Перед нашей встречей я поговорил с… с некоторыми друзьями. Наши мнения совпали. Мы хотели действовать немедленно, но Лаура и ее люди крепко охраняют правительственное здание. – Бранстэд положил мне на плечо руку, сказал на прощанье:
– Бог в помощь, – быстро подошел к двери и замолотил в нее кулаком. – Откройте!
Послышались шаги, охранник открыл дверь. Прежде чем уйти, Бранстэд повернулся ко мне и крикнул с наигранной ненавистью:
– Я ошибся в вас, Сифорт! Вы заслужили свою участь. Лучше б он предупредил меня. Я едва успел сообразить, что это спектакль, и ответил в том же духе:
– Хармон, вы напыщенный дуралей! Я давно это понял. – Это все, что подсказала мне моя хилая фантазия.
– Прочь с дороги! – прикрикнул Бранстэд на охранника.
– Вы довольны визитом, Хармон? – послышался в коридоре голос Лауры.
– Делайте с ним что хотите. Не желаю больше с ним разговаривать, – раздраженно ответил Бранстэд и удалился.
Лаура вошла ко мне в комнату, удивленно приподняла брови.
– Сифорт, чем вы так допекли Хармона? – фальшиво спросила она.
– Он такой же, как вы, – злобно проворчал я.
– Идите обратно к своим дружкам. Я поплелся за ней по коридору.
– Зачем вы держите нас взаперти?
– Ради вашей же безопасности. Ведь на вашу жизнь уже покушались дважды.
– Отпустите мою жену.
– Эту беспризорницу? – поморщила она нос. – В Сентралтауне и без нее хватает отбросов.
– Господь низвергнет вас в низший круг ада!
– Откуда такая дипломатичная формулировка? – Лаура притворно вздохнула, поправила локоны. – Не кажется ли вам, что у меня без вас хватает забот? Я должна организовать новое правительство, наладить на планете жизнь.
– Отпустите нас, тогда мы не доставим вам лишних хлопот.
– Всему свое время.
Мы подошли к двери, охранник открыл ее.
– Ах, совсем забыла… – Лаура протянула мне мою маску. – Вы забыли ее на собрании в зале.
Наливаясь яростью, я молча выхватил у нее маску. Охранник втолкнул меня в комнату.
– Куда они вас водили, сэр? – тревожно спросил Толливер, вскочив на ноги.
– Меня навестил один человек. Хватит об этом, – буркнул я.
– А что сказала мисс Трифорт?
– Ничего особенного.
– В беспомощности есть свои преимущества, капитан, – философски изрек из угла Мантье. – Ни над чем не надо ломать голову, все решения принимают за вас.
– Мы не беспомощны.
– И что же мы можем сделать?
– Ждать. – Я сел на свой матрац. Ничего, кроме ожидания, мне действительно не лезло в голову. Ко мне робко подошел Берзель.
– Сэр, извините за мое поведение утром. – Он говорил тихо, почти шепотом, – Я вел себя как ребенок.
Я пристально взглянул на него. Опять начнет хныкать? Нет, кажется.
– Ничего, все мы боимся, – утешил я его.
– Но вы не показываете своего страха.
– Не болтай глупостей, – прикрикнул я, стремясь отвязаться от его сантиментов, но вспомнил, что он еще совсем мальчишка, и устыдился своей грубости. – Садись, – хлопнул я по матрацу рядом с собой.
– Есть, сэр. – Авар сел, по въевшейся привычке поправив галстук.
– Мистер Берзель, – начал я, улыбаясь, – я ни разу не заглядывал в ваше досье. Расскажите о себе.
– Мне тринадцать лет, сэр. Я прибыл на эту планету на «Вестре» с адмиралом Де Марне. Вначале я служил юнгой.
– Как вы стали гардемарином?
– Это звание мне присвоил адмирал Де Марне, хотя я не учился в Академии. Мой отец послал меня служить к адмиралу, потому что они старые друзья.
Так-так. Значит, Де Марне ради дружка обошел армейские правила. Плохо. Я решил сменить тему:
– Кто твой отец?
– Капитан Берзель, сэр. Теперь он в отставке, а раньше летал на корабле Военно-Космических Сил «Константинополь».
– Откуда ты родом?
– С Крита, сэр. Это остров недалеко от Греции.
– Где находится Крит, мне известно, – проворчал я. – Отец учил меня географии.
– Извините, сэр.
Что он все время извиняется? Сейчас, наверно, заплачет.
– Можно, я пойду на свой матрац, сэр? – взмолился Берзель.
Бедняга. Надо его отпустить, а то разревется.
– Конечно. Ваше поведение заметно улучшилось, мистер Берзель. Так держать.
– Спасибо, сэр! – С благодарственной улыбкой и облегчением он ретировался на свой матрац.
– Никки, нам принесли завтрак. Я открыл глаза. Анни улыбнулась. Какая радость! Впервые за столько времени!
– Спасибо, лапочка.
– Как ты себя чувствуешь?
– Нормально. – Я сел, трясясь от лихорадки, набросился на хлеб и чуть теплый кофе.
