Джино с трудом сглотнул слюну. Сенатор Дьюк. Вот это да! Надо же так вляпаться.
— Вот что, — торопливо заговорил он, — то, с чем я имею дело, — высшего качества, лучшее из того, что вообще можно достать. Мне будет только приятно… э-э… помочь вам и э-э… сенатору.
От радости она захлопала в ладоши — детский жест, который так не вязался со всем ее поведением.
— О, отлично! Я уже довольна.
Джино встал со стула. Клементина приблизилась к нему. В туфлях на высоченном каблуке она оказалась сейчас примерно одного с ним роста. Их разделяло расстояние всего в несколько дюймов.
— Мне кажется, мы сможем помочь друг другу, — ровным голосом произнесла Клементина, буравя его своими глазами.
— Да, — отозвался Джино, не поняв, намекает она на что-то или нет. Сам-то он ничуть не возражал. Он видел перед собой только прекрасную, распаленную желанием женщину.
Внезапно она резко отвернулась от своего гостя, подошла к креслу и опустилась в него.
— В этот уик-энд мы устраиваем раут в нашем загородном доме. Думаю, что нам понадобятся два ящика виски, шампанское, джин, бренди…
— Стоп, — перебил ее Джино. — Напишите на бумаге все, что вам требуется, а я прослежу за тем, чтобы заказ был выполнен без промедления.
— Я сделаю это сию же минуту.
Взяв со стола блокнот и карандаш, Клементина быстро набросала несколько строчек, вырвала лист, поднялась и протянула бумагу Джино.
— Вот адрес — постарайтесь, по возможности, доставить все в субботу.
Джино пробежал взглядом написанное.
— А вы не собираетесь надуть меня? Она рассмеялась.
— Как вам такое могло взбрести в голову?
— У меня хорошее воображение. Так что вам лучше запомнить вот что: любой, кто пытается надуть Джино Сантанджело, — сует свою голову в петлю. Ясно, что я хочу сказать?
— О да, мне все понятно.
Почему-то у Джино было такое ощущение, что она над ним смеется.
— Мне пора, — довольно грубо сообщил он ей. Клементина посмотрела на часы.
— И мне тоже.
— Так как, — проговорил он, складывая на груди руки, — мы занялись общим бизнесом?
— Да. Очевидно, так.
— Как с оплатой?
Она провела кончиком языка по тонким, подведенным помадой губам.
— Я подумала, что вам, может быть, захочется прийти к нам в субботу вечером? Будет весело. Уверена, что вам понравится.
Она что, рехнулась? Приглашать его на вечер, когда там будет ее старик сенатор, а кроме него еще куча гостей?
— Да. Конечно, я буду рад.
— Уэстчестер. В восемь вечера. Если вам захочется остаться на ночь — у нас там достаточно комнат для гостей.
Джино кивнул. Черт возьми, он идет на вечеринку, где будет бог знает сколько разных шишек. Он. Джино Сантанджело.
— Да, кстати, — продолжала Клементина, — вечерний костюм, конечно. У вас ведь есть смокинг, не правда ли?
Еще один согласный кивок. Смокинг? Он даже не представлял себе, что это такое.
Клементина улыбнулась.
— В таком случае, до субботы. — Ее аристократический носик чуть сморщился. — Вы не чувствуете… какого-то мерзкого запаха?
Джино ухмыльнулся.
— Ага. Собачье дерьмо. Я ступил в него прямо возле вашего дома. А в чем дело? Вы подумали, это от меня такая вонь?
— Вовсе нет. — Она несколько смутилась. — Я решила, что это Скотт подкармливал растения новым… э-э… химикатом.
Джино еще шире раздвинул губы.
— Не-е-т. Это собачье дерьмо. Но ведь вы знаете, как говорят. — Он подмигнул. — Если ступишь в дерьмо, то потом удача никогда уже не отвернется от тебя. По-моему, это хороший знак для нас обоих, миссис Ди.
— Зовите меня Клементиной.
— Ладно. Почему бы и нет?
Энергичным шагом Джино отправился к Алдо.
— Ты слышал о пожаре? — поинтересовался у него Алдо.
— Где?
— В доме Катто. Вся его семья погибла в огне. Джино показалось, что он ослышался.
— Что?
— То, что слышал. Они оказались в ловушке. С Катто и отцом все в порядке — они в это время работали. Ужасно, да?
— Ты виделся с Катто?
— Нет.
— Я иду к нему.
По пути Джино думал о Катто. Последний раз они встретились около года назад, но какое это имеет значение в таких случаях?
Вдоль улицы еще стояли пожарные машины, в воздухе был разлит запах гари. Усыпанный осколками стекла тротуар залит водой. На бордюрах, на ступенях подъездов — люди, многие в одном нижнем белье. Мужчины устало пытаются успокоить беззвучно плачущих женщин.
Засунув руки поглубже в карманы верблюжьего пальто, Джино с неловкостью озирался по сторонам в поисках Катто.
— Мистер Сантанджело, простите, мистер Сантанджело! — Кто-то потянул его за рукав. Обернувшись, Джино увидел перед собой Джэкоба Коэна, паренька, сводившего счеты со стариком Пуласки.
