КОДА АЙВИДА
Предание о Мистаане
Мистаан изобрел письменность и первым записал Миф об Аакве, Предание об Ухе и Предание о Шизумаате — по рассказам Намндаса и наблюдениям самого Мистаана на суде и казни Шизумаата. Мистаан слышал откровение Шизумаата о существовании в дальних краях другой разумной расы, отличающейся от синдие.
Фрагмент: Мистаан
«Талма указывает всякому его путь. Но, будучи избранными существами, мы можем по своему выбору не заметить ее сигналов».
«Есть те, кто укажет скитальцу на его место в этой Вселенной, и ищущий такого места должен это принять. И больше того, такое место, уже созданное, можно счесть своим. Однако найденные места предназначены не для таких, как мы. Привязать уникальное избранное существо к роли или месту, созданным другими или найденным случайно, — значит ограничить выбор этого существа и его индивидуальность. Всякое избранное существо, желающее пребыть таковым, должно забыть свое место».

КОДА ШАДА
Предание о Иоа и Луррванне
Фрагмент: Иоа
«Небытие есть инструмент сознания: полезное ничто, нуль математика, строителя, счетовода. Ничто — не состояние разума или тела. Все, что существует, будет существовать всегда. Все, что меняется, есть форма и восприятие формы».
«Взглянем на того, кто наблюдает окружающее его и затем вопрошает: „Что говорят мне все эти предметы и события?“ Таков путь и способ жизни; так устроена жизнь живущих. И взглянем на того, кто одним усилием мысли пытается определить, что есть и чего нет, а потом, отобрав только предметы и события, подтверждающие его выводы, провозглашает: „Вот истина“. Таковы пути бессмысленного самопожертвования, пути безумца, преступника, охотника до власти».
Правление Кулубансу, низвержение и уничтожение жрецов Ааквы, Иоа и создание первого Талман-коваха. Луррванна становится настоятелем Талман-коваха. Первое вторжение Оранжевых. Правление Родаака-Варвара, разрушение Талман-коваха, преследование талманцев.
Фрагмент: Луррванна
Взглянул Луррванна на свои забинтованные обрубки и сказал учителям и ученикам:
— Талман ныне под запретом. Храм, где мы изучали талму, наш Талман-ковах, разрушен. Талманцев убивают или запугивают, заставляя скрываться. Наших пишущих карают отрубанием рук. Родаак и его солдаты хотели бы искоренить Талман из памяти.
Но память — убежище Талмана, там мы и станем прятать Талман от Родаака. Запоминайте слова Талмана, передавайте их другим, и пусть те передают их дальше.
Время — наш друг. Пройдет время, и Родаака с его полицией не станет. Пройдет время, и мы снова заговорим о ценности талмы. Пройдет время, и снова будет написан Талман, и стены нового Талман-коваха вырастут на месте разрушенных. Пройдет время, и наступит завтра.

КОДА ИТЕДА
Айдан и Вековая война
Вековая война между Оранжевыми, Ллегис и синдие. Более тысячи лет расы ведут войны за владение миром. Возвышение Айдана, превратившего в науку войну, а потом мир. Армия Айдана и система сложных балансов кладут конец Вековой войне.
Фрагмент: Айдан
— Айдан, — изрек Ниагат, — я стану служить Герааку; я положу конец войне; я буду одним из твоих полководцев.
— Готов ли ты убивать, чтобы этого достичь, Ниагат?
— Готов.
— Убьешь ли ты Гераака, чтобы этого достичь?
— Убить Гераака, моего господина? — Ниагат помедлил, размышляя. — Если то и другое одновременно невозможно, я бы предпочел смерть Гераака и прекращение войны.
— Я спрашивал не об этом.
— Да, Айдан, я не остановлюсь перед убийством.
— Умрешь ли ты сам, чтобы этого достичь?
— Я готов рисковать своей жизнью, как любой из моих воинов.
— Опять я спрашиваю не об этом, Ниагат. Если конец войны возможен только ценой твоей жизни, наложишь ли ты на себя руки ради достижения мира?
Ниагат задумался над сказанным Айданом.
— Я готов к случайностям, которые сулит битва. В битве у меня есть шанс достичь моей цели и увидеть своими глазами ее торжество. Но верная смерть, да еще от своей собственной руки, лишает меня надежды увидеть мою цель достигнутой. Нет, я не стану жертвовать жизнью. Это было бы глупо. Прошел ли я проверку?
— Нет, не прошел, Ниагат. Твоя цель — не мир, а жизнь при мире. Возвращайся, когда твоей целью будет мир, и только он, и когда ты будешь готов перерезать себе горло ради его достижения. Такова цена Почетного оружия полководца.
Иногда тебя будет посещать ослепительное видение, наполняющее глаза и ум, провозглашающее себя Истиной. Отойди и обрушься на это видение, как на чудовище, жадно сосущее кровь.
А потом, если оно, раскинувшись перед тобой побежденным и приниженным, все же будет претендовать на Истину, прими его, храня настороженность, ибо самые опасные обманы являются нам в самых сверкающих доспехах.
«Делает ли цель достойными средства, необходимые для ее достижения? Или достоинство средств делает достойной любую цель, достижимую с их помощью? Или добродетель заключена в параллельном достоинстве целей и средств? Один выбор делает вождь, способный ввергнуть свой народ в войну. Другой выбор делает вождь, способный править в условиях мира».

КОДА ХИВЕДА
Предание о Тохалле
Борясь с яростным и почти победоносным сопротивлением, Тохалла кладет начало движению за объединение талманцев и восстановление Талман-коваха.
Фрагмент: Тохалла
Тем, кто желал его слушать, Тохалла рассказывал об уроках и учении, раздавленных и запрещенных пятью веками раньше. За эти пять столетий память о талме и ее фрагменты подверглись искажениям и приукрашиванию поколениями невежд и мечтателей.
«Мы восстановим ее целиком, — писал Тохалла. — Мы соберем все, как сделал Рада с множеством Законов Ааквы, изучим, проверим, обсудим. Если мы честны и стремимся только к правде, то испытание выдержит одна лишь истина».
Я гляжу на поле боя и вижу бойцов, скрюченных смертью. Кажется, и после смерти они ведут бой. Я вижу перед собой нож — довод в пользу присоединения к мертвым. Как хорошо видит талманец чудесное будущее — здоровое, процветающее, свободное, обладающее всем необходимым для отстаивания своей свободы! «Здесь, в этом маленьком коробке, есть все, что вам требуется! — кричу я воюющим. — Надо всего лишь его открыть!»
Но сначала нужна война, чтобы определить, открывать ли коробок, кто его откроет, кто будет толковать содержание и его смысл, кто будет отбирать получателей даров, кто будет их раздавать, кто будет обкладывать их налогом и в каком размере...
В ноже есть какая-то обманчивая ясность. Самоубийство — иллюзия бессильного: ему кажется, что он убивает всю Вселенную. Но это могучая иллюзия. Соблазн подталкивает меня к самому краю, но там, на краю, я вспоминаю слова своего дряхлого учителя Баккни Лиу, скончавшегося уже тридцать лет тому назад:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172