ПОЛИЦИЯ ДЕЙСТВУЕТ ПО УКАЗАНИЯМ ОТЦА ДЕВУШКИ.
А посреди страницы был портрет Джана. Он сразу узнал его. Портрет был очень похожий. Он вернулся к началу и стал читать.
«Может ли быть, что безумная мечта разрешить проблему людского горя и нищеты, раздав неимущим отцовские миллионы, заставила Мэри Долтон, единственную дочь м-ра и м-с Генри Долтон, бульвар Дрексель, 4605, покинуть роскошный особняк родителей и под вымышленным именем поселиться среди своих длинноволосых коллег по коммунистическому движению?
Ответа на этот вопрос искала полиция сегодня вечером, во время допроса Джана Эрлона, ответственного секретаря чикагского Комитета защиты труда, коммунистической организации, членом которой, как говорят, состояла Мэри Долтон вопреки воле своего отца».
Дальше говорилось, что Джан находится в камере подследственных при полицейском участке на Одиннадцатой улице и что Мэри ушла из дому в субботу, в восемь часов вечера. Еще упоминалось о том, что Мэри «до поздней ночи находилась в обществе Эрлона, в одном из широкоизвестных негритянских кафе Южной стороны».
Это было все. Он ожидал большего. Он перевернул страницу. А, нет, вот еще кое-что. Портрет Мэри. Сходство было так велико, что он зажмурился; такая она была, когда вошла тогда в кабинет мистера Долтона. И снова, весь в холодном поту, он увидел перед собой ее голову на ворохе слипшихся газет и черное пятно крови, медленно растекающееся до самых краев. Над портретом была надпись: «В ГОЛЛАНДИИ С ДЭДДИ». Биггер поднял глаза и посмотрел на котел: ему не верилось, что она там, в огне… В газетном сообщении не было того, чего он опасался. Но что будет теперь, когда все узнают, что Мэри похищена? Он услышал шаги, поспешно бросил газету в угол и принял прежнюю позу, прислонясь к стене, уставившись в пространство сонным, отсутствующим взглядом. Дверь наверху отворилась, репортеры стали спускаться с лестницы, переговариваясь негромкими оживленными голосами. Снова Биггер заметил, что они наблюдают за ним. Бриттен тоже вернулся.
- Послушайте, почему нам не дают побеседовать с этим парнем? - спросил один из репортеров.
- Он вам ничего не может рассказать, - ответил Бриттен.
- Он может рассказать то, что он видел. Машиной ведь он правил.
- Да мне все равно, в конце концов, - сказал Бриттен. - Но мистер Долтон вам уже все сказал.
Один из репортеров подошел к Биггеру:
- Скажи, Майк, как по-твоему, это сделал Эрлон?
- Меня зовут не Майк, - сердито сказал Биггер.
- Ну, ну, я не хотел тебя обидеть, - сказал репортер. - Так как же по-твоему?
- Отвечай на вопрос, Биггер, - сказал Бриттен.
Биггер пожалел о своей вспышке. Сейчас не время было обижаться. Да и не к чему. Очень нужно обижаться на толпу дураков. Ищут девушку, а девушка горит в топке, в двух шагах от них. Он убил ее, а они и не догадываются об этом. Майк так Майк, ну и пусть.
- Я не знаю, сэр, - сказал он вслух.
- Да ты не ломайся, расскажи все как было.
- Я ведь только шофером тут, сэр, - сказал Биггер.
- Не бойся. Никто тебя не тронет.
- Вы лучше спросите мистера Бриттена, - сказал Биггер.
Репортеры покачали головами и отошли от него.
- Что за черт в самом деле, Бриттен! - сказал один. - Ну что мы узнали об этом похищении? Получено письмо, Эрлон будет освобожден из-под стражи, письмо подписано «Красный», и внизу нарисованы серп и молот. Это все равно что ничего. Дайте нам какие-нибудь подробности.
- Слушайте, ребята, - сказал Бриттен. - Не надо мешать старику. Он хочет получить дочку обратно, и но мертвой, а живой. Он вам дал уже первосортный материал; теперь подождите немного.
- Скажите нам хотя бы одно: когда в последний раз видели девушку?
Биггеру пришлось выслушать опять всю историю сначала. Он внимательно прислушивался к каждому слову Бриттена и к тону, которым репортеры задавали вопросы, стараясь уловить малейшую тень подозрения. Но никто его не подозревал. Все вопросы относились к Джану.
- Но послушайте, Бриттен, - сказал один репортер. - Почему же старик велел освободить Эрлона?
- Попробуйте сами сообразить, - сказал Бриттен.
- Значит, он все-таки думает, что Эрлон причастен к этому делу и скорей вернет девушку, если будет на свободе?
- Не знаю, - сказал Бриттен.
- Да ну, будет вам валять дурака!
- А вы думайте, шевелите мозгами, - сказал Бриттен.
