Мейер ел «пастрами», Клинг поглощал тунца, а Браун жевал ветчину.)
– Ладно, давайте пощупаем контакты погибшей Квадрадо, – сказал Клинг.
– И начнем с Салли Андерсон, – сказал Мейер. – О ней мы знаем больше, чем о других жертвах...
– Ну, это неправда, – сказал Браун.
– Относительно больше, – пробурчал Мейер с набитым ртом.
– Относительно, ладно, – согласился Браун. – Но не забывай про триста тысяч в сейфе Эдельмана.
– Ты проделал хорошую работу, – ухмыльнулся Мейер. – Хочешь получить медаль?
– Хочу стать детективом первой степени, – хохотнул Браун.
– Сделай его детективом первой степени, – сказал Мейер Карелле.
– Ты уже стал им, – сказал Карелла.
– Но здесь эта девушка... – начал Мейер.
– О ком мы говорим? – спросил Клинг. – О мисс Квадрадо или о мисс Андерсон?
– Об Андерсон. Она является туда каждое воскресенье после того, как покупает деликатесы у Коэна, и прыгает в постель с Лопесом...
– Ну, этого мы не знаем наверняка, – сказал Карелла.
– Это не важно: спала она с ним или нет, – сказал Клинг. – Что важно...
– Важно, что она приходила туда продавать ему кокаин, – сказал Мейер. – По-твоему, я не знаю, что это самое важное?
– И ее дружок не подозревал об этом, – сказал Карелла.
– Ее дружок вообще мало что знал, – напомнил Браун. – Ведь он думал, что она все время занималась «льдом», верно?
– Да, – сказал Карелла.
– Он послал тебя на охоту за дикими гусями, – сказал Браун.
– Не имеет значения, что он знал и чего не знал, – сказал Клинг. – Мы знаем, что она являлась туда продавать наркотик.
– Предаваться любовным утехам, – сказал Мейер, – и заодно передать унцию-другую кокаина. Прекрасно провести воскресенье.
– Забавно, что он ничего не знал об этом, – сказал Карелла.
– О ком мы говорим сейчас? – спросил Клинг.
– О Муре. О ее дружке.
– И о том, что она «утешалась» с Лопесом?
– Или о том, что носила туда кокаин. Об этом-то она должна была сказать ему, верно?
– Да, но не сказала.
– Если только он не обманул нас.
– С какой стати он стал бы врать про «лед»? – спросил Клинг.
– Кто говорит, что он соврал? – спросил Браун. – Может быть, он думал, что она действительно занималась театральными билетами постоянно?
– Да. Но это была только разовая сделка, – сказал Карелла. – Разве он не знал об этом? Ведь он практически жил с этой девушкой.
– Итак, есть две вещи, которые мы не понимаем, – подытожил Мейер.
– То, что она носила кокаин на окраину, – сказал Клинг. – И то, что она провернула только одну сделку с «ледяными» билетами.
– Три вещи, если учитывать также утехи с Лопесом.
– И еще он даже не знал, что она нюхала сама.
– Он говорил, что она только курила травку.
– Он практически жил с девушкой, но не знал, что она нюхает кокаин.
– И еще торгует им.
– Надо помнить, что тот человек с тремястами тысячами в сейфе был одной из жертв, – сказал Браун.
– Ну, ты опять про сейф, – возмутился Мейер.
– Ты думаешь, что такая сумма обычна для наркобизнесе? – поинтересовался Клинг.
– Я думаю, что у кого-то были такие деньги для передачи Эдельману. И я думаю, что в этом деле все-таки присутствует кокаин. Именно такие суммы денег возникают при торговле кокаином.
– Но не в мелкой розничной торговле, как у мисс Андерсон, – сказал Мейер.
– Это то, что мы знаем. - Карелла встал и стряхнул с колен крошки.
– У нас нет оснований полагать, что там было что-то еще, – сказал Мейер. – Если только...
– Да?
– Ладно, не важно. Я вспомнил...
– Да? Что?
– Он говорил, что они редко проводили вместе воскресенье. Дневное время. Он говорил, что в воскресенье она всегда бывала занята.
– Кто? – спросил Браун.
– Мур. Дружок.
– И что это означает?
– Занята чем? - спросил Мейер.
– Бегала за деликатесами, – сказал Клинг.
– И развлекалась с Лопесом.
– И продавала ему пакетик нюхательного порошка.
– И этим она была занята весь день, так? – спросил Мейер.
– Это могло бы занять девушку, – сказал Браун. – Даже один Лопес мог бы занять девушку надолго.
– Дело вот в чем, – сказал Мейер. – Если она была так занята все воскресенье...
– Да, – сказал Карелла.
– Что?
– Что же она тогда делала все это время? Она пишет в своем календаре «Дел» буквально каждое воскресенье, словно это что-то очень важное. Речь идет о том, чтобы поехать за деликатесами? Деликатесы от Коэна прекрасны, спору нет. Но так ли уж надо каждый раз записывать это к себе в календарь?
