Позже он стал брать с собой рекордер в места, где собирались студенты и безработные, чтобы распевать свои слоганы беззаботным шеренгам полицейских и пустым фасадам зданий провинциальных ассамблей. Он слонялся долгими ночами, прежде чем добирался до большой пустой кровати в отеле, чтобы вырубиться. Но не этим утром.
– У меня дурное предчувствие, малыш, – сказала Алиса, задумчиво смотря на площадь. – Действительно дурное. Глянь на запасной выход; не желаешь поджать хвост и дернуть туда, когда с треском начнут захлопывать крышку? Стоит кому-то мигнуть, и тогда дерьмо попадет в вентилятор… – Она показала на окно, на огромный плакат почти во всю стену противоположного здания. – Здесь всегда напряженно. Сейчас тихо. А это всегда скверный признак.
Отеческое лицо Большого Билла, охраняемого от протестующих полицейскими отрядами для разгона демонстраций днем и ночью, сияло весельем и добродушием чьего-то любимого дядюшки. Несмотря на охрану, кто-то умудрился запустить краскодрон в мертвый правый глаз политика, расцветившийся красными кляксами – ужасным напоминанием случившегося с последним избранным президентом.
– Я тоже не думаю, будто станет лучше, – подхватил Фрэнк. – Но разве это не обычная политическая глупость? Всё как всегда: девальвация валюты, провал социальной программы рабочей занятости. Кто-то отправится в дикие территории и поторгуется с Команданте Альфа – и всё сразу наладится. Так ведь?
Алиса шмыгнула носом.
– Не выдавай желаемое за действительное. Это лишь кажется, что всё прояснится, поскольку умники уже готовы к серьезным действиям. Наверху изменилось немногое.
– Будет пожар, – сказала Тельма, низенькая, сильно загорелая женщина, связанная с одним из общественных интеллектуальных бизнес-агентств около Турку какими-то темными делами и втершаяся в доверие к Алисе, поделившись с ней своим тайным складом горючего. Она работала с одним из Алисиных треножников пусковых катапульт, когда Фрэнк объявился на крыше. Воздух еще хранил ночную прохладу, но марево обещало еще один день палящего зноя.
– Слышали вечернее послание кардинала Вэя?
– Нет. А что случилось? – Фрэнк сунул кофейную кружку с отбитым краем под краник Алисиного пивоналивного устройства и нажал кнопку. Аппарат забулькал и излился струйкой жидкости цвета мочи, выжимаемой из какой-то оставшейся водяной цистерны. Принуждение к Миру два дня назад отключило водопровод, подведенный к отелям в деловом центре, по официальной версии – для исключения возможности заражения подрывными элементами. На практике сие означало неумелый посыл на хрен, сигнал «всё под нашим контролем» военблогерскому корпусу.
– У центра оказания помощи бездомным на Западной Окружной Четыре еще одна заминированная машина. Зона оцеплена, арестовывают каждого. Вся прелесть в том, что взорванный автомобиль являлся полицейской машиной: они такую использовали для «исчезновений», пока камера сопротивленцев не засекла ее неделю назад. Единственные пострадавшие – из очереди за пособием. По пути сюда я встретила Айш – источник информации, – и, по слухам, до взрыва двое полицейских припарковали ее и ушли.
– У-у-у. – Фрэнк протянул ей кружку тепловатой пены. – Удалось сегодня отослать с планеты какое-нибудь сообщение?
– Забавно. – Это уже Алиса, появившаяся на крыше без предупреждения. – Кто-то прогнал все исходящие картинки, которые я переслала почтой, через скраббер, превращая воксели в подобие шума. – Она оглядела Фрэнка острым оценивающим взглядом. – Почему спрашиваешь?
– Ну, у меня сегодня было не так много почты, как обычно… – протянул он. – Как полагаешь, испортили? – спросил он удивленно.
– Думаешь, Эрик просто так передает мне требуемые послания без прослушки вызова Принуждением к Миру? У нас собственный скрытый канал. Эрик – редактор на домашней планете.
– Разумно. – Фрэнк на момент замолк. – Что он говорит?
– Время менять наши обратные билеты. – Алиса натянуто улыбнулась.
– Ребята, кончайте говорить шифром и объясните, что, по-вашему, происходит? – потребовала ответа Тельма.
– Полицейские готовы громить черепа, без разбору, – ответила Алиса, указывая на противоположную сторону площади. – Они концентрировались неделями. Теперь вроде бы отходят, чтобы позволить протестующим думать, что дали слабину. Те выйдут выражать недовольство, и полицейские произведут облаву на всех. Если я, конечно, все правильно понимаю.
