Когда же открыли двери
вагона, то оказалось, что там были одни мертвецы.
Однажды усташи вывели из бараков всех евреев и православных и перебили их.
Больных и слабых убили прямо в бараках. Тогда было уничтожено 600-800
человек.
Часто случалось, что вечером прибывала партия узников, а наутро их уже не
было в живых. Нам приходилось видеть горы убитых и изуродованных людей. 22
декабря 1942 года меня поместили в женский лагерь в Стара-Градишке. Я
провела в нем более 7 месяцев.
Убийцами, заправлявшими в этом лагере, были Буджон, некая Милка, 22 лет,
начальница швейной мастерской, затем Божана, около 16 лет, Нада Лубурич
(сестра Векослава), 18 лет. Они резали и душили свои жертвы по ночам. По
моим подсчетам, они убили около 2 тыс. женщин. Повседневным явлением были
избиения и содержание в карцере без пищи.
Я находилась в лагере до 15 июля 1943 года, когда меня выпустили и я
вернулась домой".
РОЗИКА ШИМКО:
"В конце 1943 года меня перевели в печально известную "башню", где
содержались главным образом еврейки и сербки. Женщины были изголодавшиеся,
изможденные тяжким трудом на полях, которым они занимались все лето и осень.
Поскольку зимой работы для них не было, их заставляли щипать перо. Однако,
по мнению наших мучителей, это было недостаточно продуктивной работой,
поэтому усташи стали методически уничтожать узниц. Каждый день в помещениях,
где размещались узники, появлялся известный своей жестокостью сотник Босак в
сопровождении еще одного усташа, имени которого я не знаю, а также
женщин-усташек Нады Лубурич, Буджон и православной Божицы Обрадович. Отобрав
жертвы, они резали и добивали их в одиночных камерах. Однажды я видела, как
усташка Мая приказала одной ослабевшей женщине встать, а когда та не смогла
сделать это из-за слабости и болезни, задушила ее своими руками. К концу
моего пребывания в лагере появилась еще одна изуверка, усташка Вилма Хорват,
которая убивала такими же способами, о которых я уже говорила".
Из числа усташских преступников был допрошен Яков Маркович, охранник,
служивший в лагере с 1944 года до его ликвидации. Он рассказал следующее:
"...Расстрел производился по плану: мы выводили на лесоразработки по
несколько сот узников и из этой партии две трети расстреливали, а одну треть
возвращали обратно в лагерь. Так мы поступали при каждом расстреле.
Заключенные сами копали ямы, куда мы их потом сбрасывали. Узника,
пытавшегося совершить побег, мы на месте убивали ножом, а матерей,
пытавшихся защитить детей, уничтожали топорами и кувалдами".
Вместе с матерями в лагерь привозили сербских и еврейских детей. Их постигла
участь матерей. Без малейшей жалости их мучили голодом, избивали и убивали.
РУЖА РУПЧИЧ:
"... Во время моего пребывания в лагере начиная с мая и до конца 1942 года
усташи доставляли в лагерь целые партии женщин и детей. Детей сразу отделяли
от матерей, их отправляли на работу в Германию, если же они были
нетрудоспособными, убивали и мать, и ребенка. Дети были в возрасте от 2
месяцев до 10-12 лет. Питание и обращение с детьми в лагере были хуже
некуда. Грудным детям вообще не давали пищи, и они умирали от голода,
остальных же кормили сырым человеческим мясом, от которого они заболевали
поносом, вплоть до выпадения кишок. Спали на полу, почти голые, в результате
чего умирало по 30-40 человек в день. В июле 1942 года усташи отобрали около
2 тыс. детей якобы нежизнеспособных, сложили их штабелями, как дрова, в
одной из комнат и удушили газом. Более здоровых, закаленных детей оставили в
живых, и они, как я уже говорила, продолжали умирать медленной смертью. В
конце концов оставшихся в живых детей погрузили в машины и отправили в Яску.
Когда дети умирали, их трупы складывали в кучу во дворе, откуда могильщики
уносили их на кладбище, но случалось, что отдельные трупы лежали во дворе по
нескольку дней".
ОТО ЛАНГФЕЛЬДЕР:
"... В июне 1942 года прибыла комиссия для осмотра лагеря. В связи с этим
всех детей в возрасте до одного года поместили в усташскую больницу. Как
только комиссия уехала, все дети были убиты".
ЭДО ДОЛИНАР:
"... По моим подсчетам, в лагере было убито от 6 до 7 тысяч детей".
ВИНКО ЗДРАВЕЦ:
"Примерно 22 октября 1944 года усташи уничтожили около 200 детей. Это была
последняя группа детей, находившихся в лагере".
ДАМНЯНА ЗВЕЧЕВАЦ:
"11 октября 1942 года усташи погнали жителей нашего села Кукуневац в лагерь.
