Она кивала головой и постукивала по столу длинными ногтями в такт мелодии, которую слушала через наушники. За другим столиком в окружении публики темнокожий молодой красивый латиноамериканец беседовал с лысым в очках англичанином лет пятидесяти, но латиноамериканец был в костюме в тонкую полоску от Джорджа Рифта, черная рубашка с белым галстуком, а на старом англичанине — мешковатый пиджак из грубого твида. Он чем-то напоминал Артура Конан Дойля. «Совсем как во время „Марди Грас“, — подумал Сэл. — Все в праздничной одежде, все...»
— Послушай, Марко, надеюсь, все будет в порядке.
Сэл повернулся к Эрику. Придерживая обеими руками наушники, тот широко улыбался.
— Великолепно! Браво! — Он говорил очень громко, не слыша из-за наушников собственного голоса. — Она поет как...
— Да, знаю, — согласно кивнул Сэл. — Что-нибудь из этого сгодится?
— Сейчас послушаем дальше.
Эрик нажал клавиши своего «Сони», послушал еще немного и снова повесил наушники, глядя на Сэла с нескрываемым уважением.
— Должен сказать тебе, брат, я — в восторге.
Сэл пожал плечами.
— Итак, что ты продаешь? Песни, тиражирование, исполнение? — Теперь спортсмен превратился в бизнесмена.
— Исполнение. Авторство песен не обозначено. Вопрос о тиражировании мы можем обсудить.
— Мой босс захочет купить права на тиражирование. Он просто помешан на этом.
Сэл снова пожал плечами. Не хотел выказывать охватившей его радости.
Эрик включил магнитофон и опять надел наушники. Послушал еще немного и снова их снял.
— Только не говори мне, что этой крошке сорок и что она весит без малого двести фунтов.
— Ничего подобного я и не скажу, — улыбнулся Сэл.
Эрик кивнул и снова надел наушники. Он слушал не прерываясь еще минут двадцать, пока не кончилась пленка.
— Сколько здесь песен? Девять?
— Да, на целый альбом.
Эрик развернул еще одну жвачку и перешел на деловой тон.
— Мой босс — твердый орешек, Марко. — Он откусывал жвачку понемногу, вместо того чтобы сунуть в рот сразу всю. — Он владеет эксклюзивным правом распространять продукцию по всему миру. Высококлассная запись. Признанные во всем мире хиты. Я знаю босса, как свои пять пальцев, Марко, и думаю, ему это понравится.
— Тогда приступим к делу. Где твой босс? Представь меня ему.
Эрик покачал головой.
— Он во Дворце не бывает. Здесь толкутся одни неудачники. Может, ты дашь мне кассету, а я постараюсь сделать так. чтобы он ее прослушал.
Сэл колебался.
— Она у меня единственная.
Эрик рассмеялся.
— Старик, надо было привезти побольше. — Он вынул кассету, из магнитофона и вернул Сэлу.
— Учту на будущее.
— Послушай, ты знаешь отель «Мартинез»?
«Опять Мар-тен-неззз».
— Я там остановился.
— Встретимся сегодня в баре отеля. — Эрик поднялся.
Сэл посмотрел на него, заметив:
— Должно быть, достопримечательное место.
— Там часто происходят встречи. Заключаются всевозможные сделки. Приходи что-нибудь около двух.
Послышался раскат грома, и по плексигласовой крыше забарабанил дождь. Они, не сговариваясь, глянули вверх и увидели, как по крыше растекаются потоки воды.
— Скажи, каким образом хиппи из южной Калифорнии умудрился попасть в немецкую компанию?
— По чистой случайности, старина, — улыбнулся Эрик. — Ведь до семнадцати лет я ни разу не выезжал из Стокгольма.
— Из Стокгольма? — Сэл недоумевал. — Из Стокгольма?! Ты хочешь сказать — из Швеции?
Эрик снова улыбнулся. Ему явно нравилось удивлять людей.
— Предки моих обоих родителей на протяжении веков жили в Швеции.
Сэл не переставал удивляться:
— Ты знаешь английский? Откуда?
— Я жил три года в Париже, в одной квартире со мной поселилась студентка с Редондо-Бич. Она изучала французский, шведский ее совершенно не интересовал, да и способностей к нему у нее не было. — Он пожевал жвачку, переместив ее за другую щеку. — Это естественно. Ведь все мы говорим по-английски. Или по-американски. Мне это всегда ставят в вину. — Он снял черную кожаную куртку — других не носил — и зашагал к выходу.
— До встречи, старик, не забудь.
* * *
Дождь лил с прежней силой, когда Сэл расплатился с таксистом под навесом отеля «Мартинез». Крутые волны теснили друг друга на мрачной серой поверхности моря. Было холодно и темно, словно ночью, хотя полдень едва миновал. Холл отеля заполнили рок-н-ролльщики. Сэл протиснулся сквозь толпу и лифтом поднялся на шестой этаж.
