Я прочитала об этом, а когда была у Полли, видела солдат, марширующих по Лондону по пути на причал для отплытия на корабле. Люди приветствовали их и пели патриотические песни, но боюсь, я была так поглощена драматическими изменениями в своей судьбе, что обращала меньше внимания на все, так как была занята своими делами.
Когда хоронили мисс Люси, я пришла в церковь. Колин вел службу, и я осталась на заднем плане. Я подумала, что леди Харриет может посчитать слишком самонадеянным с моей стороны причислить себя к их друзьям.
Когда гроб опускали в могилу, я увидела Айшу, которая выглядела очень грустной и потерянной. Я подошла поговорить с ней.
Она улыбнулась мне:
— Мисс Люси была бы рада тому, что вы пришли. Она часто говорила о вас.
— Я чувствовала, что должна прийти, — сказала я. — Хотя я видела ее очень мало, я никогда не забывала ее.
— Да. И теперь она ушла. Она хотела уйти. Она верила что встретится со своим возлюбленным. Надеюсь, они встретятся. Надеюсь, что она вновь обретет счастье.
Присутствующие на похоронах разошлись, и я медленно пошла обратно в пасторский дом.
На следующий день из Фремлинга в пасторский дом пришел один из слуг. Леди Харриет хотела немедленно меня видеть.
Я сразу же пошла.
— Это несколько неожиданно, — сказала леди Харриет. — Мисс Люси оставила тебе кое-что.
— Мне!
— Да. Айша говорила, что ты интересовала ее, когда приходила играть с Лавинией.
— С тех пор я видела ее один или два раза.
— Ну, ладно, она распорядилась, что одна из ее вещей должна достаться тебе. Я велела принести это сюда.
В этот самый момент вошла одна из служанок. Она несла футляр, который и положила на стол.
— Вот этот предмет, — сказала леди Харриет. — В ее завещании было распоряжение, что это должно перейти к тебе.
Я взяла футляр.
— Открой его, — приказала леди Харриет.
Я так и сделала. Вид веера из павлиньих перьев вовсе не был для меня неожиданным. Еще до того, как я открыла его, я знала, что за наследство она мне оставила. Я дотронулась до красивых синих перьев и, прикасаясь, почувствовала слабую дрожь отвращения.
Я не могла отказаться вынуть веер и развернуть его. Я коснулась маленькой кнопки на оправе и открыла изумруд и бриллианты, которые уже видела раньше.
Леди Харриет улыбнулась мне лучезарной улыбкой.
— Я слышала, это стоит небольшое состояние, — проговорила она. — Ну что же, можешь рассматривать это как сбережения на черный день.
— Благодарю вас, леди Харриет, — сказала я.
Айша наклонила голову:
— Мисс Люси была в чем-то эксцентричной леди. На нее глубоко повлияла трагедия, случившаяся в юности. Я успокаиваю себя мыслью, что по мере своих возможностей всегда хорошо ухаживала за ней.
Так я вернулась в пасторский дом, неся с собой веер из павлиньих перьев.
Айша пришла увидеться со мной. Она была очень грустной. Она провела очень много лет, ухаживая за мисс Люси. Мы бродили по саду пасторского дома, поскольку она не захотела войти внутрь.
Я поинтересовалась, что она теперь будет делать.
Но Айша не смогла ответить мне. Мисс Люси оставила ее хорошо обеспеченной, поэтому деньги для нее не проблема. Она может вернуться в Индию, но не была уверена, что хочет этого. Хотя смерть мисс Люси не была для нее неожиданной, она все же явилась для нее ударом. Ей позволили оставаться во Фремлинге до тех пор, пока она не решит, что будет делать.
Мы разговаривали о мисс Люси — о ее доброте, нежности и ужасном горе.
— Она всегда говорила, что веер должен быть вашим, — сказала Айша. — Она считала, что это лучший способ распорядиться им, поскольку он уже был в ваших руках.
— Но она считала, что он приносит несчастье.
— Она верила в легенды. Ей рассказывали эти истории после того, как умер ее возлюбленный… и в своем горе она принимала их. Возможно, это смягчало ее горе. Понимаете, она обвиняла себя. Она хотела веер, и он его купил; он ей так понравился, что он захотел украсить его, и он встретил свою смерть тогда, когда был занят именно этим. Чтобы перестать обвинять себя, она обвинила веер… который в ее глазах олицетворял судьбу.
— Я никогда не смогу понять, почему мадам Люси не уничтожила его, если считала, что он приносит зло.
