, объявил Кнутсен. - Твое рождение уже засекли. На пустырь наверняка прибудут гости.
- Грузите багаж, - сказал «Сынок» и образовал в своем боку грузовой люк. - Я готов.
- Ты уверен? - с сомнением произнес Рассольников. - Тебе нужно топливо, а нам - вода и сублимированные продукты.
- Все уже на борту. Из здешнего краснозема получилась отличная горючка, - усмехнулся кораблик. - А питаться вы будете корнями манговишни.
Археолог со спецагентом начали перетаскивать в трюм кораблика тюки и коробки с экспедиционным имуществом. Время от времени микрочип в голове Платона объявлял роковым голосом, сколько времени прошло после вылупленшг. Только зря «гнал волну» - Рассольников и без того носился взад-вперед как угорелый.
Наступил рассвет. Погрузка была закончена. Гиперпрыгун зарастил люк и оторвался от земли. «Неужели пронесло? - подумал Рассольников, вытирая со лба пот. И тут на дальнем конце пустыря, который образовался в ходе боя, над руинами кирпичного дома блеснула голубая капля глайдера - и тотчас озарилась вспышками двух лазерных пушек.
Не успевшие добраться до командной рубки археолог и спецагент могли уповать только на врожденные навыки биомеха. Если «Оболтус» действительно сумел заложить в гены своего детища корабельное искусство, то у беглецов есть смутная надежда на спасение.
Пустив в ход стартовый ускорители, «Сынок» на антиграве скакнул над трехэтажной церковью на противоположном краю пустыря и завис позади нее.
Спецагент влетел в рубку, мгновенно оценил обстановку и отдал приказ:
- Открой люк - я выберусь на крышу! Кораблик его прекрасно слышал, но люк не открыл - с какой стати ему выполнять команду чужака?
- Что скажешь, папа? - раздалось в узком коридоре, которым Платон пробирался к рубке.
- Открывай! - крикнул Рассольников. - Он знает, что делает!
И Серый Лис выбралс'я на карниз. Оттуда через выбитое окно он перебрался на верхний этаж и через заваленные мусором и обломками комнаты проскользнул к окнам противоположной стены. Спецагент выбрал позицию и залег…
Глайдер медленно приближался, пересекая заросший бурьяном пустырь.
- Дистанция - четыреста, - сообщил кораблик своему папе-капитану, который наконец-то добрался до рубки. - У них гравищит.
Лазерные лучи, пущенные с глайдера, срезали с крыши остатки обрушившейся колокольни, печные трубы, часть балок и перекрытий. Грохота и пыли было много, но для кораблика опасности никакой - что-то вроде психической атаки. Зато Кнутсена едва не раздавило рухнувшим бревном. Ответить на вражий огонь «Сынку» было нечем - при рождении кораблик безоружен, а Серый Лис не спешил выдать себя, хотя щит целую секунду был отключен.
- Триста пятьдесят.
- Эй, на корабле! - передали по тахионной связи на хорошем космолингве. - Сдавайтесь! Сопротивление бесполезно!
- Тяни время, - передал от микрочипа к микрочй-пу спецагент.
- Хорошо, - мысленно ответил археолог, а на глай-дер он передал: - Какой смысл? Нам все равно конец.
- Триста.
- А вдруг ты нам понравишься, и мы тебя пожалеем? - В глайдере засмеялись.
Рассольникову почудилось что-то знакомое в интонациях врага. Никак не сообразить. Впрочем, какая разница, кто именно тебя укокошит?..
- Двести пятьдесят.
- Садись и вырубай движок - или сожжем! - отсмеявшись, рявкнули из глайдера.
- Стой! - заорал в ответ Платон. - Корабль заминирован! Взорву весь поселок!
Глайдер и не думал стопорить ход.
- Двести.
- Я не шучу! - кричал в микрофон археолог, сам начиная верить в свои слова.
- Перестань дурачиться, Платоша, - усмехнулись на глайдере. - Никогда не слышал об археологах-самоубийцах. Вы же выпивохи, чревоугодники и женолюбы. Вы будете цепляться за жизнь руками и ногами…
- Сто пятьдесят.
Лазерные пушки глайдера опять дали залп, напоминая о своем существовании. Они до конца обрушили перекрытия и срезали верхнюю часть стены. «Жив ли агент?» - с тревогой подумал Рассольников.
Серый Лис был жив. На сей раз он выстрелил - и сжег одну из лазерных пушек. Враги не решились снова выключать щит и бить по стрелку из уцелевшей пушки. У них были другие планы.
- Сто.
Кнутсен пальнул из подствольника. От удара грави-щита капсула улетела в небеса, и вырожденное пространство выплеснулось где-то в вышине.
Глайдер был совсем близко. Своим гравищитом он начал утюжить особняк, пытаясь раздавить стрелка - как кусочек паштета размазать по краюхе хлеба. Третий этаж исчез - только бурое облако пыли, затянувшее участок. На кораблик сыпались обломки кирпича, куски шифера, обрезки досок. Он отлетел подальше, оказавшись на открытом месте и в перекрестье прицела.
Платон был уверен, что Серый Лис мертв, и через несколько секунд они вместе с «Сынком» будут зажарены заживо. А прыгать в гиперпространство вблизи такого огромного тяготеющего тела, как Бочаста, - чистое самоубийство. Этот прыжок закончится в ядре планеты.
И вдруг Рассольников сообразил, что можно использовать антигравитационный двигатель кораблика.
- Сумеешь собрать гравиполе в кулак и смять их щит? - спросил он у «Сынка».
- Мама не пробовала. Рискну.
- Мы попытаемся разбить щит, - передал от микрочипа микрочипу Платон.
Он надеялся на чудо, но спецагент не ответил. Кнут-сен вместе с перекрытиями и полом верхнего этажа рухнул на второй этаж, и его завалило обвалившейся стеной. «Мертв», - понял археолог и приказал «Сынку»:
- Бей! Хуже не будет.
Кораблик ударил. Сконцентрированная мощь анти-грава смяла вражеский щит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93