Она бросилась к нему прямо с кровати, едва он вошел, с радостным криком:
— Марко! — заключила в объятия, и Сэл ощутил во рту сладкий вкус ее язычка. Стянув с Сэла пальто, она принялась за рубашку и быстро расстегнула пуговицы. Он с трудом оторвал губы от ее губ.
— Детка, я...
Она не дала ему договорить, жадно лаская под рубашкой его грудь.
— Тебя так долго не было! — ворковала она, увлекая его к креслу. Расстегнув на его брюках ширинку, она. своими нежными пальчиками сжимая его член, без конца повторяла:
— Я так скучала по тебе. Так скучала. Все ждала, когда ты наконец вернешься!
— Изи, детка, тебе не интересно, как я провел сегодняшний день? — спросил Сэл и тут же рассмеялся, настолько неуместным оказался вопрос. Девушка уже опустилась перед ним на колени, извлекла из трусов его набухающий член и обхватила его губами, На ней было белье а-ля Мадонна: пояс с резинками из белого кружева, оставляющий открытыми зад и промежности. Они купили его на прошлой неделе на Елисейских полях сразу несколько комплектов.
— О, Боже, Изи, — стонал он, перебирая пальцами ее волосы. — О, Боже.
Она поднялась с коленей и, пятясь задом, за руки потащила его к кровати.
— Ну, Марко, давай же, — шептала она по-португальски, когда он растянулся на прохладных простынях. — Ну же, ну же...
* * *
К двум часам дня в баре отеля «Мартинез», рассчитанного от силы на пятьдесят человек, собралось не меньше пятисот. Люди теснились в дверях, в холле, на мраморной лестнице и даже в туалете. В горшках с растениями, вдоль стен, на полу у конторки портье — везде были горы пластиковых стаканов. К бару выстроилась очередь в четыре ряда. В надежде привлечь внимание бармена, мужчины с притворной небрежностью размахивали стофранковыми купюрами, демонстрируя свою готовность заплатить безумные деньги за скверное французское пиво, неохлажденное, теплое, стоявшее прямо на полу. Народу было столько, что, заглянув внутрь из-за чьей-то спины, облаченной в черный пиджак, Сэл невольно подумал: "Совсем как во время «Марди Грас». И, как это обычно бывает, на окутанной сигаретным дымом непредсказуемой толпе ощущалась хоть и едва уловимая, но вполне реальная угроза опасности. Сэл протиснулся в зал и стремительно, словно в твисте, пересек танцевальную площадку, где никто не танцевал и где яблоку было негде упасть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128
— Послушай, Марко, надеюсь, все будет в порядке.
Сэл повернулся к Эрику. Придерживая обеими руками наушники, тот широко улыбался.
— Великолепно! Браво! — Он говорил очень громко, не слыша из-за наушников собственного голоса. — Она поет как...
— Да, знаю, — согласно кивнул Сэл. — Что-нибудь из этого сгодится?
— Сейчас послушаем дальше.
Эрик нажал клавиши своего «Сони», послушал еще немного и снова повесил наушники, глядя на Сэла с нескрываемым уважением.
— Должен сказать тебе, брат, я — в восторге.
Сэл пожал плечами.
— Итак, что ты продаешь? Песни, тиражирование, исполнение? — Теперь спортсмен превратился в бизнесмена.
— Исполнение. Авторство песен не обозначено. Вопрос о тиражировании мы можем обсудить.
— Мой босс захочет купить права на тиражирование. Он просто помешан на этом.
Сэл снова пожал плечами. Не хотел выказывать охватившей его радости.
Эрик включил магнитофон и опять надел наушники. Послушал еще немного и снова их снял.
— Только не говори мне, что этой крошке сорок и что она весит без малого двести фунтов.
— Ничего подобного я и не скажу, — улыбнулся Сэл.
Эрик кивнул и снова надел наушники. Он слушал не прерываясь еще минут двадцать, пока не кончилась пленка.
— Сколько здесь песен? Девять?
— Да, на целый альбом.
Эрик развернул еще одну жвачку и перешел на деловой тон.
— Мой босс — твердый орешек, Марко. — Он откусывал жвачку понемногу, вместо того чтобы сунуть в рот сразу всю. — Он владеет эксклюзивным правом распространять продукцию по всему миру. Высококлассная запись. Признанные во всем мире хиты. Я знаю босса, как свои пять пальцев, Марко, и думаю, ему это понравится.
— Тогда приступим к делу. Где твой босс? Представь меня ему.
Эрик покачал головой.
— Он во Дворце не бывает. Здесь толкутся одни неудачники. Может, ты дашь мне кассету, а я постараюсь сделать так. чтобы он ее прослушал.