После завтрака я снова заснул. Проснулся во второй половине дня, с трудом встал.
– Мистер Берзель, подайте маску, – приказал я.
– Вот она, – протянул маску Алекс. – Как самочувствие?
– Сносное.
Я нацепил маску, газ показался каким-то удушливым. Ночью кашель усилился. Утром, когда охранники принесли завтрак, я потребовал встречи с Лаурой Трифорт, но они даже не соизволили ответить. В обед я повторил требование. Поздно вечером, когда я уже ворочался в лихорадочной дремоте, Лаура наконец явилась.
– Вызывали? – сардонически спросила она.
– Вы уже добились своего. Революция свершилась. Зачем вы нас держите в тюрьме?
– После вашей пламенной речи на собрании я укрепилась в мысли, что вас надо изолировать, чтобы не допустить русской гражданской войны.
– Что вы имеете в виду?
– Я думала, вы знаете историю вашей Земли.
– Отпустите нас.
– Придет время – отпущу. Как вы себя чувствуете? Откуда такая забота?
– Хватит играть в кошки-мышки, Лаура, – вмешался Мантье, – лучше сразу сделай то, что задумала.
– Потерпи, Фредерик, скоро я вас всех выпущу.
– Что ты готовишь? Выстрел при попытке к бегству? – спокойно спросил Мантье.
– Не говори глупостей. Тебя арестовала не я. – Лаура резко развернулась и вышла.
– Мы ведь не можем отменить Республику, так чего она нас держит? – раздраженно спросил я.
– Упивается властью. Ей нравится видеть нас беспомощными, – предположил Толливер.
Мантье бросил на меня странный взгляд, но промолчал. Через несколько минут он попросил Алекса, Толливера и Берзеля отвести меня в санузел, чтобы поговорить со мной наедине.
– Нет, – отказал Толливер, – я вам не верю.
– Отставить, Толливер, – приказал я. – Мы уже были с ним наедине.
Нехотя Толливер подчинился. Меня отнесли в туалет.
– Как вы себя чувствуете? – тихо спросил меня Мантье, когда остальные вышли.
– Нормально, – соврал я, но тут же закашлялся. – Иногда, – добавил я. На самом деле я валился с ног от слабости. – Фредерик, если хотите что-то сказать, говорите прямо!
– У вас покраснело лицо: усилились приступы кашля.
– Неудивительно, ведь нас плохо кормят, не проветривают камеру, то есть комнату.
– Это верно, но ваше состояние заметно ухудшилось лишь со вчерашнего дня.
У меня уже не было сил стоять, я опустился на стул.
– Возможно, – согласился я, – но теперь у меня есть маска.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132
– Бог в помощь, – быстро подошел к двери и замолотил в нее кулаком. – Откройте!
Послышались шаги, охранник открыл дверь. Прежде чем уйти, Бранстэд повернулся ко мне и крикнул с наигранной ненавистью:
– Я ошибся в вас, Сифорт! Вы заслужили свою участь. Лучше б он предупредил меня. Я едва успел сообразить, что это спектакль, и ответил в том же духе:
– Хармон, вы напыщенный дуралей! Я давно это понял. – Это все, что подсказала мне моя хилая фантазия.
– Прочь с дороги! – прикрикнул Бранстэд на охранника.
– Вы довольны визитом, Хармон? – послышался в коридоре голос Лауры.
– Делайте с ним что хотите. Не желаю больше с ним разговаривать, – раздраженно ответил Бранстэд и удалился.
Лаура вошла ко мне в комнату, удивленно приподняла брови.
– Сифорт, чем вы так допекли Хармона? – фальшиво спросила она.
– Он такой же, как вы, – злобно проворчал я.
– Идите обратно к своим дружкам. Я поплелся за ней по коридору.
– Зачем вы держите нас взаперти?
– Ради вашей же безопасности. Ведь на вашу жизнь уже покушались дважды.
– Отпустите мою жену.
– Эту беспризорницу? – поморщила она нос. – В Сентралтауне и без нее хватает отбросов.
– Господь низвергнет вас в низший круг ада!
– Откуда такая дипломатичная формулировка? – Лаура притворно вздохнула, поправила локоны. – Не кажется ли вам, что у меня без вас хватает забот? Я должна организовать новое правительство, наладить на планете жизнь.
– Отпустите нас, тогда мы не доставим вам лишних хлопот.
– Всему свое время.
Мы подошли к двери, охранник открыл ее.
– Ах, совсем забыла… – Лаура протянула мне мою маску. – Вы забыли ее на собрании в зале.
Наливаясь яростью, я молча выхватил у нее маску. Охранник втолкнул меня в комнату.
– Куда они вас водили, сэр? – тревожно спросил Толливер, вскочив на ноги.
– Меня навестил один человек. Хватит об этом, – буркнул я.
– А что сказала мисс Трифорт?
– Ничего особенного.
– В беспомощности есть свои преимущества, капитан, – философски изрек из угла Мантье. – Ни над чем не надо ломать голову, все решения принимают за вас.
– Мы не беспомощны.
