Черепаха, превращенная в копилку, может прожить в таком состоянии четыре-пять дней, иногда больше. Подумайте, может ли самый изощренный глаз обнаружить дьявольский тайник, если принять во внимание, что животное живо и молчит… Это крупные черепахи, в каждой помещается не меньше двух килограммов золота. Итого — восемь килограммов, украденных у компании…note 440 Разъяренные мошенники вопили, как стая красных обезьян, и, если бы не шестеро европейцев, бедному директору пришлось бы туго. Но Дю Валлон, не обращая никакого внимания на эти крики, с молчаливой торжественностью высыпал амальгамированное золото на деревянное блюдо лотка, заполнив его до краев.
— А теперь, ребятки, убирайтесь к чертовой матери с вашей бесчестной работой! Нам здесь воришки не нужны.
Один «философ» из банды счел нужным протестовать:
— Нет, муше, мы не украли… Мы только взяли…
Этот странный аргумент заставил улыбнуться белых, удивленных не столько изворотливостью пройдох, сколько их апломбом.
— Золото принадлежит и нам тоже, — продолжал оратор. — Добрый Бог положил его в землю и для черного, и для белого. Мы взяли его там, где положил добрый Бог, мы вовсе не воры…
— Это правда, — с достоинством отвечал креол. — Золото, которое находится в земле, принадлежит и неграм и белым. Мы так глубоко понимаем эту истину, что все рабочие прииска стали нашими компаньонами. Кто честно трудится, получает свою долю прибыли. А вы — только преступники, которые обокрали товарищей по труду. Убирайтесь!
В ту минуту, когда директор произносил последние слова, какой-то опоздавший, абсолютно голый молодой негр, медленно спускался от поселка, готовясь занять свое место в пироге. В левой руке он держал плошку с жареным рисом, а правой загребал его пригоршнями, подносил ко рту и жадно глотал.
— А вот еще один, — смеясь, воскликнул Эжен, — из тех, кто не видит разницы между глаголами «брать» и «воровать»! Правда, райская простота его костюма исключает сокрытие краденого!
— Кто знает, — задумчиво заметил Дю Валлон. — Сомнение всегда остается… Эй, компе! — Он резко повысил голос. — Что ты там ешь?
— Это рис, муше, — отвечал тот с глупым видом.
— Ах, рис… — повторил креол, деликатно отнимая у негра тыквенный кувшин. — Черт подери! Ну и тяжелый у тебя рис!
Парень окаменел с тем же дурацким видом.
— Смотрите, господа, вот самый искусный из банды! Он нашел остроумный способ воровства. В его кувшине добрых два кило золота. А сверху он прикрыл его рисом, который и поглощает с большим аппетитом. Через две минуты сел бы в лодку — да и был таков! Думаю, что этому молодцу следует отдать пальму первенства. Ну, как вы находите приключение? Неплохая задумка, а?.. Разделить наворованное, использовать самые странные и неожиданные тайники… А всего — двенадцать килограммов золота! Только подумать! Наши разбойники не брезгуют ничем. Первосортный металл, по три франка двадцать пять сантимов за грамм, итого — кругленькая сумма в тридцать девять тысяч франков!
Робен развел руками.
— Клянусь Богом, дружище, их ловкость меня поражает, но ваша проницательность превосходит все мыслимое. Каким замечательным судебным следователем вы бы стали, если бы уже не были отличным золотоискателем!
— Этот опыт дорого стоил, поверьте мне. С другой стороны, да будет известно, что, несмотря на принятые меры, мы несем очень значительные потери. Наши люди неисправимы и все-таки продолжают воровать, а китайские носильщики служат скупщиками. Как бороться с этими безумными макаками, которые глотают золото и ртуть, словно пирожки? Кроме того способа, который я только что продемонстрировал на черепахах, нет другого средства прекратить их деятельность. Волей-неволей приходится списывать на убытки. А теперь продолжим наш визит… Ваше присутствие на прииске поддержит честных рабочих, поступающих по велению совести, и послужит достаточным предостережением для тех, кто еще колеблется.
Директор оказался прав. Его твердость по отношению к недисциплинированным людям, умение разгадать хитрости мошенников и внушительный вид шести европейцев произвели на рабочих в высшей степени благоприятное впечатление.
