– Давайте еще разок резво пробежимся через сцену искушения Буратино лисой Алисой и котом Базилио, – предложил Cвятославский, когда присутствующие должным образом оценили наряды Мальвины и Алисы.
На сцену вновь взошел Буратино-Дубов с оттопыренными от пяти золотых карманами. Там его встретили Алиса и Базилио. Софья Кассирова декадентски закатила очи и замогильным голосом возвестила:
– Когда я в позапрошлой жизни была возлюбленной жреца Омона в древнем Египте, то ходила по брегам священного Нила у подножия пирамид...
– Пожалуйста, ближе к делу, – попросил Буратино, заметив, что инспектор Столбовой подает ему какие-то знаки.
– О Буратино, не хочешь ли ты в Кислоярске построить себе пирамиду? -со страстными придыханиями вопросила Алиса.
– Хочешь ли ты заиметь верблюда, гардероб золотых одеяний и свой канал телевизионный? – в тон Алисе подстроился Базилио.
– Еще как хочу! – завопил Буратино.
– Тогда подойди к берегам священного Нила, – вдохновенно продолжала Алиса, – и, произнесши заветную фразу, Oмона жреца заклинанье, дождись, когда на поверхность всплывет крокодил священный, и кинь ему в пасть золотые монеты...
– A если не кинешь, – подхватил Ибикусов, – то крокодил на тебя набросится и вонзит свои страшные зубы в трепещущую плоть, и хрустнут твои косточки, и кровь оросит воды священного Нила!..
На сцене появился Сверчок-Ерофеев:
– А еще лучше – сходи в турагентство... то есть нет, в меняльную лавку и обменяй их по курсу один золотой за шесть серебряников.
– Идемте скорее, не терпится мне получить дивиденды! – И Буратино побежал со сцены.
– Какая страсть! – похвалил Святославский. – Отныне я ничуть не сожалею, что мне вынуждилось поменять исполнительниц.
Дубов тем временем принимал из рук инспектора Столбового бандероль, адресованную Буратино.
– Охранник сказал, что этот пакет ему принес какой-то человек в темной одежде и с закрытым лицом, – сообщил Столбовой.
– Очень интересно, – пробормотал Буратино, снимая обертку.
– Погодите, а вдруг там бомба! – предостерег Пьеро-Столбовой.
– Нет, вроде бы не тикает, – ответил Дубов, поднеся пакет к уху. -Но давайте все же выйдем в коридор.
В коридоре он осторожно снял обертку и развернул картонную коробку. Там оказалось настольное поворачивающееся зеркало.
– Что за чепуха! – пожал плечами Столбовой, вертя в руках вещественное послание. – Что это значит?
– Очередной сюрприз, – спокойно ответил Дубов. – И, разумеется, не последний.
– Может, задержать доставщика, если он принесет еще одно послание? -неуверенно предложил Столбовой.
– Ни в коем случае! – воскликнул Дубов. – Наверняка его прислал человек, который хочет помочь нам, но в то же время остаться анонимным. Мы должны догадаться, какой смысл несет в себе зеркало, и это поможет нам установить истину.
– А если это наоборот – попытка увести нас от истины? – возразил Столбовой.
Дубов не успел ответить, так как в этот миг в коридоре нетвердой походкой появился доктор Серапионыч в заляпанном белом халате, а следом за ним – двое санитаров.
– Владлен Серапионыч, беда! – вполголоса сказал Дубов, проводя доктора и санитаров к Наде. – Пострадавшая в тяжелом состоянии, может быть уже и мертва... – На всякий случай детектив не стал уточнять, кто скрывается под лисьей маской.
– Сейчас посмотрим, – пробормотал Владлен Серапионыч. – Да, Василий Николаич, экзитус леталис. Забирайте! – кинул он санитарам.
– Постойте, доктор, ведь вы даже не пощупали пульс, – удивился Столбовой.
– Мертвая, мертвая, и щупать нечего! – отрезал доктор. Санитары уложили Надю на носилки и понесли к выходу, а Буратино с повлажневшими глазами отвернулся к стене.
– Ничего, все там будем, – привычно утешил его доктор Серапионыч и двинулся вослед санитарам.
Пьеро-Столбовой положил руку на плечо Дубову:
– Василий Николаевич, примите мои искренние соболезнования. Я знаю, как много Надежда значила для вас...
– Спасибо, Егор Трофимович, вы меня всегда понимали, – искренне ответил Дубов. – Но теперь перед нами стоит извечная задача: что делать?
– Искать, кто виноват, – ответил Егор Трофимович. – И еще -продолжать репетицию.
– Да, конечно, – грустно пробормотал сыщик. – Я должен сыграть спектакль, – Василий тяжело вздохнул, – в память о ней...
На входе в зал их перехватил Дуремар-Грымзин. В руке он держал нераспечатанный конверт большого размера без штемпелей и марок, но адресованный Дуремару.
– Это пришло пять минут назад, – торопливо сказал банкир. -Позвонили в калитку, но когда охранник вышел, никого не было, только в почтовом ящике это послание...
– Весьма занятно, – промолвил сыщик, осторожно раскрывая конверт. Там оказались детские комиксы о черепашках-ниндзя.
– Что это значит?! – побледнел Грымзин, чуть не выронив сачок.
– Понятия не имею! – искренне пожал плечами Дубов.
– А я, кажется, догадываюсь, – чуть улыбнулся Столбовой. – Скорее всего, кто-то хочет дать знать, что Лидия Владимировна жива. Вот если бы они прислали пакетик с черепаховым супом или черепаховую же гребенку...
Тут в коридоре появился охранник.
– Хозяин, вам тут еще одно послание. – С этими словами он протянул господину Грымзину пакет, также адресованный Дуремару, но более напоминавший бандероль. Трясущимися руками банкир развернул бумагу, и на свет вышла книга Избранных произведений В.И. Ленина по вопросам марксистской экономики. Из фолианта торчала закладка – однодолларовая банкнота.
* * *
На сцене шла репетиция очередного эпизода: режиссер-постановщик Б. Святославский, по нужде вошедший в роль Мальвины, воспитывал Буратино.
– Буратино, я тебе загадаю задачку, на которую ты должен найти верное решение, – менторским голосом говорила Мальвина, сомнамбулически бродя по сцене. – Ее мне загадали служители Кислоярского храма кришнаитов, когда я пришла к ним за духовной вегетарианской пищей. Они мне сказали: «Харе Кришна, дорогая Мальвина! Если ты отгадаешь загадку, то получишь талончик на постоянный доступ к нашему супу, а если не отгадаешь, то будешь отлучена от живой пищи разума и желудка». И, чтобы не впасть в духовный глад, я была вынуждена напрячь все свои гениальные мозги и найти ответ на поставленный вопрос...
Дубов-Буратино не особо вникал в монолог Мальвины, так как его мысли витали в несколько иных сферах. Детектив вертел в руках зеркальце из таинственной посылки и печально бормотал себе под нос:
– Свет мой зеркальце, скажи, да всю правду доложи: Кто похитил черепаху? Как с лисою дал я маху? Кто часы, скажи, снимал? Кто посланья присылал? Расскажи мне честно, смело, как распутать это дело? Да поведай без затей – кто тут главный лиходей?
Дубов медленно поворачивал зеркало, и в нем попеременно отразились:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115