— окликнул его Бобби. — Подъезжаем!
Лаки приветливо махнула рукой охраннику у ворот. Она знала их всех, а они, в свою очередь, знали ее. Инстинкт подсказывал ей, что о предательстве Энпо было известно только ему самому и его наиболее доверенным людям.
Она выбралась из машины и направилась к входу в особняк. Два звонка — и на пороге стоял Большой Виктор, глядя па нее в немом изумлении.
— Лаки? — Как будто он и в самом деле сомневался, она ли это.
— Собственной персоной, — весело отозвалась та. — А что такое? Я сильно изменилась?
— Нет-нет. Просто мы тебя не ждали.
— Еду на вечеринку к друзьям, они живут здесь неподалеку. Вот и подумала — загляну к вам, проведаю старика. Он ведь дома?
Виктор громко сглотнул слюну. Кого-то придется выдрать за этот промах. Вряд ли Энпо обрадуется ее приходу.
Лаки прошла мимо него в дом.
— Сейчас он ничем не занят?
— М-м… да… Нет, у него дела.
— О? Гость? Я с ним знакома?
Виктор испытующе смотрел на Лаки. На лице ее ни тени сомнений, одета, как на прием. Может, ее и вовсе в «Пьере» не было. Может, она ничего и не знает о Дарио.
— Ты не против подождать минутку? Я скажу Энцо, что у него еще одна гостья.
— Само собой. Только поторопись, Виктор. Мне бы не хотелось опоздать на вечеринку.
Бросив па Лаки еще один внимательный взгляд, он провел ее в гостиную, предложил сесть в кресло и вышел, аккуратно закрыв за собой двери.
— Если бы мы могли отдать роль моей девушке… — проговорил Уоррис. — Я хотел бы, чтобы вы только взглянули.
— Согласен, — лениво протянул Энцо. — Но у меня тоже есть кое-что для тебя, отчего твои глаза на лоб полезут.
— Замечательно, — вежливо промурлыкал Уоррис, с ходу приняв решение вставить какую-нибудь маленькую роль в сценарий для понравившейся Энцо киски. — Вы говорили, что где-то у вас есть кинозал?
— Мы в нем и сидим, — самодовольно ответил Энцо. — Видишь эти сраные книжки? Смотри! — Он нажал пару кнопок на вделанной в стену панели, и огромные стеллажи куда-то уехали, открыв взгляду нишу с кинопроектором. На противоположной стене библиотеки появился экран. — Ловко, а? — хвастливо спросил он.
— Вы хотите сказать, что все эти книги — лишь декорация?
— Ну да… Пустые обложки. Умно придумано, согласен?
Уоррис кивнул и направился к проектору, чтобы поставить ленту.
В библиотеку вошел Виктор и, приблизившись к боссу, прошептал ему что-то на ухо.
— О'кей, — громко произнес Энцо. — Приготовь тут все, Уоррис. У меня небольшое дельце — вернусь через пару минут. Давай!
— О! Как вы меня напугали! — вскрикнула Имодасин при виде бесшумно появившейся в спальне Лаки. — Кто вы?
Лаки улыбнулась. И без того неважный вкус Энпо, по-видимому, изменил ему окончательно. Эту сучонку с уродливыми формами она здесь видела впервые. Похоже, его новое открытие.
— Орлеанская дева, — ответила Лаки, по-прежнему улыбаясь.
Имоджин хихикнула.
— Приехали вместе с голливудским продюсером?
— Точно. Энцо отправил меня сюда, чтобы вы поделились со мной травкой, которую так жадно ингалируете.
— Иига… что?
— Вдыхаете, милочка. Вы еще не накурились? Глаза Имоджин расширились от удивления.
— А что? Энпо уже торопит меня?
— Он сказал, что если вы сию же минуту не соизволите переместить свою маленькую задорную попку вниз, в салон, то ему придется заняться вами лично. Ну, а уж нам-то с вами известно, что это значит, не так ли?
