Что делать? Смерть? Харакири?
– Полицию сюда! Схватить Танака! Связать, сразу забить ему рот кляпом.
Молодой Эгава кинулся обратно в канцелярию.
– Да, я уже все знаю! – доложил он Уэкава Деничиро. – Все расследовал. Велел схватить Танака, связать и посадить в клетку.
Ему придется отрубить голову! Да поскорей! Чтобы не было разглашения!
Молодой Эгава полагал, что ему как-то надо выдвинуться на политической арене, показать себя прогрессивным человеком. А всегда будут говорить – сын не таков, как его отец. А я горячий патриот и докажу, что восьмой дайкан из рода Эгава не посрамит своих предков.
Эгава увидел в окно идущего по улице Уэда Таракити. Подумал, что при удобном случае надо сказать ему: в Нагасаки открывается морская школа корабельных инженеров и мореплавания. Года через три-четыре это будет уже решено. Наверно, пригласят преподавателей-голландцев. Молодой Эгава скажет: «Я туда тебя пошлю для обучения всем наукам!» Впрочем, зачем откладывать!
Эгава вышел. Плотник нижайше поклонился ему.
– Хороша ли работа? – заговорил Эгава.
Таракити глубоко и почтительно кланялся. Он вежливо поблагодарил. Очень искренне.
– Построили очень хороший корабль! Не хуже, чем в Урага. Там тоже строился западный корабль. Ты слыхал? Довольно успешно. Теперь уже на воде. Большое достижение. Известно в Хэда? Ведь вы не первые! Слыхали: «Восходящее солнце». Все же сначала мы сами построили!
– Да, очень... Это-о... «Восходящее солнце»!
Глаза дайкана ехидно сощурились.
– А может быть, какое-то другое еще название дано? Вспомни-ка. Как? Вот не могу припомнить... Да разве вы не повторяли? Другое название! А? А?
Таракити удивлен, поражен, никогда не слышал ничего подобного. Он знает только о достижениях и успехах правительства и всех его чиновников. Как и его отец. Неудач у правительства никогда не бывает!
...А на песке близ храма лежал Земляной Паук. Тут же валялись два окровавленных морских сапога с отрубленными ступнями.
– Кто срезал? Откуда он шел? – спрашивают подходившие люди.
– Пойдите по следам вверх. В храме шинто, на горе... нагажено... и следы этих сапог по песку, отчетливые следы матросских сапог!
– Да, да, – шамкал какой-то старичок с палкой. – А считалось бы, что это морские солдаты, уходя, еще раз отблагодарили...
Ябадоо посмеивался, глядя на эту сцену. Теперь и самому Танака отрубят голову. Так многие метеке кончают не своей смертью. Особенно тайные метеке, каким был Паук. Очень уверены в своей безнаказанности, делают что хотят, пренебрегают законами тайно и смело. Если не попадаются, то получают награды. А если не удается или они перестараются, то всегда вот так получается.
Бонза Фуджимото в жаркий дождь прибыл на корабле в Эдо и, пешком пройдя город, снял сандалии в доме Кавадзи.
Всесильный Саэмон но джо взглянул вопросительно своими строгими выпученными глазами.
– Фазаны уже прилетели!
Через день Кавадзи был у канцлера Абэ Исе но ками.
Мудрый тридцатисемилетний канцлер, необычайно разжиревший от неподвижной важности и от слабости сердца, сам полагал, что высших начальников тайной полиции надо сменять как можно чаще, а еще бы лучше – казнить, чтобы они не успевали подготовить, с помощью все тех же поднадзорных князей или князей из властвующего дома шогунов Токугава, государственного переворота или, войдя в связь с одними членами правительства, не начинали бы интриги против других.
Повеление Высшего о самовспарывании! Не обжалуется и пересмотру не подлежит! Совершается быстро. Никаких адвокатов не требуется. Бросивший тень на Кавадзи бросает тень на его покровителей.
Чтобы в тайне осталось дело с засылкой в Россию шпиона-монаха и для отведения подозрений от правительства и самого Абэ, решено наказать высочайшего начальника тайной полиции. За недосмотр и пособничество русским шпионам.
В стране было много метеке. Бывало, что знатного вельможу, князя, одаривали этим саном, давая ему высокое государственное задание в знак того, что он, кроме всего прочего и выполнения прямой ответственной обязанности, еще и сам метеке, то есть следит за другими и за собой. Дополнительных полномочий не требуется. Такой князь сам все контролирует. И все же тут же в делегацию включался опытный шпион-профессионал, которому вменялось в обязанность следить за тем, кто по своему положению сам метеке и освобожден от всякой поднадзорности.