Сэл колебался.
— Она у меня единственная.
Эрик рассмеялся.
— Старик, надо было привезти побольше. — Он вынул кассету, из магнитофона и вернул Сэлу.
— Учту на будущее.
— Послушай, ты знаешь отель «Мартинез»?
«Опять Мар-тен-неззз».
— Я там остановился.
— Встретимся сегодня в баре отеля. — Эрик поднялся.
Сэл посмотрел на него, заметив:
— Должно быть, достопримечательное место.
— Там часто происходят встречи. Заключаются всевозможные сделки. Приходи что-нибудь около двух.
Послышался раскат грома, и по плексигласовой крыше забарабанил дождь. Они, не сговариваясь, глянули вверх и увидели, как по крыше растекаются потоки воды.
— Скажи, каким образом хиппи из южной Калифорнии умудрился попасть в немецкую компанию?
— По чистой случайности, старина, — улыбнулся Эрик. — Ведь до семнадцати лет я ни разу не выезжал из Стокгольма.
— Из Стокгольма? — Сэл недоумевал. — Из Стокгольма?! Ты хочешь сказать — из Швеции?
Эрик снова улыбнулся. Ему явно нравилось удивлять людей.
— Предки моих обоих родителей на протяжении веков жили в Швеции.
Сэл не переставал удивляться:
— Ты знаешь английский? Откуда?
— Я жил три года в Париже, в одной квартире со мной поселилась студентка с Редондо-Бич. Она изучала французский, шведский ее совершенно не интересовал, да и способностей к нему у нее не было. — Он пожевал жвачку, переместив ее за другую щеку. — Это естественно. Ведь все мы говорим по-английски. Или по-американски. Мне это всегда ставят в вину. — Он снял черную кожаную куртку — других не носил — и зашагал к выходу.
— До встречи, старик, не забудь.
* * *
Дождь лил с прежней силой, когда Сэл расплатился с таксистом под навесом отеля «Мартинез». Крутые волны теснили друг друга на мрачной серой поверхности моря. Было холодно и темно, словно ночью, хотя полдень едва миновал. Холл отеля заполнили рок-н-ролльщики. Сэл протиснулся сквозь толпу и лифтом поднялся на шестой этаж.
Она бросилась к нему прямо с кровати, едва он вошел, с радостным криком:
— Марко! — заключила в объятия, и Сэл ощутил во рту сладкий вкус ее язычка. Стянув с Сэла пальто, она принялась за рубашку и быстро расстегнула пуговицы. Он с трудом оторвал губы от ее губ.
— Детка, я...
Она не дала ему договорить, жадно лаская под рубашкой его грудь.
— Тебя так долго не было! — ворковала она, увлекая его к креслу. Расстегнув на его брюках ширинку, она. своими нежными пальчиками сжимая его член, без конца повторяла:
— Я так скучала по тебе. Так скучала. Все ждала, когда ты наконец вернешься!
— Изи, детка, тебе не интересно, как я провел сегодняшний день? — спросил Сэл и тут же рассмеялся, настолько неуместным оказался вопрос. Девушка уже опустилась перед ним на колени, извлекла из трусов его набухающий член и обхватила его губами, На ней было белье а-ля Мадонна: пояс с резинками из белого кружева, оставляющий открытыми зад и промежности. Они купили его на прошлой неделе на Елисейских полях сразу несколько комплектов.
— О, Боже, Изи, — стонал он, перебирая пальцами ее волосы. — О, Боже.
Она поднялась с коленей и, пятясь задом, за руки потащила его к кровати.
— Ну, Марко, давай же, — шептала она по-португальски, когда он растянулся на прохладных простынях. — Ну же, ну же...
* * *
К двум часам дня в баре отеля «Мартинез», рассчитанного от силы на пятьдесят человек, собралось не меньше пятисот. Люди теснились в дверях, в холле, на мраморной лестнице и даже в туалете. В горшках с растениями, вдоль стен, на полу у конторки портье — везде были горы пластиковых стаканов. К бару выстроилась очередь в четыре ряда. В надежде привлечь внимание бармена, мужчины с притворной небрежностью размахивали стофранковыми купюрами, демонстрируя свою готовность заплатить безумные деньги за скверное французское пиво, неохлажденное, теплое, стоявшее прямо на полу. Народу было столько, что, заглянув внутрь из-за чьей-то спины, облаченной в черный пиджак, Сэл невольно подумал: "Совсем как во время «Марди Грас». И, как это обычно бывает, на окутанной сигаретным дымом непредсказуемой толпе ощущалась хоть и едва уловимая, но вполне реальная угроза опасности. Сэл протиснулся в зал и стремительно, словно в твисте, пересек танцевальную площадку, где никто не танцевал и где яблоку было негде упасть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128