Теперь Норфолк не пользовался благосклонностью короля, а Крэнмер стал более влиятельным. Генрих поручил управление своей страной нескольким избранным врагам Папы во главе с Крэнмером и канцлером Одли и отправился на север страны с карательной экспедицией в сопровождении королевы.
Генрих всем сердцем отдавался делам, которые предпринимал. Когда он демонстрировал подданным силу своей власти, он делал это с размахом и жестокостью. Катерину жестокость супруга повергала в ужас.
Любя со всей присущей ей романтикой красавца Калпеппера, она невольно сравнивала его с Генрихом. И хотя она была готова делать все от нее зависящее, чтобы доставить удовольствие милостивому и снисходительному человеку, которым Генрих до сих пор был, она обнаружила, что это не тот человек, которым она его себе представляла, и сердце ее наполнилось страхом. В нем не оказалось ни капли доброты. Катерина была вынуждена присутствовать при унижениях тех, кто восстал, потому что хотел следовать вере, которую считал истинной. Они ездили из деревни в деревню, она вынуждена была наблюдать жестокость и, что значительно хуже, видела, что Генрих получает от этого удовольствие. Когда он приходил к ней, ей казалось, что руки его обагрены кровью и кровь капает с пальцев. Ей хотелось, чтобы король был добрым любящим человеком, чтобы народ уважал и чтил его. Она мечтала, чтобы люди уважали его, а не боялись.
Она тоже предпочла бы любить его, а не бояться. Она многое получила, оставив Калпеппера и выйдя замуж за Генриха. Мария, Джойс и Изабел простились с бедностью, в которой жили. Действительно, она не обошла своим великодушием ни одного члена своей семьи. И о друзьях не забыла. Ей хотелось, чтобы все вокруг нее были счастливы. И чтобы король был счастлив. Никто не должен жить в бедности, не должен испытывать трудностей и грустить. Она хотела жить в мире, который был бы приятен для нее и для всех окружающих.
Когда они прибыли в Налл и увидели, что осталось от Констабла – его усиженный мухами труп висел на самых высоких воротах, куда Норфолк повесил его четыре года назад, – она отвернулась. Ее затошнило, потому что король со смехом обратил ее внимание на это ужасное зрелище.
– Вот висит предатель или то, что от него осталось!
Она отвернулась от короля, зная, что как бы она ни старалась, никогда не сможет его полюбить.
– Ты слишком нежна, душа моя! – Король наклонился к ней и похлопал по плечу, показывая, что ему нравится ее нежность, и она имеет право пролить слезу, жалея его врагов.
Она часто думала о Томасе Калпеппере, который был в свите, сопровождавшей их. Они обменивались взглядами, улыбками. Джейн Рочфорд заметила это. У нее была очень странная черта характера, делавшая ее присутствие очень опасным, хотя сама она не получала от таких своих действий никакой выгоды. И она сказала Катерине:
– Ваш кузен Калпеппер очень красивый молодой человек. И он действительно любит вас. Его любовь светится в глазах. Мне кажется, что Ваше Величество тоже небезразлична к нему. Как можно быть безразличной к такому красивому юноше! Вы никогда с ним не встречаетесь, ведете себя очень осторожно. Это можно устроить.
Все это напомнило ей прежнюю жизнь, полную интриг, и Катерина не смогла устоять. Она подумала, что сумеет терпеть грубость и жестокость Генриха в том случае, если время от времени будет встречаться с Калпеппером. Она помнила мельчайшие черты лица Томаса и, проводя время с королем, могла представлять себе, что это не Генрих, а Томас, и не показывать ему своего отвращения, которое не могла не испытывать.
Дерхэм несколько раз приходил к ней помочь написать письма. Он смотрел на нее горящими, полными страсти глазами, но она боялась, что он причинит ей неприятности. Он был предан ей, и, хотя ревность сжигала его, он никогда не сделал бы ничего такого, что могло бы повредить королеве. Дерхэм ничего не знал о ее любви к Калпепперу, и Катерина, не желая делать ему больно, позаботилась о том, чтобы ему ничего не стало известно. Время от времени она бросала на него нежные взгляды, показывая, что помнит, кем они были друг для друга. И Дерхэм не мог устоять и рассказал своему другу Дэмпорту, что любит королеву и что, если король умрет, он сможет жениться на ней.
Во время путешествия Катерина часто встречалась с Калпеппером. Леди Рочфорд помогала ей в этом – она передавала записки, подслушивала под дверью.