– И что же мы можем сделать?
– Ждать. – Я сел на свой матрац. Ничего, кроме ожидания, мне действительно не лезло в голову. Ко мне робко подошел Берзель.
– Сэр, извините за мое поведение утром. – Он говорил тихо, почти шепотом, – Я вел себя как ребенок.
Я пристально взглянул на него. Опять начнет хныкать? Нет, кажется.
– Ничего, все мы боимся, – утешил я его.
– Но вы не показываете своего страха.
– Не болтай глупостей, – прикрикнул я, стремясь отвязаться от его сантиментов, но вспомнил, что он еще совсем мальчишка, и устыдился своей грубости. – Садись, – хлопнул я по матрацу рядом с собой.
– Есть, сэр. – Авар сел, по въевшейся привычке поправив галстук.
– Мистер Берзель, – начал я, улыбаясь, – я ни разу не заглядывал в ваше досье. Расскажите о себе.
– Мне тринадцать лет, сэр. Я прибыл на эту планету на «Вестре» с адмиралом Де Марне. Вначале я служил юнгой.
– Как вы стали гардемарином?
– Это звание мне присвоил адмирал Де Марне, хотя я не учился в Академии. Мой отец послал меня служить к адмиралу, потому что они старые друзья.
Так-так. Значит, Де Марне ради дружка обошел армейские правила. Плохо. Я решил сменить тему:
– Кто твой отец?
– Капитан Берзель, сэр. Теперь он в отставке, а раньше летал на корабле Военно-Космических Сил «Константинополь».
– Откуда ты родом?
– С Крита, сэр. Это остров недалеко от Греции.
– Где находится Крит, мне известно, – проворчал я. – Отец учил меня географии.
– Извините, сэр.
Что он все время извиняется? Сейчас, наверно, заплачет.
– Можно, я пойду на свой матрац, сэр? – взмолился Берзель.
Бедняга. Надо его отпустить, а то разревется.
– Конечно. Ваше поведение заметно улучшилось, мистер Берзель. Так держать.
– Спасибо, сэр! – С благодарственной улыбкой и облегчением он ретировался на свой матрац.
– Никки, нам принесли завтрак. Я открыл глаза. Анни улыбнулась. Какая радость! Впервые за столько времени!
– Спасибо, лапочка.
– Как ты себя чувствуешь?
– Нормально. – Я сел, трясясь от лихорадки, набросился на хлеб и чуть теплый кофе.
После завтрака я снова заснул. Проснулся во второй половине дня, с трудом встал.
– Мистер Берзель, подайте маску, – приказал я.
– Вот она, – протянул маску Алекс. – Как самочувствие?
– Сносное.
Я нацепил маску, газ показался каким-то удушливым. Ночью кашель усилился. Утром, когда охранники принесли завтрак, я потребовал встречи с Лаурой Трифорт, но они даже не соизволили ответить. В обед я повторил требование. Поздно вечером, когда я уже ворочался в лихорадочной дремоте, Лаура наконец явилась.
– Вызывали? – сардонически спросила она.
– Вы уже добились своего. Революция свершилась. Зачем вы нас держите в тюрьме?
– После вашей пламенной речи на собрании я укрепилась в мысли, что вас надо изолировать, чтобы не допустить русской гражданской войны.
– Что вы имеете в виду?
– Я думала, вы знаете историю вашей Земли.
– Отпустите нас.
– Придет время – отпущу. Как вы себя чувствуете? Откуда такая забота?
– Хватит играть в кошки-мышки, Лаура, – вмешался Мантье, – лучше сразу сделай то, что задумала.
– Потерпи, Фредерик, скоро я вас всех выпущу.
– Что ты готовишь? Выстрел при попытке к бегству? – спокойно спросил Мантье.
– Не говори глупостей. Тебя арестовала не я. – Лаура резко развернулась и вышла.
– Мы ведь не можем отменить Республику, так чего она нас держит? – раздраженно спросил я.
– Упивается властью. Ей нравится видеть нас беспомощными, – предположил Толливер.
Мантье бросил на меня странный взгляд, но промолчал. Через несколько минут он попросил Алекса, Толливера и Берзеля отвести меня в санузел, чтобы поговорить со мной наедине.
– Нет, – отказал Толливер, – я вам не верю.
– Отставить, Толливер, – приказал я. – Мы уже были с ним наедине.
Нехотя Толливер подчинился. Меня отнесли в туалет.
– Как вы себя чувствуете? – тихо спросил меня Мантье, когда остальные вышли.
– Нормально, – соврал я, но тут же закашлялся. – Иногда, – добавил я. На самом деле я валился с ног от слабости. – Фредерик, если хотите что-то сказать, говорите прямо!
– У вас покраснело лицо: усилились приступы кашля.
– Неудивительно, ведь нас плохо кормят, не проветривают камеру, то есть комнату.
– Это верно, но ваше состояние заметно ухудшилось лишь со вчерашнего дня.
У меня уже не было сил стоять, я опустился на стул.
– Возможно, – согласился я, – но теперь у меня есть маска.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132