Имоджин торопливо положила в пепельницу золотой мундштук с дымящейся сигаретой.
— Можете докурить, — щедро разрешила она.
— Вы слишком добры.
Девица исчезла, и Лаки без колебаний направилась прямо в личную ванную комнату Энцо Бониатти. Там она открыла шкафчик, где стояли двенадцать различных флаконов с лосьонами после бритья и — в специальном отделении — один из трех хранившихся в спальне револьверов. Как те в воскресенье после обеда он сам похвастался им перед ней.
— Если какой-нибудь долбаный воришка рискнет попытать здесь счастья — я готов. Ты простишь мне мой вульгарный язык.
— Привет! — прощебетала Имоджин. — Это вы — продюсер?
Уоррис смотрел на нее во все глаза. Ну и параметры! Такого видеть ему еще не приходилось.
— Да, — выдавил он из себя. — А вы?..
— Имоджин. Я буду сниматься в вашем фильме!
— Где она? — прорычал Энцо. Большой Виктор с недоумением осматривал пустую гостиную.
— Я не знаю, босс. Я оставил ее здесь. Может, она ушла? Она говорила, что опаздывает к друзьям.
— И тебе показалось, что ей ничего не известно? — с недоверием спросил Энцо.
— Она была абсолютно спокойна, босс. Одета для гостей. На лице никаких забот — кроме как повеселиться.
— Ты уверен?
— Я разбираюсь в людях, босс. Я изучаю их всю свою жизнь.
Главное — не ошибиться со временем. Лаки убедилась в том, что револьвер Энцо заряжен, затем медленно, неохотно разорвала сверху донизу свое роскошное белое платье. Подошла к телефону, сняла трубку, набрала помер полицейского участка и заговорила срывающимся, отчаянным голосом.
— Помогите!.. Быстрее!.. На меня напали!.. Назвала сквозь рыдания адрес и положила трубку. Все было рассчитано до минуты. Она знала это.
В ней бешено клокотала подстегнутая адреналином кровь.
Джино… Марко… Вот оно. Подбежав к ступеням лестницы, Лаки громко, па весь дом, прокричала:
— Энцо, я здесь, наверху!
Боннатти повернулся к телохранителю.
— Какого хрена она туда забралась? Большой Виктор развел руками.
— Я не знаю, босс. Это же Лаки, она чувствует себя здесь как дома.
— А не могла она пронести с собой?..
— Исключается, босс. На ней платье в обтяжку, а под ним — ничего. В руках даже сумочки не было. Говорю вам, босс, она ни черта не слышала.
— Хм-м… — Энцо нахмурился, слова Виктора его не очень-то убедили. — Тогда что ей нужно?
— Почему бы нам не подняться и не спросить ее?
— Нет, — резко ответил Энцо. Не хватало еще ронять себя в его глазах. Ведь Виктор сочтет, что он испугался глупой девчонки. — Я сам с ней справлюсь. Отправляйся к Уоррису. Предложи ему выпить и скажи, что я сейчас вернусь.
— Выпивку я ему уже принес.
— Так налей еще, — нетерпеливо рявкнул Энцо. — В моем доме нет сухого закона.
Джино Сантанджело шевельнулся на больничной койке и раскрыл глаза. Боль, чудовищная, черная боль, клещами стискивавшая грудь, ушла.
Он попытался сесть, но что-то помешало — эта чертова капельница, присоединенная к его руке.
Сиделка вскочила на ноги.
— Мистер Сантанджело, пожалуйста, не двигайтесь.
— Это почему же? — Слова выговаривались легко и четко.
Такого вопроса ей еще не приходилось слышать. Обычно пациенты ее были послушными и спокойными.
— Я позову врача, — заявила сиделка, поджав губы. Джино посмотрел на нее с улыбкой.
