Поэтому легче и разумнее
поработать сначала над улучшением своей ориентации. Но
обретя уверенное сознавание того, где мы находимся, мы
можем начать пользоваться нашей мускулатурой и, не рискуя
вызвать в себе невыносимую тревожность, почувствовать,
что мы делаем, осуществляя свои действия.
Кроме того, работая сначала над ориентацией, а потом
над манипуляцией, мы следуем за образованием симптомов
и блоков. Обычно детям запрещают прежде всего явные мы-
шечные движения и выражения, если они приносят слишком
много беспокойства окружающим. Постепенно \ы перестаем
сознавать, что сами себе произвольно запрещаем их. Иными
словами, поскольку они подавляются хронически, и ситуа-
ция, по-видимому, не будет изменяться таким образом, чтобы
это подавление перестало быть необходимым, это подавле-
ние переходит в репрессию. То есть, поскольку мы перестаем
удерживать на этом внимание (которое требует изменения
и развития), подавление становится <бессознательным>. За-
тем, поскольку подавление мышечных действий имеет тен-
денцию подавлять ощущения и делать их неэффективными,
мы начинаем терять ориентацию. В наших экспериментах мы
обращаем процесс, начиная с обострения чувствования того,
333
что мы есть и что мы чувствуем. Обретя вновь некоторую
долю ориентации, мы можем начать возвращать себе спо-
собность двигаться и манипулировать собой и нашим окру-
жением конструктивно.
Мы подчеркиваем, что во всех типах деятельности, будь
то чувствование, вспоминание или движение, слепые пятна
и ригидность в определенном аспекте сознаваемы. Необхо-
димо уделить больше внимания и интереса тому аспекту,
который создается, так чтобы смутная фигура прояснилась
на своем фоне. Мы можем, по крайней мере, сознавать что
сеть слепое пятно, и работая последовательно над тем, что
мы можем видеть или вспомнить, и над мышечными мани-
пуляциями, посредством которых мы делаем себя слепыми,
мы постепенно разрушаем блок до полного сознавания,
Любой здоровый контакт включает сознавание-замечание
(перцептивную фигуру/фон) и волнение-возбуждение (воз-
растающую мобилизацию энергии). Каждый блок, наоборот,
делает необходимым выполнение актуальной работы по
предотвращению контакта. Эта работа состоит именно в ма-
нипуляции собственной ориентацией, то есть ограничении
или искажении рецепторных функций таким образом, чтобы
<фигура/фон> не формировались, а вместо этого эти две
части поля - та, которая должна была бы быть <фигурой>,
и та, которая должна была бы быть <фоном>, сливались так,
что становились почти неразличимыми. Иными словами, это
<слияние>, - которому и посвящен данный эксперимент. Ес-
ли, несмотря на все противодействие <фигура/фон> все же
образуется, то этот процесс сопровождается обычным воз-
буждением. Это создает дополнительную проблему в пред-
отвращении контакта: поскольку нет намерения вкладывать
энергию в возбуждение, что было бы естественным следу-
ющим шагом в создании и проживании контакта, - она дол-
жна быть подавляема. Подавление возбуждения создает
трудности дыхания, составляющие <тревожность> (беспо-
койство) - проблема, к которой мы обратимся в следующем
эксперименте.
Восприятие и воспринимаемый объект, интенция и ее ре-
ализация, один человек и другой находятся в слиянии тогда,
когда нет сознавания границы между ними, нет различения
моментов различия или <инакости>, отличающей их друг
от Друга. Без этого чувствования границы, чувствования че~
334
го-то иного, что должно быть замечено, что требует своего
подхода, манипулирования, радости, - не может быть воз-
никновения и развития фигуры/фона, следовательно - не
может быть сознавания, волнения, не может быть контакта.
Слияние паталогично только когда оно поддерживается
как средство предотвращения контакта. После того, как
контакт достигнут и прожит, слияние имеет совершенно дру-
гое значение. В конце любого успешного - то есть ничем
не прерванного и естественно завершившегося-опыта
всегда возникает слияние энергий или порождающих энер-
гию материалов. Например, когда пища опробована на вкус,
прожевана и проглочена, - она уже не сознается. Контакт-
ная функция выполнила свою работу. Новые операции, если
они были необходимы для того, чтобы сделать эту опреде-
ленную пищу ассимилируемой, закончены, и дальнейшая ра-
бота может быть предоставлена автоматическому и несоз-
наваемому аппарату пищеварения, развитому филогенетиче-
ски. Энергия пищи ассимилируется - буквально, делается
подобной тому, что уже имеется в тканях и органах тела.