— Да? В чем дело? — Он встряхнул рукой.
— Вы бы видели, как тут горело! — воскликнул мальчишка, скривив перепачканное сажей лицо. — Пламя стояло так высоко, что можно было подумать — полыхает весь город.
— Как же ты-то выбрался?
— Выпрыгнул в окно.
— А твои?
— Все сгорели.
По его виду нельзя было сказать, чтобы это повергло его в безутешную скорбь.
— Через неделю мне исполнится пятнадцать. — Джэкоб почесал нос. — Не хочу, чтобы они отправили меня куда-нибудь в приют. Я и сам не пропаду.
Джино вздохнул. Мальчишка напомнил ему его самого.
— Что тебе нужно, Джэкоб?
— Пятьдесят долларов. Этого хватит на то, чтобы выбраться отсюда и найти какую-нибудь комнату. Одному мне будет хорошо. Мне никто не нужен.
— В приюте о тебе бы заботились. Долго там держать не будут — до шестнадцати.
— Ну уж нет, мистер Сантанджело. Вы-то знаете, что для школы я не гожусь. Дайте мне взаймы денег, я вам их верну. Пара месяцев — и вы получите их назад с процентами.
Джино нахмурил брови.
— Не знаю…
Джэкоб склонил голову набок.
— Мистер Сантанджело, неужели такой славный еврейский мальчик, как я, позволит себе надуть вас?
Джино вытащил из кармана пачку банкнот, отсчитал пять двадцаток.
— Вот тебе сотня. На полгода. И не забудь про проценты.
Джэкоб не верил своему везению. Схватив деньги, он готов был уже пуститься со всех ног, но Джино остановил его.
— Ты знаком с Боннио?
— Конечно.
— Катто видел?
— Да. Его отца хватил удар, когда он узнал. Сейчас он в больнице, Катто поехал с ним.
Джино достал еще одну двадцатидолларовую купюру и сунул ее Джэкобу за ремень брюк.
— Держи, малыш. Без процентов.
— Спасибо!
Глядя вслед убегавшему пареньку, Джино размышлял о том, что ждет его в будущем. Но это уже его трудности. Развернувшись, он отправился в больницу.
Синди мучилась от скуки. Она навела порядок в маленькой квартирке, правда, не слишком утруждая себя. Но разве она поступила в прислуги? Какое-то время ей удалось убить, крутясь перед зеркалом и примеряя то или другое платье.
Наигранная скромность была ей чужда. Она знала, что ее привлекательность заставляет мужчин терять голову, стоило ей лишь посмотреть на них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130
— Вот что, — торопливо заговорил он, — то, с чем я имею дело, — высшего качества, лучшее из того, что вообще можно достать. Мне будет только приятно… э-э… помочь вам и э-э… сенатору.
От радости она захлопала в ладоши — детский жест, который так не вязался со всем ее поведением.
— О, отлично! Я уже довольна.
Джино встал со стула. Клементина приблизилась к нему. В туфлях на высоченном каблуке она оказалась сейчас примерно одного с ним роста. Их разделяло расстояние всего в несколько дюймов.
— Мне кажется, мы сможем помочь друг другу, — ровным голосом произнесла Клементина, буравя его своими глазами.
— Да, — отозвался Джино, не поняв, намекает она на что-то или нет. Сам-то он ничуть не возражал. Он видел перед собой только прекрасную, распаленную желанием женщину.
Внезапно она резко отвернулась от своего гостя, подошла к креслу и опустилась в него.
— В этот уик-энд мы устраиваем раут в нашем загородном доме. Думаю, что нам понадобятся два ящика виски, шампанское, джин, бренди…
— Стоп, — перебил ее Джино. — Напишите на бумаге все, что вам требуется, а я прослежу за тем, чтобы заказ был выполнен без промедления.
— Я сделаю это сию же минуту.
Взяв со стола блокнот и карандаш, Клементина быстро набросала несколько строчек, вырвала лист, поднялась и протянула бумагу Джино.
— Вот адрес — постарайтесь, по возможности, доставить все в субботу.
Джино пробежал взглядом написанное.
— А вы не собираетесь надуть меня? Она рассмеялась.
— Как вам такое могло взбрести в голову?
— У меня хорошее воображение. Так что вам лучше запомнить вот что: любой, кто пытается надуть Джино Сантанджело, — сует свою голову в петлю. Ясно, что я хочу сказать?
— О да, мне все понятно.
Почему-то у Джино было такое ощущение, что она над ним смеется.
— Мне пора, — довольно грубо сообщил он ей. Клементина посмотрела на часы.
— И мне тоже.
— Так как, — проговорил он, складывая на груди руки, — мы занялись общим бизнесом?
— Да. Очевидно, так.
— Как с оплатой?
Она провела кончиком языка по тонким, подведенным помадой губам.
— Я подумала, что вам, может быть, захочется прийти к нам в субботу вечером? Будет весело. Уверена, что вам понравится.
Она что, рехнулась? Приглашать его на вечер, когда там будет ее старик сенатор, а кроме него еще куча гостей?