Считалось, что в государстве для надзора за даймио, чтобы у феодалов не завелась крамола, имеется пять особых Оо-метеке. Они почти равны по значению и по доверию, обязанностям, полномочиям. В особенно благоустроенном государстве за тысячи лет истории выработался опыт. Нельзя ведомство наблюдения поручать кому-то одному. Один, владея всеми тайнами и главенствуя, может усилиться и оказаться опасным. Так существовало как бы пять министров одновременно, они равноправны. Но всегда есть из пятерых кто-нибудь посообразительней других, такой выдается своей полезной деятельностью.
Таким и был высоконачальный, еще нестарый Оо-метеке, имени которого обычно не называлось. Имен у него много, в разные времена у него разные имена. Он еще молод, умен, коренаст, с квадратной головой. Сильный и умный человек, державший в своих руках многие нити тайного наблюдения. Однако сам он себя чувствовал так, словно ему закрыта дверь. Он обречен всю жизнь на одно и то же дело.
Всякая затеваемая провокация в какой-то мере всегда происходит с ведома правительства бакуфу...
По многим причинам Оо-метеке возненавидел Кавадзи. Может быть, потому, что Кавадзи тоже не князь, а карьеру сделал. Кроме того, надо уничтожать всякого, кого есть возможность уничтожить, а для этого надо знать, кто на каком счету. Хотя считается, что всех надо беречь. Саэмон но джо! Какое это громкое имя! Как ведомству известно, прежде он был Найто Тосиакира – сын беднейшего самурая. После смерти отца его в семье кормить нечем было, отдали приемышем в семью Кавадзи. Безродным чиновником-карьеристом теперь возмущены все князья за договоры, которые он от имени правительства заключил с иностранцами.
Тут феодалы будут не поднадзорными, а союзниками.
Оо-метеке не сам все начал. Кто-то из мелких метеке написал доносы.
Оо-метеке догадался, что этим делом стоит заняться. По пословице: «Если привяжется, то будет раздувать!» Долго размышлял и решил. Медленно обдумывал все дела Кавадзи, изучал его прошлое, его знакомства.
Отданы были тайные приказы о тайной травле и преследовании.
Но съесть Кавадзи не так просто. Не легко отравить ему жизнь. Нет людей, которые умели бы противостоять полуоткрытому наблюдению. Чем вельможа важней, чем строже с другими, тем менее сам он к этому подготовлен, тем более жалок, несчастен и слаб, когда ему показывают, что он на подозрении, за ним приходится присматривать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
– Полицию сюда! Схватить Танака! Связать, сразу забить ему рот кляпом.
Молодой Эгава кинулся обратно в канцелярию.
– Да, я уже все знаю! – доложил он Уэкава Деничиро. – Все расследовал. Велел схватить Танака, связать и посадить в клетку.
Ему придется отрубить голову! Да поскорей! Чтобы не было разглашения!
Молодой Эгава полагал, что ему как-то надо выдвинуться на политической арене, показать себя прогрессивным человеком. А всегда будут говорить – сын не таков, как его отец. А я горячий патриот и докажу, что восьмой дайкан из рода Эгава не посрамит своих предков.
Эгава увидел в окно идущего по улице Уэда Таракити. Подумал, что при удобном случае надо сказать ему: в Нагасаки открывается морская школа корабельных инженеров и мореплавания. Года через три-четыре это будет уже решено. Наверно, пригласят преподавателей-голландцев. Молодой Эгава скажет: «Я туда тебя пошлю для обучения всем наукам!» Впрочем, зачем откладывать!
Эгава вышел. Плотник нижайше поклонился ему.
– Хороша ли работа? – заговорил Эгава.
Таракити глубоко и почтительно кланялся. Он вежливо поблагодарил. Очень искренне.
– Построили очень хороший корабль! Не хуже, чем в Урага. Там тоже строился западный корабль. Ты слыхал? Довольно успешно. Теперь уже на воде. Большое достижение. Известно в Хэда? Ведь вы не первые! Слыхали: «Восходящее солнце». Все же сначала мы сами построили!
– Да, очень... Это-о... «Восходящее солнце»!
Глаза дайкана ехидно сощурились.
– А может быть, какое-то другое еще название дано? Вспомни-ка. Как? Вот не могу припомнить... Да разве вы не повторяли? Другое название! А? А?
Таракити удивлен, поражен, никогда не слышал ничего подобного. Он знает только о достижениях и успехах правительства и всех его чиновников. Как и его отец. Неудач у правительства никогда не бывает!
...А на песке близ храма лежал Земляной Паук. Тут же валялись два окровавленных морских сапога с отрубленными ступнями.
– Кто срезал? Откуда он шел? – спрашивают подходившие люди.
– Пойдите по следам вверх. В храме шинто, на горе... нагажено... и следы этих сапог по песку, отчетливые следы матросских сапог!
