— Ну, ладно! Так что из того? Какой нам от этого прок?
— Не надо будет перебираться через водопад, к которому нас прижало змеиное войско. Вместо того чтобы возвращаться по собственным следам, мы повернем направо. Теперь, когда я знаю, в каком направлении находятся золотые горы, легко рассчитать наш маршрут. И если, по счастью, река, которую нам предстоит найти, уходит в глубину территории, а не теряется в Марони, то мы спасены!
Хотя совещание было недолгим, змеиный предводитель, как видно, забеспокоился. Он остановился, движимый чувством великодушия, которым злодеи подло воспользовались. Таинственный флейтист полагал, что полученный урок заставит их немедленно убраться восвояси. Видя, что они не выполняют маневр, которого требовал рельеф реки и предлагали Матье с Тенги, то есть перетаскивание продуктов и пироги, он извлек из своей флейты пронзительно резкий и долгий звук.
Это напоминало призыв к оружию, который поднимает на ноги экспедиционный корпус и бросает вперед боевые порядки солдат, воодушевленных предстоящей битвой.
— Вот видишь, видишь! — закричали каторжники, вновь объятые неописуемым страхом.
— Заткнитесь! Трясогузки… Я рискую так же, как и вы. Вам дорога ваша шкура, а мне моя… И я не испытываю ни малейшего желания оставлять хотя бы клочок ее в зубах этих мерзких тварей. Дружно за весла! Мы поворачиваем вправо, через саванну… Я держу курс на это большое желтое пятно, по-моему, эбеновоеnote 201 дерево в цвету… До него с километр… Готово? Вперед!
Восемь крепких рук дружно рванули весла — Бонне, невзирая на рану, не захотел отставать от других, — и пирога чайкой полетела по уснувшим водам саванны.
Напрасно флейтист извлекал из своего инструмента все новые и новые звуки, чтобы ускорить движение змей и возбудить их гнев. Бандиты ушли в сторону, а заклинатель, оставшись на другом берегу, не мог больше преследовать и направлять свое ползучее воинство по их стопам.
— Свисти себе, дружочек, сколько угодно! Если у тебя нет хорошей пироги, чтобы угнаться за нами, то ищи ветра в поле! А попадешься мне когда-нибудь — пеняй на себя, живого места на твоей подлой шкуре не оставлю!
Ускользнув на первый случай от неминуемой гибели, бродяги успокоились и повеселели. Затопленная саванна оказалась достаточно глубокой, чтобы можно было беспрепятственно продвигаться. Лодка медленно шла по тяжелой стоячей воде, раздвигая заросли водяных растений, шуршавших о борта. Оттуда вздымались тучи комаров.
— Да эта саванна — настоящее озеро, — сказал Бенуа. — Черт подери, оно вроде растопленного свинца. Ну, ничего, рядом со свинцом водится золото, верно, Бонне? Кстати, как твоя нога?
— Заживает. Скоро надеюсь попрыгать. Я делаю холодные примочки с добавлением водки, это здорово помогает.
— Отлично! Наши беды покуда невелики, больше натерпелись страху. Впрочем, переделка была серьезной, мы выскочили удачно. В конце концов ничто не дается без труда! Не следует ждать, что золотые слитки свалятся нам на голову, будто манна небеснаяnote 202. Какого-то успеха мы уже добились. Время и терпение принесут остальное.
— Все равно, — подал голос Тенги, чье изможденное лицо казалось бескровным, — я много бы дал, чтобы узнать, с какими это чертями нам довелось схлестнуться? Эй, шеф, не мог бы ты сказать? Ведь ты такой ученый, знаешь кучу всякой всячины…
— Что ты хотел от меня услышать? — откликнулся тот, явно польщенный наивным восхищением каторжника. — Могу столковаться со всеми кайманамиnote 203 колонии. Но если я не знаю, кто нам мешает пройти к горам, то абсолютно уверен в мотивах их действий. Нет никакого сомнения, мы находимся на подступах к стране золота. И таинственные враги не стали бы так изощряться, если бы наше вторжение не имело значения. Любой ценой необходимо найти щель, чтобы проскользнуть в золотой рай! Глядите-ка, здесь все, кажется, сделано из золота! Эбеновое дерево с желтыми цветами, птицы с желтыми перьями, эти водоросли, покрывающие саванну желтой скатертью!
— Правда, правда! — вскричали, как один, трое гребцов. При всей своей примитивности они ощутили легкое волнение от неимоверной роскоши природы.
И действительно, она с безумной щедростью одевалась в цвета драгоценного металла, который им предстояло завоевать, подобно султанше, безразличной к своему окружению.
Это странное плавание по мертвым водам продолжалось довольно долго. Саванна казалась бесконечной. Бродяги гребли неутомимо, как будто усталость была им неведома. Они обходили огромные массивы исполинских растений, откуда поднимались в воздух испуганные птицы, впервые потревоженные человеком в своем уединении. Они увязали в илистом грунте, цеплялись за корневища, запутывались в лианах. Ничто не могло охладить их пыла. Один за другим, они преодолевали препятствия с присущим им терпением, с той особой настойчивостью каторжников, от которой рушатся кандалы, открываются камеры, раздвигаются стены.
Они едва успевали перекусить. Все их усилия, все способности сосредоточились на одном: работе веслами. С заходом солнца они причаливали к берегу, развешивали гамаки на нижних ветвях и засыпали над тихими водами со спокойствием, которому неведомы были угрызения совести, хотя по этим отверженным давно плакала веревка.
Каких замечательных результатов могли они добиться, направив силы и проворство на доброе, благородное дело!
Бенуа все время выверял маршрут. Внешний берег саванны, противоположный берегу «змеиной реки», описывал длинную дугу, уводившую путников в глубину территории. Это была удача. Они прошли четверть круга, радиус которого неизбежно упрется в золотые горы.
Предположения главаря пока полностью подтверждались. Если затопленные земли сохранят в течение трех дней свою конфигурацию, то шайка выйдет с тыла к неизведанному региону, к желанной цели. Описав полуокружность, они окажутся на другом конце прямой, проходящей через горы, местоположение которых определил Бенуа.
Не важно, насколько эти расчеты выполнены тщательно — когда горы появятся в их поле зрения, этого хватит для ориентации, для поиска верных путей.
Наутро четвертого дня путники заметили, что берег как будто отклоняется вправо, что появилось легкое течение, а вода содержит много красных частиц окисла железа. Выпуклая линия берега стала вытягиваться, удлиняться, приобретая форму лимана.
— Ну, — сказал предводитель, — настала решающая минута. Саванна наверняка переходит в реку. Куда же она движется? Мы это скоро узнаем.
Действительно, трудно было предугадать заранее. Голубые потоки в Гвиане отличаются той особенностью, что далеко не всегда проходят по долинам, стиснутым горами. Довольно часто они текут перпендикулярно горной местности и впадают в реку через целую вереницу порогов и водопадов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171