— Итак, — сказала я, — вы хорошо знаете район.
— Как свои пять пальцев.
— Вы должны помнить пожар.
— В «Елях»?
— Да.
— О, это было не так давно. Мой Бог, какой это был пожар! Это случилось ночью.
— Мы прочитали о нем в газетах, — сказала Полли. — Это было совсем маленькое сообщение.
— Это было странное место. Оно всегда вызывало у меня страх, когда я проходила мимо.
— Почему? — поинтересовалась я.
— Не знаю. Эта миссис Флетчер… На самом деле, до того, как я вернулась сюда… как раз, когда моя младшая подросла и мне не надо было находиться с ней все время, я немного работала там.
— О, — тихо сказала я, испугавшись вдруг, что она могла видеть нас с Лавинией.
— Это было пять лет тому назад.
Я успокоилась.
— Почему это бросило вас в дрожь? — спросила Полли.
— Я не могу сказать точно. Там что-то было… Все эти старики… У нас было чувство, что все они ждут, когда придет смерть и заберет их. От этого нас бросало в дрожь. Люди говорили, что их поместили туда потому, что не хотели оставлять в семье. И странные же люди там были… и всегда находились одна-две женщины, приехавшие рожать… тайком, если вы понимаете, что я имею в виду.
Я определенно знала, что она имеет в виду.
— А пожар? — напомнила я.
— Охватил все здание. Я была в постели и сказала своему старику: «Якоб, что-то происходит». Он пробормотал; «Засыпай», — и затем, когда он понял, что в комнате странный запах и какой-то свет, стрелой выскочил из постели со словами: «Черт возьми». Он был там, помогая им. Вся деревня, казалось, высыпала наружу. Ну это была и ночь, скажу я вам.
— Там произошло несколько несчастных случаев, не так ли? — снова спросила я.
— О да. Вы же понимаете, спятивший старик зажег огонь в одном из буфетов внизу, и весь нижний этаж пострадал до того, как огонь распространился. Они там все сгорели… Среди них и сама миссис Флетчер.
— Все? — спросила я. — Все-все?
— Все, кто там был. Было слишком поздно их спасать. Никто не знал, что там начался пожар, пока огонь не разгорелся вовсю.
— Какая ужасная трагедия.
В ту ночь я не могла уснуть. Я продолжала думать о Джанин и о том, как легко такой же пожар мог стать концом для Флер, Лавинии и для меня.
На следующий день мы отправились в «Ели». Ворота с надписью «Ели» латунными буквами были открыты. Воспоминания обрушились на меня, как только я вступила на подъездную дорожку. Удивительно, но стены в некоторых местах стояли. Сквозь окна я смотрела на обгоревшую кучу.
Полли грустно произнесла:
— Есть о чем подумать. Я скажу Эфф, что мы должны быть особенно осторожны. Надо следить за свечами. Да и эти керосиновые лампы могут перевернуться… и тогда… не приведи Бог.
Место было трудно узнать. Я пыталась представить, какая комната была наша с Лавинией, какая — миссис Флетчер на первом этаже, какая — Джанин… комнаты Эммелин и других.
Это было невозможно, и Полли подумала, что нам не следует пытаться подняться по обрушившейся лестнице.
— Если ты только взглянешь на это, будешь в полном трансе.
Вспоминая все происшедшее, я была задумчива и грустна.
— Давай. Пошли. Этого довольно, — подтолкнула меня Полли.
В то время, когда я стояла с Полли среди обломков, я услышала быстрые шаги на подъездной дорожке. Мы увидели женщину средних лет. Я заметила ее раньше, чем она нас. У нее было бледное лицо и трагические глаза. Несколько мгновений она стояла, глядя на мрачные развалины. Затем она увидела нас.
— Доброе утро, — сказала я.
— О. э-э… доброе утро.
— Как и мы, вы рассматриваете сгоревший дом. Она кивнула. Она выглядела так, будто пыталась скрыть свои чувства.
Затем она спросила:
— У вас есть… кто-нибудь… кто-нибудь погибший?
— Не знаю, — ответила я. — Здесь была девушка, с которой я была знакома по школе. Миссис Флетчер была ее тетей.
Она кивнула.
— У меня здесь была дочь. Мы не знали того, что с ней случилось. Она могла бы мне сказать. Она была такой живой… милая девушка… и так уйти.
Я знала эту историю. Она была такой же, как у других. Она собиралась родить ребенка, тайно приехала сюда и здесь нашла смерть.
— Такая трагедия, — сказала женщина. — Этого не должно было произойти.
— Нечего вам сюда приходить, — ответила я. Она покачала головой.
— Я должна. Когда я узнала, что она была здесь и погибла в огне… я должна была что-то сделать.
— Такие вещи иногда случаются. Трудно понять, почему. Я знаю, это ожесточает нас, — отозвалась Полли.
Женщина вопросительно посмотрела на нее.
— Мой муж погиб на море.
Удивительно, как чужая трагедия может облегчить собственную. Женщина, казалось, немного успокоилась.
— Вы были здесь раньше? — спросила я.
Она кивнула.
— Я не могу не находиться вблизи. Я должна приходить.
— Вы что-нибудь знаете о тех, кто умер?
— Только то, что слышала от других.
— Здесь была молодая девушка, с которой я училась в школе. Я хочу знать, не слышали ли вы, спасена ли она.
— Я не знаю. Я знаю только, что моя дочь была там и это случилось с ней… моей девочкой.
Мы оставили ее там, пристально смотрящей на развалины, как будто этим она могла вернуть свою дочь.
Медленно мы пошли обратно в «Фезерс». Прямо перед прудом протянулась полоска травы, и на ней сидели два старика. Они не разговаривали… просто смотрели в пространство.
Мы с Полли присели на скамейку, и они с интересом взглянули на нас.
— Здесь остановились? — спросил один из мужчин, вынув изо рта трубку и указывая ею в сторону «Фезерс».
— Да, — ответила я.
— Приятное место, а?
— Очень приятное.
— Было очень красивым до пожара.
— Это, должно быть, было ужасно.
Один из стариков кивнул.
— Знаете, это была Божья кара, — сказал он. — Все, что у них здесь было. Содом и Гоморра… вот что это такое. Они получили по заслугам.
— Я слышала, что там было несколько стариков.
Старик яростно постучал себя по голове.
— Не все в порядке здесь. Чем-то погрешили против Господа Бога. Это было Божье наказание, вот что я думаю. Ее… она была какой-то подозрительной… и все те женщины… они были не лучше.
У меня не было настроения вступать в теологические дискуссии. Я спросила:
— Вы не слышали, спасся ли кто-нибудь?
Старики посмотрели друг на друга. Религиозный фанатик с удовлетворением сказал:
— Все превратились в пепел… адское пламя — вот что их ждет.
Полли с иронией заметила:
— Я думаю, что вас направят в небесный хор.
— Именно так, миссис. Всю свою жизнь я усердно посещал церковь. Регулярно, каждое воскресенье… утром и вечером.
— Бог мой, — продолжала она, — вы, должно быть, прожили жизнь честно. И никогда не было такого момента, чтобы вы хоть малость согрешили?
— Я вырос под сенью Бога.
— О, я думаю, что ангел, отмечающий добрые дела и грехи, посмотрел бы по-другому, когда вы замыслили немного зла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115