— Она была уверена, что его уничтожение принесло бы еще большие несчастья. Он нес на себе проклятье. Она считала также, что вы пострадали из-за своей связи с ним. В Доме она слышала некоторые насмешки. Она интересовалась вами и была довольна, что вы можете выйти замуж за мистера Каррузерса, ставшего графом. Когда же он обручился с Лавинией, она была уверена, что это связано с проклятием веера. Он лишил ее возлюбленного, а теперь и вас. Она сказала:
— Бедняжка, на нее тоже пало проклятие. Она свое заплатила. Она молода. У нее вся жизнь впереди. Но она свое уже заплатила… поэтому теперь он не причинит ей зла.
— Это не кажется очень логичным объяснением.
— Бедная леди, она никогда не была разумной. Трагедия уничтожила ее. Она затронула ее разум.
— Это кажется странным наследством… передавать зло.
— Она считала это самым лучшим. Веер не причинит вам больше зла. Вы уже свое заплатили. Она полагала, что лучше всего ему быть у вас. — Айша слегка коснулась моей руки. — Вы не мечтательница. Вы… как говорят, стоите на земле двумя ногами. Вы поймете, что это вздор. А в веере есть драгоценности. Вдруг они понадобятся вам? В этой жизни мы никогда не знаем, что с нами случится. Однажды вам могут потребоваться деньги… отчаянно потребоваться. Тогда вы продадите драгоценности и останется лишь несколько павлиньих перьев. Вы должны быть мудрой, какой никогда не была моя госпожа. Помните это. Мы сами строим свое счастье. Если вы верите в несчастье, оно обязательно придет. Госпожа Люси, она была поражена болезнью, она не делала никаких попыток забыть свое горе. Она лелеяла его, она взращивала его. Она говорила себе, что это проклятие павлиньих перьев… и что она делала? Она хранила веер, она любила смотреть на него. Временами она просила меня принести ей его, она раскрывала его и смотрела на него до тех пор, пока по ее щекам не начинали катиться слезы. Вы более разумны. Вы должны понять, что замужество мисс Лавинии с графом никак не было связано с веером.
— Я, конечно, понимаю. Но я не была увлечена так сильно. Я страдала от задетой гордости, а не от разбитого сердца.
— И кто знает, может быть, через несколько лет, когда вы найдете свое самое большое счастье, вы скажете: «Это было для меня благом». Поверьте, это так и будет, оно придет. Вы едете в Индию. Она покажется вам очень странной. Я буду молиться за вас… чтобы у вас все было хорошо.
После этого она немного рассказала об Индии, о том странном, что я там смогу увидеть. Она рассказала мне о религии, условностях, различных кастах и старинных обычаях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
Когда хоронили мисс Люси, я пришла в церковь. Колин вел службу, и я осталась на заднем плане. Я подумала, что леди Харриет может посчитать слишком самонадеянным с моей стороны причислить себя к их друзьям.
Когда гроб опускали в могилу, я увидела Айшу, которая выглядела очень грустной и потерянной. Я подошла поговорить с ней.
Она улыбнулась мне:
— Мисс Люси была бы рада тому, что вы пришли. Она часто говорила о вас.
— Я чувствовала, что должна прийти, — сказала я. — Хотя я видела ее очень мало, я никогда не забывала ее.
— Да. И теперь она ушла. Она хотела уйти. Она верила что встретится со своим возлюбленным. Надеюсь, они встретятся. Надеюсь, что она вновь обретет счастье.
Присутствующие на похоронах разошлись, и я медленно пошла обратно в пасторский дом.
На следующий день из Фремлинга в пасторский дом пришел один из слуг. Леди Харриет хотела немедленно меня видеть.
Я сразу же пошла.
— Это несколько неожиданно, — сказала леди Харриет. — Мисс Люси оставила тебе кое-что.
— Мне!
— Да. Айша говорила, что ты интересовала ее, когда приходила играть с Лавинией.
— С тех пор я видела ее один или два раза.
— Ну, ладно, она распорядилась, что одна из ее вещей должна достаться тебе. Я велела принести это сюда.
В этот самый момент вошла одна из служанок. Она несла футляр, который и положила на стол.
— Вот этот предмет, — сказала леди Харриет. — В ее завещании было распоряжение, что это должно перейти к тебе.
Я взяла футляр.
— Открой его, — приказала леди Харриет.
Я так и сделала. Вид веера из павлиньих перьев вовсе не был для меня неожиданным. Еще до того, как я открыла его, я знала, что за наследство она мне оставила. Я дотронулась до красивых синих перьев и, прикасаясь, почувствовала слабую дрожь отвращения.
Я не могла отказаться вынуть веер и развернуть его. Я коснулась маленькой кнопки на оправе и открыла изумруд и бриллианты, которые уже видела раньше.
Леди Харриет улыбнулась мне лучезарной улыбкой.