Она перестает быть чужеродной, иной, она <натурализована>
и становится новой силой, добавляемой к ресурсам организ-
ма. Она <течет> вместе с организмом, т. е. то, что было
организмом, и то, что было пищей, теперь находятся в слиянии.
Процесс приобретения новых знаний имеет точно такую
же форму. То, что ново, должно привлечь внимание своим
отличием от того, что уже известно, должно возбудить ин-
терес в качестве чего-то, что должно быть принято, или
отвергнуто, или частично принято и частично отвергнуто.
Это может быть потенциальным расширением уже сущест-
вующего у человека знания, или это может занять место
чего-то, во что человек до сих пор верил. Чтобы ассимили-
ровать это, нужно его рассмотреть, проработать, и до неко-
торой степени проработать себя. Таким образом уже изве-
стное и новое знание ассимилируются друг с другом. Диа-
пазон того, что человек понимает и может делать, таким
образом, увеличивается. Если ассимиляция не доведена до
завершения, новое знание может быть принято на сомни-
тельной основе как что-то, что может <применяться> при
таких-то и таких-то обстоятельствах. При полной ассимиля-
ции <знаемое> и <знающий> едины, здесь нет <применения
знания> к ситуации, подобного прикладывания мази к ране
335
или крема на лицо, есть только человек-в-действии. Здесь
человек и его знания находятся в нормальном здоровом сли-
янии.
Если в дальнейшем способ мышления, представления
или делания, который полностью ассимилирован, на каком-
то основании окажется неадекватным или возникнет необ-
ходимость заменить его иным, более адекватным, это поро-
дит проблему, вновь полностью будет сознаваемо, будет еще
раз проработано, и либо вновь утверждено, либо модифи-
цировано, либо отвергнуто и заменено чем-то лучшим. Толь-
ко то, во что человек, как ему говорят, должен верить, или
то, что его заставляют принять как обязанность - иными
словами, то, что не принято человеком полностью как его
собственное и не ассимилировано им, не уподоблено ему
самому, - только это человек не способен поставить под
вопрос, даже если все обстоятельства этого требуют.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140
поработать сначала над улучшением своей ориентации. Но
обретя уверенное сознавание того, где мы находимся, мы
можем начать пользоваться нашей мускулатурой и, не рискуя
вызвать в себе невыносимую тревожность, почувствовать,
что мы делаем, осуществляя свои действия.
Кроме того, работая сначала над ориентацией, а потом
над манипуляцией, мы следуем за образованием симптомов
и блоков. Обычно детям запрещают прежде всего явные мы-
шечные движения и выражения, если они приносят слишком
много беспокойства окружающим. Постепенно \ы перестаем
сознавать, что сами себе произвольно запрещаем их. Иными
словами, поскольку они подавляются хронически, и ситуа-
ция, по-видимому, не будет изменяться таким образом, чтобы
это подавление перестало быть необходимым, это подавле-
ние переходит в репрессию. То есть, поскольку мы перестаем
удерживать на этом внимание (которое требует изменения
и развития), подавление становится <бессознательным>. За-
тем, поскольку подавление мышечных действий имеет тен-
денцию подавлять ощущения и делать их неэффективными,
мы начинаем терять ориентацию. В наших экспериментах мы
обращаем процесс, начиная с обострения чувствования того,
333
что мы есть и что мы чувствуем. Обретя вновь некоторую
долю ориентации, мы можем начать возвращать себе спо-
собность двигаться и манипулировать собой и нашим окру-
жением конструктивно.