Меня вместе с моей семьей затолкали в церковный двор. В тот день мой муж,
покойный Михаиле Звечевац, был убит в Кукуневаце вместе с другими 780
жителями этого села.
В церкви крестьян разделили: мужчин в возрасте от 13 до 50 лет (всего 780
человек) убили топорами и кувалдами.
Мы же, оставшиеся в живых, около 10 часов двинулись к вокзалу. Нас,
партизанские семьи, отправили в лагерь. Мы шли по дороге, но старик Миле
Катич отстал от нас. Подошедший к нему усташ убил его ножом. Спустя
некоторое время усташи сбили с ног дочь Петра и Мары Нежич и зарезали ее.
Так же они поступили с одной старушкой, которая не могла больше идти. Ее
звали Джурджа Крайинович.
По прибытии на станцию в Кукуневаце нас сразу же затолкали в вагоны для
скота и повезли в направлении Банова-Яруги, где поезд на какое-то время
остановился. После этого он поехал в сторону Окучани. На станции нас, женщин
с малыми детьми, посадили в грузовики и привезли в Стара-Градишку.
Нас выгрузили у лагеря, обнесенного забором высотой около 3 метров с тремя
рядами колючей проволоки наверху.
В воротах стояли усташи, которые обыскивали и избивали нас, отбирали деньги,
золотые вещи, одним словом, все, что представляло хоть какую-нибудь
ценность.
В лагере с левой стороны стоял небольшой дом. Туда усташи завели Елу
Джуранович и Мару Вулетич и там убили их.
Стариков - Милоша Цыгановича, Джуро Звечеваца, Петара Джодана, Дане Марунича
и других моих односельчан - разместили на втором этаже здания. Мы же все
остались во дворе и не смели никуда отлучиться, так как у забора на
сторожевой вышке стояли охранники с ручным пулеметом, и стоило кому-либо
отойти в сторону, как его тут же убивали из пулемета.
Одного из наших односельчан - Дане Марунича - усташи принялись жестоко
избивать в его камере. Он стал громко кричать, и они его тут же убили.
Полтора месяца промучилась я со своим 18-месячным ребенком во дворе лагеря,
где одеялом нам служило небо, а простыней - сырая земля. Была поздняя осень,
и мы вместе с моими односельчанами терпели все невзгоды, связанные с
непогодой, а также другие страшные муки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
вагона, то оказалось, что там были одни мертвецы.
Однажды усташи вывели из бараков всех евреев и православных и перебили их.
Больных и слабых убили прямо в бараках. Тогда было уничтожено 600-800
человек.
Часто случалось, что вечером прибывала партия узников, а наутро их уже не
было в живых. Нам приходилось видеть горы убитых и изуродованных людей. 22
декабря 1942 года меня поместили в женский лагерь в Стара-Градишке. Я
провела в нем более 7 месяцев.
Убийцами, заправлявшими в этом лагере, были Буджон, некая Милка, 22 лет,
начальница швейной мастерской, затем Божана, около 16 лет, Нада Лубурич
(сестра Векослава), 18 лет. Они резали и душили свои жертвы по ночам. По
моим подсчетам, они убили около 2 тыс. женщин. Повседневным явлением были
избиения и содержание в карцере без пищи.
Я находилась в лагере до 15 июля 1943 года, когда меня выпустили и я
вернулась домой".
РОЗИКА ШИМКО:
"В конце 1943 года меня перевели в печально известную "башню", где
содержались главным образом еврейки и сербки. Женщины были изголодавшиеся,
изможденные тяжким трудом на полях, которым они занимались все лето и осень.
Поскольку зимой работы для них не было, их заставляли щипать перо. Однако,
по мнению наших мучителей, это было недостаточно продуктивной работой,
поэтому усташи стали методически уничтожать узниц. Каждый день в помещениях,
где размещались узники, появлялся известный своей жестокостью сотник Босак в
сопровождении еще одного усташа, имени которого я не знаю, а также
женщин-усташек Нады Лубурич, Буджон и православной Божицы Обрадович. Отобрав
жертвы, они резали и добивали их в одиночных камерах. Однажды я видела, как
усташка Мая приказала одной ослабевшей женщине встать, а когда та не смогла
сделать это из-за слабости и болезни, задушила ее своими руками. К концу
моего пребывания в лагере появилась еще одна изуверка, усташка Вилма Хорват,
которая убивала такими же способами, о которых я уже говорила".
Из числа усташских преступников был допрошен Яков Маркович, охранник,
служивший в лагере с 1944 года до его ликвидации. Он рассказал следующее:
"...Расстрел производился по плану: мы выводили на лесоразработки по
несколько сот узников и из этой партии две трети расстреливали, а одну треть
возвращали обратно в лагерь. Так мы поступали при каждом расстреле.
