Пусть лучше они выйдут на психа, чем на наемного убийцу от колумбийской мафии.
За дверью была слышна музыка. Классическая. Струнные инструменты. Оба детектива ничего не понимали в музыке: они не узнали композитора. Музыка звучала очень громко и была хорошо слышна на лестничной площадке. Они снова постучали.
– Кто там? – раздался голос.
– Полиция! – крикнул Карелла.
– Одну минуту!
Они принялись ждать. Струнные инструменты уступили место ударным и затем тому, в чем Карелла узнал гобой. Сквозь мелодичный перезвон он услышал, как щелкнул замок. Дверь отворилась. Музыка еще громче хлынула на лестничную клетку.
– Привет, – сказал Тимоти Мур.
На нем была спортивная рубашка с гербом и названием университета Рэмси красными буквами. На нем также были коричневые вельветовые брюки и стоптанные домашние тапочки.
– Заходите, – сказал он. – Я пришел домой всего несколько минут назад.
Его квартира состояла из гостиной, спальни и кухни. В этой части города, так близко от университета, он, вероятно, платил за квартиру примерно шестьсот долларов в месяц. Входная дверь открывалась прямо в небольшую гостиную, обставленную мебелью из комиссионного магазина: здесь были диван, стулья, настольная лампа и некрашеные книжные шкафы, в которых блестели корешки толстых томов. Карелла заключил, что это были книги по медицине. В углу комнаты на вешалке висел скелет человека. На столике у дивана стоял телефон и еще маленький транзистор на батарейках, из которого громко звучала какая-то симфония, или соната, или, возможно, концерт. Приемник был одним из тех маленьких японских транзисторов, как у Дженеро. Принципиально отличался только в одном: у Дженеро он всегда был настроен на станцию, передававшую рок-н-ролл. За диваном виднелась дверь в спальню, где стояла неубранная кровать. С другой стороны еще одна дверь вела в кухню.
– Сделаю потише, – сказал Мур и сразу подошел к приемнику. Пока он возился с регулятором громкости, Карелла подумал: почему он вообще не выключит радио? Но промолчал.
– Ну вот, – сказал Мур.
Звук все еще был достаточно громким, чтобы вызывать раздражение. Может быть, Мур глуховат, подумал Карелла. Или старается скрыть волнение, А скорее всего самого Кареллу раздражала чужая привычка слушать музыку. Привычка тех, кто, возможно, был туговат на ухо.
– Нам не хотелось беспокоить вас в университете, – сказал он громко, чтобы его голос был слышен. Как раз в эту минуту вступили кларнеты. Или флейты, может быть.
– А нельзя ли сделать еще чуть потише? – сказал Мейер, явно не щадя чувств людей, которые могли страдать от физических недостатков.
– Ах, извините, – сказал Мур и сразу подошел к радиоприемнику снова. – Он у меня все время включен. Иногда я забываю, что очень громко.
– Имеются исследования, – сказал Мейер.
– Какие исследования?
– О том, как развивалась глухота у поклонников рок-н-ролла.
– В самом деле?
– В самом деле, – сказал Мейер. – От всех этих децибелов.
– Ну, я еще не оглох, – сказал Мур и улыбнулся. – Не желаете что-нибудь? Кофе? Спиртного?
– Нет, спасибо, – сказал Карелла.
– Ну, садитесь. Будьте любезны. Вы сказали, что пытались найти меня в университете...
– Нет, мы не хотели беспокоить вас в университете.
– Спасибо за это. В последнее время я несколько отстал от программы, и отрывать меня от лекций было бы нежелательно. – Он поглядел вначале на Кареллу, а потом на Мейера. – Ну, что нового? Есть хорошие новости?
– Нет, – сказал Карелла. – Мы пришли не поэтому.
– А я было подумал...
– Нет, мне очень жаль.
– Вы полагаете... есть еще шанс, что вы его найдете?
– Мы работаем над этим, – сказал Карелла.
– Мистер Мур, – сказал Мейер, – вчера мы долго беседовали с девушкой, которую зовут Лонни Купер. Она танцует в «Жирной заднице».
– Да, я знаю ее, – сказал Мур.
– Она рассказала нам про вечеринку, которая была в ее квартире неделю назад, в воскресенье. Про вечеринку, на которую вы не пошли.
– Да, – сказал Мур с озадаченным видом.
– Она подтвердила, что на вечеринке был кокаин.
– Подтвердила?
– Ранее мы слышали об этом из трех различных источников.
– Да? – произнес Мур. У него по-прежнему был озадаченный вид.
– Мистер Мур, – сказал Карелла, – последний раз, когда мы говорили с вами, мы спрашивали, имела ли Салли Андерсон отношение к наркотикам. Вы сказали нам...
– Ну, на самом деле я не помню в точности, что...
– Мы спросили, в частности, была ли она связана с наркотиками? И на этот вопрос вы ответили «нет». Мы также спросили, занималась ли она еще какой-либо противозаконной деятельностью, и вы также ответили «нет».