Еще два репортера застегнулись на все пуговицы, надвинули шляпы пониже и вышли. Биггер знал, что они направились к телефону давать очередную информацию; сейчас они расскажут про то, как Джан пытался обратить его в коммунизм, про коммунистическую литературу, про виски, про полупустой сундук, отправленный на станцию, и наконец про письмо с требованием десяти тысяч долларов. Оставшиеся репортеры бродили по котельной с карманными фонариками, заглядывая во все углы. Биггер по-прежнему стоял у стены. Бриттен сидел на лестнице. Огонь в топке тихо ворчал. Биггер знал, что скоро ему придется выгребать золу, потому что огонь горел недостаточно жарко. Пусть только уляжется суматоха и все разойдутся, тогда он займется этим.
- Скверное дело, а, Биггер? - сказал Бриттен.
- Да, сэр.
- Миллион долларов прозакладываю, что это все Джан состряпал.
Биггер ничего не ответил. Он весь обмяк; какая-то чужая, непонятная сила удерживала еще его на ногах, у этой стены. Он уже даже не пытался собрать свою энергию; энергии не было. Он просто опустил руки и плыл по течению.
Становилось прохладно; огонь догорал. Гула тяги почти не было слышно. Вдруг наружная дверь распахнулась, и один из тех, что уходил к телефону, ворвался в котельную. Лицо у него было красное и мокрое от снега.
- Слыхали новость? - закричал он.
- Ну?
- Что еще такое?
- Мне сейчас сказал редактор городского отдела, что этот Эрлон не хочет уходить из тюрьмы.
Это было так неожиданно, что с минуту все молчали и только смотрели на него во все глаза. Биггер встрепенулся, напряженно соображая, что это может означать. Тогда кто-то задал вопрос, который он не решался задать.
- Не хочет уходить? То есть как это?
- Очень просто: когда ему сказали, что мистер Долтон просил освободить его, он заявил, что не уйдет. Видно, он услышал о похищении и поэтому отказывается.
- Вот и ясно, что это его рук дело, - сказал Бриттен. - Он не хочет уходить из тюрьмы, потому что знает, что за ним будут следить и найдут девушку. Он просто боится.
- А еще что?
- Еще он сказал, что может представить десяток свидетелей, которые подтвердят под присягой, что он здесь не был вчера вечером.
Биггер замер, подавшись всем телом вперед.
- Враки! - сказал Бриттен. - Шофер же видел его.
- Ты его видел, это верно?
Биггер колебался. Он подозревал ловушку. Но если Джан действительно представил алиби, нужно говорить, нужно отвести их мысли от себя.
- Да, сэр.
- Значит, кто-то из них лжет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
А посреди страницы был портрет Джана. Он сразу узнал его. Портрет был очень похожий. Он вернулся к началу и стал читать.
«Может ли быть, что безумная мечта разрешить проблему людского горя и нищеты, раздав неимущим отцовские миллионы, заставила Мэри Долтон, единственную дочь м-ра и м-с Генри Долтон, бульвар Дрексель, 4605, покинуть роскошный особняк родителей и под вымышленным именем поселиться среди своих длинноволосых коллег по коммунистическому движению?
Ответа на этот вопрос искала полиция сегодня вечером, во время допроса Джана Эрлона, ответственного секретаря чикагского Комитета защиты труда, коммунистической организации, членом которой, как говорят, состояла Мэри Долтон вопреки воле своего отца».
Дальше говорилось, что Джан находится в камере подследственных при полицейском участке на Одиннадцатой улице и что Мэри ушла из дому в субботу, в восемь часов вечера. Еще упоминалось о том, что Мэри «до поздней ночи находилась в обществе Эрлона, в одном из широкоизвестных негритянских кафе Южной стороны».
Это было все. Он ожидал большего. Он перевернул страницу. А, нет, вот еще кое-что. Портрет Мэри. Сходство было так велико, что он зажмурился; такая она была, когда вошла тогда в кабинет мистера Долтона. И снова, весь в холодном поту, он увидел перед собой ее голову на ворохе слипшихся газет и черное пятно крови, медленно растекающееся до самых краев. Над портретом была надпись: «В ГОЛЛАНДИИ С ДЭДДИ». Биггер поднял глаза и посмотрел на котел: ему не верилось, что она там, в огне… В газетном сообщении не было того, чего он опасался. Но что будет теперь, когда все узнают, что Мэри похищена? Он услышал шаги, поспешно бросил газету в угол и принял прежнюю позу, прислонясь к стене, уставившись в пространство сонным, отсутствующим взглядом. Дверь наверху отворилась, репортеры стали спускаться с лестницы, переговариваясь негромкими оживленными голосами. Снова Биггер заметил, что они наблюдают за ним. Бриттен тоже вернулся.
- Послушайте, почему нам не дают побеседовать с этим парнем? - спросил один из репортеров.
- Он вам ничего не может рассказать, - ответил Бриттен.
- Он может рассказать то, что он видел. Машиной ведь он правил.
- Да мне все равно, в конце концов, - сказал Бриттен. - Но мистер Долтон вам уже все сказал.