Заключенные сами копали ямы, куда мы их потом сбрасывали. Узника,
пытавшегося совершить побег, мы на месте убивали ножом, а матерей,
пытавшихся защитить детей, уничтожали топорами и кувалдами".
Вместе с матерями в лагерь привозили сербских и еврейских детей. Их постигла
участь матерей. Без малейшей жалости их мучили голодом, избивали и убивали.
РУЖА РУПЧИЧ:
"... Во время моего пребывания в лагере начиная с мая и до конца 1942 года
усташи доставляли в лагерь целые партии женщин и детей. Детей сразу отделяли
от матерей, их отправляли на работу в Германию, если же они были
нетрудоспособными, убивали и мать, и ребенка. Дети были в возрасте от 2
месяцев до 10-12 лет. Питание и обращение с детьми в лагере были хуже
некуда. Грудным детям вообще не давали пищи, и они умирали от голода,
остальных же кормили сырым человеческим мясом, от которого они заболевали
поносом, вплоть до выпадения кишок. Спали на полу, почти голые, в результате
чего умирало по 30-40 человек в день. В июле 1942 года усташи отобрали около
2 тыс. детей якобы нежизнеспособных, сложили их штабелями, как дрова, в
одной из комнат и удушили газом. Более здоровых, закаленных детей оставили в
живых, и они, как я уже говорила, продолжали умирать медленной смертью. В
конце концов оставшихся в живых детей погрузили в машины и отправили в Яску.
Когда дети умирали, их трупы складывали в кучу во дворе, откуда могильщики
уносили их на кладбище, но случалось, что отдельные трупы лежали во дворе по
нескольку дней".
ОТО ЛАНГФЕЛЬДЕР:
"... В июне 1942 года прибыла комиссия для осмотра лагеря. В связи с этим
всех детей в возрасте до одного года поместили в усташскую больницу. Как
только комиссия уехала, все дети были убиты".
ЭДО ДОЛИНАР:
"... По моим подсчетам, в лагере было убито от 6 до 7 тысяч детей".
ВИНКО ЗДРАВЕЦ:
"Примерно 22 октября 1944 года усташи уничтожили около 200 детей. Это была
последняя группа детей, находившихся в лагере".
ДАМНЯНА ЗВЕЧЕВАЦ:
"11 октября 1942 года усташи погнали жителей нашего села Кукуневац в лагерь.
Меня вместе с моей семьей затолкали в церковный двор. В тот день мой муж,
покойный Михаиле Звечевац, был убит в Кукуневаце вместе с другими 780
жителями этого села.
В церкви крестьян разделили: мужчин в возрасте от 13 до 50 лет (всего 780
человек) убили топорами и кувалдами.
Мы же, оставшиеся в живых, около 10 часов двинулись к вокзалу. Нас,
партизанские семьи, отправили в лагерь. Мы шли по дороге, но старик Миле
Катич отстал от нас. Подошедший к нему усташ убил его ножом. Спустя
некоторое время усташи сбили с ног дочь Петра и Мары Нежич и зарезали ее.
Так же они поступили с одной старушкой, которая не могла больше идти. Ее
звали Джурджа Крайинович.
По прибытии на станцию в Кукуневаце нас сразу же затолкали в вагоны для
скота и повезли в направлении Банова-Яруги, где поезд на какое-то время
остановился. После этого он поехал в сторону Окучани. На станции нас, женщин
с малыми детьми, посадили в грузовики и привезли в Стара-Градишку.
Нас выгрузили у лагеря, обнесенного забором высотой около 3 метров с тремя
рядами колючей проволоки наверху.
В воротах стояли усташи, которые обыскивали и избивали нас, отбирали деньги,
золотые вещи, одним словом, все, что представляло хоть какую-нибудь
ценность.
В лагере с левой стороны стоял небольшой дом. Туда усташи завели Елу
Джуранович и Мару Вулетич и там убили их.
Стариков - Милоша Цыгановича, Джуро Звечеваца, Петара Джодана, Дане Марунича
и других моих односельчан - разместили на втором этаже здания. Мы же все
остались во дворе и не смели никуда отлучиться, так как у забора на
сторожевой вышке стояли охранники с ручным пулеметом, и стоило кому-либо
отойти в сторону, как его тут же убивали из пулемета.
Одного из наших односельчан - Дане Марунича - усташи принялись жестоко
избивать в его камере. Он стал громко кричать, и они его тут же убили.
Полтора месяца промучилась я со своим 18-месячным ребенком во дворе лагеря,
где одеялом нам служило небо, а простыней - сырая земля. Была поздняя осень,
и мы вместе с моими односельчанами терпели все невзгоды, связанные с
непогодой, а также другие страшные муки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77