– Спасибо, – сказал Нейл.
Старая женщина сефри фыркнула. Двое других даже головы не повернули в его сторону.
– Как тебе удалось заручиться их помощью? – спросил Нейл у Васето, когда она вела его через площадь.
– Я пригрозила, что расскажу страже о тайнике в их фургоне, в котором они возят контрабанду.
– А откуда ты о нем узнала?
– Я ничего не знала наверняка, – пожала Васето плечами. – Но мне хорошо известны нравы сефри, а этот клан всегда занимался контрабандой.
– Вижу, что такие вещи знать полезно.
– Кроме того, они мне кое-что должны. То есть были должны, теперь они со мной расплатились. Так что постарайся использовать свой шанс, другого может и не быть. И не вздумай снимать парик. Никому не показывай свою солому.
Нейл подергал парик, сделанный из лошадиной гривы, который ему пришлось надеть поверх своих коротко остриженных волос.
– Мне он не нравится, – пробормотал он.
– Но ты в нем чудесно выглядишь, – утешила Васето. – А теперь постарайся поменьше говорить – в особенности если кто-то обратится к тебе на языке Ханзы или Кротении. Ты путешественник из Илсепега, который мечтает посетить святилище Ванта.
– А где расположен Илсепег?
– Понятия не имею. Как и те, кому ты это скажешь. Но местные жители гордятся своими знаниями о мире, поэтому никто в этом не признается. А тебе лишь нужно выучить фразу: «Эдито дат Илсепег. Не фатио вителлиан».
– Эдито дат Илсепег, – попробовал Нейл. – Не фатио вителлиан.
– Просто отлично, – похвалила его Васето. – Ты говоришь, словно действительно ни слова не знаешь по-вителлиански.
– Так оно и есть, – сообщил Нейл.
– Тогда все понятно. А теперь пойдем разыщем твоих девушек.
Глава 7
Амбрия
– Мне понравилось, – рассеянно проговорила Мери. Она лежала животом на ковре, болтая ногами в воздухе.
– Правда? – спросил Леоф, продолжая играть на лютне. – Я рад, что тебе нравится.
Девочка подперла подбородок кулачками.
– Она печальная, но не так, чтобы хотелось плакать. Словно наступает осень.
– Меланхоличная? – подсказал Леоф.
Мери прикусила губу.
– Наверное.
– Словно наступает осень… – задумчиво повторил Леоф. Он слабо улыбнулся, перестал играть, окунул перо в чернила и записал несколько слов.
– А что ты пишешь? – заинтересовалась Мери.
– Я написал: «Словно наступает осень», чтобы музыканты знали, как следует играть эту мелодию.
Он повернулся к девочке.
– Ты готова начать урок?
Та немного оживилась.
– Да.
– Тогда садись рядом со мной.
Мери встала, отряхнула платье и устроилась рядом с ним на скамеечке.
– Так, посмотрим, мы работали над третьей тональностью, верно?
– Угу. – Она постучала пальчиком по только что написанным нотам. – А могу я попробовать это?
Леоф посмотрел на Мери.
– Попытайся.
Девчушка положила пальцы на клавиатуру, и ее лицо сделалось удивительно серьезным. Она прикусила губу, взяла первый аккорд и повела мелодию, но на третьем такте остановилась, на ее лице появился ужас.
– Что случилось? – спросил Леоф.
– Мне не достать, – сказала она.
– Правильно, – ответил он. – А ты знаешь почему?
– У меня слишком маленькие руки. Он улыбнулся.
– Ни у кого нет таких больших рук. Мелодия написана для другого инструмента.
– Но ты же только что ее сыграл!
– Я сжульничал, – признался Леоф. – Все ноты пришлось поднять на одну октаву. Мне просто хотелось понять, как будет звучать музыка. Чтобы услышать ее по-настоящему, потребуется оркестр.
– Понятно.
Девочка показала на одну из строк.
– Что это за строчка?
– Это гобой.
– А эта?
– Тенор.
– Кто-то будет петь?
– Верно.
Она сыграла несколько нот.
– И есть слова? – спросила Мери.
– Да.
– Но я их не вижу.
Он постучал себя по лбу.
– Они здесь, вместе со всем остальным.
Мери удивленно посмотрела на Леофа.
– Ты сам придумываешь?
– Да, – признался он.
– И какие это слова?
– Первое слово «иэ», – торжественно ответил Леоф.
– Иэ? Но так слуги произносят слово «я».
– Точно, – кивнул Леоф. – Это очень важное слово. Оно впервые используется таким образом.
– Я не понимаю.
– Не уверен, что я сам понимаю.
– Но зачем тебе язык слуг? Почему тебе не нравится королевский язык?
– Потому что большинство людей в Кротении говорят на алманнийском языке.
– В самом деле?
Леоф кивнул.
– Потому что они все – слуги?
Он рассмеялся.
– Ну, в некотором смысле.
– Мы все – слуги, – послышался женский голос со стороны двери. – Вопрос только в том, кому мы служим.
Леоф повернулся на голос. В дверях стояла женщина. Сначала он заметил глаза, настоящие топазы, в глубине отсвечивающие зеленым пламенем. У него перехватило дыхание, таким пристальным был их взгляд.
Леоф с трудом отвел глаза в сторону.
– Леди, – запинаясь, заговорил он, – я не имел чести…
Он потянулся к костылям, с трудом поднялся на ноги и поклонился.
Женщина улыбнулась. У нее были пепельные волосы, локонами обрамлявшие приятное округлое лицо, на котором уже начинал сказываться возраст. Леоф предположил, что ей уже изрядно за тридцать.
– Меня зовут Амбрия Грэмми.
Леоф почувствовал, как его рот приоткрывается, и поспешил его закрыть.
– Вы мать Мери? – спросил он. – Рад с вами познакомиться. Должен сказать, что ваша дочь очень мила и подает большие надежды.
– Большие надежды? – вежливо переспросила Грэмми. – Но кто вы? И чему вы ее учите?
– О, приношу свои извинения. Меня зовут Леовигилд Акензал, придворный композитор. Я думал, что Мери рассказала вам обо мне.
Он взглянул на девочку, но та с невинным видом отвернулась.
Улыбка стала шире.
– О да, я о вас слышала. Вы герой, не так ли? Вы ведь были в Бруге?
Леоф покраснел.
– Если я и сделал нечто достойное похвалы, то это произошло по чистой случайности, уверяю вас.
– Скромность не слишком популярна при дворе, но вам она идет, – отметила леди Грэмми. Ее глаза оценивающе скользнули по его фигуре. – Вы скроены из хорошей ткани, как мне и сказали.
– Я… – Леоф осекся, сообразив, что ему нечего ответить, и постарался взять себя в руки. – Прошу меня простить, миледи, я думал, что вам известно об уроках, которые я даю Мери. Уверяю вас, я не имел в виду ничего плохого.
– Вашей вины тут нет, – ответила Грэмми. – Мери просто забыла мне рассказать. Правда, Мери?
– Извини, мама.
– А тебе бы следовало. Фралет Акензал – очень важный человек. Я уверена, что у него нет на тебя времени.
– Что вы! – возразил Леоф. – Как я уже говорил, Мери – замечательная ученица.
– Вне всякого сомнения. Но на сегодняшний день я не могу себе позволить тратить деньги на уроки.
– Я не прошу никакой платы, – ответил Леоф. – Мне оплачивают все мои издержки. – Он беспомощно развел руками. – Мне бы очень не хотелось, чтобы такой талант пропал.
– Значит, вы считаете, что у Мери есть талант?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136