Клату барада
Никто
Между прочим, в штате Мэн есть город Бидцфорд. Размышляя над происхождением этого названия, я остановился на двух возможностях: либо оно произошло от алгонкинского «старуха, переходящая через реку», либо от норвежского «я иду на трудотерапию».
Еще я усердно изучал разные лингвистические недоразумения. Двойное и множественное значение слов в большинстве языков иногда приводит к любопытным ситуациям при переводе, очень меня веселящим. Из веселья выросло нижеследующее короткое произведение под названием «Дальше снова тьма». Оно публиковалось один-единственный раз — в моей «Мастерской писателя-фантаста-1», в главе «Фатальные огрехи», как пример того, чего нельзя делать. Это виньетка, написанная еще до того, как я узнал, что такое виньетка.
Дальше снова тьма
(случайность)
— Говорит Большая Медведица, частота 221, 3. Слышит меня кто-нибудь?
Эл Брагг выключил микрофон ровно на двадцать секунд. Ждать дольше — напрасный труд. Эл проверил приборы и монитор, показывающий его местоположение в галактике. 18, 19, 20...
Эл подстроил частоту и снова взял микрофон.
— Говорит Большая Медведица, частота 221, 4. Хочется поболтать. Есть с кем?
Глядя на монитор, он пытался отыскать Солнечную систему. Компьютер сделал бы это моментально, но чем тогда заняться самому Элу? Он страшно скучал, не говоря о тоске по дому... 18, 19, 20.
— Говорит Здоровенная Медведица, частота 221, 5. Ну, хоть кто-нибудь!
Эл вздохнул. Занесло же его в такую дыру! Сюда больше никто не совался. Три стандартные недели лету от обжитых секторов — и пожалуйста, ни звука. 18, 19, 20.
Еще неизвестно, что вытворяет электронный переводчик.
— Большая Зверюга, частота 221, 6, готов на все! Никто меня не побалует?
Либо такой маршрут, либо долгий, кружной, вокруг этого пустого места. Черт, можно ведь было прихватить груз и по крайней мере зашибить деньгу. Но он очень торопился домой. 18, 19, 20...
— Медведица, частота 221, 6. Молю, составьте мне компанию!
— САМКА МЕДВЕДЯ! НА СВЯЗИ МЕДВЕДЬ. ПРИЕМ.
Эл вздрогнул, потом расплылся в улыбке. Нашел-таки! Буквальный перевод добавлял игре изюминку.
— Привет, Мишка. Я — Медведица. Как я отвык от общения! Ты куда намылился?
— Я ЧИСТЫЙ. ТЫ ГРЯЗНАЯ?
— Ответ отрицательный. Куда направляешься?
— ИЗВИНИ. В ЦЕНТР, СЕКТОР ДВАДЦАТЬ И ПЯТЬ. ХОЧЕШЬ СЫГРАТЬ?
— А то нет!
— ЭТО «ДА» ИЛИ «НЕТ»?
— Ответ утвердительный. Кто начинает — ты или я?
— НАЧАЛИ.
— Эй, косолапый, компьютеру подавай подлежащее и сказуемое. Ты или я?
— Я НЕ КОСОЛАПЫЙ. ТЫ.
— Идет. — Эл почесал подбородок. Фокус заключался в том, чтобы не соврать, но и не выдать истинное расположение. — Моя планета прекрасна.
— МОЯ ПЛАНЕТА УРОДЛИВА.
Эл нахмурился. Ему случалось забавляться с инопланетянами, вырубленными из черного льда и считавшими свою планету красавицей, а Землю — уродиной.
— Хорошо, Большой Медведь. Атмосфера голубая, с белыми облаками водяного пара. Благодаря дождям на поверхности густая растительность.
— НЕБО СИНЕЕ. НЕМНОГО ЖЕЛТИЗНЫ ИЗ-ЗА ПЫЛИ. ОБЛАКОВ МАЛО. ЗЕМЛЯ ТВЕРДАЯ И СУХАЯ. ДОЖДЕЙ МАЛО; РАСТИТЕЛЬНОСТИ МЕНЬШЕ.
Эл поджал губы, покачал головой.
— Что-то я не пойму, Медведь. А ты?
— НЕТ.
— Перейдем к правительствам? — Эх улыбнулся: он надеялся, что партнер соблазнится. Населенных планет-пустынь всего пара десятков, и Эл знал их все. Ему хватило бы парочки намеков на устройство власти.
— ХОРОШО. Я ПЕРВЫЙ?
— Валяй.