– Правильно. Насколько мне известно, Салли не была связана с наркотиками и не занималась никакой противозаконной деятельностью.
– Вы по-прежнему утверждаете это?
– Да.
– Мистер Мур, четыре различных человека на сегодняшний день поведали нам, что Салли Андерсон нюхала кокаин на той вечеринке.
– Салли? – Он затряс головой. – Нет, извините. Я не могу поверить в это.
– Вы ничего не знали про эту ее привычку?
– Видите ли, кокаин не дает привыкания. Я говорю только строго с точки зрения физиологии. Абсолютно никаких нет признаков того, чтобы возникала потенциальная зависимость от чистых эфиров. Никаких вообще.
– А как насчет психологической зависимости?
– Ну, это другое дело. Но когда вы спросили, была ли у Салли привычка...
– Мы спросили, знали ли вы про эту ее привычку, мистер Мур.
– Я делаю исключение для слова «привычка», вот и все. Но как бы то ни было, в ответ на ваш вопрос я скажу, что не верю, что Салли Андерсон употребляла кокаин. Как и другие наркотики, если на то пошло.
– А как насчет марихуаны?
– Марихуану я не считаю наркотиком.
– Мы обнаружили волокна и семена марихуаны в ее сумочке, мистер Мур.
– Это очень вероятно. Но, как я сказал, я не считаю марихуану саму по себе наркотиком.
– Мы также нашли остатки кокаина.
– Это удивляет меня.
– Даже после того, что мы рассказали вам про вечеринку?
– Я не знаю, кто сказал вам, что Салли нюхала кокаин...
– Хотите услышать их имена?
– Да, если можно.
– Тина Вонг, Тони Асенсио, Майк Ролдан и Лонни Купер.
Мур тяжело вздохнул и покачал головой.
– Не понимаю, – сказал он. – У меня нет оснований не доверять вам, но...
– В вашем присутствии она никогда не употребляла кокаин, так?
– Никогда.
– И это полная неожиданность для вас?
– Да. Я просто поражен.
– Мистер Мур, когда вы встречались с мисс Андерсон, случалось ли вам видеться с ней по воскресеньям?
– По воскресеньям? – повторил он, и в эту минуту зазвонил телефон. – Извините, – сказал он и поднял трубку. – Алло! – сказал он. – Привет, мама! Как ты поживаешь? – сказал он и умолк, слушая ее ответ. – Нет, ничего нового.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
За дверью была слышна музыка. Классическая. Струнные инструменты. Оба детектива ничего не понимали в музыке: они не узнали композитора. Музыка звучала очень громко и была хорошо слышна на лестничной площадке. Они снова постучали.
– Кто там? – раздался голос.
– Полиция! – крикнул Карелла.
– Одну минуту!
Они принялись ждать. Струнные инструменты уступили место ударным и затем тому, в чем Карелла узнал гобой. Сквозь мелодичный перезвон он услышал, как щелкнул замок. Дверь отворилась. Музыка еще громче хлынула на лестничную клетку.
– Привет, – сказал Тимоти Мур.
На нем была спортивная рубашка с гербом и названием университета Рэмси красными буквами. На нем также были коричневые вельветовые брюки и стоптанные домашние тапочки.
– Заходите, – сказал он. – Я пришел домой всего несколько минут назад.
Его квартира состояла из гостиной, спальни и кухни. В этой части города, так близко от университета, он, вероятно, платил за квартиру примерно шестьсот долларов в месяц. Входная дверь открывалась прямо в небольшую гостиную, обставленную мебелью из комиссионного магазина: здесь были диван, стулья, настольная лампа и некрашеные книжные шкафы, в которых блестели корешки толстых томов. Карелла заключил, что это были книги по медицине. В углу комнаты на вешалке висел скелет человека. На столике у дивана стоял телефон и еще маленький транзистор на батарейках, из которого громко звучала какая-то симфония, или соната, или, возможно, концерт. Приемник был одним из тех маленьких японских транзисторов, как у Дженеро. Принципиально отличался только в одном: у Дженеро он всегда был настроен на станцию, передававшую рок-н-ролл. За диваном виднелась дверь в спальню, где стояла неубранная кровать. С другой стороны еще одна дверь вела в кухню.
– Сделаю потише, – сказал Мур и сразу подошел к приемнику. Пока он возился с регулятором громкости, Карелла подумал: почему он вообще не выключит радио? Но промолчал.
– Ну вот, – сказал Мур.
Звук все еще был достаточно громким, чтобы вызывать раздражение. Может быть, Мур глуховат, подумал Карелла. Или старается скрыть волнение, А скорее всего самого Кареллу раздражала чужая привычка слушать музыку. Привычка тех, кто, возможно, был туговат на ухо.
