Когда дети легли спать, мы поболтали в детской. Элис была разговорчивой больше чем обычно.
— Том, очевидно, изумительный человек, — предположила я. — Кажется, все высокого мнения о нем.
— Его жизнь полна приключений. Я не думаю, что он останется здесь надолго. Том всегда в пути. Он был рад видеть нас.
— Он был рад видеть вас.
— Возможно, что да. Затем… он сказал странную вещь… Он был рад, что встретил нас, но он не думает, что сейчас подходящее время нам здесь находиться. Я спросила его, что он под этим имеет в виду, но он был довольно уклончив.
— Я сказала сэру Фабиану об обнаружении этого растения в саду Хансама. Он был несколько обеспокоен.
— В воздухе ощущается странное настроение. Этот случай с тхагами… Я думаю, что это в значительной степени затрагивает их.
— Естественно, так и должно быть. Это нарушение закона.
— Том сказал, что ожидает пробыть здесь всего несколько дней, и он никогда не знает, куда поедет в следующий раз. — Она немного помолчала, а затем продолжила. — Это действительно изумительно, что он оказался в пустыне.
Элис с гордостью улыбнулась. Я надеялась, что для нее все обернется хорошо. Она заслуживала хорошего будущего.
Как только я увидела Тома Кипинга, я сказала ему, что теперь знаю, что он для нас сделал, и поблагодарила его.
— Это было удовольствием, — сказал он. — Мне только хотелось арестовать этого человека. Но в таком месте это непросто. Я сразу же узнал его, потому что он раньше применял ту же самую тактику. Была одна юная девушка, которая ехала к жениху, чтобы выйти замуж. Лассер был в той же группе, и во время путешествия через пустыню они вместе исчезли. Он достал в конюшне небольшую карету, убедил девушку в том, что они смогут проделать последний отрезок путешествия с большим комфортом и… и больше ее никогда не видели.
— Я не знаю, что вам сказать. Это так озадачивает. Когда я пытаюсь подумать о том, что могло бы быть…
Он положил свою руку на мою.
— Ладно, этого не произошло. Сэру Фабиану не понравилась мысль о том, что вы, две леди, будете путешествовать без сопровождения, и, поскольку я оказался поблизости, он просил меня присмотреть за вами и совершить последнюю часть поездки по возвращению в Индию вместе с вами. Я сразу же понял, что он собирается снова испробовать тот же самый трюк. Мне доставило большое удовольствие расстроить планы этого отвратительного типа.
— Он, вероятно, будет заниматься этим делом снова?
— Без сомнения, будет. Мне бы очень хотелось разоблачить его, но все не так просто. Я уверен, что его наниматель — человек с большим состоянием и властью. Одному небу известно, какие могут быть последствия, если кто-то навредит одному из его людей. Это может стать международным инцидентом! В таком случае лучшей доблестью должна стать осторожность, а — мне следовало бы быть довольным, что удалось доставить вас невредимыми к конечной цели вашего путешествия.
— Ну, что же, благодарю вас.
— Вы должны благодарить сэра Фабиана. Ваше благополучное прибытие было для него делом чрезвычайной важности.
Я почувствовала, как вспыхнула от удовольствия, которое, как это ни смешно, казалось, делало опасности, через которые я прошла, еще более значимыми.
Затем произошло кое-что, нарушившее спокойствие. Это случилось после полудня, когда день достигал своей самой жаркой точки и дом замирал.
Лавиния просила меня зайти к ней. Она хотела поболтать и спросить мое мнение о новом платье, которое она задумывала. В этом деле она не то, чтобы хотела принять мой совет, но ей хотелось поговорить.
Я подумала, что было подходящее время. Обычно в этот час она отдыхала, хотя и не спала, и я думала, что застану ее одну.
Когда я подошла к ее двери, я услышала голоса. Голос Лавинии был пронзительным, в нем звучала тревога.
Я подбежала к двери и открыла ее. В первую секунду я остолбенела от удивления. Она стояла у кровати, ее пеньюар спустился с плеч. Она выглядела удивленной и испуганной — и с ней был Большой Хансам. Он был там, рядом с ней, его тюрбан съехал набок… лицо было искажено. Мне показалось, что он нападал на Лавинию. Его глаза были остекленевшими и во всем облике было что-то странное.
Что касается Лавинии, ее волосы рассыпались по обнаженным плечам. Она сильно покраснела. Когда она взглянула на меня, я увидела, как страх исчез с ее лица и ее черты приняли почти чопорное выражение.
— Я думаю, — сказала она Хансаму, — что сейчас тебе лучше было бы уйти.
Я видела, как он безуспешно пытался восстановить свое достоинство. Его рука потянулась к полурасстегнутой рубашке. Он посмотрел на меня и, запинаясь, сказал:
— Мисси приходит увидеть мемсагиб графиню. Я пойду.
— Да, Хансам, — слегка высокомерно сказала Лавиния. — Сейчас тебе следует уйти.
Он поклонился и, бросив на меня недовольный взгляд, удалился. Я спросила:
— Что все это значит?
— Моя дорогая Друзилла, я была страшно удивлена. Парень подумал, что я могу позволить ему вступить со мной в любовную связь.
— Лавиния.
— Не удивляйся так. Ему кажется, что он лучше любого из нас.
— Как ты могла это позволить?
— Я этого не позволяла. Я протестовала изо всех сил.
— Как он мог подумать, что такое возможно?
— Я же говорю тебе, что он очень высокого мнения о себе.
— Ты, должно быть, как-то поощряла его.
Она скривилась.
— Это верно. Обвиняй меня… как ты это всегда делаешь.
— Разве ты не понимаешь, как это опасно?
— Опасно? Я могла распоряжаться им, если бы хотела.
— Когда я вошла, ты выглядела довольно испуганной.
— В самый критический момент! — драматически произнесла она.
— Ты никогда не должна принимать его таким образом, как ты делаешь. Для своих ежедневных консультаций ты должна встречаться с ним внизу.
— Что за чушь. Я делала только то, что и все женщины. Они каждое утро видятся со своими хансамами.
— Это совсем другое. Ты вела себя по-глупому. Ты с ним флиртовала. Ты заставила его подумать, что он может добиться с тобой успеха. Это никогда не пришло бы ему в голову, если бы ты, как другие, вела себя в соответствии с приличиями. Кому еще пришло бы в голову поощрять слуг иметь такие мысли?
— Я не делала ничего подобного.
— Делала. Я это видела. Принимать его в неглиже… улыбаться ему, слушать его комплименты. Естественно, он подумал, что добьется успеха.
— Но он здесь слуга. Он должен бы это помнить.
— Нет, когда ты ведешь себя как сука.
— Полегче, Друзилла.
— Это ты должна быть поосторожнее. Если ты не хочешь говорить начистоту, тогда нам вообще не о чем говорить.
— Я думала, что ты могла бы посочувствовать.
— Лавиния, ты что, не понимаешь, какая здесь обстановка? Из-за этого здесь Том Кипинг. Здесь нелегко… неспокойно… и ты создаешь такую ситуацию с этим человеком!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115