— НАРОД МОЙ... УГНЕТЕН. ВСЕГДА. НАШИМ ПРАВИТЕЛЬСТВОМ ИЛИ ДРУГИМИ, НЕ ВАЖНО. РЕВОЛЮЦИИ. МНОГО. ТОЛКУ НИКАКОГО.
Эл почесал в затылке, вспоминая какую-нибудь пустынную планету, страдающую политическим несварением. Гар-нетсид? Нет, Медведь утверждает, что соблюдает чистоту.
— Очень давно у нас тоже была революция, — сказал он в микрофон. — Но теперь мы свободны. Войны позади. Мы сами выбираем, какими нам быть, и достаточно благополучны. Например, мой корабль — моя собственность.
— НУ? ХОРОШО. СЕЙЧАС ДОГАДАЮСЬ. МИНТА-КА ДВЕНАДЦАТЬ?
— Ответ отрицательный, Большой Медведь. Начну-ка я с экономики. Я сказал, что мы благополучны. Поднимай выше: мы — настоящий финансовый центр Сектора.
— ЭТО НЕ МИНТАКА ДВЕНАДЦАТЬ?
— Никакая не Минтака! — Эл фыркнул. Далась ему эта Минтака!
— НЕ ПОНИМАТЬ. ЛАДНО. НА МОЕЙ ПЛАНЕТЕ БЕДНОСТЬ. Я ЛЕЧУ В СЕКТОР ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ, ПОКУПАТЬ ОРУЖИЕ. ТЕПЕРЬ ДОПЕР?
Эл хлопнул себя по колену.
— Наверняка Садр Пять! Я угадал, Большой Медведь?
— ОТВЕТ ОТРИЦАТЕЛЬНЫЙ. УГАДЫВАЙ СНОВА.
Эл нахмурился: в эфире прибавилось помех.
— У меня иссякла фантазия. Как ты меня слышишь?
— Ушами. Двумя.
— Я про радиоприем, — сказал Эл со вздохом. — Не ослабевает?
— ПРИЕМ СЛАБЫЙ.
— Увы. Ну как, сдаешься?
— А ТЫ?
— Ответ утвердительный. Хотя я редко проигрываю. Так что у тебя за планета?
— ЗЕМЛЯ. ТРЕТЬЯ ПО СЧЕТУ В СОЛНЕЧНОЙ СИСТЕМЕ.
— Да не может этого... Эй, Медведь, вырубай свой переводчик и переключайся на прямую голосовую связь. — Эл замер в ожидании.
— TIERRA.
— Ты что, испанец?
— MEJICANO... HABLA INGLES? POR QUE?
— Потому что я с Земли. Северная Америка. . — GRINGO?
— Он самый, «мокрая спина». Теперь понятно, каково вам...
— SI.
— Галактика тесна, верно?
— ES VERDAD... ADIOS.
— Что ж, бывай, Мишка! — Эл передернул плечами и подстроил частоту. — Говорит Большая Медведица, частота 221, 8...
К СЧАСТЬЮ, КОНЕЦ
* * *
Предсказуемо, бессмысленно, вероломно, пустой звук — все, что вы способны сказать про мою «Тьму», я уже сказал сам. Примерно так же о ней отзывались редакции, отвечавшие мне отказом.
Интерес к путанице при переводе я проявлял и раньше — например, в рассказе «Скользкие господа» из серии о звездном цирке, в конце концов врезавшемся в планету Мом (я о цирке, а не о серии). Язык там причудлив с нескольких углов зрения. Во-первых, сам цирковой жаргон, на котором изъясняются артисты шоу О'Хары. Свою лепту вносят инопланетяне из труппы и другие инопланетяне, для которых артисты выступают. Мы начнем с места, где Уортс, ответственный за путевой журнал труппы, не выдержав мук совести, принимает решение сдать Джона О'Хару полиции и явиться с повинной: ведь их шоу — прикрытие для карманников, шулеров и разных прочих мошенников, отстегивающих О'Харе немалые денежки за право обирать жителей планеты Читью, еще ни разу не видевших цирк. Чем больше Уортс приглядывается к «скользким господам», тем меньше они ему нравятся.
Танцор-Красавчик из Бостона решил, примкнуть к нам, «чтобы подоить местных олухов», как он сам выразился. Никто из «Барабу», за исключением антрепренера, раньше не бывал на Читью, так что у Красавчика чесались руки. С Рыбой мы подружились, потому что оба боялись разоблачения. Простившись с Тик-Током, мы зашагали втроем к высоким домам. Асту, аборигены, управляющие Читью, напоминают телосложением страусиные яйца, только значительно выше, на толстых ножках и с тоненькими четырехпалыми ручонками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172