– Король будет на заседании совета более двух часов. Калпеппер вполне может прийти в ваши покои. Ему ничего не угрожает.
Катерина не знала, что ее отношения с Калпеппером стали темой для злых шуток при дворе и обсуждались шепотом между придворными, вызывая сдержанный смех.
В Линкольне она чуть было не отдалась Калпепперу. Он умолял ее, она колебалась, а потом решительно отказала ему.
– Я боюсь, – сказала она ему, чуть не плача.
– Почему ты не убежала со мной, когда я предлагал тебе!
– Да, мне нужно было это сделать!
– Мы и дальше будем губить наши жизни, Катерина?
– Я не могу не сожалеть об этом, но никогда, никогда не подвергну твою жизнь опасности.
Такими были их отношения, но Катерина держалась твердо. Когда она слабела, перед глазами появлялся образ Анны Болейн, умоляющей ее не забывать об ужасной судьбе, которая ее постигла.
Поскольку никто не говорил им, что все знают о их любви, они верили, что никому ничего не известно. Однажды в Линкольне они сидели вдвоем до двух ночи, чувствуя себя в безопасности, потому что леди Рочфорд их охраняла. Они наслаждались своими встречами с безумством страусов, прячущих головы в песок. И поскольку они не переходили границ, то чувствовали себя в безопасности. Их не пугало, что окружавшие их люди знали о их любви. Их не пугало, что Крэнмер только и ждал удобного момента.
Однажды в Линкольне Катарина Тилни и Маргарита Мортон слонялись без дела на лестнице возле покоев королевы, лихорадочно возбужденные и одновременно дрожа от страха, что король неожиданно вернется и застанет их.
– Боже, – шептала Катарина, – неужели королева еще не спит.
Маргарита, видевшая несколько минут назад Калпеппера, выходившего из комнаты, сказала, что королева в постели, и они вздохнули, пожали плечами и улыбнулись, осуждая и одновременно восхищаясь легкомыслием и бесстрашием королевы – это напомнило им о ее поведении в Ламберте.
Влюбленные часто встречались с помощью леди Рочфорд, прислужницы королевы и доверенного лица, всегда готовой что-то посоветовать или о чем-то намекнуть. Катерина проявила неосторожность, написав Калпепперу письмо перед его поездкой. Это говорило о том, что она очень о нем беспокоилась – она никогда не умела писать, и написать несколько строчек было для нее большим подвигом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152
Генрих всем сердцем отдавался делам, которые предпринимал. Когда он демонстрировал подданным силу своей власти, он делал это с размахом и жестокостью. Катерину жестокость супруга повергала в ужас.
Любя со всей присущей ей романтикой красавца Калпеппера, она невольно сравнивала его с Генрихом. И хотя она была готова делать все от нее зависящее, чтобы доставить удовольствие милостивому и снисходительному человеку, которым Генрих до сих пор был, она обнаружила, что это не тот человек, которым она его себе представляла, и сердце ее наполнилось страхом. В нем не оказалось ни капли доброты. Катерина была вынуждена присутствовать при унижениях тех, кто восстал, потому что хотел следовать вере, которую считал истинной. Они ездили из деревни в деревню, она вынуждена была наблюдать жестокость и, что значительно хуже, видела, что Генрих получает от этого удовольствие. Когда он приходил к ней, ей казалось, что руки его обагрены кровью и кровь капает с пальцев. Ей хотелось, чтобы король был добрым любящим человеком, чтобы народ уважал и чтил его. Она мечтала, чтобы люди уважали его, а не боялись.
Она тоже предпочла бы любить его, а не бояться. Она многое получила, оставив Калпеппера и выйдя замуж за Генриха. Мария, Джойс и Изабел простились с бедностью, в которой жили. Действительно, она не обошла своим великодушием ни одного члена своей семьи. И о друзьях не забыла. Ей хотелось, чтобы все вокруг нее были счастливы. И чтобы король был счастлив. Никто не должен жить в бедности, не должен испытывать трудностей и грустить. Она хотела жить в мире, который был бы приятен для нее и для всех окружающих.
Когда они прибыли в Налл и увидели, что осталось от Констабла – его усиженный мухами труп висел на самых высоких воротах, куда Норфолк повесил его четыре года назад, – она отвернулась. Ее затошнило, потому что король со смехом обратил ее внимание на это ужасное зрелище.
– Вот висит предатель или то, что от него осталось!
Она отвернулась от короля, зная, что как бы она ни старалась, никогда не сможет его полюбить.