День заканчивался хорошо. Робен, обеспокоенный недомоганием жены, хотел, чтобы Никола немедленно отправился в усадьбу в сопровождении шести человек, абсолютно надежных и вооруженных до зубов. Парижанин должен был успокоить мадам Робен относительно ее мужа и сыновей и тотчас возвратиться с новостями. За десять часов можно было вполне обернуться в оба конца.
Паровая лодка отплыла уже довольно далеко вверх по реке, вернувшиеся в дом робинзоны живо обсуждали перипетии недавних событий, когда вдруг яростным лаем залился черный великан Боб. Всегда осторожный, что не исключало беззаветной храбрости, пес не покидал столовой, а глядел в сторону причала и, взъерошившись, хрипло рычал.
Дю Валлон приподнялся в гамаке, удивленный необычным поведением своего верного сторожа.
— Глядите-ка! — воскликнул он. — К нам гости!
— Гости? — переспросил Анри. — Кого это несет нелегкая? Придет же в голову фантазия гулять в такое время и в таком месте!
— Если не ошибаюсь, какой-то европеец в сопровождении двух индейцев.
— Очень странно!
— Первый иностранец на прииске за все время… Надо оказать ему гостеприимство… потом выясним все подробно.
Робен, его сыновья и директор поднялись навстречу незнакомцу, который важно, размеренной походкой шествовал по широкой аллее, усаженной молодыми банановыми деревьями. Если судить о людях по внешнему виду, то пришельца миллионером никак не назовешь. Грубая широкополая шляпа из сухих листьев латанииnote 441, дешевая полотняная куртка синего цвета, в нескольких местах разодранная лесными колючками, штаны из такой же ткани, — вот и все его непритязательное одеяние. Один глаз прикрывала повязка, босые ноги были изранены в пути.
Однако держался незнакомец прямо, подтянуто, слегка вытягивая шею при ходьбе. Он словно подчеркивал свой высокий рост. Двое краснокожих сопровождали незнакомца. Подойдя к веранде, пришелец прикоснулся кончиком пальца к полям своей оригинальной шляпы, — такой надменный жест присущ офицерам английской армии в Индии, — и небрежно процедил сквозь зубы дежурную формулу вежливости:
— Имею честь приветствовать вас!..
— Как! Да неужели это вы, мистер Браун?! — изумленно воскликнул Робен.
— Питер-Паулюс Браун из Шеффилда. Именно так, сэр.
— О, мистер Браун, счастлив видеть вас! Будьте желанным гостем!
— Благодарю.
Поскольку островитянин, казалось, своим единственным глазом искал отсутствующих на веранде людей, инженер, внезапно опечаленный при мысли о плохой новости, которую должен был сообщить гостю, продолжил сочувственно:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171
— А теперь, ребятки, убирайтесь к чертовой матери с вашей бесчестной работой! Нам здесь воришки не нужны.
Один «философ» из банды счел нужным протестовать:
— Нет, муше, мы не украли… Мы только взяли…
Этот странный аргумент заставил улыбнуться белых, удивленных не столько изворотливостью пройдох, сколько их апломбом.
— Золото принадлежит и нам тоже, — продолжал оратор. — Добрый Бог положил его в землю и для черного, и для белого. Мы взяли его там, где положил добрый Бог, мы вовсе не воры…
— Это правда, — с достоинством отвечал креол. — Золото, которое находится в земле, принадлежит и неграм и белым. Мы так глубоко понимаем эту истину, что все рабочие прииска стали нашими компаньонами. Кто честно трудится, получает свою долю прибыли. А вы — только преступники, которые обокрали товарищей по труду. Убирайтесь!
В ту минуту, когда директор произносил последние слова, какой-то опоздавший, абсолютно голый молодой негр, медленно спускался от поселка, готовясь занять свое место в пироге. В левой руке он держал плошку с жареным рисом, а правой загребал его пригоршнями, подносил ко рту и жадно глотал.
— А вот еще один, — смеясь, воскликнул Эжен, — из тех, кто не видит разницы между глаголами «брать» и «воровать»! Правда, райская простота его костюма исключает сокрытие краденого!
— Кто знает, — задумчиво заметил Дю Валлон. — Сомнение всегда остается… Эй, компе! — Он резко повысил голос. — Что ты там ешь?
— Это рис, муше, — отвечал тот с глупым видом.
— Ах, рис… — повторил креол, деликатно отнимая у негра тыквенный кувшин. — Черт подери! Ну и тяжелый у тебя рис!
Парень окаменел с тем же дурацким видом.
