Нырнув в подземку, он через некоторое время уже несся вверх по лестнице, ведущей к дверям Джино, перепрыгивая через три ступеньки.
Дверь на его стук открыла маленькая блондинка.
— Кто вы?
Он уставился на девушку. Удивительно привлекательную.
— Меня зовут Коста, — выговорил он наконец. — Джино — мой друг. А кто вы?
Девушка провела языком по пухлым губам.
— Я — Синди, и Джино — мой очень хороший друг. — Она мигнула пару раз, обводя взглядом своих более темных, чем у Леоноры, глаз его фигуру. — Не очень-то ты похож на друга Джино. Ты же еще просто ребенок.
Коста покраснел.
— Вот уж нет!
— Перестань меня дурачить.
Косте страшно хотелось, чтобы глупый румянец исчез с его щек; он постарался придать своему голосу максимальную суровость.
— Джино дома? У меня с ним свидание. Синди звонко рассмеялась.
— У тебя с ним свидание! На свидания приходят к девушкам, глупенький, а не к мужчинам'.
Коста смешался, не зная, что ответить. Что она делает в квартире Джино? Ведь Коста своими глазами видел, в какое состояние повергло его друга известие о том, что Леонора вышла замуж. Или все поведение Джино — хорошо разыгранный спектакль?
— Когда он вернется?
Девушка независимо пожала плечами.
— Откуда мне знать.
Коста неловко переминался с ноги на ногу.
— Могу я зайти и подождать его?
— О нет, — чопорно ответила Синди. — Я даже не знаю, кто ты.
— Я — друг Джино, Коста Дзеннокотти. Он ждал меня раньше, но мне пришлось задержаться.
— Знаешь, — ресницы ее опустились, — ты так интересно говоришь, откуда ты?
— Сан-Францис… — начал было Коста, однако звук шагов на лестнице заставил его смолкнуть.
У поднявшегося на площадку Джино был необыкновенно бодрый вид.
— Коста! Где ты пропадал? Я ждал тебя к двенадцати!
— Я бы пришел, но…
— Познакомься с Синди, — перебил его Джино и тут же, осознав, как это может расценить Коста, не очень убедительно добавил:
— Она — просто друг, которому нужна помощь.
Все трое прошли в небольшую комнату. В глаза Косте бросилась разобранная постель, одеяла и простыни, свешивающиеся на пол. Заметил он также и то, как Синди одета.
— Вот что, детка, — обратился к ней Джино, — сложи-ка в чемодан мои вещи. Мне нужно будет пройтись с Костой, а потом мы уберемся отсюда.
Синди принялась разглаживать ладонями мятое платье.
— Хорошо, только я должна во что-то переодеться. Я не могу выйти на улицу в таком виде.
— Об этом не беспокойся. Что-нибудь подыщем. Положив руку Косте на плечо, Джино повел его к дверям. Выйдя из дома, заговорил:
— Буду с тобой честным, Коста. Да, я сплю с ней. Этой ночью — в первый раз. И чтобы ты знал — после знакомства с Леонорой до Синди у меня никого не было. — Он невесело засмеялся. — Как тебе это понравится? Жеребец Джино оказался Джино-Сосунком. Я должен восполнить упущенное — мне вовсе не нравится чувствовать себя сосунком.
— Я понимаю… — начал Коста.
— Черта с два! — воскликнул Джино. — Даже я сам этого не понимаю. Прошу тебя только держать свой рот на замке. Пока меня очень устраивает то, что приятели считают, будто я все еще помолвлен.
— Само собой. Я не собираюсь болтать.
— Уж будь так добр, малыш. Если дорожишь своим здоровьем.
Коста обиделся.
— Мне казалось, ты знаешь, что мне можно доверять. Джино прищурился.
— Да… надеюсь. — Он по-приятельски ткнул Косту кулаком в живот. — Пошли, малыш. У нас сегодня новоселье, и ты нам поможешь.
Последние дни Косты в Нью-Йорке пролетели очень незаметно. Каждое утро он отправлялся к Джино и Синди и помогал двигать мебель, покупать на Пятой авеню одежду; потом они вместе шли куда-нибудь в кино или просто болтались по городу. Иногда Джино исчезал по своим делам в старый район, но никогда особенно долго там не задерживался. В эти часы Косту развлекала Синди, подражая манерам и повадкам известных кинозвезд. Особенно неплохо ей удавалось копировать великую Долорес Костелло и непостижимо очаровательную Лиллиан Гиш.
К шести часам вечера он ежедневно возвращался в резиденцию супругов Ланца.
— Какой идиотизм! — возмущался Джино. — Да скажи ты этой старой перечнице, что сегодня задержишься.
У Косты на это не хватало храбрости.
Однако в вечер накануне самого отъезда Косты Джино непререкаемым голосом заявил:
— Пошли-ка ты их, сам знаешь куда. Что они могут сделать? Мы отправляемся в город — без разговоров.
Коста не стал спорить, и этот вечер стал лучшим за все его пребывание в Нью-Йорке. Закончился он тем, что Коста во второй раз проделал то, что только попробовал в Сан-Франциско, — в квартире Джино, на полу гостиной, с девушкой, которую они подцепили в какой-то забегаловке, куда зашли, чтобы перекусить. Вот это настоящее развлечение. Когда он заплетающейся походкой вернулся на Бикман-плейс, наступило уже время завтрака.
Миссис Ланца ожидала его в прихожей с каменным лицом. На полу возле ее ног стоял уже упакованный чемодан.
— Я поставлю твоего отца в известность, — сказала она и захлопнула за Костой дверь.
Коста отправился прямиком на квартиру Джино и просидел там до тех пор, пока не наступило время отправляться на вокзал. На прощание Синди обняла его и расцеловала.
— Мы будем скучать без тебя, малыш, — пропищала она, смешно подражая Джино.
Заняв свое место в поездке, Коста с наслаждением принялся вспоминать детали своей нью-йоркской жизни.
Его нисколько не волновало то наказание, которое мистер Франклин Дзеннокотти, его отец, сочтет необходимым наложить на своего приемного сына. Нью-йоркские впечатления стоили куда большего.
Беспокоило его другое. Он ничего не сказал Джино о том, что Леонора беременна. Однако это не так уж и важно. Когда у нее кто-то родится, Коста просто подождет извещать об этом Джино. Таким образом, правды он никогда и не узнает. Больше всего на свете Косте не хотелось причинить Джино хотя бы малейшую боль.
Синди потянулась и негромко засмеялась.
— Наконец-то мы одни! Как же мы теперь без нашего мальчика?
Она лежала на широкой кровати, раскинув в стороны видневшиеся из-под задравшейся шелковой ночной сорочки ноги.
На колено ей легла рука Джино и начала неспешно двигаться вверх.
— Найдем чем заняться.
Синди с тихим смехом повернулась в постели так, что легкая ткань почти совсем уже ничего не скрывала.
Обе руки Джино, пропутешествовав по атласной коже ее бедер, замерли на треугольнике густых золотистых волос. Дыхание Синди перехватило, она едва слышно вскрикнула от возбуждения, когда Джино склонил голову.
— О! — прошептали ее губы. — Сама не понимаю, что со мной происходит, когда ты это делаешь. Мне так приятно!
— Да? — он глубоко вдохнул. — Ну так расскажи мне об этом, детка.
Тело Синди сотрясала легкая дрожь.
— Я люблю твой язык, твой рот, твои руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130