Из виска к темени, лбу и затылку полетели осколки немыслимой боли.
Солдаты и офицеры молчали, у некоторых лица нервно подергивались, глаза бегали, а руки, сжимающие оружие, ходили ходуном. Того гляди, откроют стрельбу. «Чувствуют, что смертники, - родилась мысль в голове Дерибаса. Потом еще одна: - Как они посмели?.. Почему больше не верят мне? Больше не боятся?»
- Не стойте как истуканы! - воскликнул Первый Жрец и сморщился от прилива боли. - Помогите мне встать! - Теперь прозвучало громче. Не услышать его было нельзя.
Рядовые охранники двинулись было на помощь, но центурион навел на них огнемет.
- Не подходить! Убью любого!
Солдаты отступили в растерянности. Они одинаково боялись и Дерибаса, и своего командира.
- Этот человек имеет тело Первого Жреца, но мы не знаем, чья у него душа, - пояснил офицер. - Великий Мамбуту все перемешал в мире. Теперь каждого надо проверять. Я вызвал сюда Доверенного Секретаря и маршала Кхибене…
Дерибас осторожно коснулся рукой своего покалеченного черепа и застонал от боли. К затылку было не притронуться. Он вспомнил, что грабители не ударяли его по голове. Тогда кто же?
- Кто это меня ТАК? - спросил он тихим, страшным голосом.
- Я, Ваше Святейшество, - произнес центурион и нервно облизал губы.
- Да-а…
- Это была необходимая оборона, - начал оправдываться тот и сразу почувствовал дыхание смерти на загривке. - Мы не знали, что это вы, Ваше Святейшество. Ведь вы… - он споткнулся. - Вы были котовол-ком и загрызли насмерть начальника внешней охраны и троих бойцов, а пятерых ранили…
- Помогите мне встать! - с яростью прошептал Первый Жрец. Кричать он по-прежнему не мог.
Дерибас не стал давать этим людям никаких объяснений. Он легко мог бы что-нибудь соврать о вражьем колдовстве, но зачем распинаться перед мертвецами? Первый Жрец уже решил, что свидетели не переживут заката.
Охранники, несмотря на запрет, бросились к нему на помощь. Офицер опустил огнемет - теперь это был не человек, а грязь. Солдаты бережно поставили на ноги своего голого вождя и, отступив на шаг, уткнулись глазами в землю. Они чувствовали, что не имеют права смотреть на Первого Жреца в ТАКОМ виде. Они же не знали, что в любом случае приговорены.
Перед глазами Дерибаса все закрутилось. Он покачнулся, его вывернуло на траву. От внезапно обрушившейся слабости он упал на колени - двое охранников не успели его удержать. Потом они подняли, хотя у самих руки тряслись.
Снова оказавшись на ногах, Первый Жрец проплевался, вытер рот, подбородок и грудь услужливо протянутым носовым платком, кинул его на траву. Дерибасу помогли отойти в сторону, кто-то отдал свою, оказавшуюся для Жреца слишком свободной куртку и армейские ботинки, но никто не решился стащить с себя брюки.
Затем из леса появился Яксер в сопровождении целой манипулы. Колонна партизан двигалась по торной тропе и перестроилась на краю поляны в цепь. Увидев Первого Жреца, начальник разведки побежал, опередив замешкавшихся солдат.
- Ваше Святейшество! Слава богу! Вы целы и невредимы! - восклицал он на бегу. Остановившись, обернулся и гаркнул на семенившего следом офицера: - Живей! Арестовать охрану и дежурного жреца! Отвести в казарму! Поставить двойные посты! Первого Жреца отныне охраняет вторая центурия! Вы-ы-полняй!
- Слушаюсь, - ответил командир манипулы и махнул рукой. Его люди разделились. Одна центурия оцепила поляну, а другая отбирала автоматы и бластеры у обреченных охранников.
Дерибас был поражен: Доверенный Секретарь и Хранитель Ключа в который раз попал в точку. Это были именно те действия, которых ждал от него Первый Жрец. Змеиная мудрость Турау Яксера сейчас как никогда испугала Дерибаса.
- Пленник сбежал, украв несколько святынь. Отправь погоню, - опираясь на плечо начальника разведки, распорядился Первый Жрец. - Ему помог какой-то шустряк. Пусть убьют обоих.
Яксер за полминуты снарядил группу преследования. Лучшие охранники получили глайдер и три джипа из стратегического резерва, который не трогали даже в самые тяжелые дни войны. В глубокой пещере были спрятаны несколько машин и даже небольшая космическая шлюпка; они в целости и сохранности пережили все обстрелы и бомбардировки.
- Надо обратиться к солдатам, - шепнул Дерибасу на ухо Секретарь. - Это их успокоит и развеет нездоровые слухи. - И снова Яксер был прав.