– Стив, она заносила в ежедневник буквально все. Визиты к психиатру, звонки матери Мура в Майами, уроки танцев, встречи с агентом. Почему не пометить деликатесы?
– Тогда почему она не написала просто «деликатесы»? Ты знаешь кого-нибудь, кто стал бы писать «дел» вместо «деликатесы»? Почему она писала «дел»?
– Почему? – спросил Браун.
– Не знаю почему, я просто спрашиваю.
– Мур сказал, что «дел» означает «деликатесы».
– Но оказалось, что показания Мура не так уж надежны? – сказал Клинг.
– Вначале он рассказывает нам, что она курила только травку. Затем – что она участвовала в «ледяной» операции Картера и ездила на окраину за деликатесами каждое воскресенье...
– Он был слишком занят, чтобы проверять ее передвижения.
– Слишком поглощен подготовкой к занятиям.
– Слишком поглощен взвешиванием сердец и печенок.
– Слишком занят.
– Ну, все были заняты.
– Чем? – спросил Браун.
– По воскресеньям?
– Ну да, чем была занята девушка по воскресеньям?
– Деликатесами и кокаином, – сказал Клинг и пожал плечами.
– И утехами с Лопесом.
– У Мура не было причин врать, – предположил Мейер. – Он скорее всего ошибался.
– И все же, – сказал Карелла. – Они были близки.
– Очень близки.
– Девушка даже звонила его матери каждую неделю.
– Милой богатой вдове в Майами.
– Но если они были так близки, то как же он мог ошибаться во всем этом?
– Кажется, он должен был быть в курсе.
– Значит, Майами? – сказал Браун.
– Что?
– Там живет его мать?
– Да.
– Майами, – снова сказал Браун.
– Что насчет Майами?
– Я все думаю про триста тысяч в сейфе Эдельмана...
– Забудь про сейф на минуту, пожалуйста.
– Но если предположить... - сказал Браун.
– Что предположить?
– Что эти триста тысяч – кокаиновые деньги.
– Ну, это притянутое предположение, – отмахнулся Клинг.
– Нет, обожди минуту, – сказал Карелла.
– Только оттого, что его мать живет в Майами...
– Из этого не следует...
– Он не «латинос», - сказал Мейер. – Если бы он отправился туда за кокаином...
– В любом случае с чем? – спросил Клинг. – Мы говорим про триста тысяч в сейфе. Чтобы получить такие деньги здесь, ему понадобилась бы по крайней мере половина для закупок в Майами.
– Его отец только что умер, – сказал Карелла.
– Когда? – спросил Браун.
– В июне. Он сказал нам, что унаследовал деньги:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
– Ладно, давайте пощупаем контакты погибшей Квадрадо, – сказал Клинг.
– И начнем с Салли Андерсон, – сказал Мейер. – О ней мы знаем больше, чем о других жертвах...
– Ну, это неправда, – сказал Браун.
– Относительно больше, – пробурчал Мейер с набитым ртом.
– Относительно, ладно, – согласился Браун. – Но не забывай про триста тысяч в сейфе Эдельмана.
– Ты проделал хорошую работу, – ухмыльнулся Мейер. – Хочешь получить медаль?
– Хочу стать детективом первой степени, – хохотнул Браун.
– Сделай его детективом первой степени, – сказал Мейер Карелле.
– Ты уже стал им, – сказал Карелла.
– Но здесь эта девушка... – начал Мейер.
– О ком мы говорим? – спросил Клинг. – О мисс Квадрадо или о мисс Андерсон?
– Об Андерсон. Она является туда каждое воскресенье после того, как покупает деликатесы у Коэна, и прыгает в постель с Лопесом...
– Ну, этого мы не знаем наверняка, – сказал Карелла.
– Это не важно: спала она с ним или нет, – сказал Клинг. – Что важно...
– Важно, что она приходила туда продавать ему кокаин, – сказал Мейер. – По-твоему, я не знаю, что это самое важное?
– И ее дружок не подозревал об этом, – сказал Карелла.
– Ее дружок вообще мало что знал, – напомнил Браун. – Ведь он думал, что она все время занималась «льдом», верно?
– Да, – сказал Карелла.
– Он послал тебя на охоту за дикими гусями, – сказал Браун.
– Не имеет значения, что он знал и чего не знал, – сказал Клинг. – Мы знаем, что она являлась туда продавать наркотик.
– Предаваться любовным утехам, – сказал Мейер, – и заодно передать унцию-другую кокаина. Прекрасно провести воскресенье.
– Забавно, что он ничего не знал об этом, – сказал Карелла.
– О ком мы говорим сейчас? – спросил Клинг.
– О Муре. О ее дружке.
– И о том, что она «утешалась» с Лопесом?
– Или о том, что носила туда кокаин. Об этом-то она должна была сказать ему, верно?
– Да, но не сказала.
– Если только он не обманул нас.
– С какой стати он стал бы врать про «лед»? – спросил Клинг.
– Кто говорит, что он соврал? – спросил Браун. – Может быть, он думал, что она действительно занималась театральными билетами постоянно?