Ситуация на Новом Порядке, или, точнее, в провинциальных столицах – Краснокаменске, Самаре и Старом Венецианском Пляже, – ухудшалась примерно года три или даже со времени последних выборов.
Новый Порядок был основан четырьмя группами (точнее говоря, засеян Эсхатоном) из различных зон: бразильскими горожанами разного достатка из Рио, дикарями из горных деревень острова Борнео, средним классом из немецкого Гамбурга и небольшим количеством жителей сонного прибрежного городка в Калифорнии. Все колонии разбросали по разным частям единственного континента планеты – вытянутого и узкого, напоминающего Кубу, но протяженностью около шести тысяч километров, – с сетью самовоспроизводящих роботизированных производств, с библиотеками инструкций и дизайна, достаточных для создания и поддержания технологического уровня примерно последнего двухтысячелетия «мак'»-цивилизации, и десятиметровой алмазной плитой с выгравированными на ней рубиновыми буквами Тремя заветами Эсхатона, ловящими лучи восходящего солнца.
Исходное состояние планеты позволило вызреть цивилизации в течение трех столетий. В результате возникла маловразумительная федеративная система с шестью основными провинциями, тремя языками, со значительной католической общиной и примерно такой же группой приверженцев культа Эсхатона из психов с гор, тратящих излишки доходов на постройку культовых алмазных монолитов. Бывало неспокойно, но большой войны не случалось свыше двухсот лет – до нынешнего времени.
– Но ведь большинство повстанцев не горцы? – спросил Фрэнк. – Я имею в виду, они не стремятся спускаться в города, не так ли?
– Они сделают это, и скоро, – раздраженно ответила Алиса. – Носиться по холмам – работа тяжелая; по крайней мере в городе протестующих легче разыскать. Вот потому и говорю, все произойдет здесь в ближайшее время. Знаете новости о всеобщей забастовке?
– Она продолжится? – Фрэнк изогнул бровь.
– Нет, если Организация Принуждения к Миру зальет пеной их путь, – выпалила Тельма.
– Неправда. – Алиса выглядела мало удовлетворенной. – Самую последнюю информацию я получила от коллектива Транспортных Рабочих; когда я говорила с ними – Эмилио было ясно, это лишь уступка в переговорах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120
– У меня дурное предчувствие, малыш, – сказала Алиса, задумчиво смотря на площадь. – Действительно дурное. Глянь на запасной выход; не желаешь поджать хвост и дернуть туда, когда с треском начнут захлопывать крышку? Стоит кому-то мигнуть, и тогда дерьмо попадет в вентилятор… – Она показала на окно, на огромный плакат почти во всю стену противоположного здания. – Здесь всегда напряженно. Сейчас тихо. А это всегда скверный признак.
Отеческое лицо Большого Билла, охраняемого от протестующих полицейскими отрядами для разгона демонстраций днем и ночью, сияло весельем и добродушием чьего-то любимого дядюшки. Несмотря на охрану, кто-то умудрился запустить краскодрон в мертвый правый глаз политика, расцветившийся красными кляксами – ужасным напоминанием случившегося с последним избранным президентом.
– Я тоже не думаю, будто станет лучше, – подхватил Фрэнк. – Но разве это не обычная политическая глупость? Всё как всегда: девальвация валюты, провал социальной программы рабочей занятости. Кто-то отправится в дикие территории и поторгуется с Команданте Альфа – и всё сразу наладится. Так ведь?
Алиса шмыгнула носом.
– Не выдавай желаемое за действительное. Это лишь кажется, что всё прояснится, поскольку умники уже готовы к серьезным действиям. Наверху изменилось немногое.
– Будет пожар, – сказала Тельма, низенькая, сильно загорелая женщина, связанная с одним из общественных интеллектуальных бизнес-агентств около Турку какими-то темными делами и втершаяся в доверие к Алисе, поделившись с ней своим тайным складом горючего. Она работала с одним из Алисиных треножников пусковых катапульт, когда Фрэнк объявился на крыше. Воздух еще хранил ночную прохладу, но марево обещало еще один день палящего зноя.
– Слышали вечернее послание кардинала Вэя?