— Я слышала, это стоит небольшое состояние, — проговорила она. — Ну что же, можешь рассматривать это как сбережения на черный день.
— Благодарю вас, леди Харриет, — сказала я.
Айша наклонила голову:
— Мисс Люси была в чем-то эксцентричной леди. На нее глубоко повлияла трагедия, случившаяся в юности. Я успокаиваю себя мыслью, что по мере своих возможностей всегда хорошо ухаживала за ней.
Так я вернулась в пасторский дом, неся с собой веер из павлиньих перьев.
Айша пришла увидеться со мной. Она была очень грустной. Она провела очень много лет, ухаживая за мисс Люси. Мы бродили по саду пасторского дома, поскольку она не захотела войти внутрь.
Я поинтересовалась, что она теперь будет делать.
Но Айша не смогла ответить мне. Мисс Люси оставила ее хорошо обеспеченной, поэтому деньги для нее не проблема. Она может вернуться в Индию, но не была уверена, что хочет этого. Хотя смерть мисс Люси не была для нее неожиданной, она все же явилась для нее ударом. Ей позволили оставаться во Фремлинге до тех пор, пока она не решит, что будет делать.
Мы разговаривали о мисс Люси — о ее доброте, нежности и ужасном горе.
— Она всегда говорила, что веер должен быть вашим, — сказала Айша. — Она считала, что это лучший способ распорядиться им, поскольку он уже был в ваших руках.
— Но она считала, что он приносит несчастье.
— Она верила в легенды. Ей рассказывали эти истории после того, как умер ее возлюбленный… и в своем горе она принимала их. Возможно, это смягчало ее горе. Понимаете, она обвиняла себя. Она хотела веер, и он его купил; он ей так понравился, что он захотел украсить его, и он встретил свою смерть тогда, когда был занят именно этим. Чтобы перестать обвинять себя, она обвинила веер… который в ее глазах олицетворял судьбу.
— Я никогда не смогу понять, почему мадам Люси не уничтожила его, если считала, что он приносит зло.
— Она была уверена, что его уничтожение принесло бы еще большие несчастья. Он нес на себе проклятье. Она считала также, что вы пострадали из-за своей связи с ним. В Доме она слышала некоторые насмешки. Она интересовалась вами и была довольна, что вы можете выйти замуж за мистера Каррузерса, ставшего графом. Когда же он обручился с Лавинией, она была уверена, что это связано с проклятием веера. Он лишил ее возлюбленного, а теперь и вас. Она сказала:
— Бедняжка, на нее тоже пало проклятие. Она свое заплатила. Она молода. У нее вся жизнь впереди. Но она свое уже заплатила… поэтому теперь он не причинит ей зла.
— Это не кажется очень логичным объяснением.
— Бедная леди, она никогда не была разумной. Трагедия уничтожила ее. Она затронула ее разум.
— Это кажется странным наследством… передавать зло.
— Она считала это самым лучшим. Веер не причинит вам больше зла. Вы уже свое заплатили. Она полагала, что лучше всего ему быть у вас. — Айша слегка коснулась моей руки. — Вы не мечтательница. Вы… как говорят, стоите на земле двумя ногами. Вы поймете, что это вздор. А в веере есть драгоценности. Вдруг они понадобятся вам? В этой жизни мы никогда не знаем, что с нами случится. Однажды вам могут потребоваться деньги… отчаянно потребоваться. Тогда вы продадите драгоценности и останется лишь несколько павлиньих перьев. Вы должны быть мудрой, какой никогда не была моя госпожа. Помните это. Мы сами строим свое счастье. Если вы верите в несчастье, оно обязательно придет. Госпожа Люси, она была поражена болезнью, она не делала никаких попыток забыть свое горе. Она лелеяла его, она взращивала его. Она говорила себе, что это проклятие павлиньих перьев… и что она делала? Она хранила веер, она любила смотреть на него. Временами она просила меня принести ей его, она раскрывала его и смотрела на него до тех пор, пока по ее щекам не начинали катиться слезы. Вы более разумны. Вы должны понять, что замужество мисс Лавинии с графом никак не было связано с веером.
— Я, конечно, понимаю. Но я не была увлечена так сильно. Я страдала от задетой гордости, а не от разбитого сердца.
— И кто знает, может быть, через несколько лет, когда вы найдете свое самое большое счастье, вы скажете: «Это было для меня благом». Поверьте, это так и будет, оно придет. Вы едете в Индию. Она покажется вам очень странной. Я буду молиться за вас… чтобы у вас все было хорошо.
После этого она немного рассказала об Индии, о том странном, что я там смогу увидеть. Она рассказала мне о религии, условностях, различных кастах и старинных обычаях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115