Она агрессивна, но никак не может достичь кульминации. В нем не шевельнулось даже здоровое любопытство самца. Он все знал наперед и потому лишь устало вздохнул.
— Это чудесно, Марко, — сказала она с придыханием, что должно было, означать ее повышенную сексуальность. — Сыграйте еще разок.
«Сучка. Такие сучки уверены, что тебе до смерти хочется для них играть. Им и в голову не приходит, что значит музыка для тебя самого».
— Песня не готова, — Сэл старался говорить как можно любезнее. — Я над ней еще только работаю.
— О! О! — Мэгги скользнула к нему через всю комнату. — Так это вы сами написали? Восхитительно!
— Еще не закончил.
— Ах, пожалуйста, сыграйте еще разок.
Сэл натянуто улыбнулся.
— Вещь не готова.
Мэгги многообещающе взглянула на него.
— О, Марко, пожалуйста.
«Говорит точь-в-точь как одна из проституток Ники Венезия, и не знает, что ее поезд давно ушел».
Сэл скрестил руки на груди и уставился на нее, оторвав взгляд от клавиатуры. Мэгги поняла, что получила отпор, и немного растерялась, прежде чем начать новую атаку. Эта сучка привыкла добиваться своего.
— Знаете, вы талантливы, — быстро проговорила она. — По-настоящему талантливы. И зачем вы только похоронили себя на этом дерьмовом корабле?
— Скрываюсь от мафии.
Мэгги округлила глаза и рассмеялась.
— Ах вот оно что! О, Марко... — Ее улыбка стала еще лучезарнее. Опершись на спинет, она наклонилась к Марко, демонстрируя ему свои груди. — Вы — прелесть. А сколько в вашем голосе секса...
— В самом деле?
— Пьянящий, как говорят, голос.
«Звук фортепьяной струны», — мелькнуло в голове.
— Я, право, не знаю...
— Да, да, очень сексуальный голос. — Мэгги взяла из пепельницы сигарету Сэла, сделала глубокую затяжку: «Наверное, видела такое в старых фильмах. Вообразила себя великой актрисой». Мэгги выдохнула дым и бросила на него проникновенный взгляд. — Знаю ваше имя. Не хотите ли узнать мое?
Нисколько. Даже начальные буквы. И тут же спросил себя: «А что, собственно, происходит? Я что, кадрю шлюху?»
— Вы — миссис... миссис... Как фамилия вашего мужа?
Она была поражена. Все шло не так, как ей хотелось.
— Я — Мэгги, — продолжала она наступать, протягивая ему руку. — Рада познакомиться с вами, Марко.
Рука повисла в воздухе, потому что Сэл не сразу протянул свою.
— Приятно познакомиться, Мэгги.
Она обеими руками сжала его руку.
— Эти руки, эти волшебные руки... — Она посмотрела на него сверху вниз. — Они создают чарующую музыку.
Сэл мягко откинулся назад, но она продолжала ласкать его пальцы своими, унизанными бриллиантами, сверкающими бриллиантами чистой воды.
У Сэла внутри все кипело: «Мне ничего не надо, только дописать свою затраханную песню».
— Эти руки могут быть такими нежными, — ворковала красотка, — такими ласковыми.
— А где ваш муж, Мэгги?
— Спит, — хихикнула она доверительно, будто они уже заключили тайный союз. — Дрыхнет по четырнадцать — пятнадцать часов в сутки. — Она выразительно взглянула на Сэла. — Он намного старше меня.
«Да, я все понимаю, сучка. Говоришь, он старый, значит, плохо тебя трахает. Ему наплевать на это. А тебе, американская женушка, только х... и нужен. Тебя зло берет. Ты чертовски богата. Отдай мне мою руку».
— Уверен, сон ему просто необходим, — сказал Сэл, но Мэгги не позволила ему отклониться от темы.
— Нам всем он необходим. Разве не так?
