— Нет, Луи. Не нужно об этом говорить, ведь все, что мы хотим сообщить этой ведьме…
Отец Луи, все быстрее и быстрее круживший по комнате (так кружили в своих клетках львы, которых римляне морили голодом, чтобы натравить на варваров, подумала я), обвинил свою подругу, что та не дает ему позабавиться. Не обращая на него внимания, Мадлен продолжала:
— Там, в лесу, когда труп был обнаружен и раздался крик «Ведьма!», сестра Мария, размахивая распятием, висевшим на ее четках, завопила: «Ты отомстила ему, а тебе отомстит Бог!». И, не утруждая себя доказательствами, сестры покойного схватили мать-настоятельницу и повели в монастырь. С этого момента она все время будет оставаться под надзором… И тут начались разговоры об экзорцизме — изгнании нечистой силы …
— Экзорцизм, — эхом отозвалась я. — Но почему? Кого сочли одержимым бесами?
— Сначала никого, — ответил священник, — но именно тогда я… то есть мы приступили к делу.
Я посмотрела на девушку-призрака.
— Да , — сказала она, — я действовала с ним заодно, но не «ради забавы», как он любит говорить, а потому что была рассержена . — Она сделала паузу. То, что она сказала дальше, прозвучало как исповедь: — Слишком уж долго я была переполнена гневом .
— Ты и теперь гневаешься, — сказал священник. Я ожидала, что Мадлен на него набросится, но вместо этого она уселась с поникшей головой, умоляюще сложив руки на коленях. Она молчала, сознавая справедливость обвинений. Когда отец Луи вновь заговорил, в словах его не было злобы, и звучали они примиряюще: — Сейчас она просто сердита. Но тогда… тогда она была разъярена. Гнев ее был безграничен. Каждое новое разочарование раздувало негаснущее пламя ее ярости в большой пожар… поистине ветхозаветной мощи!
— Разочарование? — переспросила я. — Что вы имеете в виду?
— Я отправилась в А*** , — ответила Мадлен, — прослышав, что тамошнюю настоятельницу обвиняют в колдовстве. Знала, что там будет полно священников, дающих показания монахинь, будут исполняться ритуалы, в том числе, вероятно, и изгнание нечистой силы .
— Мы уж позаботились , чтобы не обошлось без экзорцизма, — добавил отец Луи.
— Видишь ли , — объяснила Мадлен, — к тому времени я успела разочароваться в ритуале колокола, книги и свечи — анафеме, которая была пустым звуком, когда ее провозгласил нечистый священник, отлучая немого от церкви. Я думала, что, может быть, экзорцизм, если правильно исполнить этот обряд, если будет чистый священник… может быть, этот ритуал покажет мне путь. Путь в буквальном смысле — дорогу к смерти .
— Но ты его не увидела, — осмелилась прервать ее я, — и вновь разочаровалась.
— Конечно, разочаровалась, — сказал священник. — И стала еще злей… И не думай, ведьма, что я говорю о надутых губах или дурном настроении. Нет, когда Мадлен возбуждена , я уж не говорю — рассержена, об этом знают ветры всех четырех сторон света, и приливы, и парящие в небе облака…
— Довольно, Луи .
— Священник, изгонявший нечистую силу, — спросила я, желая услышать продолжение рассказа, — он был…
— Нечист , — сказала девушка-суккуб. — Он просто домогался сана епископа, а в его послужном списке экзорцизм отсутствовал. Стоило отцу Франсуа, красивому, надменному, преисполненному амбиций отцу Франсуа, приехать в А***, как я уже знала, что весь обряд обратится в фарс. Католицизму так свойственна театральность. Думаю, что, если церковному ритуалу присуща сила — а он, несомненно, ею обладает, — не следовало это демонстрировать в А***: экзорцизм неизбежно должен был превратиться в мошенничество, как все то, что совершалось…
— В деле Капо, — закончила я ее фразу.
— Да. И вот тогда я согласилась на его план , — она кивнула в сторону инкуба, — только тогда я разрешила ему делать все, что ему заблагорассудится, с этими женщинами. А что до отца Франсуа, то он был мой, целиком мой.
На лице Мадлен появилась неприятная улыбка: ее рот… ее улыбка возникала на совершенно неподвижных губах, говорила она не через рот, но через открытую, разорванную глотку (кровь высохла на ране, ставшей от этого лишь еще ужасней), и эти губы слегка дрожали, как струны фортепиано, когда она проговорила бесцветным голосом:
— И тогда отец Луи отвел душу на этих женщинах .
— Это случилось сразу после смерти их брата, если память мне не изменяет… — инкубу, несомненно, воспоминания доставляли удовольствие, — или когда обнаружили тело?
— В ту самую ночь , — сказала Мадлен. — Тебе некогда было ждать .
— Да, в ту же ночь, — сказал Луи. — Сестра Мария начала испытывать… дайте подумать, как она сказала во время слушания дела? Да, она начала испытывать «ночные искушения».
— Священник, этот отец Франсуа, тогда уже приехал? — спросила я. — А вы уже знали, что ничего не выйдет: обряд экзорцизма будет лишь пустым представлением?
— Меня интересовал сам ритуал, но да, когда в дело вмешался этот честолюбивый священник… Да, в тот самый день, как он появился в А***, мы с отцом Луи решили …
— Мы решили сделать попытку, — закончил отец Луи, — превратить все в представление еще до того, как этим займется отец Франсуа. И конечно, я начал с девушек…
— А сестра Сент-Коломб? — спросила я.
— Она была закована в кандалы, беспрестанно молилась и ожидала суда, исход которого был ясен заранее. Матери-настоятельнице было предъявлено обвинение двадцать восьмого октября, за трое суток до Хэллоуина, вашего ведьмовского праздника. В начале ноября были выслушаны показания свидетелей, и вскоре после этого состоялось слушание дела в парламенте Дижона, который без долгих проволочек признал сестру Сент-Коломб виновной в преступлениях против Бога и приговорил, по наущению отца Франсуа, к экзорцизму .
— Без ложной скромности должен сказать, — продолжал отец Луи, — что мой замысел блестяще сработал. На суде все монахини единодушно свидетельствовали в пользу обвинения, очень красочно описывая происшедшее.
— Да , — подтвердила Мадлен, глядя не на инкуба, а на меня, — он еще тогда не в полной мере осознавал свои таланты и удачно отшлифовал их на монахинях А*** .
— Ну ты и выразилась — «отшлифовал»! Там была одна — кажется, сестра Генриетта — довольно живая особа, которая свидетельствовала, что сестра Сент-Коломб, несмотря на то, что была лишена свободы, приходила к ней каждую ночь, трогала ее за грудь, покрывала страстными поцелуями с ног до головы. Она даже показывала служителям правосудия синяки и следы укусов на обеих грудях и жаловалась на боль, которую ей причиняли распухшие соски! — Здесь отец Луи рассмеялся, так что не смог продолжать рассказ, и это позволило мне задать вопрос:
— Но как ты смог вселиться в женщину? Я считала, что инкуб…
— Я помогала ему время от времени , — вмешалась Мадлен и тут же добавила, как бы оправдываясь:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183