— Эй, сестра, а вам кто-нибудь уже говорил, какая у вас чудесная попка?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
Лаки приветливо махнула рукой охраннику у ворот. Она знала их всех, а они, в свою очередь, знали ее. Инстинкт подсказывал ей, что о предательстве Энпо было известно только ему самому и его наиболее доверенным людям.
Она выбралась из машины и направилась к входу в особняк. Два звонка — и на пороге стоял Большой Виктор, глядя па нее в немом изумлении.
— Лаки? — Как будто он и в самом деле сомневался, она ли это.
— Собственной персоной, — весело отозвалась та. — А что такое? Я сильно изменилась?
— Нет-нет. Просто мы тебя не ждали.
— Еду на вечеринку к друзьям, они живут здесь неподалеку. Вот и подумала — загляну к вам, проведаю старика. Он ведь дома?
Виктор громко сглотнул слюну. Кого-то придется выдрать за этот промах. Вряд ли Энпо обрадуется ее приходу.
Лаки прошла мимо него в дом.
— Сейчас он ничем не занят?
— М-м… да… Нет, у него дела.
— О? Гость? Я с ним знакома?
Виктор испытующе смотрел на Лаки. На лице ее ни тени сомнений, одета, как на прием. Может, ее и вовсе в «Пьере» не было. Может, она ничего и не знает о Дарио.
— Ты не против подождать минутку? Я скажу Энцо, что у него еще одна гостья.
— Само собой. Только поторопись, Виктор. Мне бы не хотелось опоздать на вечеринку.
Бросив па Лаки еще один внимательный взгляд, он провел ее в гостиную, предложил сесть в кресло и вышел, аккуратно закрыв за собой двери.
— Если бы мы могли отдать роль моей девушке… — проговорил Уоррис. — Я хотел бы, чтобы вы только взглянули.
— Согласен, — лениво протянул Энцо. — Но у меня тоже есть кое-что для тебя, отчего твои глаза на лоб полезут.
— Замечательно, — вежливо промурлыкал Уоррис, с ходу приняв решение вставить какую-нибудь маленькую роль в сценарий для понравившейся Энцо киски. — Вы говорили, что где-то у вас есть кинозал?
— Мы в нем и сидим, — самодовольно ответил Энцо. — Видишь эти сраные книжки? Смотри! — Он нажал пару кнопок на вделанной в стену панели, и огромные стеллажи куда-то уехали, открыв взгляду нишу с кинопроектором. На противоположной стене библиотеки появился экран. — Ловко, а? — хвастливо спросил он.
— Вы хотите сказать, что все эти книги — лишь декорация?
— Ну да… Пустые обложки. Умно придумано, согласен?
Уоррис кивнул и направился к проектору, чтобы поставить ленту.
В библиотеку вошел Виктор и, приблизившись к боссу, прошептал ему что-то на ухо.
— О'кей, — громко произнес Энцо. — Приготовь тут все, Уоррис. У меня небольшое дельце — вернусь через пару минут. Давай!
— О! Как вы меня напугали! — вскрикнула Имодасин при виде бесшумно появившейся в спальне Лаки. — Кто вы?
Лаки улыбнулась. И без того неважный вкус Энпо, по-видимому, изменил ему окончательно. Эту сучонку с уродливыми формами она здесь видела впервые. Похоже, его новое открытие.
— Орлеанская дева, — ответила Лаки, по-прежнему улыбаясь.
Имоджин хихикнула.
— Приехали вместе с голливудским продюсером?
— Точно. Энцо отправил меня сюда, чтобы вы поделились со мной травкой, которую так жадно ингалируете.
— Иига… что?
— Вдыхаете, милочка. Вы еще не накурились? Глаза Имоджин расширились от удивления.
— А что? Энпо уже торопит меня?
— Он сказал, что если вы сию же минуту не соизволите переместить свою маленькую задорную попку вниз, в салон, то ему придется заняться вами лично. Ну, а уж нам-то с вами известно, что это значит, не так ли?