Голова по-прежнему раскалывалась. Вернувшись к Святилищу Лысой Горы и входу в катакомбы, Первый Жрец наглотался таблеток и теперь был словно на палубе корабля в сильный туман: его качало, он смутно различал лица и чувствовал в себе пустоту и легкость. Когда Дерибас шел по земле, ему казалось, что он парит в воздухе. Главное: он опять был способен сносно излагать свои мысли. Правда, у него исчезли эмоции - Первый Жрец был холоден и спокоен как труп, но это даже к лучшему. Его задача - не воодушевлять зажигательными речами, а поставить на место усомнившихся, дать людям конкретные указания, дабы занять делом -лучше всего невыполнимым, чтобы чувствовали свою вину и боялись наказания.
У входа в Святилище Турау Яксер собрал послушников и жрецов, свободную от дежурства охрану, а также не занятую срочной работой обслугу и испарил- , ся. Он терпеть не мог «митинги» - так Доверенный Секретарь называл молитвы и проповеди. Солдаты и офицеры, слуги и служанки, послушники и жрецы в молчании стояли перед алтарем Мамбуту и ждали, когда заговорит их духовный лидер. Все было как обычно, но Первый Жрец не мог себя пересилить - снова и снова выискивал в толпе кривые усмешки и бесстыжие глаза. Их не было, но сейчас ему всюду мерещилась измена.
- Возлюбленные дети Великого Духа Мамбуту! - громко произнес Дерибас и с удовлетворением убедился: ничто не мешает ему говорить как обычно. - Я смотрю на вас, и сердце мое разрывается от боли. - Толпа заволновалась, а Первый Жрец продолжал нагнетать напряжение: - Вы не поняли суть нашего святого учения! Бой продолжается и после нашего разгрома, и после победы. Это вечная битва за Бочасту, за галактику, за вселенную! Истинный Бог никогда не даст нам передышки! Он призвал нас для священной войны! И только смерть может освободить от Великого Служения!
Переводя дыхание, Дерибас в который раз оглядел своих слушателей: бочайцы были пристыжены и не знали, куда девать глаза. Благодатный материал…
- Вы размякли и распустились, едва Мамбуту покарал нашего врага, - продолжал Первый Жрец. - Вы прозевали диверсантов Лиги. Тем самым вы предали святую идею. Идею вечной борьбы за торжество Истинной Веры! Ведь Мамбуту не ведает усталости! Того же он ждет и от своих верных слуг!
Нельзя без конца долбить в одно и то же место - дырка будет. Дерибас это понимал, но не сразу смог остановиться. Нужно было внедрить в своих людей чувство вины и он не жалел на это сил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
Солдаты и офицеры молчали, у некоторых лица нервно подергивались, глаза бегали, а руки, сжимающие оружие, ходили ходуном. Того гляди, откроют стрельбу. «Чувствуют, что смертники, - родилась мысль в голове Дерибаса. Потом еще одна: - Как они посмели?.. Почему больше не верят мне? Больше не боятся?»
- Не стойте как истуканы! - воскликнул Первый Жрец и сморщился от прилива боли. - Помогите мне встать! - Теперь прозвучало громче. Не услышать его было нельзя.
Рядовые охранники двинулись было на помощь, но центурион навел на них огнемет.
- Не подходить! Убью любого!
Солдаты отступили в растерянности. Они одинаково боялись и Дерибаса, и своего командира.
- Этот человек имеет тело Первого Жреца, но мы не знаем, чья у него душа, - пояснил офицер. - Великий Мамбуту все перемешал в мире. Теперь каждого надо проверять. Я вызвал сюда Доверенного Секретаря и маршала Кхибене…
Дерибас осторожно коснулся рукой своего покалеченного черепа и застонал от боли. К затылку было не притронуться. Он вспомнил, что грабители не ударяли его по голове. Тогда кто же?
- Кто это меня ТАК? - спросил он тихим, страшным голосом.
- Я, Ваше Святейшество, - произнес центурион и нервно облизал губы.
- Да-а…
- Это была необходимая оборона, - начал оправдываться тот и сразу почувствовал дыхание смерти на загривке. - Мы не знали, что это вы, Ваше Святейшество. Ведь вы… - он споткнулся. - Вы были котовол-ком и загрызли насмерть начальника внешней охраны и троих бойцов, а пятерых ранили…
- Помогите мне встать! - с яростью прошептал Первый Жрец. Кричать он по-прежнему не мог.
Дерибас не стал давать этим людям никаких объяснений. Он легко мог бы что-нибудь соврать о вражьем колдовстве, но зачем распинаться перед мертвецами? Первый Жрец уже решил, что свидетели не переживут заката.
Охранники, несмотря на запрет, бросились к нему на помощь. Офицер опустил огнемет - теперь это был не человек, а грязь. Солдаты бережно поставили на ноги своего голого вождя и, отступив на шаг, уткнулись глазами в землю. Они чувствовали, что не имеют права смотреть на Первого Жреца в ТАКОМ виде. Они же не знали, что в любом случае приговорены.
