Не надо больше тайком прокрадываться вечером домой. Не надо спать в одной кровати с Бэдди, который всю ночь брыкается и не дает ему покоя. Он закурил сигарету и вытянулся во весь рост на кровати. Ухх… Ловко это все получается, честное слово. Он посмотрел на свои дешевенькие часы, стоившие всего один доллар: было ровно семь. Еще немножко он полежит, а потом пойдет займется машиной. Часы тоже надо будет купить новые. Шоферу в таком доме неудобно обходиться долларовыми часами; он купит себе золотые. И вообще, чего только он теперь себе не купит! Ух и здорово! Вот это жизнь! Все тут хорошо, если б только не эта девушка. Мысль о девушке беспокоила его. Из-за нее он может потерять место, если она будет приставать со своими разговорами о профсоюзах. Чудачка какая-то, честное слово. Он первый раз в жизни видел такую девушку. Она ставила его в тупик. Она была дочка богача, но вела себя совсем не как дочка богача. Она вела себя как… Он не мог придумать сравнения. Все белые женщины, которых ему приходилось встречать - в Бюро помощи или в тех местах, где он работал раньше, - держались высокомерно и холодно; они всегда давали ему почувствовать его место и разговаривали как будто издалека. А эта сразу пошла напролом и совсем сбила его с толку своими словами и выходками. А, ну ладно! Кой черт ломать себе из-за нее голову? Может быть, ничего в ней особенного и нет. Может быть, к ней просто надо привыкнуть, вот и все. Зато уж, верно, деньги она не считает, подумал он. А старик подарил пять миллионов неграм. Кто так легко может отдать пять миллионов, для того, верно, миллион все равно что десять центов. Он приподнялся и сел на кровати.
Какой марки у них машина? Он не догадался посмотреть, когда Пегги открывала дверь гаража. Хорошо, если бы «линкольн», или «паккард», или «роллс-ройс». Ух ты! Дайте ему только сесть за руль. Уж он себя покажет! Понятно, когда сзади будут сидеть мисс или мистер Долтон, придется править осторожно. Но когда он останется один - земля будет гореть у него под колесами, от шин дым пойдет!
Он облизнул губы: ему захотелось пить. Он посмотрел на часы: было десять минут девятого; он пойдет на кухню, напьется воды, а потом выведет машину из гаража. Он спустился вниз, прошел через весь подвал и поднялся по другой лестнице, ведущей на кухню. Сам того не замечая, он шел на цыпочках. Он слегка толкнул дверь и заглянул. От того, что он увидел, у него перехватило дух: миссис Долтон, в свободно ниспадающем белом платье, стояла неподвижно, как изваяние, посреди кухни. Было тихо, только на белой стене тикали большие часы. С минуту он колебался, войти или убежать назад в подвал, он забыл про свою жажду. По лицу миссис Долтон видно было, что она напряженно вслушивается; руки ее безжизненно висели вдоль тела. Биггеру казалось, что она слышит не только ушами, но и всеми порами лица и всегда прислушивается к какому-то тихому голосу. У ее ног на полу сидела белая кошка, уставив на него свои большие темные глаза. От одного вида миссис Долтон и этой белой кошки ему сделалось не по себе, он уже хотел притворить дверь и на цыпочках спуститься вниз, но тут она заговорила:
- Кто это? Новый шофер?
- Да, мэм.
- Вам что-нибудь нужно?
- Простите, мэм. Мне… я… я хотел напиться.
- Так вы войдите. Здесь, вероятно, найдется стакан.
Он подошел к раковине, не спуская с миссис Долтон глаз, чувствуя, что она, хоть и слепая, видит его. Кожа у него горела. Он достал стакан с полки, отвернул кран и налил воды. Когда он пил, он снова взглянул на нее поверх стакана. У нее было все то же спокойное, внимательное, выжидающее выражение глаз. Оно напомнило ему лицо мертвеца, которого он видел однажды. Потом он вдруг заметил, что миссис Долтон переменила положение, и понял, что она повернулась на звук его шагов. Она в точности знает, где я стою, подумал он.
- Понравилась вам ваша комната? - спросила она. И когда она заговорила, он понял, что все это время она ждала, когда звякнет поставленный на место стакан.
- Да, мэм.
- Я думаю, вы достаточно осторожны, когда правите машиной?
- Да, мэм. Я буду править очень осторожно.
- Вы когда-нибудь уже работали шофером?
- Да, мэм. Но только на грузовике.
Когда он говорил с ней, у него было такое чувство, будто и он ее почти не видит.
- Как вы сказали, Биггер, сколько классов вы прошли в школе?
- Четыре, мэм.
- А вы не думаете продолжать учение?
- Как же, мэм? Ведь надо работать.
- Ну а если б вам дали такую возможность?
- Не знаю, мэм.
- Шофер, который у нас раньше работал, посещал вечерние курсы.
- Да, мэм.
- Кем бы вы хотели стать, если б у вас было образование?
- Не знаю, мэм.
- Вы никогда об этом не думали?
- Нет, мэм.
- Вы предпочитаете работать?
- Пожалуй, да, мэм.
- Ну хорошо, мы об этом в другой раз поговорим. Вам, пожалуй, пора уже подавать машину для мисс Долтон.
- Да, мэм.
Он вышел, а она все стояла посреди кухни, на том же месте, где он ее застал. Он не знал, как ему думать о ней: ему казалось, что каждый его поступок она будет судить дружелюбно, но без снисхождения. Она внушала ему чувство, сходное с тем, которое он испытывал к своей матери. Разница была в том, что мать всегда заставляла его делать то, что она хотела, а миссис Долтон собиралась заставить его делать то, что, по ее мнению, должен был бы хотеть он сам. Но он не хотел посещать вечерние курсы. Вечерние курсы - это все очень хорошо, но у него другие планы. Собственно, он еще и сам не знал, какие именно, но уже начал обдумывать их.
На улице стало совсем тепло. Поднялся ветер. Он закурил сигарету и отпер гараж; двери широко распахнулись, и опять он вздрогнул от неожиданности и удовольствия, когда в гараже автоматически зажегся свет. Все у них есть, у этих людей, подумал он. Он осмотрел машину: это был темно-синий «бьюик», последняя модель, со стальными спицами. Он отошел на несколько шагов и полюбовался им издали, потом открыл дверцу и провел рукой по щитку. - Он был немножко разочарован, что машина оказалась не такая дорогая, как он воображал, но цвет и модная форма вполне возмещали этот недостаток. «Хороша», - сказал он себе вполголоса. Он сел за руль, выехал из гаража, развернулся и затормозил у бокового крыльца.
- Это вы, Биггер?
Девушка стояла на ступеньках.
- Да, мэм.
Он вышел и распахнул перед ней дверцу.
- Спасибо.
Он дотронулся до кепки и сейчас же подумал, надо ли было.
- Университет - это на Мидвэе, мэм?
В переднее зеркальце ему видно было, что она замялась, прежде чем ответить.
- Да, да. На Мидвэе.
Он выехал за ворота и повернул к югу. Он вел машину уверенно, набирая скорость после перекрестка и слегка замедляя при приближении к следующему.
- Вы хорошо правите, - сказала она.
- Да, мэм, - ответил он с гордостью.
Поворачивая руль, он наблюдал за ней в переднее зеркальце:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115