Один из репортеров подошел к Биггеру:
- Скажи, Майк, как по-твоему, это сделал Эрлон?
- Меня зовут не Майк, - сердито сказал Биггер.
- Ну, ну, я не хотел тебя обидеть, - сказал репортер. - Так как же по-твоему?
- Отвечай на вопрос, Биггер, - сказал Бриттен.
Биггер пожалел о своей вспышке. Сейчас не время было обижаться. Да и не к чему. Очень нужно обижаться на толпу дураков. Ищут девушку, а девушка горит в топке, в двух шагах от них. Он убил ее, а они и не догадываются об этом. Майк так Майк, ну и пусть.
- Я не знаю, сэр, - сказал он вслух.
- Да ты не ломайся, расскажи все как было.
- Я ведь только шофером тут, сэр, - сказал Биггер.
- Не бойся. Никто тебя не тронет.
- Вы лучше спросите мистера Бриттена, - сказал Биггер.
Репортеры покачали головами и отошли от него.
- Что за черт в самом деле, Бриттен! - сказал один. - Ну что мы узнали об этом похищении? Получено письмо, Эрлон будет освобожден из-под стражи, письмо подписано «Красный», и внизу нарисованы серп и молот. Это все равно что ничего. Дайте нам какие-нибудь подробности.
- Слушайте, ребята, - сказал Бриттен. - Не надо мешать старику. Он хочет получить дочку обратно, и но мертвой, а живой. Он вам дал уже первосортный материал; теперь подождите немного.
- Скажите нам хотя бы одно: когда в последний раз видели девушку?
Биггеру пришлось выслушать опять всю историю сначала. Он внимательно прислушивался к каждому слову Бриттена и к тону, которым репортеры задавали вопросы, стараясь уловить малейшую тень подозрения. Но никто его не подозревал. Все вопросы относились к Джану.
- Но послушайте, Бриттен, - сказал один репортер. - Почему же старик велел освободить Эрлона?
- Попробуйте сами сообразить, - сказал Бриттен.
- Значит, он все-таки думает, что Эрлон причастен к этому делу и скорей вернет девушку, если будет на свободе?
- Не знаю, - сказал Бриттен.
- Да ну, будет вам валять дурака!
- А вы думайте, шевелите мозгами, - сказал Бриттен.
Еще два репортера застегнулись на все пуговицы, надвинули шляпы пониже и вышли. Биггер знал, что они направились к телефону давать очередную информацию; сейчас они расскажут про то, как Джан пытался обратить его в коммунизм, про коммунистическую литературу, про виски, про полупустой сундук, отправленный на станцию, и наконец про письмо с требованием десяти тысяч долларов. Оставшиеся репортеры бродили по котельной с карманными фонариками, заглядывая во все углы. Биггер по-прежнему стоял у стены. Бриттен сидел на лестнице. Огонь в топке тихо ворчал. Биггер знал, что скоро ему придется выгребать золу, потому что огонь горел недостаточно жарко. Пусть только уляжется суматоха и все разойдутся, тогда он займется этим.
- Скверное дело, а, Биггер? - сказал Бриттен.
- Да, сэр.
- Миллион долларов прозакладываю, что это все Джан состряпал.
Биггер ничего не ответил. Он весь обмяк; какая-то чужая, непонятная сила удерживала еще его на ногах, у этой стены. Он уже даже не пытался собрать свою энергию; энергии не было. Он просто опустил руки и плыл по течению.
Становилось прохладно; огонь догорал. Гула тяги почти не было слышно. Вдруг наружная дверь распахнулась, и один из тех, что уходил к телефону, ворвался в котельную. Лицо у него было красное и мокрое от снега.
- Слыхали новость? - закричал он.
- Ну?
- Что еще такое?
- Мне сейчас сказал редактор городского отдела, что этот Эрлон не хочет уходить из тюрьмы.
Это было так неожиданно, что с минуту все молчали и только смотрели на него во все глаза. Биггер встрепенулся, напряженно соображая, что это может означать. Тогда кто-то задал вопрос, который он не решался задать.
- Не хочет уходить? То есть как это?
- Очень просто: когда ему сказали, что мистер Долтон просил освободить его, он заявил, что не уйдет. Видно, он услышал о похищении и поэтому отказывается.
- Вот и ясно, что это его рук дело, - сказал Бриттен. - Он не хочет уходить из тюрьмы, потому что знает, что за ним будут следить и найдут девушку. Он просто боится.
- А еще что?
- Еще он сказал, что может представить десяток свидетелей, которые подтвердят под присягой, что он здесь не был вчера вечером.
Биггер замер, подавшись всем телом вперед.
- Враки! - сказал Бриттен. - Шофер же видел его.
- Ты его видел, это верно?
Биггер колебался. Он подозревал ловушку. Но если Джан действительно представил алиби, нужно говорить, нужно отвести их мысли от себя.
- Да, сэр.
- Значит, кто-то из них лжет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115