– Джигиты, это имущество общественное – значит, ваше, – заявил он. – А потому берите ключи от полкового склада. И поставьте охрану из надежных людей!
Орак подошел к Жоламанову и вполголоса о чем-то заговорил с ним.
– Жунусов, бери ключи от склада! – приказал Нурыму Жоламанов. – Вместе со своей десяткой будешь отвечать за сохранность имущества. Никого не подпускать! Если кто-либо из офицеров не подчинится – применяй оружие! Дальнейшие распоряжения я передам тебе лично.
– Есть! – коротко ответил Нурым.

Все еще удивляясь странному поведению Капи Мырзагалиева, Ораз пришел в интендантство и от неожиданности не поверил ни ушам, ни глазам своим. В дверях его встретил Нурым.
– Вход сюда запрещен, писарь-мирза. Одежда, обувь – все имущество в распоряжении военного комитета, – строго сказал он.
Ораз рассмеялся.
– Есть, онбасы Жунусов! – ответил он, лихо козырнув. – Можно к вам обратиться с просьбой?
Нурым смешался.
– Никого не пускать! – бросил он своим джигитам и кивком головы пригласил Ораза зайти в канцелярию.
– Кто тебя поставил? – спросил писарь шепотом.
– Орак.
– А кто он, ты не догадался?
Нурым ответил, что ничего не знает, что ни один дружинник не имеет права уйти из города без приказа комитета дружинников и что наши джигиты стоят на постах по всему городу.
– Просто глазам не верю, – почему-то удрученно произнес Ораз. – Хорошо, Нурым. Очень хорошо! Ну, я пошел. По своим делам…
Шквал событий, неожиданная тревога в городе, необычное оживление людей обеспокоили Ораза. Все это происходит по воле человека или как попало, бессмысленно, случайно? Может быть, это просто стихия? С чего началось? Чем кончится? Кто такой Орак? Куда исчез Батырбек? К добру ли эта вспышка? А что будет, если для подавления восставших вышлют вооруженные отряды?
Хотя городок был небольшим, однако пешком пройти его из конца в конец было нелегко. Ораз устал, пока добрался до казармы. Здесь тоже царило необычайное оживление: дружинники то входили, то выходили, толкались, суетились. Все возбуждены, никто никого не слушает. Ораз присел, вытер с лица обильный пот, понаблюдал за суетней солдат, понял, что и они толком не знают, что творится вокруг.
– Где ваши командиры? – спросил он у одного из дружинников.
– Какое нам дело до всяких командиров-самандиров, – ответил тот. – Теперь вся забота: как бы до дому добраться…
Никто в казармах не знал, где находятся Батырбек и Орак. Говорили, что за порядок в казарме отвечают онбасы, но и те отправились в столовую.
День уже клонился к вечеру. «Может быть, пойти домой? В такой суматохе и отдохнуть-то не удастся. Или зайти в тюрьму, попытаться поговорить с Мендигереем?..» – раздумывал Ораз. Но тут откуда-то появился Батырбек, а следом за ним из-за угла казармы выскочила группа конных, и один из них, по-видимому командир, с ходу закричал:
– Пятнадцать человек живо на коней и следуйте за Батырбеком! Пятнадцать солдат – за мной. Быстро! По коням!
Это был Орак.
Батырбек взглянул на писаря и спохватился:
– Ойбой-ау, ты что здесь делаешь? Где твой конь?
– Калеке на нем уехал, – ответил Ораз, оскорбленный тем, что остался пешим.
– Беги в конюшню! Бери любого коня и поезжай за мной!
Не чуя ног, Ораз побежал к конюшне.
– Сейчас мы освободим заключенных. Ты знаешь, кто приехал громить тюрьму? Сам Мамбет! – сообщил Батырбек скакавшему рядом Оразу.
Ораз молчал, усердно подгоняя полкового коня, которого заполучил так легко. Он не сомневался в том, что в этакой кутерьме без Мамбета не обойтись.
Ворота тюрьмы уже были открыты. Отряд конных солдат с большой группой освобожденных потянулся к интендантству. Батырбек подъехал к Мамбету.
– Интересно, есть ли там интендант Калыбай или он удрал? – спросил Мамбет.
– Интенданта нет, но там дежурит наш джигит, Жунусов, – ответил Батырбек.
Мамбет сразу насторожился:
– Какой Жунусов?
– Певец Нурым. Его фамилия – Жунусов.
– А, знаю. Чумазый певец.
Дальше говорить было некогда. Ораз восхищенно подумал: «Ну и Мамбет! Какая осанка! А сила! Одной камчой двоих запросто прибьет».
– Сколько вас человек? – спросил Мамбет у освобожденных.
– На перекличке было шестьдесят восемь. Сейчас, должно быть, меньше, – ответил кто-то в старой военной форме, выступив вперед.
– А почему меньше?
– Некоторые убежали…
– А, ну и пусть бегут. Сейчас вам каждому выдадут шинель и сапоги. Если есть желающие вступить в солдаты, дадим оружие, коня, седло. Понятно? – громко спросил Мамбет.
– Поняли!
– Ну и хорошо, если поняли. Кто надумал вступить в дружину – выходи вперед!
Первым шагнул тот, что был в военной форме, за ним – еще пятеро джигитов в гимнастерках без погон, пуговиц и ремня.
– Мы с вами, Мамбет-ага, – в один голос заявили они.
– Жунусов, выдай им новые шинели, сапоги, седла, – приказал Мамбет.
– Хорошо, Маке, – с радостью откликнулся Нурым. – Наконец-то встретились, Маке…
Он подал знак своим джигитам, те бросились в склад за новыми шинелями и сапогами.
– Если вступить в дружину, то и коня с седлом дадут?
– Не только коня с седлом, но еще и ружье, и шашку, и вдобавок порох.
– А что, если и мы запишемся?
– За Мамбетом пойдешь?
– Даром пропадешь – хочешь сказать?
– Нет, но…
– А ты запишись, чего тебе терять? – переговаривались освобожденные шаруа между собой.
Заметив их нерешительность, Мамбет сказал:
– Ладно, вижу, не быть вам солдатами. Отправляйтесь лучше в аулы и наденьте узду на мерзавцев старшин. Напоследок выберете себе по шинели и по паре сапог.
– Дают – бери, говорят. Нужный камень не тяжел. Спасибо, родной, – обрадовались шаруа, поспешно выбирая из кучи шинели и сапоги.
Джигит в военной форме скользнул голодным взглядом вдоль склада и, глянув на большой купеческий дом рядом, спросил Нурыма:
– Ага, не найдется ли там чего-нибудь поесть?
Нурым, с тех пор как вступил в дружину, еще не ел досыта и сейчас искренне пожалел изможденного джигита.
– Жунусов, поручаю тебе: всех шестерых накорми хорошенько, обеспечь конями, седлами и пристрой к своей десятке, – велел Мамбет.
Отряд Мамбета направился к оружейному складу.

4
На улицах Джамбейты появились всадники на куцехвостых конях.
Казалось, над маленьким, заброшенным в степи городком, вдали от больших дорог, пронесся смерч. Кроме конных повстанцев, решительных и хмурых, на улицах не было ни души; наглухо закрыв окна и ворота, засели по домам горожане; купцы повесили на дверях лавок и магазинов огромные замки; покинув учреждения, исчезли, будто растворились, чиновники; из правителей валаята одни поспешно удрали, другие попрятались по чуланам, третьи кинулись в объятья мечети. Никто не знал, с чего началась заваруха и чем она теперь кончится. Все старались не попадаться на глаза дружинникам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221