– Да, да, – шамкал какой-то старичок с палкой. – А считалось бы, что это морские солдаты, уходя, еще раз отблагодарили...
Ябадоо посмеивался, глядя на эту сцену. Теперь и самому Танака отрубят голову. Так многие метеке кончают не своей смертью. Особенно тайные метеке, каким был Паук. Очень уверены в своей безнаказанности, делают что хотят, пренебрегают законами тайно и смело. Если не попадаются, то получают награды. А если не удается или они перестараются, то всегда вот так получается.
Бонза Фуджимото в жаркий дождь прибыл на корабле в Эдо и, пешком пройдя город, снял сандалии в доме Кавадзи.
Всесильный Саэмон но джо взглянул вопросительно своими строгими выпученными глазами.
– Фазаны уже прилетели!
Через день Кавадзи был у канцлера Абэ Исе но ками.
Мудрый тридцатисемилетний канцлер, необычайно разжиревший от неподвижной важности и от слабости сердца, сам полагал, что высших начальников тайной полиции надо сменять как можно чаще, а еще бы лучше – казнить, чтобы они не успевали подготовить, с помощью все тех же поднадзорных князей или князей из властвующего дома шогунов Токугава, государственного переворота или, войдя в связь с одними членами правительства, не начинали бы интриги против других.
Повеление Высшего о самовспарывании! Не обжалуется и пересмотру не подлежит! Совершается быстро. Никаких адвокатов не требуется. Бросивший тень на Кавадзи бросает тень на его покровителей.
Чтобы в тайне осталось дело с засылкой в Россию шпиона-монаха и для отведения подозрений от правительства и самого Абэ, решено наказать высочайшего начальника тайной полиции. За недосмотр и пособничество русским шпионам.
В стране было много метеке. Бывало, что знатного вельможу, князя, одаривали этим саном, давая ему высокое государственное задание в знак того, что он, кроме всего прочего и выполнения прямой ответственной обязанности, еще и сам метеке, то есть следит за другими и за собой. Дополнительных полномочий не требуется. Такой князь сам все контролирует. И все же тут же в делегацию включался опытный шпион-профессионал, которому вменялось в обязанность следить за тем, кто по своему положению сам метеке и освобожден от всякой поднадзорности.
Считалось, что в государстве для надзора за даймио, чтобы у феодалов не завелась крамола, имеется пять особых Оо-метеке. Они почти равны по значению и по доверию, обязанностям, полномочиям. В особенно благоустроенном государстве за тысячи лет истории выработался опыт. Нельзя ведомство наблюдения поручать кому-то одному. Один, владея всеми тайнами и главенствуя, может усилиться и оказаться опасным. Так существовало как бы пять министров одновременно, они равноправны. Но всегда есть из пятерых кто-нибудь посообразительней других, такой выдается своей полезной деятельностью.
Таким и был высоконачальный, еще нестарый Оо-метеке, имени которого обычно не называлось. Имен у него много, в разные времена у него разные имена. Он еще молод, умен, коренаст, с квадратной головой. Сильный и умный человек, державший в своих руках многие нити тайного наблюдения. Однако сам он себя чувствовал так, словно ему закрыта дверь. Он обречен всю жизнь на одно и то же дело.
Всякая затеваемая провокация в какой-то мере всегда происходит с ведома правительства бакуфу...
По многим причинам Оо-метеке возненавидел Кавадзи. Может быть, потому, что Кавадзи тоже не князь, а карьеру сделал. Кроме того, надо уничтожать всякого, кого есть возможность уничтожить, а для этого надо знать, кто на каком счету. Хотя считается, что всех надо беречь. Саэмон но джо! Какое это громкое имя! Как ведомству известно, прежде он был Найто Тосиакира – сын беднейшего самурая. После смерти отца его в семье кормить нечем было, отдали приемышем в семью Кавадзи. Безродным чиновником-карьеристом теперь возмущены все князья за договоры, которые он от имени правительства заключил с иностранцами.
Тут феодалы будут не поднадзорными, а союзниками.
Оо-метеке не сам все начал. Кто-то из мелких метеке написал доносы.
Оо-метеке догадался, что этим делом стоит заняться. По пословице: «Если привяжется, то будет раздувать!» Долго размышлял и решил. Медленно обдумывал все дела Кавадзи, изучал его прошлое, его знакомства.
Отданы были тайные приказы о тайной травле и преследовании.
Но съесть Кавадзи не так просто. Не легко отравить ему жизнь. Нет людей, которые умели бы противостоять полуоткрытому наблюдению. Чем вельможа важней, чем строже с другими, тем менее сам он к этому подготовлен, тем более жалок, несчастен и слаб, когда ему показывают, что он на подозрении, за ним приходится присматривать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118