Перед глазами Дерибаса все закрутилось. Он покачнулся, его вывернуло на траву. От внезапно обрушившейся слабости он упал на колени - двое охранников не успели его удержать. Потом они подняли, хотя у самих руки тряслись.
Снова оказавшись на ногах, Первый Жрец проплевался, вытер рот, подбородок и грудь услужливо протянутым носовым платком, кинул его на траву. Дерибасу помогли отойти в сторону, кто-то отдал свою, оказавшуюся для Жреца слишком свободной куртку и армейские ботинки, но никто не решился стащить с себя брюки.
Затем из леса появился Яксер в сопровождении целой манипулы. Колонна партизан двигалась по торной тропе и перестроилась на краю поляны в цепь. Увидев Первого Жреца, начальник разведки побежал, опередив замешкавшихся солдат.
- Ваше Святейшество! Слава богу! Вы целы и невредимы! - восклицал он на бегу. Остановившись, обернулся и гаркнул на семенившего следом офицера: - Живей! Арестовать охрану и дежурного жреца! Отвести в казарму! Поставить двойные посты! Первого Жреца отныне охраняет вторая центурия! Вы-ы-полняй!
- Слушаюсь, - ответил командир манипулы и махнул рукой. Его люди разделились. Одна центурия оцепила поляну, а другая отбирала автоматы и бластеры у обреченных охранников.
Дерибас был поражен: Доверенный Секретарь и Хранитель Ключа в который раз попал в точку. Это были именно те действия, которых ждал от него Первый Жрец. Змеиная мудрость Турау Яксера сейчас как никогда испугала Дерибаса.
- Пленник сбежал, украв несколько святынь. Отправь погоню, - опираясь на плечо начальника разведки, распорядился Первый Жрец. - Ему помог какой-то шустряк. Пусть убьют обоих.
Яксер за полминуты снарядил группу преследования. Лучшие охранники получили глайдер и три джипа из стратегического резерва, который не трогали даже в самые тяжелые дни войны. В глубокой пещере были спрятаны несколько машин и даже небольшая космическая шлюпка; они в целости и сохранности пережили все обстрелы и бомбардировки.
- Надо обратиться к солдатам, - шепнул Дерибасу на ухо Секретарь. - Это их успокоит и развеет нездоровые слухи. - И снова Яксер был прав.
Голова по-прежнему раскалывалась. Вернувшись к Святилищу Лысой Горы и входу в катакомбы, Первый Жрец наглотался таблеток и теперь был словно на палубе корабля в сильный туман: его качало, он смутно различал лица и чувствовал в себе пустоту и легкость. Когда Дерибас шел по земле, ему казалось, что он парит в воздухе. Главное: он опять был способен сносно излагать свои мысли. Правда, у него исчезли эмоции - Первый Жрец был холоден и спокоен как труп, но это даже к лучшему. Его задача - не воодушевлять зажигательными речами, а поставить на место усомнившихся, дать людям конкретные указания, дабы занять делом -лучше всего невыполнимым, чтобы чувствовали свою вину и боялись наказания.
У входа в Святилище Турау Яксер собрал послушников и жрецов, свободную от дежурства охрану, а также не занятую срочной работой обслугу и испарил- , ся. Он терпеть не мог «митинги» - так Доверенный Секретарь называл молитвы и проповеди. Солдаты и офицеры, слуги и служанки, послушники и жрецы в молчании стояли перед алтарем Мамбуту и ждали, когда заговорит их духовный лидер. Все было как обычно, но Первый Жрец не мог себя пересилить - снова и снова выискивал в толпе кривые усмешки и бесстыжие глаза. Их не было, но сейчас ему всюду мерещилась измена.
- Возлюбленные дети Великого Духа Мамбуту! - громко произнес Дерибас и с удовлетворением убедился: ничто не мешает ему говорить как обычно. - Я смотрю на вас, и сердце мое разрывается от боли. - Толпа заволновалась, а Первый Жрец продолжал нагнетать напряжение: - Вы не поняли суть нашего святого учения! Бой продолжается и после нашего разгрома, и после победы. Это вечная битва за Бочасту, за галактику, за вселенную! Истинный Бог никогда не даст нам передышки! Он призвал нас для священной войны! И только смерть может освободить от Великого Служения!
Переводя дыхание, Дерибас в который раз оглядел своих слушателей: бочайцы были пристыжены и не знали, куда девать глаза. Благодатный материал…
- Вы размякли и распустились, едва Мамбуту покарал нашего врага, - продолжал Первый Жрец. - Вы прозевали диверсантов Лиги. Тем самым вы предали святую идею. Идею вечной борьбы за торжество Истинной Веры! Ведь Мамбуту не ведает усталости! Того же он ждет и от своих верных слуг!
Нельзя без конца долбить в одно и то же место - дырка будет. Дерибас это понимал, но не сразу смог остановиться. Нужно было внедрить в своих людей чувство вины и он не жалел на это сил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93