Сэл почувствовал, как ногти Мэгги впились ему в руку, так она ее сжала.
«Не делай этого, пожалуйста», — мысленно попросил Сэл.
— Мэгги, я не хочу...
Она неожиданно наклонилась, отбросила волосы у него со щеки. Длинные, до плеч, они скрывали шрам.
— Мы можем хорошо провести время на этой посудине — ты и я. Здорово повеселиться.
— Мэгги...
— Очень здорово...
Сэл мягко отвел ее руку.
— Я должен тебе что-то сказать, Мэгги.
— Ну, скажи. — Она лукаво взглянула на него.
Сэл закрыл спинет и положил руки на крышку. Прикрыв ладонью глаза, помассировал кончиками пальцев виски.
— Мэгги, я сказал тебе, что скрываюсь от мафии...
Она хихикнула:
— Да, да...
— Это неправда, — продолжил он после длительной паузы.
— Не глупи, — сказала она. Однако во взгляде сквозило беспокойство. Что-то тут не так.
— Мэгги, я убежал на море, потому что, потому что... — Он поднял на нее глаза. — Потому что я умираю.
Она в изумлении уставилась на него.
— Я не понимаю, Марко...
— Я инфицирован.
— Инфицирован? — Она пришла в замешательство.
Он остановил на ней долгий взгляд и сказал с расстановкой:
— Синдром приобретенного иммунодефицита.
Она отпрянула от него и покачала головой.
Сэл кивнул.
— Да, СПИД.
— О, мой Бог, — прошептала она, направляясь к дверям.
— Так что видишь, Мэгги... — «Не смейся, не смейся!» — приказал он себе. — Ты очень привлекательна. — Она была уже у двери. — Даже умирая, я мог бы любить тебя...
— О, Боже! — вскричала Мэгги, вывалилась из каюты и захлопнула дверь.
Сэл весело расхохотался. Впервые за весь этот год. Он мог бы поклясться, что еще кто-то хохотал вместе с ним.
* * *
Этой ночью, после того как он отыграл во время чая, потом во время обеда — на котором муж Мэгги появился в одиночестве — и, наконец, в ночном шоу капитана Маклиша, Сэл лежал в полной темноте, прислушиваясь к глухому урчанию корабельной машины в пятидесяти футах под ним. Он лежал в темноте и боролся с нахлынувшими на него воспоминаниями, стараясь осознать их, осмыслить. Так он делал каждую ночь.
Он выжил, а Даго Ред умер. Умер, покушаясь на жизнь Сэла. И потому, что Даго Ред умер, он, Сэл, теперь может жить. Он был католиком, простосердечным, пребывающим в блаженной простоте католиком. Но сейчас ему слышался шепот сестры Хилдегард: «Почему Он умер? Он умер, чтобы ты мог жить».
Сэл сел на кровати и нашарил в темноте сигареты и спички. Он сидел и курил. Курил и размышлял.
«Даго Ред умер и оставил мне свой голос. Даго Ред живет во мне. Он воскрес во мне. — Сэл курил, потирал шрам под своей бородой и думал: — Ред хотел убить меня, но убил только мой голос. И взамен оставил мне свой. Что это все значит, черт возьми?»
В молодости он был уверен, что рожден для чего-то великого. И это великое непременно свершится — свершится в далеком будущем. Но сейчас судьба подступила к нему вплотную, нависла над ним, как потолок его каюты. И в любой момент, он это знает, принесет ему смерть. Случился же у Даго Реда сердечный приступ. «Почему он умер, а я живу? Как это объяснить? Может быть, я должен сделать что-то особенное?»
Сэл принадлежал к самому многочисленному клубу на свете — клубу неверующих римских католиков, но сейчас постоянно задавался вопросом: почему судьба его пощадила? Что это, божественное провидение? От удавки, которую Даго накинул Сэлу на шею, его не спасло бы никакое полотенце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128