– Ты слишком нежна, душа моя! – Король наклонился к ней и похлопал по плечу, показывая, что ему нравится ее нежность, и она имеет право пролить слезу, жалея его врагов.
Она часто думала о Томасе Калпеппере, который был в свите, сопровождавшей их. Они обменивались взглядами, улыбками. Джейн Рочфорд заметила это. У нее была очень странная черта характера, делавшая ее присутствие очень опасным, хотя сама она не получала от таких своих действий никакой выгоды. И она сказала Катерине:
– Ваш кузен Калпеппер очень красивый молодой человек. И он действительно любит вас. Его любовь светится в глазах. Мне кажется, что Ваше Величество тоже небезразлична к нему. Как можно быть безразличной к такому красивому юноше! Вы никогда с ним не встречаетесь, ведете себя очень осторожно. Это можно устроить.
Все это напомнило ей прежнюю жизнь, полную интриг, и Катерина не смогла устоять. Она подумала, что сумеет терпеть грубость и жестокость Генриха в том случае, если время от времени будет встречаться с Калпеппером. Она помнила мельчайшие черты лица Томаса и, проводя время с королем, могла представлять себе, что это не Генрих, а Томас, и не показывать ему своего отвращения, которое не могла не испытывать.
Дерхэм несколько раз приходил к ней помочь написать письма. Он смотрел на нее горящими, полными страсти глазами, но она боялась, что он причинит ей неприятности. Он был предан ей, и, хотя ревность сжигала его, он никогда не сделал бы ничего такого, что могло бы повредить королеве. Дерхэм ничего не знал о ее любви к Калпепперу, и Катерина, не желая делать ему больно, позаботилась о том, чтобы ему ничего не стало известно. Время от времени она бросала на него нежные взгляды, показывая, что помнит, кем они были друг для друга. И Дерхэм не мог устоять и рассказал своему другу Дэмпорту, что любит королеву и что, если король умрет, он сможет жениться на ней.
Во время путешествия Катерина часто встречалась с Калпеппером. Леди Рочфорд помогала ей в этом – она передавала записки, подслушивала под дверью.
– Король будет на заседании совета более двух часов. Калпеппер вполне может прийти в ваши покои. Ему ничего не угрожает.
Катерина не знала, что ее отношения с Калпеппером стали темой для злых шуток при дворе и обсуждались шепотом между придворными, вызывая сдержанный смех.
В Линкольне она чуть было не отдалась Калпепперу. Он умолял ее, она колебалась, а потом решительно отказала ему.
– Я боюсь, – сказала она ему, чуть не плача.
– Почему ты не убежала со мной, когда я предлагал тебе!
– Да, мне нужно было это сделать!
– Мы и дальше будем губить наши жизни, Катерина?
– Я не могу не сожалеть об этом, но никогда, никогда не подвергну твою жизнь опасности.
Такими были их отношения, но Катерина держалась твердо. Когда она слабела, перед глазами появлялся образ Анны Болейн, умоляющей ее не забывать об ужасной судьбе, которая ее постигла.
Поскольку никто не говорил им, что все знают о их любви, они верили, что никому ничего не известно. Однажды в Линкольне они сидели вдвоем до двух ночи, чувствуя себя в безопасности, потому что леди Рочфорд их охраняла. Они наслаждались своими встречами с безумством страусов, прячущих головы в песок. И поскольку они не переходили границ, то чувствовали себя в безопасности. Их не пугало, что окружавшие их люди знали о их любви. Их не пугало, что Крэнмер только и ждал удобного момента.
Однажды в Линкольне Катарина Тилни и Маргарита Мортон слонялись без дела на лестнице возле покоев королевы, лихорадочно возбужденные и одновременно дрожа от страха, что король неожиданно вернется и застанет их.
– Боже, – шептала Катарина, – неужели королева еще не спит.
Маргарита, видевшая несколько минут назад Калпеппера, выходившего из комнаты, сказала, что королева в постели, и они вздохнули, пожали плечами и улыбнулись, осуждая и одновременно восхищаясь легкомыслием и бесстрашием королевы – это напомнило им о ее поведении в Ламберте.
Влюбленные часто встречались с помощью леди Рочфорд, прислужницы королевы и доверенного лица, всегда готовой что-то посоветовать или о чем-то намекнуть. Катерина проявила неосторожность, написав Калпепперу письмо перед его поездкой. Это говорило о том, что она очень о нем беспокоилась – она никогда не умела писать, и написать несколько строчек было для нее большим подвигом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152