– Нет. А что случилось? – Фрэнк сунул кофейную кружку с отбитым краем под краник Алисиного пивоналивного устройства и нажал кнопку. Аппарат забулькал и излился струйкой жидкости цвета мочи, выжимаемой из какой-то оставшейся водяной цистерны. Принуждение к Миру два дня назад отключило водопровод, подведенный к отелям в деловом центре, по официальной версии – для исключения возможности заражения подрывными элементами. На практике сие означало неумелый посыл на хрен, сигнал «всё под нашим контролем» военблогерскому корпусу.
– У центра оказания помощи бездомным на Западной Окружной Четыре еще одна заминированная машина. Зона оцеплена, арестовывают каждого. Вся прелесть в том, что взорванный автомобиль являлся полицейской машиной: они такую использовали для «исчезновений», пока камера сопротивленцев не засекла ее неделю назад. Единственные пострадавшие – из очереди за пособием. По пути сюда я встретила Айш – источник информации, – и, по слухам, до взрыва двое полицейских припарковали ее и ушли.
– У-у-у. – Фрэнк протянул ей кружку тепловатой пены. – Удалось сегодня отослать с планеты какое-нибудь сообщение?
– Забавно. – Это уже Алиса, появившаяся на крыше без предупреждения. – Кто-то прогнал все исходящие картинки, которые я переслала почтой, через скраббер, превращая воксели в подобие шума. – Она оглядела Фрэнка острым оценивающим взглядом. – Почему спрашиваешь?
– Ну, у меня сегодня было не так много почты, как обычно… – протянул он. – Как полагаешь, испортили? – спросил он удивленно.
– Думаешь, Эрик просто так передает мне требуемые послания без прослушки вызова Принуждением к Миру? У нас собственный скрытый канал. Эрик – редактор на домашней планете.
– Разумно. – Фрэнк на момент замолк. – Что он говорит?
– Время менять наши обратные билеты. – Алиса натянуто улыбнулась.
– Ребята, кончайте говорить шифром и объясните, что, по-вашему, происходит? – потребовала ответа Тельма.
– Полицейские готовы громить черепа, без разбору, – ответила Алиса, указывая на противоположную сторону площади. – Они концентрировались неделями. Теперь вроде бы отходят, чтобы позволить протестующим думать, что дали слабину. Те выйдут выражать недовольство, и полицейские произведут облаву на всех. Если я, конечно, все правильно понимаю.
Ситуация на Новом Порядке, или, точнее, в провинциальных столицах – Краснокаменске, Самаре и Старом Венецианском Пляже, – ухудшалась примерно года три или даже со времени последних выборов.
Новый Порядок был основан четырьмя группами (точнее говоря, засеян Эсхатоном) из различных зон: бразильскими горожанами разного достатка из Рио, дикарями из горных деревень острова Борнео, средним классом из немецкого Гамбурга и небольшим количеством жителей сонного прибрежного городка в Калифорнии. Все колонии разбросали по разным частям единственного континента планеты – вытянутого и узкого, напоминающего Кубу, но протяженностью около шести тысяч километров, – с сетью самовоспроизводящих роботизированных производств, с библиотеками инструкций и дизайна, достаточных для создания и поддержания технологического уровня примерно последнего двухтысячелетия «мак'»-цивилизации, и десятиметровой алмазной плитой с выгравированными на ней рубиновыми буквами Тремя заветами Эсхатона, ловящими лучи восходящего солнца.
Исходное состояние планеты позволило вызреть цивилизации в течение трех столетий. В результате возникла маловразумительная федеративная система с шестью основными провинциями, тремя языками, со значительной католической общиной и примерно такой же группой приверженцев культа Эсхатона из психов с гор, тратящих излишки доходов на постройку культовых алмазных монолитов. Бывало неспокойно, но большой войны не случалось свыше двухсот лет – до нынешнего времени.
– Но ведь большинство повстанцев не горцы? – спросил Фрэнк. – Я имею в виду, они не стремятся спускаться в города, не так ли?
– Они сделают это, и скоро, – раздраженно ответила Алиса. – Носиться по холмам – работа тяжелая; по крайней мере в городе протестующих легче разыскать. Вот потому и говорю, все произойдет здесь в ближайшее время. Знаете новости о всеобщей забастовке?
– Она продолжится? – Фрэнк изогнул бровь.
– Нет, если Организация Принуждения к Миру зальет пеной их путь, – выпалила Тельма.
– Неправда. – Алиса выглядела мало удовлетворенной. – Самую последнюю информацию я получила от коллектива Транспортных Рабочих; когда я говорила с ними – Эмилио было ясно, это лишь уступка в переговорах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120