— Да. Конечно, я буду рад.
— Уэстчестер. В восемь вечера. Если вам захочется остаться на ночь — у нас там достаточно комнат для гостей.
Джино кивнул. Черт возьми, он идет на вечеринку, где будет бог знает сколько разных шишек. Он. Джино Сантанджело.
— Да, кстати, — продолжала Клементина, — вечерний костюм, конечно. У вас ведь есть смокинг, не правда ли?
Еще один согласный кивок. Смокинг? Он даже не представлял себе, что это такое.
Клементина улыбнулась.
— В таком случае, до субботы. — Ее аристократический носик чуть сморщился. — Вы не чувствуете… какого-то мерзкого запаха?
Джино ухмыльнулся.
— Ага. Собачье дерьмо. Я ступил в него прямо возле вашего дома. А в чем дело? Вы подумали, это от меня такая вонь?
— Вовсе нет. — Она несколько смутилась. — Я решила, что это Скотт подкармливал растения новым… э-э… химикатом.
Джино еще шире раздвинул губы.
— Не-е-т. Это собачье дерьмо. Но ведь вы знаете, как говорят. — Он подмигнул. — Если ступишь в дерьмо, то потом удача никогда уже не отвернется от тебя. По-моему, это хороший знак для нас обоих, миссис Ди.
— Зовите меня Клементиной.
— Ладно. Почему бы и нет?
Энергичным шагом Джино отправился к Алдо.
— Ты слышал о пожаре? — поинтересовался у него Алдо.
— Где?
— В доме Катто. Вся его семья погибла в огне. Джино показалось, что он ослышался.
— Что?
— То, что слышал. Они оказались в ловушке. С Катто и отцом все в порядке — они в это время работали. Ужасно, да?
— Ты виделся с Катто?
— Нет.
— Я иду к нему.
По пути Джино думал о Катто. Последний раз они встретились около года назад, но какое это имеет значение в таких случаях?
Вдоль улицы еще стояли пожарные машины, в воздухе был разлит запах гари. Усыпанный осколками стекла тротуар залит водой. На бордюрах, на ступенях подъездов — люди, многие в одном нижнем белье. Мужчины устало пытаются успокоить беззвучно плачущих женщин.
Засунув руки поглубже в карманы верблюжьего пальто, Джино с неловкостью озирался по сторонам в поисках Катто.
— Мистер Сантанджело, простите, мистер Сантанджело! — Кто-то потянул его за рукав. Обернувшись, Джино увидел перед собой Джэкоба Коэна, паренька, сводившего счеты со стариком Пуласки.
— Да? В чем дело? — Он встряхнул рукой.
— Вы бы видели, как тут горело! — воскликнул мальчишка, скривив перепачканное сажей лицо. — Пламя стояло так высоко, что можно было подумать — полыхает весь город.
— Как же ты-то выбрался?
— Выпрыгнул в окно.
— А твои?
— Все сгорели.
По его виду нельзя было сказать, чтобы это повергло его в безутешную скорбь.
— Через неделю мне исполнится пятнадцать. — Джэкоб почесал нос. — Не хочу, чтобы они отправили меня куда-нибудь в приют. Я и сам не пропаду.
Джино вздохнул. Мальчишка напомнил ему его самого.
— Что тебе нужно, Джэкоб?
— Пятьдесят долларов. Этого хватит на то, чтобы выбраться отсюда и найти какую-нибудь комнату. Одному мне будет хорошо. Мне никто не нужен.
— В приюте о тебе бы заботились. Долго там держать не будут — до шестнадцати.
— Ну уж нет, мистер Сантанджело. Вы-то знаете, что для школы я не гожусь. Дайте мне взаймы денег, я вам их верну. Пара месяцев — и вы получите их назад с процентами.
Джино нахмурил брови.
— Не знаю…
Джэкоб склонил голову набок.
— Мистер Сантанджело, неужели такой славный еврейский мальчик, как я, позволит себе надуть вас?
Джино вытащил из кармана пачку банкнот, отсчитал пять двадцаток.
— Вот тебе сотня. На полгода. И не забудь про проценты.
Джэкоб не верил своему везению. Схватив деньги, он готов был уже пуститься со всех ног, но Джино остановил его.
— Ты знаком с Боннио?
— Конечно.
— Катто видел?
— Да. Его отца хватил удар, когда он узнал. Сейчас он в больнице, Катто поехал с ним.
Джино достал еще одну двадцатидолларовую купюру и сунул ее Джэкобу за ремень брюк.
— Держи, малыш. Без процентов.
— Спасибо!
Глядя вслед убегавшему пареньку, Джино размышлял о том, что ждет его в будущем. Но это уже его трудности. Развернувшись, он отправился в больницу.
Синди мучилась от скуки. Она навела порядок в маленькой квартирке, правда, не слишком утруждая себя. Но разве она поступила в прислуги? Какое-то время ей удалось убить, крутясь перед зеркалом и примеряя то или другое платье.
Наигранная скромность была ей чужда. Она знала, что ее привлекательность заставляет мужчин терять голову, стоило ей лишь посмотреть на них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130