— Смотрите, господа, вот самый искусный из банды! Он нашел остроумный способ воровства. В его кувшине добрых два кило золота. А сверху он прикрыл его рисом, который и поглощает с большим аппетитом. Через две минуты сел бы в лодку — да и был таков! Думаю, что этому молодцу следует отдать пальму первенства. Ну, как вы находите приключение? Неплохая задумка, а?.. Разделить наворованное, использовать самые странные и неожиданные тайники… А всего — двенадцать килограммов золота! Только подумать! Наши разбойники не брезгуют ничем. Первосортный металл, по три франка двадцать пять сантимов за грамм, итого — кругленькая сумма в тридцать девять тысяч франков!
Робен развел руками.
— Клянусь Богом, дружище, их ловкость меня поражает, но ваша проницательность превосходит все мыслимое. Каким замечательным судебным следователем вы бы стали, если бы уже не были отличным золотоискателем!
— Этот опыт дорого стоил, поверьте мне. С другой стороны, да будет известно, что, несмотря на принятые меры, мы несем очень значительные потери. Наши люди неисправимы и все-таки продолжают воровать, а китайские носильщики служат скупщиками. Как бороться с этими безумными макаками, которые глотают золото и ртуть, словно пирожки? Кроме того способа, который я только что продемонстрировал на черепахах, нет другого средства прекратить их деятельность. Волей-неволей приходится списывать на убытки. А теперь продолжим наш визит… Ваше присутствие на прииске поддержит честных рабочих, поступающих по велению совести, и послужит достаточным предостережением для тех, кто еще колеблется.
Директор оказался прав. Его твердость по отношению к недисциплинированным людям, умение разгадать хитрости мошенников и внушительный вид шести европейцев произвели на рабочих в высшей степени благоприятное впечатление.
День заканчивался хорошо. Робен, обеспокоенный недомоганием жены, хотел, чтобы Никола немедленно отправился в усадьбу в сопровождении шести человек, абсолютно надежных и вооруженных до зубов. Парижанин должен был успокоить мадам Робен относительно ее мужа и сыновей и тотчас возвратиться с новостями. За десять часов можно было вполне обернуться в оба конца.
Паровая лодка отплыла уже довольно далеко вверх по реке, вернувшиеся в дом робинзоны живо обсуждали перипетии недавних событий, когда вдруг яростным лаем залился черный великан Боб. Всегда осторожный, что не исключало беззаветной храбрости, пес не покидал столовой, а глядел в сторону причала и, взъерошившись, хрипло рычал.
Дю Валлон приподнялся в гамаке, удивленный необычным поведением своего верного сторожа.
— Глядите-ка! — воскликнул он. — К нам гости!
— Гости? — переспросил Анри. — Кого это несет нелегкая? Придет же в голову фантазия гулять в такое время и в таком месте!
— Если не ошибаюсь, какой-то европеец в сопровождении двух индейцев.
— Очень странно!
— Первый иностранец на прииске за все время… Надо оказать ему гостеприимство… потом выясним все подробно.
Робен, его сыновья и директор поднялись навстречу незнакомцу, который важно, размеренной походкой шествовал по широкой аллее, усаженной молодыми банановыми деревьями. Если судить о людях по внешнему виду, то пришельца миллионером никак не назовешь. Грубая широкополая шляпа из сухих листьев латанииnote 441, дешевая полотняная куртка синего цвета, в нескольких местах разодранная лесными колючками, штаны из такой же ткани, — вот и все его непритязательное одеяние. Один глаз прикрывала повязка, босые ноги были изранены в пути.
Однако держался незнакомец прямо, подтянуто, слегка вытягивая шею при ходьбе. Он словно подчеркивал свой высокий рост. Двое краснокожих сопровождали незнакомца. Подойдя к веранде, пришелец прикоснулся кончиком пальца к полям своей оригинальной шляпы, — такой надменный жест присущ офицерам английской армии в Индии, — и небрежно процедил сквозь зубы дежурную формулу вежливости:
— Имею честь приветствовать вас!..
— Как! Да неужели это вы, мистер Браун?! — изумленно воскликнул Робен.
— Питер-Паулюс Браун из Шеффилда. Именно так, сэр.
— О, мистер Браун, счастлив видеть вас! Будьте желанным гостем!
— Благодарю.
Поскольку островитянин, казалось, своим единственным глазом искал отсутствующих на веранде людей, инженер, внезапно опечаленный при мысли о плохой новости, которую должен был сообщить гостю, продолжил сочувственно:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171