– Да. Но это была только разовая сделка, – сказал Карелла. – Разве он не знал об этом? Ведь он практически жил с этой девушкой.
– Итак, есть две вещи, которые мы не понимаем, – подытожил Мейер.
– То, что она носила кокаин на окраину, – сказал Клинг. – И то, что она провернула только одну сделку с «ледяными» билетами.
– Три вещи, если учитывать также утехи с Лопесом.
– И еще он даже не знал, что она нюхала сама.
– Он говорил, что она только курила травку.
– Он практически жил с девушкой, но не знал, что она нюхает кокаин.
– И еще торгует им.
– Надо помнить, что тот человек с тремястами тысячами в сейфе был одной из жертв, – сказал Браун.
– Ну, ты опять про сейф, – возмутился Мейер.
– Ты думаешь, что такая сумма обычна для наркобизнесе? – поинтересовался Клинг.
– Я думаю, что у кого-то были такие деньги для передачи Эдельману. И я думаю, что в этом деле все-таки присутствует кокаин. Именно такие суммы денег возникают при торговле кокаином.
– Но не в мелкой розничной торговле, как у мисс Андерсон, – сказал Мейер.
– Это то, что мы знаем. - Карелла встал и стряхнул с колен крошки.
– У нас нет оснований полагать, что там было что-то еще, – сказал Мейер. – Если только...
– Да?
– Ладно, не важно. Я вспомнил...
– Да? Что?
– Он говорил, что они редко проводили вместе воскресенье. Дневное время. Он говорил, что в воскресенье она всегда бывала занята.
– Кто? – спросил Браун.
– Мур. Дружок.
– И что это означает?
– Занята чем? - спросил Мейер.
– Бегала за деликатесами, – сказал Клинг.
– И развлекалась с Лопесом.
– И продавала ему пакетик нюхательного порошка.
– И этим она была занята весь день, так? – спросил Мейер.
– Это могло бы занять девушку, – сказал Браун. – Даже один Лопес мог бы занять девушку надолго.
– Дело вот в чем, – сказал Мейер. – Если она была так занята все воскресенье...
– Да, – сказал Карелла.
– Что?
– Что же она тогда делала все это время? Она пишет в своем календаре «Дел» буквально каждое воскресенье, словно это что-то очень важное. Речь идет о том, чтобы поехать за деликатесами? Деликатесы от Коэна прекрасны, спору нет. Но так ли уж надо каждый раз записывать это к себе в календарь?
– Стив, она заносила в ежедневник буквально все. Визиты к психиатру, звонки матери Мура в Майами, уроки танцев, встречи с агентом. Почему не пометить деликатесы?
– Тогда почему она не написала просто «деликатесы»? Ты знаешь кого-нибудь, кто стал бы писать «дел» вместо «деликатесы»? Почему она писала «дел»?
– Почему? – спросил Браун.
– Не знаю почему, я просто спрашиваю.
– Мур сказал, что «дел» означает «деликатесы».
– Но оказалось, что показания Мура не так уж надежны? – сказал Клинг.
– Вначале он рассказывает нам, что она курила только травку. Затем – что она участвовала в «ледяной» операции Картера и ездила на окраину за деликатесами каждое воскресенье...
– Он был слишком занят, чтобы проверять ее передвижения.
– Слишком поглощен подготовкой к занятиям.
– Слишком поглощен взвешиванием сердец и печенок.
– Слишком занят.
– Ну, все были заняты.
– Чем? – спросил Браун.
– По воскресеньям?
– Ну да, чем была занята девушка по воскресеньям?
– Деликатесами и кокаином, – сказал Клинг и пожал плечами.
– И утехами с Лопесом.
– У Мура не было причин врать, – предположил Мейер. – Он скорее всего ошибался.
– И все же, – сказал Карелла. – Они были близки.
– Очень близки.
– Девушка даже звонила его матери каждую неделю.
– Милой богатой вдове в Майами.
– Но если они были так близки, то как же он мог ошибаться во всем этом?
– Кажется, он должен был быть в курсе.
– Значит, Майами? – сказал Браун.
– Что?
– Там живет его мать?
– Да.
– Майами, – снова сказал Браун.
– Что насчет Майами?
– Я все думаю про триста тысяч в сейфе Эдельмана...
– Забудь про сейф на минуту, пожалуйста.
– Но если предположить... - сказал Браун.
– Что предположить?
– Что эти триста тысяч – кокаиновые деньги.
– Ну, это притянутое предположение, – отмахнулся Клинг.
– Нет, обожди минуту, – сказал Карелла.
– Только оттого, что его мать живет в Майами...
– Из этого не следует...
– Он не «латинос», - сказал Мейер. – Если бы он отправился туда за кокаином...
– В любом случае с чем? – спросил Клинг. – Мы говорим про триста тысяч в сейфе. Чтобы получить такие деньги здесь, ему понадобилась бы по крайней мере половина для закупок в Майами.
– Его отец только что умер, – сказал Карелла.
– Когда? – спросил Браун.
– В июне. Он сказал нам, что унаследовал деньги:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79