– Нам не хотелось беспокоить вас в университете, – сказал он громко, чтобы его голос был слышен. Как раз в эту минуту вступили кларнеты. Или флейты, может быть.
– А нельзя ли сделать еще чуть потише? – сказал Мейер, явно не щадя чувств людей, которые могли страдать от физических недостатков.
– Ах, извините, – сказал Мур и сразу подошел к радиоприемнику снова. – Он у меня все время включен. Иногда я забываю, что очень громко.
– Имеются исследования, – сказал Мейер.
– Какие исследования?
– О том, как развивалась глухота у поклонников рок-н-ролла.
– В самом деле?
– В самом деле, – сказал Мейер. – От всех этих децибелов.
– Ну, я еще не оглох, – сказал Мур и улыбнулся. – Не желаете что-нибудь? Кофе? Спиртного?
– Нет, спасибо, – сказал Карелла.
– Ну, садитесь. Будьте любезны. Вы сказали, что пытались найти меня в университете...
– Нет, мы не хотели беспокоить вас в университете.
– Спасибо за это. В последнее время я несколько отстал от программы, и отрывать меня от лекций было бы нежелательно. – Он поглядел вначале на Кареллу, а потом на Мейера. – Ну, что нового? Есть хорошие новости?
– Нет, – сказал Карелла. – Мы пришли не поэтому.
– А я было подумал...
– Нет, мне очень жаль.
– Вы полагаете... есть еще шанс, что вы его найдете?
– Мы работаем над этим, – сказал Карелла.
– Мистер Мур, – сказал Мейер, – вчера мы долго беседовали с девушкой, которую зовут Лонни Купер. Она танцует в «Жирной заднице».
– Да, я знаю ее, – сказал Мур.
– Она рассказала нам про вечеринку, которая была в ее квартире неделю назад, в воскресенье. Про вечеринку, на которую вы не пошли.
– Да, – сказал Мур с озадаченным видом.
– Она подтвердила, что на вечеринке был кокаин.
– Подтвердила?
– Ранее мы слышали об этом из трех различных источников.
– Да? – произнес Мур. У него по-прежнему был озадаченный вид.
– Мистер Мур, – сказал Карелла, – последний раз, когда мы говорили с вами, мы спрашивали, имела ли Салли Андерсон отношение к наркотикам. Вы сказали нам...
– Ну, на самом деле я не помню в точности, что...
– Мы спросили, в частности, была ли она связана с наркотиками? И на этот вопрос вы ответили «нет». Мы также спросили, занималась ли она еще какой-либо противозаконной деятельностью, и вы также ответили «нет».
– Правильно. Насколько мне известно, Салли не была связана с наркотиками и не занималась никакой противозаконной деятельностью.
– Вы по-прежнему утверждаете это?
– Да.
– Мистер Мур, четыре различных человека на сегодняшний день поведали нам, что Салли Андерсон нюхала кокаин на той вечеринке.
– Салли? – Он затряс головой. – Нет, извините. Я не могу поверить в это.
– Вы ничего не знали про эту ее привычку?
– Видите ли, кокаин не дает привыкания. Я говорю только строго с точки зрения физиологии. Абсолютно никаких нет признаков того, чтобы возникала потенциальная зависимость от чистых эфиров. Никаких вообще.
– А как насчет психологической зависимости?
– Ну, это другое дело. Но когда вы спросили, была ли у Салли привычка...
– Мы спросили, знали ли вы про эту ее привычку, мистер Мур.
– Я делаю исключение для слова «привычка», вот и все. Но как бы то ни было, в ответ на ваш вопрос я скажу, что не верю, что Салли Андерсон употребляла кокаин. Как и другие наркотики, если на то пошло.
– А как насчет марихуаны?
– Марихуану я не считаю наркотиком.
– Мы обнаружили волокна и семена марихуаны в ее сумочке, мистер Мур.
– Это очень вероятно. Но, как я сказал, я не считаю марихуану саму по себе наркотиком.
– Мы также нашли остатки кокаина.
– Это удивляет меня.
– Даже после того, что мы рассказали вам про вечеринку?
– Я не знаю, кто сказал вам, что Салли нюхала кокаин...
– Хотите услышать их имена?
– Да, если можно.
– Тина Вонг, Тони Асенсио, Майк Ролдан и Лонни Купер.
Мур тяжело вздохнул и покачал головой.
– Не понимаю, – сказал он. – У меня нет оснований не доверять вам, но...
– В вашем присутствии она никогда не употребляла кокаин, так?
– Никогда.
– И это полная неожиданность для вас?
– Да. Я просто поражен.
– Мистер Мур, когда вы встречались с мисс Андерсон, случалось ли вам видеться с ней по воскресеньям?
– По воскресеньям? – повторил он, и в эту минуту зазвонил телефон. – Извините, – сказал он и поднял трубку. – Алло! – сказал он. – Привет, мама! Как ты поживаешь? – сказал он и умолк, слушая ее ответ. – Нет, ничего нового.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79