Имоджин торопливо положила в пепельницу золотой мундштук с дымящейся сигаретой.
— Можете докурить, — щедро разрешила она.
— Вы слишком добры.
Девица исчезла, и Лаки без колебаний направилась прямо в личную ванную комнату Энцо Бониатти. Там она открыла шкафчик, где стояли двенадцать различных флаконов с лосьонами после бритья и — в специальном отделении — один из трех хранившихся в спальне револьверов. Как те в воскресенье после обеда он сам похвастался им перед ней.
— Если какой-нибудь долбаный воришка рискнет попытать здесь счастья — я готов. Ты простишь мне мой вульгарный язык.
— Привет! — прощебетала Имоджин. — Это вы — продюсер?
Уоррис смотрел на нее во все глаза. Ну и параметры! Такого видеть ему еще не приходилось.
— Да, — выдавил он из себя. — А вы?..
— Имоджин. Я буду сниматься в вашем фильме!
— Где она? — прорычал Энцо. Большой Виктор с недоумением осматривал пустую гостиную.
— Я не знаю, босс. Я оставил ее здесь. Может, она ушла? Она говорила, что опаздывает к друзьям.
— И тебе показалось, что ей ничего не известно? — с недоверием спросил Энцо.
— Она была абсолютно спокойна, босс. Одета для гостей. На лице никаких забот — кроме как повеселиться.
— Ты уверен?
— Я разбираюсь в людях, босс. Я изучаю их всю свою жизнь.
Главное — не ошибиться со временем. Лаки убедилась в том, что револьвер Энцо заряжен, затем медленно, неохотно разорвала сверху донизу свое роскошное белое платье. Подошла к телефону, сняла трубку, набрала помер полицейского участка и заговорила срывающимся, отчаянным голосом.
— Помогите!.. Быстрее!.. На меня напали!.. Назвала сквозь рыдания адрес и положила трубку. Все было рассчитано до минуты. Она знала это.
В ней бешено клокотала подстегнутая адреналином кровь.
Джино… Марко… Вот оно. Подбежав к ступеням лестницы, Лаки громко, па весь дом, прокричала:
— Энцо, я здесь, наверху!
Боннатти повернулся к телохранителю.
— Какого хрена она туда забралась? Большой Виктор развел руками.
— Я не знаю, босс. Это же Лаки, она чувствует себя здесь как дома.
— А не могла она пронести с собой?..
— Исключается, босс. На ней платье в обтяжку, а под ним — ничего. В руках даже сумочки не было. Говорю вам, босс, она ни черта не слышала.
— Хм-м… — Энцо нахмурился, слова Виктора его не очень-то убедили. — Тогда что ей нужно?
— Почему бы нам не подняться и не спросить ее?
— Нет, — резко ответил Энцо. Не хватало еще ронять себя в его глазах. Ведь Виктор сочтет, что он испугался глупой девчонки. — Я сам с ней справлюсь. Отправляйся к Уоррису. Предложи ему выпить и скажи, что я сейчас вернусь.
— Выпивку я ему уже принес.
— Так налей еще, — нетерпеливо рявкнул Энцо. — В моем доме нет сухого закона.
Джино Сантанджело шевельнулся на больничной койке и раскрыл глаза. Боль, чудовищная, черная боль, клещами стискивавшая грудь, ушла.
Он попытался сесть, но что-то помешало — эта чертова капельница, присоединенная к его руке.
Сиделка вскочила на ноги.
— Мистер Сантанджело, пожалуйста, не двигайтесь.
— Это почему же? — Слова выговаривались легко и четко.
Такого вопроса ей еще не приходилось слышать. Обычно пациенты ее были послушными и спокойными.
— Я позову врача, — заявила сиделка, поджав губы. Джино посмотрел на нее с улыбкой.
— Эй, сестра, а вам кто-нибудь уже говорил, какая у вас чудесная попка?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84