Мы подчеркиваем, что во всех типах деятельности, будь
то чувствование, вспоминание или движение, слепые пятна
и ригидность в определенном аспекте сознаваемы. Необхо-
димо уделить больше внимания и интереса тому аспекту,
который создается, так чтобы смутная фигура прояснилась
на своем фоне. Мы можем, по крайней мере, сознавать что
сеть слепое пятно, и работая последовательно над тем, что
мы можем видеть или вспомнить, и над мышечными мани-
пуляциями, посредством которых мы делаем себя слепыми,
мы постепенно разрушаем блок до полного сознавания,
Любой здоровый контакт включает сознавание-замечание
(перцептивную фигуру/фон) и волнение-возбуждение (воз-
растающую мобилизацию энергии). Каждый блок, наоборот,
делает необходимым выполнение актуальной работы по
предотвращению контакта. Эта работа состоит именно в ма-
нипуляции собственной ориентацией, то есть ограничении
или искажении рецепторных функций таким образом, чтобы
<фигура/фон> не формировались, а вместо этого эти две
части поля - та, которая должна была бы быть <фигурой>,
и та, которая должна была бы быть <фоном>, сливались так,
что становились почти неразличимыми. Иными словами, это
<слияние>, - которому и посвящен данный эксперимент. Ес-
ли, несмотря на все противодействие <фигура/фон> все же
образуется, то этот процесс сопровождается обычным воз-
буждением. Это создает дополнительную проблему в пред-
отвращении контакта: поскольку нет намерения вкладывать
энергию в возбуждение, что было бы естественным следу-
ющим шагом в создании и проживании контакта, - она дол-
жна быть подавляема. Подавление возбуждения создает
трудности дыхания, составляющие <тревожность> (беспо-
койство) - проблема, к которой мы обратимся в следующем
эксперименте.
Восприятие и воспринимаемый объект, интенция и ее ре-
ализация, один человек и другой находятся в слиянии тогда,
когда нет сознавания границы между ними, нет различения
моментов различия или <инакости>, отличающей их друг
от Друга. Без этого чувствования границы, чувствования че~
334
го-то иного, что должно быть замечено, что требует своего
подхода, манипулирования, радости, - не может быть воз-
никновения и развития фигуры/фона, следовательно - не
может быть сознавания, волнения, не может быть контакта.
Слияние паталогично только когда оно поддерживается
как средство предотвращения контакта. После того, как
контакт достигнут и прожит, слияние имеет совершенно дру-
гое значение. В конце любого успешного - то есть ничем
не прерванного и естественно завершившегося-опыта
всегда возникает слияние энергий или порождающих энер-
гию материалов. Например, когда пища опробована на вкус,
прожевана и проглочена, - она уже не сознается. Контакт-
ная функция выполнила свою работу. Новые операции, если
они были необходимы для того, чтобы сделать эту опреде-
ленную пищу ассимилируемой, закончены, и дальнейшая ра-
бота может быть предоставлена автоматическому и несоз-
наваемому аппарату пищеварения, развитому филогенетиче-
ски. Энергия пищи ассимилируется - буквально, делается
подобной тому, что уже имеется в тканях и органах тела.
Она перестает быть чужеродной, иной, она <натурализована>
и становится новой силой, добавляемой к ресурсам организ-
ма. Она <течет> вместе с организмом, т. е. то, что было
организмом, и то, что было пищей, теперь находятся в слиянии.
Процесс приобретения новых знаний имеет точно такую
же форму. То, что ново, должно привлечь внимание своим
отличием от того, что уже известно, должно возбудить ин-
терес в качестве чего-то, что должно быть принято, или
отвергнуто, или частично принято и частично отвергнуто.
Это может быть потенциальным расширением уже сущест-
вующего у человека знания, или это может занять место
чего-то, во что человек до сих пор верил. Чтобы ассимили-
ровать это, нужно его рассмотреть, проработать, и до неко-
торой степени проработать себя. Таким образом уже изве-
стное и новое знание ассимилируются друг с другом. Диа-
пазон того, что человек понимает и может делать, таким
образом, увеличивается. Если ассимиляция не доведена до
завершения, новое знание может быть принято на сомни-
тельной основе как что-то, что может <применяться> при
таких-то и таких-то обстоятельствах. При полной ассимиля-
ции <знаемое> и <знающий> едины, здесь нет <применения
знания> к ситуации, подобного прикладывания мази к ране
335
или крема на лицо, есть только человек-в-действии. Здесь
человек и его знания находятся в нормальном здоровом сли-
янии.
Если в дальнейшем способ мышления, представления
или делания, который полностью ассимилирован, на каком-
то основании окажется неадекватным или возникнет необ-
ходимость заменить его иным, более адекватным, это поро-
дит проблему, вновь полностью будет сознаваемо, будет еще
раз проработано, и либо вновь утверждено, либо модифи-
цировано, либо отвергнуто и заменено чем-то лучшим. Толь-
ко то, во что человек, как ему говорят, должен верить, или
то, что его заставляют принять как обязанность - иными
словами, то, что не принято человеком полностью как его
собственное и не ассимилировано им, не уподоблено ему
самому, - только это человек не способен поставить под
вопрос, даже если все обстоятельства этого требуют.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140